Гости уезжать не собирались, Людмиле это было понятно. Скорее уж они от нее избавятся, заставят съехать...
За ужином Павел рассказывал о своих планах открыть свой бизнес. Виктор слушал с интересом, кивал. Про Людмилу словно забыли. Она молча ела, молча убрала со стола, так же молча ушла в спальню.
Виктор пришел через час.
— Ты чего дуешься?
— Я не дуюсь. Я устала.
— От чего? Алиса весь день дома, обед приготовила, порядок навела.
Ее порядок Алиса нарушила, но это, конечно, не считается.
— Виктор, сколько они будут у нас жить?
Он раздраженно дернул плечом.
— Не знаю. Сколько нужно. Что за вопросы? Моя дочь всегда может рассчитывать на меня.
— А я?
— Что ты?
— На что я могу рассчитывать?
Он посмотрел на нее как на ненормальную.
— Люда, ты о чем? У тебя есть дом, муж, работа. Чего тебе не хватает?
Дома. Который все меньше принадлежал ей с каждым днем.
Алиса окончательно освоилась. Достала старые фотографии, расставляла по полкам. Везде были Виктор с первой женой. Молодые, красивые, счастливые. И маленькая Алиса между ними.
— Пап, помнишь этот день? — Алиса показала очередное фото. — Мы на даче у дяди Коли. Мама так смеялась тогда.
Виктор улыбался, вспоминал. Людмила чувствовала себя невидимкой. Даже хуже — незваной гостьей на чужом празднике жизни. Даже ее уголок в гостиной, где она раньше шила, вязала, читала, исчез. Теперь тут громоздились коробки Алисы и Павла.
Она не утерпела, сказала:
— Алиса, это же было мое место для рукоделия.
— Было, — согласилась падчерица. — Но папа сказал, мы можем сложить вещи где хотим. Вы же все равно не шьете последнее время.
— Папа, дай денег на продукты, — просила она, и Виктор давал.
А Людмила считала каждую копейку, привыкла. Зарплата у нее была — не золотые горы. Виктор зарабатывал неплохо, но семейный бюджет вела она, экономила, откладывала.
Теперь все летело к чертям.
Однажды, вернувшись с дежурства, Людмила застала в доме чужих людей. Они сидели в гостиной, пили вино, громко разговаривали.
— Что происходит? — спросила она Виктора.
— Алиса друзей пригласила. Что такого?
— Могли бы предупредить.
— Люда, это же наш дом. Мы не в тюрьме.
— Не в тюрьме? — Людмила повернулась к мужу, и в голосе ее слышался холод. — Зато я, выходит, в тюрьме живу?
Виктор растерялся.
— Люда, ты о чем? Я-то думала, мы уже все обговорили, а ты начинаешь... Что за истерика?
— Истерика? — она горько усмехнулась. — Знаешь что, Виктор, я устала слушать, какая была замечательная твоя первая жена. Устала от того, что твоя дочь меня ни в грош не ставит!
Из гостиной вышла Алиса, видимо, услышала голоса. На лице была забота, в глазах — торжество.
— Папа, что случилось? — участливо спросила она. — Людмила, вам нехорошо?
— Мне прекрасно, — отрезала Людмила. — Просто хочу знать, когда вы съедете.
Алиса всплеснула руками:
— Папа! Папа, ты слышишь? Она нас выгоняет! Родную дочь из родного дома!
— Никто никого не выгоняет, — устало сказал Виктор. — Люда, иди отдохни. Ты устала на работе.
Людмила посмотрела на него долгим взглядом, потом развернулась и ушла в спальню. За спиной слышала, как Алиса утешает отца:
— Не переживай, папочка. У женщин в этом возрасте бывает, характер портится.
В этом возрасте. Людмила было не так уж много лет, чтобы ссылаться на возраст.
***
Людмила почти перестала бывать дома. Брала дополнительные дежурства, задерживалась на работе. Домой приходила поздно, когда все уже спали, утром уходила рано.
Деньги таяли как снег весной. Алиса тратила без счета: то новые шторы нужны, то посуда. А папа не видит, что творится. Хорошая у нее игра в заботливую дочку. Виктор таял от умиления.
А потом Людмила наткнулась дома на какого-то незнакомца, который пришел к Павлу.
— Это коллега, — пояснил Алисин муж.
— Какой коллега? Ты же не работаешь, — удивилась Людмила.
Павел смутился, забегал глазами и поспешно свернул разговор.
И тут Людмила поняла, что он работает. То есть уже нашел работу после переезда, а живут здесь, потому что денег нет на съем жилья.
Вечером она поймала Виктора одного в кабинете.
— Ты знаешь, что Павел работает?
— Знаю. И что?
— Они же могут снимать квартиру.
— Люда, — он раздраженно отложил бумаги, — они копят на свое жилье, на первоначальный взнос. Алиса беременна.
Беременна, вот оно что. Людмила села на стул, ноги не держали.
— Когда они узнали?
— Да недавно. Алиса просила не говорить тебе, боялась твоей реакции.
Ее реакции, конечно. Злая мачеха не обрадуется внуку.
— Виктор, послушай меня внимательно, — Людмила собрала волю в кулак. — Если Алиса родит здесь, они отсюда уже не уедут никогда. Ты это понимаешь?
— Ну и что? — он пожал плечами. — Дом большой, места всем хватит.
— А меня ты спросил, хочу ли я жить с ними?
— Людмила, — голос его стал жестким, — это мой дом. Я его купил, Я решаю, кто тут живет. Все, баста, мое слово решает...
Вот так, прямо и честно, это его дом. А она кто? Прислуга? Квартирантка?
— Хорошо, — сказала Людмила и поднялась. — Ты все решил.
На следующий день был выходной, но Людмила дежурила. Она вернулась домой раньше, думала застать всех врасплох, проверить, что происходит без нее. В гостиной слышались голоса, Алиса с Павлом и еще какая-то женщина, незнакомая, преклонных лет, ухоженная.
— А вот и Людмила! — воскликнула Алиса. — Знакомьтесь, это Марина Сергеевна, агент по недвижимости. Мы подумали, дом большой, может, сделаем перепланировку? Разделим на части. Нам с ребенком нужно больше пространства.
Людмила смотрела на них и не верила своим ушам. Перепланировка, раздел дома...
— Где Виктор?
— Папа уехал на объект. Но он в курсе, не волнуйтесь.
Конечно, в курсе. Все за ее спиной решили, все без нее.
— Простите, — сказала Людмила агенту, — но никакой перепланировки не будет. Я совладелец этого дома.
Алиса рассмеялась.
— Совладелец? Людмила, вы же не записаны в документах. Это папин дом.
— За столько лет брака я имею право на половину.
— Ну так разведитесь, — легко бросила Алиса. — И попробуйте получить свою половину, раз так уверены в своем успехе. Через суд, конечно. А мы пока тут поживем.
Людмила смотрела в ее наглые серые глаза и понимала, что это не блеф. Они действительно готовы выживать ее через суд, долго, мучительно, с грязью и скандалами.
Агент неловко поднялась.
— Я, пожалуй, пойду. Когда решите между собой, звоните.
Когда за ней закрылась дверь, Алиса встала с дивана.
— Людмила, давайте начистоту. Детей у вас с папой нет. Какой смысл держаться за этот брак?
— А тебе какое дело до моего брака?
— Мне никакого. А вот папе... Папа заслуживает счастливую старость с внуками, с родными людьми. А не с чужой теткой, которая ему не родила даже одного ребенка. И не с отпрысками от вашего сына, который папе вообще никто.
Чужая тетка, вот кто она.
— Знаете что, Алиса, — Людмила выпрямилась, — живите как хотите. Я больше не буду вам мешать.
Она поднялась в спальню, достала чемодан. Складывала вещи методично, спокойно. Только свое, то, что купила сама, что подарил сын. Сняла обручальное кольцо, положила на тумбочку.
Вернулся Виктор, увидел чемодан, растерялся.
— Люда, ты что делаешь?
— Ухожу.
— Как?! А как же я?
Она посмотрела на него внимательно. Постаревший, седой, с мешками под глазами... Родной когда-то человек теперь стал чужим.
— У тебя есть дочь, родная дочь. Она о тебе позаботится. К тому же она... Она тебе дороже меня...
— Люда, не глупи! Это же временно! Они найдут квартиру и съедут!
— Виктор, — она застегнула чемодан, — Алиса беременна. Они никуда не уедут, и ты это знаешь.
Виктор молчал, потом тихо сказал:
— Но это же мой внук.
— Вот и прекрасно. Будь счастлив с родным внуком.
Алиса появилась в дверях.
— Папа, пусть идет, мы справимся. Мы близкие люди, она нам никто.
Людмила прошла мимо нее к выходу, а в прихожей обернулась.
— Алиса, запомни одну вещь, что посеешь, то и пожнешь. Когда-нибудь ты это поймешь.
***
Она поехала к сыну. Тот встретил ее без лишних вопросов и просто обнял.
— Наконец-то, мама. Я ждал тебя.
Людмила устроилась на вторую работу, позже сняла маленькую квартирку недалеко от сына. Уж она-то не собиралась занимать чужое жилье надолго.
А потом позвонил Виктор, голос его дрожал.
— Люда, это я. Можем встретиться?
— Зачем?
— Люда, я все понял. Прости меня. Алиса с Павлом... Они... Сначала уговорили меня помочь с первоначальным взносом, потом сказали, что банк отказал в ипотеке. Предложили оформить дарственную на мой дом типа для банка, для гарантий. Я поверил...
— И?
— Они уговорили переписать дом. Сказали, это для внука, временно, потом перепишут обратно. Я переписал жилье на Алису. А они продали его, купили новую квартиру, но... Сказали, что я буду мешать ребенку. Люда, можно я приеду?
Людмила молчала, потом сказала:
— Виктор, ты сам выбрал. Алиса твоя родная дочь, я была всего лишь женой. Ты сказал, что твой дом — твое решение. Вот и живи со своими решениями. Удачи, Виктор. И больше не звони.
Она положила трубку и заблокировала номер. (Все события вымышленные, все совпадения случайны) 🔔 собираем Анне на зимние сапоги 👈🏼 (нажать синие буквы)