Если Тегеран решится, то это содрогнет не только Ближний Восток, но и фондовые рынки Токио, Пекина и Нью-Йорка.
Когда в Иерусалиме говорят, что перемирие — это «не мир, а пауза», становится ясно: пауза — не про тишину, а про смену целей. Израиль временно отводит взгляд от Ирана, лишь для того чтобы сосредоточить прицел на Газе. Подобные формулировки, разумеется, звучат тревожно — особенно сейчас, когда Ближний Восток всё ещё выходит из шокового состояния после последних столкновений. Однако за этими словами может скрываться куда более глубокая стратегическая логика. Или, по крайней мере, умелая политтехнология, нацеленная на мобилизацию электората партии «Ликуд» и коалиционных радикалов.
Но что, если за громкими заявлениями действительно стоит реальная переориентация стратегических приоритетов Израиля? Что, если конфликт с Ираном действительно поставлен на паузу лишь для того, чтобы возобновиться с новой силой — в другой фазе, с другим масштабом?
В этом случае стоит внимательно взглянуть на арсенал и возможности Ирана. Даже если Тегеран пока не располагает ядерной боеголовкой, у него есть нечто потенциально более разрушительное в краткосрочной перспективе: контроль над Ормузским проливом.
Ормуз — это не просто узкий морской коридор между Персидским заливом и Оманским, это артерия, по которой ежедневно проходит около 20% всей мировой нефти. Саудовская Аравия, Кувейт, Катар, Бахрейн, ОАЭ, Ирак, Иран — почти вся нефть из региона уходит в мир именно отсюда. В случае блокировки — танкеры не выйдут, нефть не попадёт на рынки, а цены на энергоресурсы с лёгкостью пробьют очередной исторический потолок. Не исключено, что вместе с ними пробьют и социальную устойчивость многих стран.
Таким образом, в распоряжении Ирана — не бомба, но вентиль от этой бомбы. И он даёт понять: в случае прямой военной агрессии вентиль может быть закрыт. Иранский парламент уже принял соответствующее постановление. Это не пустая угроза — это демонстрация намерения.
Однако и здесь всё не так просто. География, как известно, диктует интересы. А подавляющее большинство импортеров нефти из Персидского залива — это не США и даже не Европа. Это Азия.
60% нефти из региона закупают Индия и Китай — по сугубо логистическим причинам. Доставка ближе, быстрее, дешевле. Ещё 30% уходят в Японию, Тайвань и Сингапур. Оставшиеся объёмы — Турция, Южная Африка, Бразилия. Европа же, вопреки иллюзиям, получает из Залива лишь крохи, в основном в прибрежные страны ЕС.
Что это значит?
Если Иран перекроет Ормуз, он ударит в первую очередь по своим же торговым партнёрам и союзникам по формирующемуся альтернативному блоку — БРИКС. Причём больно ударит. Особенно по Китаю, чья промышленность буквально питается ближневосточной нефтью. Это может пошатнуть хрупкие связи, выстраиваемые с таким трудом.
Но — и вот ключевой момент — если Тегеран и решится на такой шаг, то только как на крайний, отчаянный ответ. Он, возможно, нанесёт ущерб союзникам, но и остановит врагов. Это и есть логика ядерного сдерживания: не обязательно взрывать, достаточно показать, что ты можешь.
Как вы считаете, способен ли современный мир услышать этот сигнал сдерживания? Или мы действительно живём в эпоху, когда приходится нажимать на красные кнопки, чтобы тебя просто заметили?
