Девочка послушно встала и ушла.
— Чаю? — спросила старушка.
— Давай.
Валентина Петровна налила чай, достала печенье. Села напротив дочери.
— Наташ, я понимаю, тебе тяжело одной. Но нельзя закрывать глаза на очевидное.
— Мам, какое очевидное? Уля просто ревнует!
— А ты уверена? На сто процентов уверена?
Наташа молчала.
— Вот видишь. Ты сомневаешься. И правильно делаешь. Я этого твоего Игоря с первого дня не люблю.
— Почему?
— Глаза у него нехорошие. Бегают. И улыбка фальшивая.
— Мам, это не аргумент!
— А то, что твоя дочь плачет каждый день — аргумент? Наташа, она же не просто так все это говорит! Дети очень чувствуют фальшь!
— Но он хорошо к нам относится! Подарки дарит, помогает!
— Подарки... — Валентина Петровна хмыкнула. — А ты не думала, что это такая тактика? Задарить, усыпить бдительность, а потом делать что хочется?
— Мам, ты параноик!
— Может и параноик. Но я свою дочь растила одна после того, как твой отец сбежал. И знаешь что? Ни один мужик не стоит того, чтобы ребенок страдал. Ни один!
Наташа опустила голову. В словах матери была горькая правда.
— Проверь его, — тихо сказала Валентина Петровна. — Просто проверь. Спроси прямо. И смотри в глаза. Если врет — увидишь.
Наташа кивнула.
— Уля пусть у тебя поживет пару дней?
— Конечно. Хоть месяц. Я рада.
Дома Наташа набрала Игорю. Он ответил не сразу.
— Алло.
— Игорь, нам нужно поговорить.
— О чем?
— Приезжай.
— Сейчас?
— Да.
— Ладно. Через час буду.
Наташа села на диван и стала ждать. Час тянулся как вечность. Наконец раздался звонок в дверь.
Игорь вошел с букетом роз.
— Мир? — улыбнулся он.
— Садись, — Наташа не взяла цветы. — Нам нужно серьезно поговорить.
Игорь нахмурился, но сел.
— Игорь, скажи честно. Ты говорил кому-то по телефону, что Уля тебе мешает?
— Что? Конечно нет!
— Игорь, посмотри мне в глаза.
Он поднял взгляд. И Наташа увидела. Глаза забегали, в уголке дернулся нервный тик.
— Ты говорил это, да? — тихо спросила она.
— Наташ, ну это было не так! Я просто... Друг спросил, как у нас дела, я сказал, что все сложно! Что ребенок ревнует!
— И что лучше бы ее здесь не было?
Игорь замялся.
— Ну... может, что-то такое и сказал. Но я не это имел в виду! Просто хотел, чтобы мы побыли вдвоем!
— Уходи, — Наташа встала.
— Что? Наташ, ты чего?
— Уходи. Сейчас же.
— Из-за какой-то фразы? Которую я сказал сгоряча?
— Из-за того, что моя дочь три недели плакала, а я ей не верила! Из-за того, что ты врал мне в лицо! Уходи!
— Наташа, давай обсудим...
— Нет! — она распахнула дверь. — Вон!
Игорь встал, подошел к ней.
— Ты пожалеешь об этом.
— Возможно. Но моя дочь важнее. Уходи.
Он вышел, и Наташа захлопнула дверь. Прислонилась к ней спиной и заплакала. Снова одна. Снова все сначала.
Но через минуту вытерла слезы и набрала номер.
— Мам? Это я. Можно я к вам приеду? С ночевкой.
— Конечно, доченька. Приезжай.
Наташа быстро собрала сумку и поехала к матери. Ульяна уже спала. Наташа тихо вошла в комнату, села на край кровати. Погладила дочку по волосам.
— Прости меня, солнышко. Прости, что не поверила.
Ульяна открыла глаза.
— Мам? Ты приехала?
— Приехала, родная. И Игоря больше не будет. Обещаю.
— Правда?
— Правда. Прости меня. Я была дурой.
Ульяна села и обняла маму.
— Я так рада! Мам, я так рада!
— Я тоже, солнце. Теперь будем только вдвоем. Как раньше.
— А тебе не будет грустно без него?
— Может, немного. Но ты важнее любого мужчины на свете. Запомни это, доченька. Когда вырастешь и у тебя будут свои дети — помни. Дети важнее всего.
— Я запомню, мам.
Они обнимались и плакали. Валентина Петровна стояла в дверях и улыбалась. Ее девочки снова вместе. А это главное.
Прошел месяц. Игорь пытался звонить, писать, даже приходил под дом. Но Наташа была непреклонна. Никаких вторых шансов.
Постепенно жизнь наладилась. Ульяна снова стала улыбаться, хорошо училась, помогала по дому. По выходным они гуляли в парке, ходили в кино, в кафе. Вдвоем. Как раньше.
Однажды вечером они сидели на кухне и пили чай.
— Мам, а ты не жалеешь? — спросила Уля.
— О чем?
— Об Игоре. Что прогнала его.
Наташа покачала головой.
— Нет. Знаешь, я поняла одну вещь. Можно найти нового мужчину. Можно даже влюбиться снова. Но дочь у меня одна. И никто, слышишь, никто не имеет права обижать мою девочку.
— Даже если ты его любишь?
— Даже так. Любовь приходит и уходит. А мы с тобой — навсегда.
Ульяна улыбнулась и прижалась к маме.
— Я тебя люблю, мам.
— И я тебя, солнышко. Больше всех на свете.
За окном шел снег. Первый снег этой зимы. Белый, чистый, красивый. Как новая страница их жизни. Страница, на которой больше не будет места для тех, кто не принимает их такими, какие они есть. Вместе.
Дзен Премиум ❤️
Всем большое спасибо за лайки, комментарии и подписку) ❤️
Навигация по каналу Юля С.
Ещё рассказы: