Людмила услышала щелчок ключа в замке, но что-то было не так. Муж должен был вернуться домой один, но она явно слышала несколько голосов. Гостей привел, что ли, а она и не ждала...
Людмила замерла над разделочной доской, нож повис в воздухе. В прихожей раздались голоса, шарканье чемоданов по полу, и Виктор вошел на кухню с таким видом, словно ничего особенного не происходило.
— Люда, Алиса с Павлом поживут у нас немного, — бросил он, не глядя ей в глаза. — Павел работу потерял, им некуда идти.
За его спиной в дверном проеме появилась Алиса, дочь Виктора и падчерица Людмилы. Она была копией покойной матери, те же острые скулы и холодные серые глаза. Алиса обняла отца за плечи, и в ее взгляде мелькнуло что-то такое, от чего у Людмилы похолодело внутри.
— Спасибо, папочка, — проворковала девушка. — Я знала, что родственники меня не бросят. Как бабушка всегда говорила, родные превыше всего.
Бабушка — это теща Виктора от первого брака, которую Людмила обихаживала до самой кончины. Меняла памперсы, кормила с ложечки, ночами не спала. А теперь вот Алиса вспомнила про бабушкины слова. Как трогательно, ей-богу.
Людмила медленно опустила нож. Много лет она прожила в этом доме, вложила в ремонт все наследство от родителей, небольшое, но все же. Поменяла обои, перестелила полы, обновила сантехнику.
И вот теперь падчерица с мужем будут тут жить. Временно, конечно. Как же, временно!
— На сколько планируете поселиться? — спросила она спокойно, хотя внутри все кипело.
Алиса мягко улыбнулась, словно объясняла что-то непонятливому ребенку.
— Ой, Людмила, вы же не выгоняете нас? Папа сказал, будем жить у вас, сколько потребуется.
Виктор недовольно дернул плечом.
— Люда, что за допрос? Они же в трудной ситуации!
Павел протиснулся на кухню. Высокий, подтянутый, с уверенной улыбкой человека, который знает себе цену. И безработный при этом, как слышала Людмила. Он протянул ей руку.
— Здравствуйте, Людмила. Спасибо, что приютили. Мы ненадолго, правда.
Она пожала его руку, крепкую, сухую ладонь. Павел вел себя странно для безработного, обычно у таких взгляд потерянный, а этот смотрел прямо, даже с каким-то вызовом.
Алиса уже распоряжалась:
— Мы займем гостевую, там как раз все готово. Папа, помоги Павлу с чемоданами.
Гостевая. Комната, которую Людмила обустроила для своего сына Андрея. Он редко приезжал, жил в другом городе, у него сейчас жена, работа. Но это была его комната, понимаете? С его любимым синим покрывалом, с полкой книг, которые он оставил.
Людмила молча смотрела, как они втаскивают вещи. Много вещей. Казалось, им конца не будет... Для временного проживания слишком много всего, чемоданы, спортивные сумки, какие-то коробки.
За ужином Алиса села на место Людмилы у окна. Просто села и все. Людмила пересела к плите, было неудобно и тесно. Алиса оживленно рассказывала:
— А помнишь, пап, здесь стоял мамин сервант? Тот, довоенный, от бабушки еще. С хрустальными рюмочками. Мама так их берегла.
Виктор кивал, улыбался. На Людмилу не смотрел, словно ее и не было за столом.
— Кстати, — Алиса повернулась к Людмиле, — а где сервант?
— На даче, — коротко ответила та. — Мешал.
— Мешал? — Алиса подняла брови. — Мамин сервант мешал?
— Алиса, мы ж его увезли больше десятка лет назад, — вмешался Виктор, но как-то вяло, без убеждения.
После ужина Людмила мыла посуду. Алиса встала рядом, взяла полотенце, якобы помогать. От нее пахло дорогими духами, что-то французское, тяжелое.
— Людмила, — начала она доверительно, — я понимаю, мы вторглись неожиданно. Но вы же понимаете, нам сейчас нужна поддержка близких. Родная кровь — это важно, правда?
Родная кровь. Вот так прямо и сказала. А Людмила, выходит, чужая. Столько лет замужем за ее отцом, но все равно чужая.
— Понимаю, — ответила Людмила и поставила последнюю тарелку в сушилку.
Ночью она лежала без сна. Виктор спал, отвернувшись к стене. Из гостевой доносились голоса, Алиса с Павлом о чем-то шептались, иногда смеялись. В своем доме Людмила чувствовала себя гостьей.
Утром она проснулась от запаха кофе. На кухне хозяйничала Алиса, жарила яичницу, резала хлеб. Виктор сидел за столом, читал газету. Домашняя идиллия, только Людмила тут была лишней.
— Доброе утро, — сказала она.
— А, Люда, — Виктор поднял глаза. — Алиса завтрак приготовила. Как в детстве, помнишь, доча?
Алиса улыбнулась.
— Конечно, папочка. Я всегда тебе готовила, когда мама болела.
Когда первая жена болела, а позже ушла в иной мир, Алиса была подростком. И вот теперь она снова готовит папе завтрак. Трогательно до слез.
Людмила налила себе кофе, взяла бутерброд. Есть не хотелось, но надо было чем-то заняться. Павел вышел из душа, свежий, выбритый, в дорогой рубашке.
— На собеседование? — спросила Людмила.
Он усмехнулся.
— Пока нет. Рынок сложный, знаете. Найти работу не так-то просто.
Ну конечно. При этом рубашка явно новая, часы на руке стоят как ее годовая зарплата.
На работе Людмила думала только об одном, как они там, в ее доме, без нее? Что переставляют, что меняют? А в том, что они будут хозяйничать, Людмила не сомневалась...
В обеденный перерыв позвонила подруге Тамаре.
— Том, у меня тут падчерица с мужем поселились.
— Надолго?
— Не знаю. Говорят, временно. Но привезли вещей, как на постоянное жительство.
Тамара вздохнула.
— Держись, подруга. Главное, сразу обозначь, кто тут хозяйка, а то сядут на шею.
Как это сделать, когда Виктор смотрит на дочь, как на икону?
Вечером Людмила вернулась домой и застыла на пороге гостиной. Мебель была переставлена. Диван теперь стоял у другой стены, кресла развернуты к телевизору, журнальный столик заменен на другой. Откуда он вообще взялся?
— Что это? — спросила она.
Алиса невинно захлопала ресницами.
— А, это? Мы немного переставили. Так же удобнее, правда? Папа, ты же говорил, что тебе нравится?
Виктор кивнул.
— Да, просторнее стало.
— Это моя гостиная, — тихо сказала Людмила. — Вы могли бы спросить.
— Ваша? — Алиса наклонила голову. — Папа, разве это не твой дом?
— Наш, — поправил Виктор, но как-то неуверенно. — Наш с Людой.
— Ах, наш, — протянула Алиса. — Ну конечно. Просто я думала, раз папа купил его еще до вашего брака, пока жил с мамой...
Она не договорила, но и не надо было. Все и так понятно. Дом Виктора и его первой жены, а Людмила тут постоялица. Ей ясно дали понять, что она никто. 2 ЧАСТЬ РАССКАЗА 🔔