Лариса стояла у окна и смотрела, как муж заводит машину во дворе. Руки дрожали, когда она прижимала к груди телефон с результатами анализов мамы. Диагноз был страшным — онкология, четвертая стадия. Врачи говорили о дорогостоящем лечении, о необходимости срочной операции и химиотерапии в частной клинике.
— Лара, я домой! — крикнул Андрей, хлопнув дверью.
Она быстро спрятала телефон в карман халата и пошла на кухню разогревать ужин. За двадцать лет брака научилась читать настроение мужа по походке. Сегодня шаги звучали особенно тяжело.
— Как дела? — спросила она, ставя перед ним тарелку с борщом.
— Кредит не дают. Говорят, зарплата маленькая для такой суммы, — мрачно ответил Андрей, не поднимая глаз от еды.
Лариса почувствовала, как сердце ухнуло вниз. Они копили на новую квартиру уже три года. Андрей мечтал о собственном жилье, а сейчас все деньги нужны были маме.
— Может, не стоит торопиться с квартирой? — осторожно предложила она.
— Что значит не торопиться? Мне уже сорок пять, хочу наконец жить по-человечески, а не в этой однушке!
Лариса молчала, мешая в тарелке остывший суп. Как сказать мужу, что все их сбережения могут уйти на лечение мамы? Как объяснить, что квартира подождет, а жизнь человека — нет?
Вечером, когда Андрей смотрел телевизор, зазвонил телефон. Звонила сестра Оля из Воронежа.
— Лара, мама совсем плохо. Врачи говорят, без лечения месяца не протянет. Ты нашла деньги?
— Пока нет, но я думаю...
— О чем ты думаешь? — перебил Андрей, выключив звук телевизора. — Что случилось с твоей мамой?
Лариса опустила трубку. Теперь скрывать было бесполезно.
— У мамы рак. Нужна операция и химиотерапия. Врачи говорят, что за полтора миллиона можно попробовать...
— Полтора миллиона? — Андрей вскочил с дивана. — Ты с ума сошла? Откуда у нас такие деньги?
— У нас есть накопления на квартиру...
— Стой, стой! — он замахал руками. — Не смей даже думать об этом! Эти деньги мы копили для себя!
— Но это же моя мама! — Лариса почувствовала, как слезы подступают к горлу.
— И что? Сколько ей? Семьдесят три? Она свое прожила. А нам что, до старости в этой коморке сидеть?
Лариса не поверила своим ушам. Неужели это говорит человек, с которым она прожила двадцать лет? Тот самый Андрей, который когда-то называл ее маму второй мамой?
— Андрей, пожалуйста, пойми...
— Я ничего не хочу понимать! — он схватил ключи от машины. — Или твоя мать, или наша семья. Выбирай!
Дверь хлопнула так сильно, что задрожали стекла в рамах. Лариса опустилась на диван и заплакала. Телефон снова зазвонил — сестра волновалась, что связь прервалась.
— Оль, я перезвоню тебе завтра, — прошептала Лариса и отключила телефон.
Всю ночь она не спала, обдумывая ситуацию. Наутро Андрей вел себя так, будто ничего не произошло. Целовал на прощание, как обычно, обещал вечером зайти в магазин.
— Лар, только без глупостей, хорошо? — сказал он, уже стоя в дверях. — Мы еще поговорим спокойно.
Но Лариса знала — говорить больше не о чем. Она уже приняла решение.
В банке менеджер долго изучала документы.
— Лариса Петровна, на вашем счете действительно полтора миллиона рублей. Но для снятия такой суммы нужна подпись второго владельца счета.
— Какого второго владельца?
— Ваш муж указан как созаемщик. Счет оформлен на двоих.
Сердце екнуло. Лариса помнила, как три года назад Андрей настоял на совместном счете — мол, так надежнее. Тогда это казалось проявлением доверия.
— А если я разведусь с мужем?
— Тогда при разделе имущества вам полагается половина суммы. Но процедура развода занимает время...
Времени у мамы не было. Лариса вышла из банка с пустыми руками и тяжелым сердцем.
Дома она сидела на кухне, когда пришел Андрей. Выглядел он довольным — видимо, хороший был день на работе.
— Ну что, остыла? — спросил он, обнимая ее со спины. — Я понимаю, тебе жалко маму. Но будь реалисткой. В ее возрасте и с таким диагнозом...
— Заткнись, — тихо сказала Лариса.
— Что?
— Я сказала — заткнись. Не смей больше говорить о моей маме.
Андрей отступил, удивленно глядя на жену. За все годы брака она ни разу не повышала на него голос.
— Лара, что с тобой?
— Ничего. Просто я поняла, с кем живу.
Следующие дни прошли в холодном молчании. Андрей пытался заговорить с женой, но Лариса отвечала односложно. По вечерам она долго разговаривала с сестрой, узнавала о состоянии мамы. Время шло, а состояние ухудшалось.
В пятницу Лариса шла с работы и думала о том, что нужно ехать к маме. Посмотреть на нее, побыть рядом в последние дни. Может быть, найти способ занять денег.
Возле дома ее окликнула соседка тетя Вера.
— Лариса, дорогая, как дела? Давно не виделись.
— Да так, тетя Вера. Работаем помаленьку.
— Знаешь, я тут хотела спросить... — соседка замялась. — Ты простых ювелиров знаешь? А то у меня кольцо мамино лежит, бриллиантовое. Думаю продать, денег нужно внуку на учебу.
— Не знаю таких, — ответила Лариса и вдруг остановилась. — А кольцо дорогое?
— Да, мама говорила, что дедушка еще до войны покупал. Бриллиант настоящий, крупный. Один оценщик сказал, что тысяч триста стоит, может больше.
У Ларисы перехватило дыхание. Дома, в шкатулке, лежало похожее кольцо. Тоже мамино, доставшееся от бабушки. Лариса никогда не носила его — боялась потерять. Но сейчас...
— Тетя Вера, а можно посмотреть на ваше кольцо?
Поднявшись к соседке, Лариса внимательно рассмотрела украшение. Действительно, очень похоже на ее семейную реликвию. Может быть, и ее кольцо чего-то стоит?
Дома она достала из шкатулки бабушкино кольцо. Андрей смотрел телевизор в комнате и не видел, как жена внимательно изучала старинное украшение. Завтра же поедет к оценщику.
— Лар, ужинать будем? — крикнул муж.
— Готовлю, — ответила она, пряча кольцо в карман.
В субботу утром Лариса сказала мужу, что едет к подруге, и отправилась в ювелирный салон. Оценщик долго рассматривал кольцо под лупой.
— Очень красивая вещь, — сказал он наконец. — Бриллиант чистый, огранка старинная. Такие сейчас не делают. Могу предложить четыреста тысяч.
— Четыреста? — Лариса не поверила своим ушам.
— Да. Если срочно нужны деньги, можем оформить сделку прямо сейчас.
Лариса кивнула. Это не все полтора миллиона, но уже что-то. Может быть, в семье найдутся еще ценности.
Дома она осмотрела все украшения. Золотые сережки, цепочка, браслет — все вместе могло дать еще тысяч сто. А мамины серьги с изумрудами, которые лежали в отдельной коробочке...
К вечеру воскресенья у Ларисы был план. Все украшения могли дать около семисот тысяч рублей. Оставалось найти еще восемьсот тысяч.
— Андрей, — сказала она за ужином, — мне нужно съездить к маме.
— Надолго?
— Не знаю. Может быть, навсегда.
Муж поперхнулся чаем.
— То есть как навсегда?
— А как ты думал? Ты поставил меня перед выбором — я выбрала.
— Лара, не дури. Какая поездка? Мы же договорились забыть эту тему.
— Мы ничего не договаривались. Ты сказал свое слово, я — свое.
Андрей отложил ложку и внимательно посмотрел на жену.
— И что ты собираешься делать? Денег у тебя все равно нет.
— Найду.
— Где? Будешь на улице просить милостыню?
Лариса встала из-за стола и пошла к шкафу. Достала небольшой чемодан и начала складывать вещи.
— Ты что делаешь? — Андрей вскочил и попытался отнять у нее чемодан.
— Собираюсь. Завтра утром уезжаю.
— Лара, остановись! Подумай головой! Ну потратишь ты все деньги на лечение, а толку? Врачи же сами сказали — гарантий никаких!
— Мне не нужны гарантии. Мне нужно знать, что я сделала все возможное.
— А как же я? Как же наша семья?
Лариса обернулась к мужу. В его глазах она увидела не любовь, не понимание — только злость и растерянность.
— Какая семья, Андрей? Семья — это когда люди поддерживают друг друга в трудную минуту. А ты мне сказал выбирать между тобой и умирающим человеком.
— Но это же твоя мать, не моя!
— Именно. Моя. И мой выбор.
Утром Лариса проснулась на диване. Андрей всю ночь ходил по квартире, пытался уговаривать, потом кричал, потом снова уговаривал. Она его не слушала.
Пока муж был в ванной, Лариса тихо вышла из дома с чемоданом. На руке у нее не было обручального кольца — его она тоже решила продать.
На вокзале, покупая билет до Воронежа, она включила телефон. Двенадцать пропущенных звонков от Андрея и несколько сообщений: «Вернись», «Поговорим», «Не делай глупостей».
Лариса удалила сообщения, не читая. Поезд отходил через час.
В дороге она звонила Оле, предупреждала о своем приезде. Сестра плакала в трубку от радости — мама совсем ослабла, все время спрашивала про Ларису.
— Оль, я нашла часть денег на лечение. Не все, но значительную сумму.
— Откуда?
— Продала украшения. И еще найду способ.
— А Андрей?
— Андрей остался в Москве. Один.
Сестра ничего не спросила. Она и так все понимала.
В больнице мама лежала совсем худенькая, но глаза ее светились, когда она увидела дочь.
— Ларочка, доченька моя, — шептала она, гладя Ларису по руке. — Я так ждала тебя.
— Мам, мы будем лечиться. Я привезла деньги.
— Какие деньги, дочка? Зачем тратить на старуху?
— Не говори так. Ты поправишься, и мы еще поживем вместе.
Мама слабо улыбнулась, но в глазах ее Лариса увидела сомнение. Врачи действительно не давали больших надежд. Но попытаться стоило.
Вечером в гостинице, где остановилась Лариса, ей позвонила московская подруга Света.
— Лар, что происходит? Андрей звонил, сказал, что ты уехала. Он в панике.
— Света, я устала объяснять. Мама умирает, мужу все равно, я выбрала маму.
— Но Лара, подумай сама. Может, он прав? В их возрасте...
— Ты тоже? — Лариса почувствовала горькое разочарование. — Света, а если бы твоя мама умирала, ты бы тоже сказала «в их возрасте»?
Подруга замолчала.
— Я не буду больше это обсуждать ни с кем, — сказала Лариса и отключила телефон.
Продав украшения в Воронеже, она собрала восемьсот тысяч рублей. Этого хватало на операцию, но не на полный курс лечения. Врачи согласились начать, взяв половину суммы вперед.
Операция прошла успешно. Мама перенесла ее легче, чем ожидали доктора. Но впереди была химиотерапия, а денег больше не было.
Сидя в больничном коридоре, Лариса думала о том, что еще можно продать. Квартира в Москве была оформлена на Андрея. Машины у нее не было. Оставалась только надежда на кредит.
— Лариса Петровна? — к ней подошла медсестра. — Вас спрашивает мужчина. Говорит, что муж.
Сердце забилось быстрее. Андрей приехал. Значит, все-таки решил поддержать.
Но выражение лица мужа не предвещало ничего хорошего. Он выглядел усталым и злым одновременно.
— Приехал забирать? — спросила Лариса.
— Приехал говорить последний раз. Хватит этого театра. Мама твоя все равно умрет, а ты губишь нашу жизнь.
— Какую нашу жизнь, Андрей? Какую?
— Лариса, я не буду платить за лечение твоей матери! Выбирай — она или я!
Эти слова он произнес громко, и несколько человек в коридоре обернулись. Лариса почувствовала, как краска заливает лицо.
— Я уже выбрала, — тихо сказала она.
— Тогда можешь забыть дорогу домой. И не рассчитывай на алименты при разводе — квартира моя, машина моя, все мое.
— Хорошо.
Андрей, видимо, ожидал слез, мольб, уговоров. Но спокойное согласие жены его озадачило.
— Хорошо? И все?
— А что еще? Ты ясно объяснил свою позицию. Я — свою.
— Лара, ты понимаешь, что останешься без ничего? Тебе сорок два года, работы нормальной нет...
— Зато у меня есть мама. Пока есть.
Андрей постоял еще немного, потом развернулся и ушел. Лариса проводила его взглядом и вдруг почувствовала облегчение. Будто с плеч упал тяжелый груз.
Вечером она сидела возле маминой кровати. Мама спала после очередной процедуры, но выглядела лучше, чем неделю назад.
— Лар, — окликнула ее сестра. — Иди поужинай. Я посижу.
В больничном кафе Лариса познакомилась с женщиной, которая тоже лечила здесь маму. Звали ее Галина, было ей лет пятьдесят.
— А муж вас поддерживает? — спросила Лариса.
— Какой муж? — горько усмехнулась Галина. — Ушел, как только узнал диагноз. Сказал, что не собирается тратить лучшие годы жизни на уход за больной. Теперь живет с двадцатипятилетней.
— Значит, мы с вами в одной лодке.
— Похоже на то. Но знаете что? Я не жалею. Лучше одной, чем с таким.
Лариса кивнула. Она тоже не жалела.
Деньги на лечение помогли найти неожиданные люди. Коллеги мамы, с которыми она проработала тридцать лет, собрали сто тысяч рублей. Соседи добавили еще пятьдесят. Оля заложила свою квартиру.
Мама шла на поправку медленно, но верно. Врачи осторожно говорили о стойкой ремиссии.
— Лара, — сказала мама однажды, — прости меня. Из-за меня ты осталась без мужа.
— Мам, я осталась без мужа, но обрела себя. Понимаешь? Я наконец поняла, что такое правильный выбор.
Через полгода Лариса получила повестку в суд. Андрей подавал на развод. В графе «причина» было написано: «Несовместимость характеров».
Она не стала нанимать адвоката, не стала требовать раздела имущества. Просто поставила подпись там, где нужно.
Выходя из суда, Лариса почувствовала себя свободной. У нее не было ни квартиры, ни машины, ни мужа. Зато была мама, которая каждый день становилась все крепче. Была сестра, которая поддерживала в трудную минуту. И было понимание того, что она сделала правильный выбор.
А еще у нее была тайна, о которой не знал Андрей. В завещании маминой сестры, умершей в прошлом году, Лариса значилась единственной наследницей. Тетя оставила ей дом в пригороде Воронежа и приличную сумму на счете в банке.
Лариса узнала об этом только вчера, когда нотариус наконец связался с ней. Почти два миллиона рублей и дом — этого хватило бы на лечение мамы с лихвой.
Но теперь эти деньги пойдут на новую жизнь. Мама уже почти здорова, сестра рядом. А Андрей так и не узнает, что жена, которую он считал нищей, оказалась богаче его.
Иногда судьба знает, что делает.
Самые популярные рассказы среди читателей: