— Это просто ужас! — выругалась Виолетта, открывая дверь квартиры ключом. — Что за...
И замерла.
Вода. Везде проклятая вода. Паркет вздулся волнами, как морские валы. Диван плавал посреди гостиной. А из ванной все еще лился водопад — кран открыт на полную, пробка закрыта.
— Кирилл! Ты где! — заорала она в пустоту. Никого.
— Эй, наверху! — донеслось снизу. — Твой козел опять что натворил? У нас тут потолок течет третий час!
На кухонном столе — пустая бутылка из-под водки и записка кривыми буквами: "Ушел к Сереге. Кирилл."
— Какой кошмар... — Виолетта сорвала с себя туфли и побрела по колено в воде к ванной.
Телефон разрывался от звонков. Сначала управляющая компания, потом соседи снизу, потом еще кто-то. Все требовали денег, объяснений, немедленных действий.
А она стояла посреди этого кошмара и понимала — хватит. Больше нет сил терпеть этого... этого...
— Виолетка, доченька! — ворвалась в квартиру свекровь Мария Семеновна, размахивая руками. — Что случилось? Мне Кирюша звонил, сказал, что у вас тут потоп!
— Звонил? — Виолетта повернулась к женщине. — А где он сейчас?
— Ну... он переживает очень. Говорит, что это случайность. Мой мальчик такой чувствительный...
— Чувствительный? — голос Виолетты поднялся на октаву. — Мария Семеновна, ваш чувствительный мальчик напился в хлам, включил воду в ванной и смылся к дружку! Пока я горбатилась на работе!
— Не смей так говорить о моем сыне! — свекровь выпрямилась, как разъяренная курица. — Он переживает сложный период. Не все же как роботы...
— Роботы? — Виолетта засмеялась истерически. — Я робот? Я, которая восемь лет его содержу? Я, которая работаю на двух работах, чтобы он мог "искать себя"?
Дверь хлопнула, и в квартиру вошли тетя Вера с дядей Сашей — соседи с верхнего этажа.
— Виолетка, мы слышали шум... — начала тетя Вера, но осеклась, увидев потоп. — Господи... что тут произошло?
— Кирилл не закрыл кран, — процедила Виолетта сквозь зубы.
— Опять? — дядя Саша покачал головой. — Виолетта, сколько можно? Помнишь, как он в прошлом году твою машину разбил? А в позапрошлом вообще с работы за пьянку выгнали?
— Не вмешивайтесь в чужую семью! — взвилась Мария Семеновна. — Кирилл устал! Ему нужна поддержка, а не упреки!
— Поддержка? — Виолетта подошла к свекрови вплотную. — Восемь лет поддержки! Восемь лет я его поддерживаю! А он что? Дом превратил в бомжатник! Пропивает мои деньги! И теперь еще и соседей затопил!
Внизу снова застучали в батареи. Телефон опять зазвонил.
— Слушайте, женщина! — орал мужской голос в трубке. — У меня тут натяжные потолки поплыли! Кто будет платить? Я уже вызвал оценщика!
Виолетта посмотрела на циферблат. Без двадцати семь. Через двадцать минут начинается ее вторая смена в кафе. А тут — потоп, крики, счета за ремонт...
— Все! — она выключила телефон. — Хватит!
— Виола, ты что? — испугалась тетя Вера.
— Хватит терпеть! — Виолетта развернулась к свекрови. — Мария Семеновна, завтра утром приедете и заберете своего сыночка. Со всеми его вещами.
— Что? Ты с ума сошла? Это его дом!
— Его дом? — Виолетта засмеялась. — На мои деньги купленный? На мою ипотеку оформленный? Это мой дом! И больше я не намерена содержать взрослого алкоголика!
— Он не алкоголик! Он просто...
— Просто что? — перебила ее Виолетта. — Просто решил, что жена должна пахать, а он будет лежать на диване? Просто решил, что можно напиться и устроить потоп на тридцать тысяч рублей ущерба?
Дядя Саша одобрительно кивнул:
— Правильно говоришь, Виолка. Мужик должен семью содержать, а не наоборот.
— Не ваше дело! — огрызнулась свекровь.
— Еще как мое! — вступила в разговор тетя Вера. — Мы же видим, как девочка мучается! Год за годом! А этот... этот паразит только и знает, что жрать да спать!
В этот момент дверь снова распахнулась, и в квартиру ввалился Кирилл. Пьяный в дымину, в мокрой рубашке, с красными глазами.
— Привет, дорогая! — заплетающимся языком произнес он. — Я к Сереге ходил... правда, там немного выпили...
Увидел воду и остановился как вкопанный.
— А чего тут так сыро?
Виолетта медленно подошла к нему. В голове стучало одно слово: "Хватит, хватит, хватит..."
— Кирилл, — сказала она тихо, но так, что все замолчали. — Собирай вещи.
— Куда это? — он попытался улыбнуться. — Виолетка, ну что ты...
— К маме. Навсегда.
И тут началось самое интересное...
— Как это навсегда? — Кирилл пошатнулся и схватился за косяк. — Ты что, дура совсем? Это же наша квартира!
— Наша? — Виолетта подошла к нему так близко, что он почувствовал ее дыхание. — Наша — это когда оба работают! Наша — это когда оба платят! А ты, дорогой, уже третий год как безработный!
— Я ищу подходящую работу! — попытался оправдаться Кирилл. — Не могу же я дворником идти!
— А дворник чем хуже алкаша? — вступил дядя Саша. — Дворник хотя бы пользу приносит!
Мария Семеновна кинулась защищать сына:
— Кирилл устал от ваших упреков! Он артистическая натура! Ему нужно вдохновение!
— Артистическая натура! — захохотала тетя Вера. — Да он последний раз работал, когда Виолетка еще в институте училась!
— Это неправда! — возмутился Кирилл. — Я два месяца назад устроился к Пашке помогать!
— Помогать водку таскать — это не работа! — рявкнула Виолетта. — И то продержался неделю!
Внизу опять загрохотали по батареям. Затем послышались тяжелые шаги по лестнице.
— Вот и соседи идут, — мрачно констатировал дядя Саша. — Сейчас тебе, Кирилл, прямо скажут, что думают о твоих художествах.
Дверь распахнулась, и на пороге появилась тетка Нина из сорок шестой — грузная женщина с перекошенным от злости лицом. За ней маячил ее муж Борис Петрович.
— Ну что, уроды! — заорала Нина, размахивая мокрыми обоями. — Мне теперь весь ремонт заново делать! Натяжные потолки, обои, паркет! Это ж тысяч сорок минимум!
— Тетенька, ну зачем так грубо... — заикнулся Кирилл.
— Заткнись, алкоголик! — рявкнула Нина. — Третий раз за год! То у тебя кран сорвало, то стиральная машинка протекла, теперь вообще потоп устроил!
— Это все случайности... — попыталась заступиться свекровь.
— Какие к черту случайности! — взорвался Борис Петрович. — Это безответственность! Мы вот тридцать лет в браке, и ни разу никого не затапливали!
Виолетта молча слушала крики и ругань. В голове проносились картины последних лет. Как она работала на двух работах, чтобы платить ипотеку. Как Кирилл лежал на диване и смотрел сериалы. Как она приходила уставшая домой, а он просил денег на пиво "с пацанами". Как он обещал найти работу "завтра", "на следующей неделе", "после праздников"...
— Виолетта Игоревна, — обратился к ней Борис Петрович. — Вы же разумная женщина. Поймите, мы не можем так больше жить. Или вы этого... — он кивнул на Кирилла, — ...в руки берете, или мы в управляющую компанию заявление напишем.
— А что управляющая компания сделает? — спросила Виолетта.
— Оштрафуют по полной программе. И потребуют компенсацию через суд, — ответил дядя Саша. — Я же в ЖЭКе работал двадцать лет.
Кирилл побледнел:
— Какой суд? За что суд?
— За порчу имущества соседей, — объяснила тетя Вера. — Могут и квартиру через суд забрать, если ущерб большой.
— Не могут! — взвилась Мария Семеновна. — Это же единственное жилье!
— Еще как могут, — мрачно усмехнулся Борис Петрович. — Особенно если это не первый раз.
Виолетта вдруг почувствовала, как что-то переломилось внутри. Восемь лет она жила с этим человеком. Восемь лет надеялась, что он изменится, найдет работу, станет нормальным мужем. А он только деградировал.
— Достаточно, — сказала она тихо.
Все замолчали.
— Борис Петрович, Нина Ивановна, — Виолетта повернулась к соседям. — Завтра я подам на развод. А послезавтра приду к вам с деньгами на ремонт. Извините за этого... — она посмотрела на мужа с отвращением, — ...за эту ошибку природы.
— Виолетка! — ахнула тетя Вера. — Ты серьезно?
— Более чем серьезно, — твердо ответила Виолетта. — Кирилл, у тебя полчаса, чтобы собрать вещи. Все, что поместится в два пакета.
— Ты с ума сошла! — заорал муж. — Я никуда не пойду! Это мой дом!
— Твой дом — у мамочки, — ледяным голосом ответила Виолетта. — Мария Семеновна, забирайте своего сыночка. Навсегда.
— Я в полицию заявлю! — угрожающе воскликнул Кирилл. — За незаконное выселение!
Дядя Саша громко расхохотался:
— В полицию? Ты? Да тебя же участковый в лицо знает! Сколько раз соседи на тебя жаловались!
И тут в квартире неожиданно появился еще один человек...
— Добрый вечер, — в дверном проеме стоял мужчина лет сорока в строгом костюме. — Участковый Медведев. Соседи жаловались на шум и... — он оглядел затопленную квартиру, — ...на потоп.
Кирилл сразу сник и попятился к стене.
— Вот он! — тетка Нина ткнула пальцем в мужа Виолетты. — Вот этот алкоголик! Третий раз за год мою квартиру топит!
Участковый достал блокнот:
— Гражданин... Кузнецов, если не ошибаюсь? Мы с вами уже встречались. По поводу нарушения общественного порядка во дворе.
— Это не я... то есть... — Кирилл заикался. — Это случайно получилось...
— Случайно? — Медведев поднял бровь. — Включить воду в ванной, закрыть пробку и уйти из дома — это случайно?
— Он пьяный был! — добавила Нина. — Как всегда!
Участковый посмотрел на Кирилла внимательно:
— Вы употребляли алкоголь?
— Ну... немножко... — мямлил Кирилл.
— Понятно. Виолетта Игоревна, — обратился Медведев к хозяйке квартиры, — вы будете писать заявление?
— Какое заявление? — не поняла Виолетта.
— На причинение материального ущерба по неосторожности. И на семейно-бытовое пьянство.
Мария Семеновна ахнула:
— Как это на собственного мужа?
— А почему бы и нет? — неожиданно сказала Виолетта. — Напишу.
— Виолетка! — взмолился Кирилл. — Ты же меня любишь! Мы же семья!
— Семья? — Виолетта повернулась к нему. — Семья — это когда муж работает и содержит жену, а не наоборот! Семья — это когда муж думает о последствиях своих поступков!
— Правильно говорит, — одобрительно кивнул дядя Саша. — В мое время мужики за семью отвечали, а не бабы за них расхлебывали.
Участковый что-то записал в блокнот:
— Еще вопрос. Гражданин Кузнецов состоит на учете в наркологическом диспансере?
— Нет! — быстро ответила свекровь. — Мой сын не алкоголик!
— Не алкоголик, — усмехнулся Борис Петрович. — А каждую неделю под окнами орет пьяный. Соседей будит.
— Это неправда! — возмутилась Мария Семеновна.
— Да мы же сами видим, — вступила тетя Вера. — Только вчера он в подъезде блевал. Я утром убирала.
Кирилл покраснел:
— Ну было один раз...
— Один раз? — зло рассмеялась Виолетта. — А как ты месяц назад голый по двору бегал? А как в прошлом году мою машину в столб врезал?
— Так... — участковый поднял руку. — По порядку. Были ли случаи управления транспортным средством в нетрезвом виде?
— Были, — твердо ответила Виолетта. — И не один раз.
Кирилл понял, что дела плохи:
— Виолка, ну что ты! Зачем все это рассказывать! Мы же договоримся!
— Договоримся? — голос Виолетты стал опасно тихим. — Как мы договаривались, когда ты обещал найти работу? Как договаривались, когда ты клялся бросить пить? Как договаривались после каждого твоего срыва?
— Виолетта Игоревна права, — сказал участковый. — Мужчина должен нести ответственность за свои поступки. Особенно за ущерб, причиненный соседям.
— А какой ущерб? — попыталась спорить Мария Семеновна. — Подумаешь, немного воды!
— Немного? — взвилась тетка Нина. — У меня паркет вспучился! Обои отклеились! Мебель испорчена! Это тысяч сорок ремонта!
— Сорок тысяч? — побледнел Кирилл. — Да где я столько возьму?
— А это уже твои проблемы, — холодно ответила Виолетта. — Работать надо было, а не жену содержанкой считать.
Участковый закрыл блокнот:
— Гражданин Кузнецов, завтра к восьми утра явитесь в участок для дачи объяснений. И приготовьте документы на возмещение ущерба пострадавшим.
— Но я же не работаю... — жалобно произнес Кирилл.
— Тогда ищите работу. Быстро, — посоветовал Медведев. — Иначе дело пойдет в суд.
Когда участковый ушел, в квартире повисла тяжелая тишина. Все смотрели на Кирилла, который стоял, понурив голову.
— Ну что, сыночек? — язвительно спросила тетя Вера. — Допрыгался?
— Хватит его травить! — рявкнула свекровь. — Виолетта, ты же не дашь моего мальчика в тюрьму посадить?
— В тюрьму? — Виолетта посмотрела на Марию Семеновну. — А почему бы и нет? Может, там он наконец поймет, что такое ответственность.
— Мама, — тихо сказал Кирилл, — забери меня домой. Пожалуйста.
И тут произошло то, чего никто не ожидал...
— Нет, — сказала Мария Семеновна.
Все уставились на нее.
— Что — нет? — не понял Кирилл.
— Не заберу я тебя, — свекровь опустилась на единственный сухой стул. — Надоел. Тридцать пять лет тебе, а ты как дитя малое.
— Мама! — ахнул Кирилл. — Ты что говоришь?!
— То и говорю, — Мария Семеновна вдруг постарела на десять лет. — Я всю жизнь тебя защищала. Оправдывала. Деньги давала. А ты что? Только хуже становился.
Дядя Саша присвистнул:
— Ничего себе поворот...
— Мария Семеновна, — осторожно сказала тетя Вера, — а где же он жить будет?
— Не знаю, — пожала плечами свекровь. — Пусть сам думает. Взрослый мужик.
Кирилл побледнел как мел:
— Мам, ну ты что! Я же твой сын!
— Сын, — кивнула Мария Семеновна. — Только какой от тебя толк? Работать не хочешь, семью не ценишь, соседей топишь. Да еще и меня перед людьми позоришь.
— Но куда я пойду? — почти плача спросил Кирилл.
— К Сереге пойдешь, — равнодушно ответила мать. — Или к другим дружкам. С которыми бухаешь.
Виолетта смотрела на эту сцену как завороженная. Впервые за восемь лет свекровь не заступилась за сына.
— Мария Семеновна, — тихо сказала она, — что случилось?
Пожилая женщина подняла глаза:
— А то случилось, что я вчера к врачу ходила. Сердце совсем плохое стало. Может, месяц проживу, а может, год. А мне хочется последнее время в покое провести, а не сына-алкоголика нянчить.
В комнате стало тихо, только где-то капала вода.
— Ты болеешь? — растерянно спросил Кирилл.
— Болею, — кивнула мать. — И знаешь, о чем я думаю лежа в больнице? О том, что зря тебя всю жизнь защищала. Надо было раньше взяться за ум заставить.
— Но мам...
— Никаких "мам"! — оборвала его Мария Семеновна. — Виолетта, девочка, прости меня старую дуру. Я думала, что сын просто немного заблудился. А он оказался самым настоящим паразитом.
Тетка Нина, которая до этого злобно молчала, вдруг сказала:
— Мария Семеновна, а вы молодец. Правильно делаете.
— Да уж, — поддержал Борис Петрович. — В наше время родители детей к ответу приучали, а не поблажки давали.
Кирилл метался по комнате как загнанный зверь:
— Так что же мне делать? Где жить? На что жить?
— Работать, — жестко сказала Виолетта. — Как все нормальные люди. Встать завтра утром, пойти в службу занятости и искать любую работу.
— Какую работу? Я же не умею ничего!
— А чьи это проблемы? — холодно спросила жена. — Мои? Твоей мамы? Или все-таки твои?
Дядя Саша покачал головой:
— Кирилл, да тебе же тридцать пять лет! В твоем возрасте мужики дома строят, детей растят, а ты все от женщин подачек ждешь.
— Я не просил подачек! — огрызнулся Кирилл.
— А что ты делал? — взорвалась Виолетта. — Восемь лет на моей шее сидел! Мои деньги тратил! Мою квартиру загадил!
— Да она и не твоя! — выкрикнул Кирилл. — Ипотека же! Банковская квартира!
— Ипотека на мою зарплату оформлена! — рявкнула Виолетта. — Я ее плачу! Каждый месяц! По двадцать тысяч! А ты что делаешь? Лежишь на диване и телевизор смотришь!
Тетя Вера вздохнула:
— Виолетка, а ты молодец, что решилась наконец. А то ведь совсем бы на шею сел.
— Уже сел, — мрачно усмехнулась Виолетта. — Только я это слишком поздно поняла.
Кирилл вдруг упал на колени перед женой:
— Виолка, ну прости меня! Я исправлюсь! Найду работу! Брошу пить!
— Сколько раз ты это уже говорил? — устало спросила Виолетта. — Сто? Двести?
— Но теперь по-настоящему!
— По-настоящему исправляйся где-нибудь в другом месте, — твердо ответила она. — У меня больше нет сил тебя перевоспитывать.
— Но я же тебя люблю!
— Любишь? — Виолетта засмеялась горько. — Любящий мужчина не заставляет жену тянуть на себе всю семью. Любящий мужчина не устраивает дома свинарник. И уж точно не топит соседей от пьянства.
Мария Семеновна встала со стула:
— Все. Я пошла домой. Кирилл, не приходи ко мне, пока не найдешь работу и не начнешь платить за этот потоп.
— Мам! — взмолился сын.
— И пить брось, — добавила мать, не оборачиваясь. — Совсем. Иначе я тебя знать не хочу.
Когда свекровь ушла, Кирилл растерянно посмотрел на всех присутствующих:
— Ну и что мне теперь делать?
— Чемоданы собирать, — коротко ответил дядя Саша. — Пока хозяйка не передумала и участкового не вызвала.
И тут в коридоре послышались новые голоса...
— Извините, квартира сорок семь? — в дверном проеме появились двое мужчин в рабочей одежде. — Мы из аварийной службы. Поступил вызов о порыве водопровода.
— Не порыв, — устало сказала Виолетта. — Потоп по глупости устроили.
Старший сантехник оглядел квартиру и присвистнул:
— Ничего себе... А сколько времени вода лилась?
— Часа три, наверное, — ответил дядя Саша.
— Понятно. Ну, воду мы перекроем, но вам тут серьезный ремонт понадобится. Проводка вся под водой, может замкнуть. И перекрытие проверить надо — не провисло ли.
— Сколько это будет стоить? — спросила Виолетта.
— Ну... тысяч шестьдесят-семьдесят минимум. Если повезет.
Кирилл, который стоял у стены, пошатнулся:
— Семьдесят тысяч? Плюс соседям сорок... это же больше ста тысяч получается!
— А ты что думал? — зло спросила тетка Нина. — Что все само собой рассосется?
— Где я столько денег возьму? — простонал Кирилл.
— Работать будешь, — сухо ответила Виолетта. — Много лет подряд. И все до копейки отдавать.
Младший сантехник, который тем временем проверял трубы в ванной, крикнул:
— Дядь Вась, а тут еще хуже! Труба лопнула! Видимо, от давления.
— Что значит лопнула? — испугалась Виолетта.
Старший прошел в ванную, повозился там и вернулся с мрачным лицом:
— Капитальный ремонт водопровода. Всю разводку менять. Это еще тысяч тридцать.
— Сто тридцать тысяч? — прошептал Кирилл.
— Может, и больше, — равнодушно сказал сантехник. — Смотря какую плитку захотите, какие трубы...
В этот момент зазвонил телефон Виолетты. Она взглянула на экран и нахмурилась:
— Управляющая компания... Алло? Да, слушаю... Что? Еще и на пятом этаже потекло? Как это — на пятом?
Все замерли.
— Понятно... Завтра приедут оценщики... Хорошо, спасибо.
Виолетта медленно положила трубку и посмотрела на мужа:
— Кирилл, поздравляю. Вода просочилась не только к Нине. Еще две квартиры затопило. На четвертом и пятом этажах.
— Как это может быть? — растерянно спросил дядя Саша.
— А очень просто, — объяснил старший сантехник. — По стенам вода стекает. Особенно если перекрытия старые. Может и до первого этажа дойти.
Борис Петрович хмыкнул:
— Во, Кирилл! Ты же гений! Сразу полдома затопил!
— Это не я специально! — завопил Кирилл.
— А кто? — взвилась тетка Нина. — Домовой, что ли? Ты воду включил! Ты пробку закрыл! Ты ушел, не проверив!
Тетя Вера покачала головой:
— Виолеточка, а сколько теперь общий ущерб получается?
Виолетта быстро считала в уме:
— Если еще две квартиры по сорок тысяч... плюс моя за сто... Это двести двадцать тысяч рублей.
Кирилл упал на пол:
— Двести двадцать тысяч? Да я столько за всю жизнь не заработал!
— Вот именно, — холодно сказала жена. — Потому что всю жизнь предпочитал лежать на диване.
— Но откуда же я возьму такие деньги?
— Не ты возьмешь, — устало ответила Виолетта. — Я возьму кредит. Еще один. А ты будешь мне его отдавать. До конца жизни.
— Виолка, ну не надо кредит! Давай как-нибудь по-другому...
— По-другому? — она засмеялась истерически. — Как? У тебя есть двести тысяч в заначке?
— Нет, но...
— Тогда заткнись и собирай вещи.
Старший сантехник кашлянул:
— Извините, что вмешиваюсь, но воду надо срочно перекрывать. А то еще больше затопите.
— Перекрывайте, — разрешила Виолетта. — И скажите, когда можно будет начать ремонт?
— Да хоть завтра. Только денег заготовьте.
Когда сантехники ушли перекрывать воду в подвале, в квартире снова повисла тишина.
— Кирилл, — тихо сказала тетя Вера, — а ты понимаешь, что натворил?
— Понимаю, — прошептал он.
— Понимаешь? — взорвалась Виолетта. — Если бы понимал, такого бы не случилось! Ты же сколько раз обещал не напиваться до свинского состояния!
— Я не до свинского...
— А до какого? — перебила его тетка Нина. — До человеческого? Человек не оставляет включенной воду!
Дядя Саша вздохнул:
— Знаете что, Кирилл? Вам пора к наркологу обратиться. По-хорошему.
— Я не алкоголик! — возмутился Кирилл.
— Нет? — усмехнулся Борис Петрович. — А кто тогда? Мы же видим, как ты каждый день бухаешь.
— Не каждый день!
— Почти каждый, — поправила Виолетта. — Кирилл, ты даже не замечаешь, сколько пьешь. Это уже болезнь.
— Какая болезнь? Я же не на помойке валяюсь!
— Пока не валяешься, — мрачно заметил дядя Саша. — Но к этому идешь.
И вдруг в квартире снова появился участковый Медведев...
— Добрый вечер еще раз, — сказал он, оглядывая сантехнические работы. — Я получил еще несколько заявлений от жильцов дома. Ущерб, как я понимаю, увеличился?
— Увеличился, — кивнула Виолетта. — До двухсот двадцати тысяч.
Участковый присвистнул:
— Это уже уголовная статья. Причинение крупного материального ущерба по неосторожности.
Кирилл побелел как стена:
— Уголовная?
— Конечно, — спокойно пояснил Медведев. — До пяти лет лишения свободы. Или принудительные работы с полной компенсацией ущерба.
— Пять лет? — прошептал Кирилл и сполз по стене на пол.
— Вот теперь дошло, — удовлетворенно сказала тетка Нина. — А то все "случайно, случайно"...
Виолетта смотрела на мужа без всякой жалости:
— Кирилл, вставай с пола. Последний раз говорю — у тебя полчаса собрать вещи и убираться из моей квартиры.
— Но куда я пойду? — жалобно спросил он.
— На вокзал, — равнодушно ответила жена. — В ночлежку. К бомжам под мост. Мне все равно.
— Виолка...
— Все! — рявкнула она. — Восемь лет я тебе как дура верила! Восемь лет ждала, что ты станешь мужчиной! А ты только хуже становился!
Дядя Саша кивнул:
— Виолетка права. Пора заканчивать с этим цирком.
Участковый достал протокол:
— Гражданин Кузнецов, завтра в десять утра явитесь в отдел для возбуждения уголовного дела. При себе иметь паспорт и документы о доходах.
— Какие доходы? — всхлипнул Кирилл. — У меня нет доходов!
— Тогда готовьтесь к принудительным работам, — сухо ответил Медведев.
Тетя Вера участливо спросила:
— А что это за принудительные работы?
— Строительство, уборка, подсобные работы, — объяснил участковый. — До полного возмещения ущерба. Зарплата идет пострадавшим.
— То есть он будет работать, пока не отдаст все двести двадцать тысяч? — уточнила Виолетта.
— Именно так. При средней зарплате подсобного рабочего — лет пять-шесть.
Кирилл зарыдал:
— Я не хочу на принудительные работы! Я не могу на стройке работать!
— Надо было раньше об этом думать, — отрезала Виолетта. — Когда бутылку в руки брал.
Борис Петрович хмыкнул:
— Ничего, там тебя научат работать. И пить отучат заодно.
— Мама! — взмолился Кирилл. — Мамочка, приди! Помоги!
— Твоя мама ушла, — напомнила тетя Вера. — И правильно сделала.
Участковый убрал протокол:
— Ладно, гражданин Кузнецов, до завтра. И не пытайтесь скрыться — все равно найдем.
Когда участковый ушел, Кирилл попытался последний раз умолить жену:
— Виолка, родная моя... может, не будем до суда доводить? Я найду работу, буду отдавать потихоньку...
— Потихоньку? — засмеялась Виолетта. — По тысяче в месяц? Двести лет будешь отдавать?
— Ну не по тысяче... по пять, по десять...
— Откуда у тебя будет по десять тысяч, если ты вообще не работаешь? — спросил дядя Саша.
— Найду работу!
— Где найдешь? — не поверила тетка Нина. — Кому ты нужен? Алкоголик без образования?
— У меня есть образование! Техникум окончил!
— Двадцать лет назад, — напомнила Виолетта. — И по специальности ни дня не работал.
Тетя Вера вздохнула:
— Кирилл, а вы понимаете, что сами себе жизнь сломали?
— Понимаю, — всхлипнул он. — Но что теперь делать?
— Теперь — ничего, — жестко ответила Виолетта. — Поздно. Надо было думать восемь лет назад.
Она пошла в спальню и вынесла большую спортивную сумку:
— Вот. Собирай только самое необходимое. Остальное потом заберешь.
Кирилл с ужасом смотрел на сумку:
— Ты серьезно меня выгоняешь?
— Более чем серьезно.
— Но я же твой муж!
— Был мужем, — поправила Виолетта. — Завтра подаю на развод.
Кирилл начал судорожно складывать в сумку одежду, все время всхлипывая и что-то бормоча себе под нос.
— Виолетка, — тихо сказала тетя Вера, — а тебе не жалко его?
Виолетта посмотрела на мужа, который с дрожащими руками складывал носки:
— Знаете, тетя Вера, жалко. Но понимаете... я устала жалеть. Восемь лет жалела. А в итоге что получила? Затопленную квартиру и долги на всю жизнь.
— Правильно думаешь, — одобрил дядя Саша. — Жалость — это хорошо, но не к таким экземплярам.
Кирилл застегнул сумку и встал:
— Ну все... я пошел.
— Иди, — равнодушно сказала Виолетта.
— Может... может, хоть поцелуешь на прощание?
— Нет.
Кирилл постоял еще немного, потом взял сумку и пошел к выходу. У двери обернулся:
— Виолка... я же тебя любил...
— Любил? — она горько усмехнулась. — Любящие не разрушают жизнь любимым людям.
Дверь закрылась. Кирилла не стало.
Все молчали. Потом тетка Нина сказала:
— Ну и правильно. Хватит алкашей терпеть.
— Да уж, — поддержал Борис Петрович. — Виолетта, ты молодец. Хоть и поздновато, но решилась.
Виолетта опустилась на стул и вдруг заплакала:
— Восемь лет... Восемь лет жизни потратила впустую...
— Не впустую, — возразила тетя Вера. — Ты поняла, какие мужчины тебе не нужны. Это тоже опыт.
— Да, — всхлипнула Виолетта. — Дорогой опыт. За двести тысяч рублей.
— Ничего, — утешил дядя Саша. — Ты молодая, красивая, работящая. Найдешь нормального мужчину.
— А этот пусть на принудительных работах подумает о жизни, — добавила тетка Нина. — Может, образумится.
Виолетта вытерла слезы:
— Знаете что? Хватит о нем говорить. У меня новая жизнь начинается. Без алкоголика, без долгов... ну, почти без долгов... И без вечных оправданий за чужое свинство.
— Вот это правильный настрой! — одобрительно сказала тетя Вера.
А через полгода Виолетта получила письмо из колонии-поселения. Кирилл писал, что работает на стройке, не пьет уже четыре месяца и очень сожалеет о случившемся. И что, может быть, когда выйдет, они смогут начать все сначала.
Виолетта прочитала письмо и выбросила его в мусорное ведро.
Сначала не было. Потому что поздно. Слишком поздно.
А еще через месяц она познакомилась с Андреем — инженером, который не пил, работал и умел чинить краны так, чтобы они никого не топили.