Я помню этот день до мельчайших подробностей. Лариса заявила, что устроилась на новую работу в строительную фирму "Альфа-Строй". Радовалась как ребенок, глаза горели.
— Петя, представляешь, зарплата в два раза больше! — крутилась по кухне, словно юла. — Офис в центре, коллектив приличный...
Я кивал, мыл посуду после ужина. Тогда еще не знял, что это начало конца.
Первые недели Лариса приходила домой поздно. Объясняла завалами на работе, новыми проектами. Я верил. Дурак.
— Егор Владимирович такой требовательный, — говорила она, поправляя волосы перед зеркалом. — Но справедливый. Ценит профессионализм.
Егор Владимирович. Имя начальника всплывало в ее разговорах все чаще. Я насторожился, когда она стала задерживаться на корпоративах, приходить домой под утро.
— Слушай, может, познакомишь меня с этим Егором? — спросил я как-то за завтраком.
Лариса поперхнулась кофе.
— Зачем? Он же не твой начальник...
— Просто интересно посмотреть на человека, который отнимает у меня жену.
Она вскочила со стула.
— Ты что несешь?! Я работаю, а ты тут ревнуешь!
Скандал длился полчаса. Лариса хлопнула дверью и ушла. Я остался один с подозрениями, которые грызли изнутри.
Через неделю позвонил Дима, мой старый друг.
— Петь, не хочешь встретиться? Поговорить надо.
Встретились в кафе рядом с его работой. Дима крутил в руках сигарету, не решаясь закурить.
— Слушай, это деликатная тема... — начал он. — Но я видел Ларису вчера в "Метрополе". С каким-то типом.
Сердце упало в живот.
— Каким типом?
— Молодой такой, в дорогом костюме. Джип "Лексус" черный. Они... ну, ты понимаешь. Обнимались у входа.
Я допил кофе, встал. Руки дрожали.
— Спасибо, что сказал.
— Петь, может, я ошибся...
— Нет. Не ошибся.
Дома я сидел и думал. Что делать? Устроить скандал? Нанять детектива? Или просто спросить напрямую?
Лариса пришла в половине первого ночи. Веселая, подпившая. Губы накрашены ярко, платье новое.
— Где была?
— На дне рождения у коллеги. Говорила же.
— У какой коллеги?
— У Светы из бухгалтерии. Что ты ко мне пристал?
Я встал, подошел к ней. Пахла дорогими духами. Раньше такими не пользовалась.
— Лариса, скажи честно. У тебя есть кто-то?
Она отшатнулась.
— Ты спятил? Какой еще кто-то?
— Не ври. Тебя видели в "Метрополе".
Лицо ее изменилось. Маска слетела.
— Видели? И что?
— Значит, правда?
Она прошла в спальню, начала раздеваться. Я следовал за ней.
— Отвечай!
— Да! — выкрикнула она. — Правда! Есть у меня мужчина! Настоящий мужчина, а не неудачник!
Удар под дых. Я опустился на кровать.
— Почему?
— Потому что я устала! Устала от нашей нищеты, от твоих обещаний, от этой дыры! — она показала на квартиру. — Егор может дать мне нормальную жизнь!
— Егор?
— Да, Егор! Егор Владимирович Соколов! Он успешный, богатый, влиятельный!
Она собрала вещи в сумку. Я сидел как оглушенный.
— Куда ты?
— К нему. Больше не вернусь.
Дверь захлопнулась. Я остался один.
Следующие дни прошли в тумане. Звонил ей, писал сообщения. Отвечала односложно или не отвечала совсем.
Дима заходил каждый день.
— Петь, держись. Все образуется.
— Она выбрала деньги, — говорил я в пустоту. — Просто деньги.
— Может, опомнится. Поймет, что натворила.
Я начал следить за ней. Стыдно признаться, но начал. Узнал адрес фирмы, высматривал возле офиса. Увидел его — Егора Соколова. Действительно, внушительный мужчина лет тридцати пяти. Дорогая одежда, уверенные движения. Рядом с ним Лариса казалась хрупкой куклой.
Проследил за ними до отеля "Империал". Пятизвездочный, в историческом центре. Поднялись на лифте. Я сидел в холле, притворялся, что читаю газету.
Через три часа спустились. Лариса была растрепанная, счастливая. Он обнимал ее за талию, что-то шептал на ухо. Она смеялась.
Больно было смотреть.
Они встречались в отеле каждый вторник и пятницу. Я знал расписание наизусть. Приходил, садился в кафе напротив, наблюдал.
Однажды решился зайти внутрь. Подкупил портье, узнал номер. Поднялся на седьмой этаж, прислушался у двери.
Слышал их голоса. Ее тихий смех. Его властный тон.
— Принеси мне кофе, — говорил он.
— Конечно, дорогой, — отвечала она покорно.
Я едва не вырвал дверь с петель. Но сдержался. Спустился вниз, вышел на улицу. Руки тряслись от ярости.
Через месяц Лариса заехала за вещами. Приехала на его джипе. Он остался в машине, не поднимался.
— Как дела? — спросил я.
— Хорошо. Переезжаю к Егору. Совсем.
— Любишь его?
Она помолчала.
— Он дает мне то, что ты дать не можешь.
— Что именно?
— Стабильность. Уверенность в завтрашнем дне. Красивую жизнь.
Собрала последние вещи. Украшения, платья, косметику.
— Увидимся, — сказала на прощание.
— Вряд ли.
Она ушла. Я больше не видел ее два года.
Но история на этом не закончилась. Ольга Дмитриевна, мать Ларисы, звонила мне каждую неделю.
— Петя, ты не представляешь, как мы счастливы! — щебетала она. — Лариса живет в особняке! Прислуга, машина с водителем!
Я слушал и молчал.
— Егор Владимирович такой щедрый! Подарил мне норковую шубу! А Ларисе квартиру снял в центре для встреч с подругами!
Ольга Дмитриевна была в восторге. Наконец-то дочка "пристроилась" к обеспеченному мужчине.
— Они в Турцию летали! В Дубай! — продолжала она. — Лариса такая красивая стала! Платья от кутюр носит!
Я бросал трубку. Мне было все равно. Но слова матери Ларисы засели в голове. Турция, Дубай, особняк...
Первый год их совместной жизни, по словам Ольги Дмитриевны, был сплошным праздником. Лариса переехала в трехэтажный особняк в элитном районе города. Дом с бассейном, зимним садом, гаражом на четыре машины.
— Представляешь, у неё теперь своя гардеробная! — восторгалась тёща. — Размером с твою спальню! Шубы, платья, туфли... Как в магазине!
Лариса больше не работала. Егор содержал её полностью. Она стала хозяйкой дома, принимала гостей, устраивала приемы для деловых партнеров мужа.
— Вчера у них был прием для японских инвесторов, — рассказывала Ольга Дмитриевна. — Лариса сама все организовывала. Меню составляла, с поварихой договаривалась. Такая молодец!
Первая поездка на море состоялась через полгода их совместной жизни. Это была Турция. Егор снял президентский номер в отеле с видом на море.
— Петя, если бы ты видел фотографии! — Ольга Дмитриевна показывала мне снимки в своем телефоне. — Лариса на яхте, в дизайнерском купальнике. Рядом с бассейном. За шведским столом...
На фотографиях Лариса выглядела счастливой. Загорелая, отдохнувшая, с дорогими украшениями. Рядом с ней Егор — в белых брюках и рубашке, с дорогими часами на запястье.
— Две недели катались по Средиземному морю! — продолжала тёща. — Кипр, Греция, Италия... Лариса говорит, красота неописуемая!
Но уже тогда, если внимательно посмотреть на фотографии, можно было заметить что-то странное. Лариса улыбалась, но улыбка была какая-то натянутая. Глаза не светились радостью, как раньше.
Во время второй поездки — в Дубай — это стало еще заметнее. Лариса похудела, осунулась. На фотографиях рядом с небоскребами и фонтанами она выглядела усталой.
— Говорит, акклиматизация тяжелая, — объясняла Ольга Дмитриевна. — Жара там адская. Но зато отель какой! Семь звезд!
Я знал. Видел в интернете. Самый дорогой отель в мире.
— Номер за две тысячи долларов в сутки снимали, — шептала тёща. — Представляешь? За две недели столько потратили, сколько мы за год не зарабатываем!
Но что-то в голосе Ольги Дмитриевны изменилось. Восторг сменился тревогой.
— Правда, Лариса как-то странно себя ведет в последнее время, — призналась она. — Звонит редко. А когда звонит, какая-то... отстраненная. Спрашиваю, как дела, а она: "Нормально, мам. Все хорошо". И все. Раньше же часами трещала, рассказывала про покупки, про поездки...
Через знакомых я узнал, что происходило на самом деле. Оказалось, что Лариса жила в особняке не как хозяйка, а как прислуга. Формально она была любовницей Егора, но фактически — домработницей высокого класса.
Утром она вставала в шесть, готовила завтрак для Егора. Потом убирала дом, стирала, гладила. Следила за садом, покупала продукты, готовила обед и ужин.
— Он требовал, чтобы все было идеально, — рассказывал мне Сергей, бывший охранник Соколова. — Пылинки не должно было быть. Белье отглажено до блеска. Еда приготовлена по расписанию.
Лариса не смела возражать. Егор обеспечивал ей красивую жизнь, но за все нужно было платить. Платить своей свободой, своим достоинством.
— Гостей принимала, как официантка, — продолжал Сергей. — Подавала напитки, убирала со стола. А он представлял ее как свою спутницу жизни. Двуличие полное.
Поездки на море тоже были не такими радужными, как рассказывала Ольга Дмитриевна. Лариса летала с Егором не как любимая женщина, а как компаньонка. Она должна была выглядеть красиво, улыбаться, молчать.
В Турции, в отеле я узнал подробности от горничной, которая убирала их номер. Девушка говорила по-русски, работала там уже несколько лет.
— Помню эту парочку, — рассказывала она мне по телефону. — Он постоянно её критиковал. То платье не то, то прическа не такая. А она все терпела, улыбалась.
Но самое страшное произошло на пятый день отдыха. Егор познакомился с молодой туристкой из Москвы. Блондинка лет двадцати пяти, модель или актриса.
— Он стал открыто флиртовать с ней, — рассказывала горничная. — При своей женщине! А она сидела рядом, делала вид, что ничего не замечает.
Лариса проводила дни у бассейна одна, пока Егор развлекался с новой знакомой. Вечерами они ужинали втроем. Лариса молчала, а Егор и блондинка смеялись, обсуждали общих знакомых.
— Ваша жена не разговаривает? — спросила блондинка в первый вечер.
— Она не жена, — ответил Егор. — Просто хорошая подруга.
Лариса побледнела, но промолчала.
На седьмой день Егор привел блондинку в их номер. Лариса собрала вещи и перешла в другой номер. Одноместный, на первом этаже.
— Она плакала всю ночь, — рассказывала горничная. — Я слышала через стену. А утром пришла к ним в номер убираться — они там вдвоем. Он и эта москвичка.
Лариса доживала отпуск одна. Егор изредка появлялся, чтобы сходить с ней на ужин. Нужно было поддерживать видимость.
— Перед отъездом он все-таки к ней вернулся, — закончила рассказ горничная. — Блондинка улетела раньше. Но ваша Лариса была как тень. Молчала, глаза красные.
В Дубае история повторилась. Егор познакомился с русской бизнес-леди, которая отдыхала в том же отеле. Женщина постарше, лет тридцати пяти, но очень привлекательная.
— Она занималась недвижимостью, — рассказывал мне портье отеля. — Очень уверенная в себе, яркая. Егор Владимирович сразу заинтересовался.
Лариса опять осталась не у дел. Проводила время в СПА, ходила по магазинам одна. Вечерами сидела в баре, пила коктейли и смотрела на море.
— Она заказывала одни и те же коктейли, — рассказывал бармен. — "Космополитен". По три-четыре за вечер. Но не напивалась. Просто сидела, думала о чем-то.
Егор и его новая пассия проводили время на яхте, в ресторанах, в казино. Лариса не приглашалась.
После возвращения из Дубая Лариса стала еще более замкнутой. Ольга Дмитриевна жаловалась, что дочь почти не звонит.
— Когда звонит, говорит только о доме, — рассказывала она мне. — Как розы поливала, как борщ готовила. Раньше про наряды рассказывала, про рестораны. А теперь про домашние дела.
Лариса превратилась в домохозяйку. Дорогую, холеную, но домохозяйку. Егор больше не брал ее в поездки. Летал в командировки один или с новыми подругами.
— Она теперь отвечает за дом, — объяснил он Ольге Дмитриевне, когда та спросила, почему Лариса не едет с ним в Европу. — Кто-то же должен следить за хозяйством.
Хозяйство было большое. Особняк, сад, бассейн, машины. Лариса координировала работу садовников, уборщиц, повара. Составляла меню, закупала продукты, принимала гостей.
— Она стала как управляющая, — рассказывал мне Сергей. — Только управляющая может уволиться и найти другую работу. А она не могла.
Егор держал ее на коротком поводке. Деньги выделял на хозяйственные нужды. Наличных почти не давал. Лариса не могла даже купить себе одежду без его разрешения.
— Хочешь новое платье? — говорил он. — Покажи, что заслужила.
Заслужить означало идеально выполнять все обязанности. Дом должен был блестеть, гости — быть довольными, еда — безупречной.
— Он проверял все, — рассказывал повар, который работал у Соколова. — Пыль на люстре, пятна на скатерти. Если что-то не так — устраивал скандал.
Лариса терпела. Она привыкла к красивой жизни, к дорогим вещам, к комфорту. Возвращаться ко мне, в нашу скромную квартиру, не хотела.
— Она боялась стать опять бедной, — сказал мне Дима. — Привыкла к роскоши. А тут особняк, машины, украшения...
Но цена этой роскоши была слишком высокой. Лариса превратилась в красивую куклу, которую можно было переодевать, переставлять, но которая не имела собственного мнения.
Через полтора года совместной жизни Егор окончательно потерял к ней интерес. Он завел постоянную любовницу — молодую секретаршу из своей фирмы. Девушка была лет двадцати двух, амбициозная, голодная до денег.
— Ее звали Вика, — рассказывал Сергей. — Рыжая, стройная. Егор Владимирович покупал ей квартиру, машину. А Лариса оставалась в особняке, как экономка.
Лариса понимала, что происходит. Но молчала. Она знала: стоит ей возмутиться, и Егор выгонит ее из дома без ничего.
— Она жила в постоянном страхе, — рассказывал повар. — Боялась лишний раз заговорить с хозяином. Выполняла все его капризы.
Капризы становились все более унизительными. Егор заставлял Ларису прислуживать его новой любовнице.
— На это было страшно смотреть! Такая красавица, а ещё прислуживает молодой девчонке! — рассказывал садовник. — А та еще и капризничает, недовольна всем.
Лариса выполняла все без возражений.
Ольга Дмитриевна уже не хвасталась зятем.
— Лариса совсем другая стала, очень грустная и тихая — жаловалась она мне. — Спрашиваю, что случилось, а она: "Все хорошо, мам". Но я же вижу — не хорошо.
Я тоже это видел. Изредка встречал Ларису в магазинах, на улице. Она постарела, похудела. Дорогая одежда не скрывала усталости в глазах.
— Петя, — остановила меня однажды на улице. — Как дела?
— Нормально. А у тебя?
— Тоже нормально.
Но глаза ее говорили другое. В них была мольба о помощи. Но я не откликнулся. Слишком много боли она мне причинила.
— Увидимся, — сказал я холодно и пошел дальше.
Она стояла и смотрела мне вслед. Одинокая, несчастная, в дорогом пальто и золотых украшениях. Красивая клетка, но все-таки клетка.
Егор окончательно забросил Ларису, когда у него начались проблемы с бизнесом. Налоговая проверка, долги перед банками, разборки с партнерами. Ему было не до домашних дел.
— Он почти не появлялся дома, — рассказывал Сергей. — Лариса одна вела хозяйство. А денег выделял все меньше.
Особняк начал приходить в запустение. Увольняли прислугу, продавали машины. Лариса осталась одна в огромном доме, как призрак.
— Она ходила из комнаты в комнату, — рассказывал садовник. — Убирала, готовила, стирала. Одна на весь дом. Как бедная родственница.
Через два года после их совместной жизни Егора арестовали. Мошенничество, уклонение от налогов, отмывание денег. Фирма обанкротилась, имущество арестовали.
Лариса осталась без ничего. Особняк опечатали, машины отогнали, банковские счета заморозили. Она собрала вещи в одну сумку и ушла.
— Куда она пошла? — спросила я у Ольги Дмитриевны.
— Не знаю, — плакала та. — Звонила, говорила, что все кончено. Егора посадили, дом отняли. Сказала, что найдет работу, снимет комнату.
— И где она теперь?
— Не знаю! Телефон не отвечает!
Я не стал искать Ларису. Пусть расхлебывает то, что натворила. Она выбрала деньги вместо любви — получила то, что заслужила.
Прошло полгода
Дима рассказал, что видел Ларису в автобусе. Она работала продавщицей в продуктовом магазине. Жила в съемной комнате на окраине города.
— Выглядит плохо, — сказал он. — Постарела, похудела. Одета просто, без всяких украшений.
— Пусть поработает, — ответил я жестко. — Поймет, что такое настоящая жизнь.
Еще через полгода Лариса позвонила мне.
— Петя, можно увидеться?
— Зачем?
— Поговорить хочется.
— О чем?
— О нас. О том, что было.
— Нет, — сказал я. — Говорить не о чем.
— Петя, пожалуйста...
— Нет, Лариса. Ты сделала свой выбор. Живи с ним.
Я положил трубку. Больше она не звонила.
Дима иногда рассказывал о ней. Лариса устроилась на завод, снимала однокомнатную квартиру. Жила одна, ни с кем не встречалась.
— Может, простишь ее? — спросил меня Дима. — Люди ошибаются.
— Некоторые ошибки нельзя простить, — ответил я.
— Но вы же были женаты...
— Были. Прошедшее время.
Я не простил Ларису. Не потому, что она изменила. Не потому, что ушла к другому. Я не простил ее за то, что она выбрала деньги вместо любви. За то, что предала наши отношения ради красивой жизни.
Она думала, что богатство даст ей счастье. Но получила только красивую тюрьму. Стала прислугой у человека, который никогда ее не любил.
Моя жена ушла к богатому. И этим все сказано. Деньги для нее оказались важнее любви. Роскошь — важнее верности. Комфорт — важнее семьи.
Она получила то, что хотела. И потеряла то, что имела. Справедливость восторжествовала, хотя и жестоким способом.
Теперь мы живем в одном городе, но в разных мирах. Я работаю, встречаюсь с друзьями, строю планы на будущее. Она работает на заводе, живет в съемной квартире, вспоминает прошлое.
Иногда я думаю: а что, если бы она не ушла? Что, если бы мы остались вместе? Но эти мысли приходят редко. Я понял главное: человек, который может предать из-за денег, предаст еще раз. И еще.
Лариса не изменилась. Она такая же, как была. Просто обстоятельства показали ее настоящее лицо. Она готова была продать любовь за красивую жизнь. Продала. И проиграла.
Моя жена ушла к богатому. Но богатство оказалось фальшивым, а любовь — настоящей. Жаль, что она поняла это слишком поздно.
Прошло еще два года
Я давно забыл о Ларисе, построил новую жизнь. Встречался с Анной, психологом из соседнего дома. Тихая, добрая женщина, которая любила меня таким, какой я есть.
И вот однажды утром раздался звонок в дверь. Я открыл — на пороге стояла Лариса. Но не та Лариса, которую я знал. Седые волосы, глубокие морщины, дорогой деловой костюм. Рядом с ней — водитель с портфелем.
— Петя, — сказала она спокойно. — Можно войти?
Я пропустил ее. Она оглядела нашу старую квартиру, которая теперь казалась еще более убогой на фоне ее внешнего вида.
— Я хочу купить твою квартиру, — сказала она без предисловий. — За три миллиона. Наличными.
Я опешил.
— Что?
— Здесь будет снесен весь квартал. Застройщики уже скупают жилье. Но я хочу купить именно твою квартиру. — Она достала из сумки документы. — Вот договор.
— Откуда у тебя деньги?
Лариса улыбнулась — впервые за все эти годы.
— Помнишь, ты говорил, что я выбрала деньги вместо любви? Ты был прав. Но не до конца. Я не просто выбрала деньги. Я научилась их зарабатывать.
Она рассказала свою историю. После ареста Егора она действительно работала на заводе. Но не просто работала — изучала производство, технологии, рынки. Через полгода предложила директору план модернизации. Через год стала начальником отдела. Через два — заместителем директора.
— Егор научил меня одному важному правилу, — сказала она. — Чтобы иметь деньги, нужно не искать богатого мужчину. Нужно самой становиться богатой.
Она открыла свою консалтинговую фирму. Помогала предприятиям оптимизировать производство. Заработала первый миллион за три года. Теперь у нее офис в Москве, филиалы в пяти городах.
— И что дальше? — спросил я.
— Дальше я покупаю весь квартал. Строю здесь бизнес-центр. Хочу назвать его "Петр". В твою честь.
Я смотрел на нее и не узнавал. Это была совершенно другая женщина. Сильная, уверенная, успешная.
— Зачем тебе это?
— Потому что я поняла: я ушла от тебя не к богатому. Я ушла от бедности к богатству. Но делала это неправильно. Искала готовое, вместо того чтобы создавать свое.
Она положила на стол ключи от новой квартиры в элитном районе.
— Это тебе. Трехкомнатная, с видом на реку. Подарок. За то, что ты показал мне, что такое настоящая любовь.
— Лариса, я не возьму...
— Возьми. Не для нас. Для Анны. Она хорошая женщина. Заслуживает красивой жизни. — Она встала. — А теперь я пойду. Дел много.
— Постой. А как же мы?
Лариса остановилась у двери.
— Нас нет, Петя. Нас не было уже пять лет. Я просто хотела сказать спасибо. Ты научил меня любить. Егор — зарабатывать. Теперь я умею и то, и другое.
Она ушла. Я остался с документами на квартиру и тремя миллионами на столе.
Через месяц в нашем районе началась стройка. Рабочие снесли весь квартал, кроме одного дома — того, где жила Ольга Дмитриевна, мать Ларисы. Для нее построили красивый особняк рядом с бизнес-центром.
На фасаде центра появилась табличка: "Бизнес-центр 'Петр'. Основан в память о том, что любовь важнее денег, но деньги тоже важны".
Я переехал в новую квартиру с Анной. Иногда проезжаю мимо центра. Вижу, как Лариса выходит из черного "Мерседеса", идет по красной дорожке к входу. Рядом с ней молодые помощники, охранники, водители.
Она добилась всего, о чем мечтала. Стала богатой. Но теперь она заработала эти деньги сама. И, как ни странно, я горжусь ею.
Моя жена ушла к богатому. Но богатой оказалась она сама. Просто поняла это слишком поздно для нас и как раз вовремя для себя.