— Мам, где мой завтрак? — Яна ворвалась в спальню без стука. — Я опаздываю в школу!
Нина попыталась приподняться, но голова закружилась. Термометр показывал тридцать восемь и семь. Горло горело огнем, в груди хрипело.
— Яна, я болею... Возьми что-нибудь из холодильника.
— Там ничего нет! Одни твои йогурты для мелкой! — дочь стояла в дверях, скрестив руки на груди. — Вечно ты о ней только и думаешь!
Из детской раздался плач. Анечка проснулась. Нина заставила себя встать. Ноги подкашивались, перед глазами плыли круги.
— Нин, а рубашка моя где? — Никита высунулся из ванной. — Голубая в полоску?
— В шкафу должна быть...
— Нету! Ты гладила вчера?
Нина прислонилась к стене. Вчера она весь день провела с температурой, пытаясь ухаживать за младшей.
— Нет, не успела.
— Блин! У меня совещание! — муж раздраженно хлопнул дверью ванной.
Анечка плакала все громче. Нина поплелась в детскую, подхватила дочку на руки. Малышка прижалась к ней, всхлипывая.
— Мам! — крик Яны из кухни. — Тут вообще есть нечего! Даже хлеба нет!
— Деньги на столе, купи по дороге что-нибудь.
— Я не буду в булочную заходить! У меня прическа! И вообще, это твоя обязанность — кормить семью!
Нина молча пошла на кухню, держа Анечку на руках. Достала из морозилки котлеты, поставила на сковородку.
— И макароны свари! — скомандовала Яна, уткнувшись в телефон.
Пока готовился завтрак, Никита вышел из спальни в помятой рубашке.
— Пришлось эту надеть. Выгляжу как бомж. Спасибо тебе!
Нина молчала. Говорить было больно, да и сил не осталось на объяснения.
— У Светки сегодня день рождения, — сообщила Яна, накладывая себе макароны. — Я после школы к ней пойду. Вернусь поздно.
— Яна, мне очень плохо. Может, останешься дома? Поможешь с Аней?
— Ага, щас! Я полгода эту вечеринку жду! И вообще, я не просила рожать мне сестру! Это ваши проблемы!
Дочь схватила сумку и выбежала из квартиры, хлопнув дверью.
Никита доедал завтрак, листая новости в телефоне.
— Никит, может, ты сегодня пораньше придешь? Я правда плохо себя чувствую.
— Не могу. У нас корпоратив после работы. Обязаловка, сама понимаешь.
— Но я же болею...
— Ну выпей что-нибудь. Парацетамол там или еще что. Ты же не умираешь. Держись как-нибудь.
Он чмокнул ее в лоб — горячий, влажный от пота — и ушел.
Нина осталась одна с годовалой дочкой. Анечка требовала внимания, еды, игр. Нина на автомате делала все необходимое, чувствуя, как силы покидают ее.
К обеду температура поднялась до тридцати девяти. Нина кое-как покормила малышку, уложила спать и рухнула на диван. В голове стучало, сердце колотилось.
Телефон завибрировал. Сообщение от Яны: "Мам, дай денег на подарок Светке. Срочно!"
Нина не ответила. Не было сил даже взять телефон.
Вечером первым вернулся Никита. Пьяный, веселый, с пакетом из магазина.
— Купил пиво и чипсы! Футбол сегодня! — он плюхнулся на диван, включил телевизор.
— Никит, покорми Аню, пожалуйста. Я не могу встать.
— Что, совсем плохо? — он наконец-то посмотрел на жену. — Ты чего такая красная?
— Температура высокая. Весь день...
— Ну так скорую вызови, если совсем плохо. А Анька где?
— В кроватке. Проснется скоро.
— Ладно, покормлю. Только пусть проснется сначала.
Анечка проснулась через полчаса. Плакала, звала маму. Никита нехотя оторвался от телевизора, взял дочку на руки.
— Че ты ревешь? Иди к папе!
Но малышка рвалась к маме, плакала еще громче. Никита растерялся.
— Нин, она тебя хочет!
— Дай ей печенье из шкафчика. И сок.
— Где? Я не найду!
Пришлось встать. Мир качнулся, пришлось ухватиться за стену. Нина достала печенье, налила сок в поильник. Анечка немного успокоилась.
Яна вернулась за полночь. Нина не спала — температура не давала уснуть.
— Ты почему не ответила на сообщение? — с порога начала дочь. — Мне пришлось у Светкиной мамы денег занимать! Позор!
— Яна, я весь день с температурой под сорок...
— И что? Телефон взять не могла? Две секунды делов!
На следующее утро Нина проснулась от того, что Никита тряс ее за плечо.
— Нин, вставай! Мне на работу пора, а Анька орет!
Температура спала, но слабость осталась. Нина встала, взяла дочку, начала одевать.
— А завтрак? — спросил муж.
— Сделай себе сам. Я Аню в садик отведу.
— Сам? Да я не умею! И времени нет!
— Научишься.
Что-то в ее голосе заставило Никиту замолчать. Он буркнул что-то под нос и пошел на кухню.
Когда Нина вернулась из садика, дома был бардак. Грязная посуда, разбросанные вещи, мятая постель. Обычно она сразу бралась за уборку. Но не сегодня.
Она приняла душ, выпила чаю и легла спать.чй
Вечером семья собралась за ужином. Точнее, за пустым столом.
— Мам, что на ужин? — спросила Яна.
— Не знаю. Что приготовишь, то и будет.
— В смысле? — дочь округлила глаза.
— В прямом. Я больше не готовлю на всех. Только для себя и Ани.
— Это еще почему? — возмутился Никита.
— Потому что в нашей семье, как я поняла, каждый сам за себя. Вот и живите так.
— Нин, ты чего? — муж попытался обнять ее, но Нина отстранилась.
— Я устала быть прислугой. Вы вчера прекрасно показали, что я для вас — просто обслуживающий персонал. Бесплатный.
— Мам, ну я же извинилась! — соврала Яна.
— Нет, не извинилась. И отец тоже. Никто даже не спросил, как я себя чувствую.
— Ну прости! — буркнула дочь. — Что теперь, голодать?
— Холодильник полный продуктов. Руки есть. Готовьте.
Первую неделю был ад. Яна закатывала истерики, Никита ворчал и хлопал дверьми. Нина стойко держалась. Готовила только для себя и малышки, стирала только их вещи, убирала только в детской.
— Мам, у меня джинсы грязные! Все грязное! — орала Яна.
— Стиральная машина на месте. Порошок в шкафчике.
— Я не умею!
— Научишься. Инструкция на крышке.
Никита ходил на работу в мятых рубашках, питался в кафе. Деньги таяли на глазах.
— Нин, это же разорение! Каждый день в кафе есть!
— Готовь дома. Дешевле выйдет.
— Я не умею!
— YouTube в помощь. Там миллион рецептов.
Дом погружался в хаос. Грязная посуда, немытые полы, пыль. Нина видела все это, но не вмешивалась. Только поддерживала чистоту в детской.
Через две недели Яна попыталась сварить макароны. Забыла посолить воду, передержала — получилась каша.
— Мам, помоги!
— Нет. Учись сама.
— Ты же мать! Ты обязана!
— Я обязана заботиться о несовершеннолетних детях. Готовить тебе деликатесы в мои обязанности не входит. Хлеб, молоко, крупы — все есть. Голодной не останешься.
Никита попробовал пожарить яичницу. Сжег. Потом еще раз. Получилось что-то съедобное.
— Смотри, Нин! Я яичницу сделал!
Нина кивнула и вернулась к своей книге. Никакой похвалы, никакого восторга.
Через три недели квартира напоминала свалку. Яна рыдала над горой грязного белья.
— Мам, ну пожалуйста! Последний раз! Мне не в чем в школу идти!
— Вчера весь день дома была. Могла постирать.
— Я уроки делала!
— А я работаю удаленно, готовлю, убираю за Аней, гуляю с ней. И все успеваю.
— Ты же взрослая!
— А ты хочешь взрослых прав? Гулять допоздна, получать деньги на развлечения? Тогда и обязанности взрослые выполняй.
К концу месяца сопротивление было сломлено. Яна научилась стирать, готовить простые блюда, убирать за собой. Никита освоил не только яичницу, но и макароны, и даже простой суп.
Как-то вечером Нина пришла с Аней из парка. На кухне накрыт стол, пахнет едой. Никита и Яна стоят с виноватыми лицами.
— Мам, мы приготовили ужин, — тихо сказала дочь. — Я салат сделала, папа — курицу запек.
— Спасибо, — спокойно ответила Нина.
— Мам, прости нас, — Яна опустила глаза. — Мы правда не понимали... Как тебе тяжело.
— Нин, мы больше так не будем, — добавил Никита. — Честно. Будем помогать.
Нина посмотрела на них. Не стали они другими, нет. Но страх остаться без мамы и жены, которая все делает, засел глубоко. И теперь они знали — если перегнут палку, мама может не простить. Может оставить их наедине с грязной посудой и мятыми рубашками.
— Хорошо, — сказала она. — Но запомните. Я не прислуга. Я — человек. Член семьи. И отношение должно быть соответствующее.
— Мы поняли, — кивнула Яна. — Правда поняли.
За ужином говорили мало. Но атмосфера изменилась. Яна сама убрала со стола, Никита помыл посуду. Мелочи? Да. Но для Нины это была победа.
Ночью, укладывая Анечку, она шептала:
— Ты у меня вырастешь другой. Самостоятельной. Не будешь считать, что мир тебе должен. И мужа себе найдешь такого, который тарелку за собой помоет без напоминаний.
Анечка сонно улыбнулась, обняла маму за шею.
В спальне Никита ждал ее с чашкой чая.
— Держи. Твой любимый, с медом.
— Спасибо.
— Нин, а ты правда бы нас бросила?
Нина помолчала.
— Не бросила бы. Но жить по-старому — точно бы не стала. Хватит. Я тоже человек. И имею право на уважение.
— Мы правда больше так не будем.
— Посмотрим, — Нина отпила чай. — Время покажет.
И время показало. Нет, семья не стала идеальной. Яна иногда забывала помыть за собой посуду, Никита — повесить рубашку. Но главное изменилось — отношение. Теперь они видели в Нине не бесплатную прислугу, а человека. Жену, мать, женщину, которая имеет право устать, заболеть, захотеть отдохнуть.
И это было начало. Начало новой жизни, где каждый отвечает за себя, но при этом помогает другим. Где слово "спасибо" звучит за приготовленный ужин. Где мама может прилечь днем, и никто не будет возмущаться отсутствием обеда.
Маленькая революция в отдельно взятой семье. Но как же она была нужна.
Дзен Премиум ❤️
Всем большое спасибо за лайки, комментарии и подписку) ❤️
Навигация по каналу Юля С.
Ещё рассказы: