- Внучка ведьмака. Глава 9.
- Так ей беречься надо, Свет. Она теперь тоже беременная, - серьёзно ответил Никита.
- В смысле, тоже? - молодая женщина подалась вперёд, будто невидима сила оторвала её от табурета. - Почему «тоже»?
Муж, тонко намазав масло на кусок ржаного хлеба, положил нож рядом с кружкой:
- Да потому, что ты у нас, Светочка, ребёнка ждёшь. Ма-а-аленькую такую девочку, или мальчика, - он свёл указательный и большой пальцы правой руки и протянул жене, показывая, какой крохотный зародыш растёт в её теле.
- С чего ты решил? - она аккуратно опустилась на табурет, и поёрзала на нём, уперевшись о край левой рукой. - После бани тошнило немного, так это потому, что ты жарко натопил. Может, печку рано закрыл, немного угорели. Я, то есть, угорела... - она с подозрением смотрела на мужа, который разглядывал своё довольное отражение в круглом чёрном содержимом кружки.
Никита поднял на неё глаза, и Света в первый раз обратила внимание, как сильно они похожи на кошачьи. Слегка вытянутые к вискам, удлинённые, с меняющейся по настроению радужкой.
- Не знаю, - он подпёр подбородок основанием ладони, и уставился на жену. - Просто показалось... - губы слегка подрагивали, изо всех сил скрывая улыбку, норовящую вырваться на волю.
- А Катя? Про Катю ты откуда знаешь? - не унималась молодая женщина. - Её что, тоже вчера тошнило? - она склонила голову набок и облокотилась на стол. - Степа что-то рассказал? Не мог ты раньше меня об этом узнать. Не мог, и всё тут!
Света сама не понимала, почему её так задели предположения мужа. Казалось бы, порадуйся за себя, порадуйся за подругу. Двойная радость. Она глубоко вздохнула, успокаиваясь. Развернула молочную конфету в жёлтой обёртке с рогатой коровой, и надкусила, зажмурившись от удовольствия. Жидкая сахарная начинка расползалась по языку.
- Вкусно тебе? - спросил Никита, поглядывая в окно. - Не спеши, сейчас подружка твоя придёт, Катерина. С ней ещё чаёвничать придётся.
Рот его жены медленно приоткрылся, когда мимо окна проплыла белая пуховая Катина шаль.
- Тук-тук, - вскоре в дверях показалась бледная молодая женщина. - Хозяева дома?
- Дома, - разом откликнулись Света с Никитой. - Заходи.
- Ты одна? - спросила хозяйка. - Без Степана?
Катя скинула полушубок, стащила шаль, дёрнув головой в противоположную сторону, пристроила чёрный пакет у ног:
- Уф! Взопрела вся! Снег тает прямо на глазах. И пахнет так... Сладко, - она причмокнула губами. - Никит, мне бы со Светой переговорить... Извини, пожалуйста, - не глядя на мужчину, попросила Катя.
- Всё нормально, я всё равно во двор собирался. Секретничайте, сколько в вас чаю влезет, - он звонко поцеловал жену в щёку. - Я ушёл.
- Хорошо, - откликнулась Света. Она поднялась из-за стола, убрала кружку Никиты, вытерла, сильно налегая на тряпочку. Налила чай для подруги:
- Кать, ты что-то принесла?
- Да, меня вчера мужики заставили твою кофту напялить. Спасибо, было так тепло, даже жарко. Пока до дома дошла, можно было обратно в баню поворачивать, - она надула щёки и с шумом выпустила воздух.
- Мужики заставили или... - косясь на чёрный пакет, спросила Света.
- Да пожалуй, Никита твой и заставил. Зря, конечно. На улице, считай, весна. Иду я, а меня так и обдаёт жаром, будто вокруг меня костёр огромный полыхает, - от вчерашних воспоминаний Катя опустила плечи и откинулась на бревенчатую стену. - Ох и настырный он у тебя, - она покачала головой. То ли дело мой Степан. Слова лишнего клещами не вытянешь. Что ни спросишь - делай, как знаешь... Тебе лучше видно...
- Ну да, у нас совсем не так, - поддержала разговор Света. - Мы всё вместе решаем, - заверила она Катю.
- Ага, бабушке своей расскажи это, - улыбнулась подружка. - Ой, прости, похоже, я не туда свернула. Ну, ты поняла, что я хотела сказать, - исподлобья глядя на неё, спросила Катя.
- Нет, не поняла, - нехотя широко раскрыла глаза Света. - Что с тобой случилось? Муж мой только за порог, а ты давай его грязью поливать? - с самого дна души поднимался маленький, совсем крошечный водоворот. А вместе с ним и тяжёлая зыбкая муть: вот Никита и Катя переглядываются и смеются, когда из рук Светы выскользнуло ведро с рыжиками. Вот Никита выходит провожать подружку жены во двор зимним вечером, когда у Степана прихватило спину, и она приходила одна. Задержался он тогда минут на десять. Вернулся розовощёкий, с блестящими, будто пьяными, глазами. На вопросительный взгляд жены кивнул на покрытые выпуклыми узорами окна:
- Метёт. Раскидал немного, чтобы с утра полегче было.
А теперь Катя сидит напротив неё, и рассказывает, что она, Света, глупая, и мужа своего совсем не знает.
Женщина чувствовала, как медленно заливалось пунцовой краской её лицо, уши, шея. Жар охватил её тело. Захотелось выйти во двор, упасть в сугроб, почувствовать его твёрдый ледяной наст, и обжигающий холодом ветер.
- Ну, да ладно, - примирительно сказала Катя, отодвигая недопитую кружку чая с молоком. - Спасибо за чай. Кусок в горло не лезет сегодня. Степан один завтракал. Только щи поставила греться, меня тут же наизнанку вывернуло. Вчера не ели ничего такого. Ни грибов, ни рыбы. Чем траванулась, ума не приложу, - она положила мягкую белую руку ниже ключицы и судорожно сглотнула. - А ты как, Свет?
Хозяйка, пристально посмотрев на Катю, осторожно поднялась и длинным движением достала кофту.
- Не отравилась ты, подруга, - последнее слово прозвучало так подчёркнуто фальшиво, что Катя вздрогнула, будто её толкнули в бок. - Никита сказал, что ты беременная ТОЖЕ.
Гостья, зажав рот обеими руками, не успев обуться, выбежала во двор. Перегнувшись через перила, она содрогалась от рвотных позывов. В ушах шумело, челюсти сводило, череп будто зажали между коленей и давили с огромной силой. Отдышавшись, она вошла в дом.
- Я умоюсь, - уведомила она Свету, входя за кухонную перегородку. Через минуту она вышла, держа в одной руке промокшие носки, а другой обтирая шею мужским носовым платком. На её лице сияла непобедимая улыбка, хоть в глазах всё ещё стояли болючие слёзы.
- Светка! Светка-а-а, - пропела она. - Мы беременные с тобой... Светка, счастье-то какое!!! Стёпка с ума сойдёт, как я расскажу!
Света смотрела на подругу, и нехорошая мысль, поселившаяся сегодня в её мозгу мерзкой крохотной змейкой, снова шевельнулась.
« - Откуда Никита знает про Катю??? Откуда?»
Но, ни озвучить свою догадку, ни спросить напрямую она не могла. Поэтому лишь сдержанно улыбнулась, и опустила глаза.
- Это здорово, Катюш. Может, вместе родим. Гулять будем ходить вместе...
- Точно, подхватила Катя. - У тебя будет девочка, а у меня мальчик. Потом они вырастут и поженятся. Вот весело будет!
«- Они не будут родственниками, - подумалось Свете, и гадкая змея опустила голову с опасными сонными глазами. - Показалось... Что я за дурочка такая, каждого куста боюсь!»
Катины мысли блуждали, то оказываясь в далёком прошлом, то возвращались в тот печальный день, когда она приняла судьбоносное решение. Света слушала, изредка поддакивая, и сложив руки на груди. Она дожидалась, когда подружка уйдёт, чтобы прислушаться к себе. К своему нутру, к своему сердцу.
Когда за подружкой закрылась дверь, Света поднесла пуховую кофту к своему лицу. Пахло другой женщиной, чётко осязаемым, чуть сладковатым запахом. Она накинула тёплый платок на голову, фуфайку, и быстро прошла в баню, чтобы выстирать её. Чтобы смыть манящий бабий след.
Обе женщины и правда оказались беременными. Обе вынашивали своих малышей тяжело, то и дело отправляясь с планового осмотра в отделение гинекологии, на удержание. Так их дружба стала ещё более крепкой, и Света изредка улыбалась своим опасливым мыслям, посетившим её февральским утром.
У Кати и Степана родился мальчик. Весь такой же рыжий, как отец, длинный и нескладный. Света с Никитой привезли из роддома девочку, крохотную, аккуратную, со смешно вздёрнутой верхней губой и зелёными кошачьими глазами. Матерям с рождения приходилось оставлять малышей одних, уходя по хозяйству. Главной их заботой в это время была безопасность детей, а не переживания о младенческих слезах. Как и говорила Катя, они подружились, и лучшего товарища в детских играх для своей дочки Света и пожелать не могла.
Денег хватало, но, как дочери исполнился годик, женщина твёрдо решила не возвращаться работать на почту. Она лежала, прислушиваясь к спокойному дыханию мужа, и быстрому посапыванию дочери. Света смотрела на пятно лунного света, настойчиво пробивавшееся сквозь плотные шторы, и просила:
- Дедушка, научи, подскажи... Ты же мудрый у меня...
- Путеводитель здесь.