— Ну и чего ты застыла? Проходи давай, располагайся! Мы ненадолго, честное слово!
Марина обвела взглядом прихожую, которая за пять минут превратилась в филиал вокзала. Два огромных чемодана, детский велосипед и безразмерная клетчатая сумка, из которой сиротливо торчал плюшевый заяц.
— Мы… останемся? — эхом повторила она, а в голове стучало только одно: «Какого черта здесь происходит?».
— Ну не в гостиницу же нам идти, в самом деле, — улыбнулась золовка Зоя, ловко перешагивая через собственный багаж. — Ничего, в тесноте, да не в обиде. Мы решили у вас остаться.
Она произнесла это так, будто дарила Марине и ее мужу Игорю величайшую милость. А потом повернулась к своему восьмилетнему сыну Димке и скомандовала:
— Димон, тащи сюда пакеты с едой! Не с пустыми же руками мы приехали.
Игорь, муж Марины, до этого молча топтавшийся у порога, наконец-то обрел дар речи.
— Зой, так мы ж… мы ж не договаривались. Ты говорила, на денёк, пока квартиру ищешь…
— А я и ищу! — не моргнув глазом, заявила Зоя. — Но это ж дело такое, не быстрое. Тебя, брат, просить не надо, сам всегда поможешь.
Она обняла Игоря, а через его плечо посмотрела на Марину. И в этом взгляде было столько всего — и превосходство, и вызов, и какая-то холодная уверенность. Марина физически ощутила, как по ее дому, по ее выстроенному с любовью мирку, поползли трещины.
Она вдруг вспомнила свои обожаемые фиалки на подоконнике. Хрупкие, требующие заботы, света и тишины. Сейчас ей казалось, что это не цветы, а она сама — стоит на этом подоконнике, а в её личное пространство уже летит футбольный мяч.
И мяч не заставил себя ждать. Димка, осваивая новую территорию, с ревом пронесся по коридору и влетел в гостиную, где на журнальном столике стояла любимая мамина ваза. Не ценный антиквариат, конечно, но память…
Звон разбитого стекла прозвучал как приговор.
— Дима! — слабо пискнула Зоя, но в голосе ее не было ни капли строгости. — Ну я же просила тебя… аккуратнее.
Она повернулась к Марине с виноватой улыбкой:
— Ой, Марин, на счастье! Слушай, а где у вас тут швабра, веник? Я сейчас всё махом уберу. Ты только не переживай, ладно? С кем не бывает.
Марина смотрела на осколки своей прежней, спокойной жизни, рассыпанные по новому ламинату, и понимала: это не «с кем не бывает». Это начало. И конца ему не видно.
А Зоя уже хозяйничала в её кладовке, доставая швабру и попутно комментируя:
— А что это у тебя тряпка такая застиранная? Надо бы новую купить. Да и вообще, давай-ка я тут завтра приберусь по-своему, а то у тебя как-то… неуютно.
Марина сглотнула комок в горле. Её идеальный дом, её крепость, куда она возвращалась отдыхать душой после тяжелых будней в бухгалтерии, сейчас открыто называли «неуютным». И собирались переделывать под себя.
Она подняла глаза на мужа. Игорь смотрел на нее умоляюще. Взгляд его кричал: «Потерпи, пожалуйста, это же сестра! Что я могу сделать?».
И Марина поняла, что она одна. Один на один с этой улыбчивой, милой женщиной, которая приехала не в гости.
Она приехала завоевывать.
*****
Первые дни превратились в липкий, тягучий кошмар. Квартира, казавшаяся Марине просторной двушкой, вдруг съежилась до размеров пенала. Чужие вещи прорастали повсюду, как грибы после дождя: цветастые халаты на двери в ванную, тюбики с кремом на её полочке, игрушки Димки, за которые постоянно запинаешься.
Завтрак стал пыткой. Раньше Марина любила пить свой кофе в тишине, собираясь с мыслями. Теперь же утро начиналось с грохота и визгов Димки, который требовал не кашу, а хлопья, и комментариев Зои по поводу содержимого их холодильника.
— Ой, Марин, а что это у вас колбаса такая… диетическая? Мой-то такое есть не будет. И сыр у вас какой-то… безвкусный. Я завтра сбегаю на рынок, куплю нормальной еды. А то вы тут, я смотрю, совсем себя не балуете.
Марина молча улыбалась, а сама считала до десяти. Потом до ста. Иногда ей казалось, что она скоро начнет считать до тысячи, лишь бы не взорваться.
Игорь пытался сглаживать углы.
— Мариш, ну не обращай внимания. Зойка она ж… простая, от чистого сердца ляпнет, а сама не подумает.
— От чистого сердца она вчера вылила мой французский бальзам для волос, потому что ей показалось, он «жирный», — тихо отвечала Марина вечером, когда они лежали в кровати, а за стенкой сопел Димка.
— Ну… она купит тебе новый! Наверное. Когда деньги будут.
Это было ключевой фразой. Денег у Зои, по ее словам, не было совсем. Муж ее «оставил ни с чем», работа «сама себя не найдет», и вообще, жизнь к ней несправедлива. Поэтому продукты покупались на деньги Марины и Игоря, коммуналка тоже как-то не обсуждалась, а на все намеки Зоя делала большие грустные глаза.
— Братик, родной, я бы рада! Да чем платить-то? Вот встану на ноги, я вам всё-всё отдам, еще и должна останусь. Вы же моя единственная семья.
Игорь таял. А Марина чувствовала себя злобной мегерой, которая пытается выгнать на улицу несчастную родственницу с ребенком.
*****
Но терпение — ресурс не бесконечный. Особенно когда чужие люди начинают вести себя так, будто это не твоя квартира, а их собственная.
Зоя, освоившись, начала приглашать подруг. Без предупреждения. Однажды Марина вернулась с работы и застала в своей гостиной трех незнакомых женщин, пьющих ее вино из ее бокалов и обсуждающих, какой у Марины «старомодный» ремонт.
— А, Мариша, привет! — обрадовалась Зоя. — А я тут девочек позвала, посидеть. Знакомься, это Света, это Оля, а это Катя. Мы тортик принесли!
Марина посмотрела на стол. Там действительно стоял самый дешевый вафельный торт. А рядом — пустая бутылка из-под вина, которое она берегла для годовщины свадьбы.
В тот вечер она впервые не выдержала.
— Игорь, это невыносимо! Это МОЙ дом! Почему я должна терпеть в нем чужих людей, которые едят мою еду и критикуют мои шторы?!
— Тише, тише, она услышит… — зашипел Игорь. — Ну что такого? Ну посидели девчонки, выпили немного. Тебе жалко, что ли?
— Мне не жалко! Мне себя жалко! Я перестала чувствовать себя хозяйкой. Я хожу на цыпочках, боясь помешать твоей сестре и ее сыну! Димка вчера разрисовал фломастерами новые обои в коридоре!
— Он ребенок, — вздохнул Игорь.
— А я взрослый человек, который платит кредит за эти обои! — почти сорвалась на крик Марина. — Или мы ставим вопрос ребром, или я сама все разрулю. Причем так, как я считаю нужным.
Игорь пообещал поговорить. И даже поговорил. Результат превзошел все ожидания.
На следующее утро Зоя встретила Марину на кухне с заплаканными глазами.
— Я всё слышала, Марин. Не думала я, что так тебе мешаю. Что ж… раз мы тут лишние, значит, уйдем. Прямо на улицу. Ничего, Димочка у меня мальчик крепкий, не замерзнет на лавочке.
У Марины задергался глаз. Спектакль был рассчитан на Игоря, который тут же выскочил из комнаты.
— Зоя, ну что ты такое говоришь! Никто вас не выгоняет! Марина просто… она устала на работе. Правда, дорогая?
Марина поняла, что проиграла. В глазах мужа она выглядела бессердечной стервой. А Зоя — жертвой.
И тогда она решила изменить тактику. Если врага не получается выставить за дверь силой, нужно сделать так, чтобы он захотел уйти сам.
*****
На следующий день Марину было не узнать. Она проснулась с лучезарной улыбкой.
— Зоенька, доброе утро! Я тут подумала, а чего это мы живем, как соседи? Семья же! Давай сегодня устроим генеральную уборку, а? Вместе!
Зоя опешила. Она-то ждала продолжения скандала.
— Уборку? Ну… давай.
Это была не уборка. Это была муштра. Марина с энтузиазмом кадрового военного вручила золовке тряпки, щетки и самые едкие чистящие средства.
— Так, ты у меня отвечаешь за ванную и туалет. Там надо всё-всё оттереть, до блеска! А я пока кухней займусь.
Через три часа Зоя, красная и злая, еле выползла из ванной. Марина же, бодро напевая, проинспектировала результат.
— Ой, а вот тут, видишь, пятнышко? И между плитками… Давай-ка еще разок пройдемся! Мы же для себя стараемся!
Вечером, когда с работы пришел Игорь, дом сиял. А измотанная Зоя еле сидела на диване.
— Ничего себе, девчонки, вы тут порядок навели! — восхитился он.
— А то! — улыбнулась Марина. — Мы с Зоенькой теперь каждый день так будем! Правда, Зой? Чистота — залог здоровья!
На следующий день «семейная» программа продолжилась.
— Зой, слушай, у меня же на даче дел невпроворот! Картошку копать надо, сорняки полоть. Одной мне не справиться. Поможешь?
Зоя, выросшая в городе, смотрела на тяпку, как на инопланетный артефакт. Но отказаться — значит, снова выглядеть неблагодарной. Шесть часов под палящим солнцем в позе буквы «зю» сделали свое дело. Вечером золовка не могла разогнуться.
А Марина порхала бабочкой.
— Как же хорошо потрудились! Завтра еще помидоры надо подвязать. И теплицу помыть.
К кулинарным комментариям золовки она теперь тоже прислушивалась.
— Зоенька, ты говорила, мы едим неправильно? Какая ты молодец, что заботишься о нашем здоровье! Вот, я купила всё по твоему списку. С тебя — три раза в день полноценные обеды. А то я целый день на работе, ничего готовить не успеваю. Будешь нашей семейной кормилицей!
Зоя, которая привыкла перехватывать бутерброды и разогревать пельмени, вдруг оказалась прикована к плите. Готовить она не любила и не очень-то умела. Ее стряпня была или пресной, или подгоревшей. Игорь давился, но хвалил сестру. А Марина ела с аппетитом и просила добавки.
— Умничка, Зоенька! Какая же ты хозяюшка! Просто клад, а не родственница!
С Димкой тоже нашелся «общий язык».
— Димочка, тебе, наверное, скучно сидеть дома? Давай мы запишем тебя в кружки! Вот, смотри: утренняя секция по плаванию, потом — шахматы, а вечером — хор. Будешь у нас всесторонне развитым!
Марина лично отводила и забирала племянника со всех секций, попутно заваливая его развивающими играми. Энергию мальчика направили в мирное русло. Теперь по вечерам он не носился по квартире, а тихо сидел в углу, пытаясь собрать сложный пазл.
Зоя наблюдала за этой бурной деятельностью с нарастающим ужасом. Ее уютный план — жить на всем готовом, пока брат и его жена решают ее проблемы, — рушился на глазах. Вместо отдыха и праздной жизни она получила каторгу: уборка, готовка, дача, а теперь еще и бесконечные кружки сына, куда надо было успевать. Она в чужой квартире уставала больше, чем на работе.
Она начала все чаще говорить по телефону, жалуясь подругам, что Марина «совсем с ума сошла» со своим перфекционизмом.
*****
Развязка наступила через две недели. В одно прекрасное субботнее утро Марина влетела в комнату с горящими глазами.
— Зоя! Игорь! У меня новость — огонь!
Она потрясала в воздухе телефоном.
— Я тут со своей однокурсницей разговорилась, Ленкой. Она сейчас начальница отдела кадров в одной крупной фирме. У них в другом городе филиал открывается, срочно нужны сотрудники. И им нужен… администратор! Опыт не важен, всему научат!
Зоя настороженно молчала.
— И что?
— Как что?! — всплеснула руками Марина. — Это же шанс для тебя! Зарплата хорошая, жилье служебное на первое время дают! Я уже Ленке твое резюме отправила, она сказала — то, что надо! Готова по скайпу побеседовать хоть сейчас! Представляешь, как здорово? Начнешь новую жизнь!
Она говорила с таким неподдельным восторгом, что даже Игорь поверил в эту случайную удачу.
— Сестренка, ты слышала? Это же просто отлично!
— Но… другой город, — пролепетала Зоя.
— А что такого? — не унималась Марина. — Город хороший, областной центр! Диму в школу там устроим, секции найдем. Это же перспективы! Чего тебе здесь киснуть? Мы, конечно, тебя любим, но ты же должна сама на ноги встать! Ради сына!
Марина так виртуозно надавила на все больные точки — материнский долг, самостоятельность, новая жизнь, — что у Зои не осталось аргументов. Отказаться от такого «шикарного» предложения, которое ей чуть ли не на блюдечке принесла жена брата, было бы верхом неблагодарности. Особенно на глазах у самого брата.
Собеседование она прошла. Еще бы, ведь «однокурсница Ленка» была просто знакомой Марины, которой та за небольшую услугу пообещала помочь с отчетами.
Через неделю Зоя, всё еще не веря своему «счастью», паковала чемоданы. На этот раз — на выход.
— Ну, спасибо тебе, Мариш, — процедила она в прихожей. — За заботу.
— Да что ты, Зоенька! — искренне улыбнулась Марина, обнимая ее. — Семья же! Всегда должны помогать друг другу.
Когда за гостями закрылась дверь, Марина подошла к окну. Медленно выдохнула. Обернулась. Ее квартира. Ее тишина. Ее правила.
Игорь подошел сзади и обнял ее.
— Ты у меня… невероятная. Я думал, мы никогда от них не избавимся.
— Просто гостеприимство, как и всё в этом мире, хорошо в меру, — ответила Марина, прижимаясь к мужу. — Если засидевшихся гостей не проводить, они начинают считать твой дом своим.
Она подошла к подоконнику и погладила лист своей любимой фиалки. Цветок выстоял. И она тоже.
С тех пор в их доме всегда были рады гостям. Но только тем, кто помнил простое правило: в чужой монастырь со своим уставом не лезут. И уж тем более — не распаковывают чемоданы без приглашения.
🎀Подписывайтесь на канал — впереди нас ждет еще много интересных и душевных историй!🎀