В те дни, когда дипломаты хлопают дверями, а генералы перешёптываются у карт, в воздухе уже пахнет керосином.
Израиль, почувствовав ослабление Тегерана, готовится ударить, пока уран ещё в центрифугах, а не в боеголовках. США, в лице Дональда Трампа, предлагают иранцам последний шанс свернуть с тропы ядерной эскалации — но уже в режиме обратного отсчёта. Адмирал ВМС США в отставке, обозреватель Bloomberg Opinion Джеймс Ставридис считает, что военный сценарий не просто возможен — он почти нарисован на доске. Остался только ход Тегерана.
Иран продолжает утверждать, что у него всё исключительно для электростанций. Израиль прищуривается с сомнением и тянется к пульту с координатами Фордо и Натанза. Вашингтон между тем пишет на доске «мир», но мелком, который в любой момент может сломаться.
Сценарий, предложенный Джеймсом Ставридисом, — не блог отставного адмирала, которому скучно на пенсии. Это план, написанный с пониманием нюансов войны XXI века. И в этом плане Израиль и США выступают как партнёры, которые давно разделили между собой цели, задачи.
Израиль не просто собирается нанести удар, он ждёт, чтобы удар был предельно эффективным: когда иранская ПВО ещё дышит на ладан, когда российские С-300 под Тегераном подустали от пыли и холостых тревог. Всё, что нужно — лишь один провал дипломатии, чтобы в дело пошли не только истребители F-35, но и бойцы спецназа, штурмующие цели с вертолётов и кораблей.
На другом конце штурвала — США. Бомбардировщики B-2 с проникающими боеприпасами ждут сигнала на Диего-Гарсия. На эсминцах класса «Арли Бёрк» уже можно проверять последние координаты радарных установок. Кибервойна, как первая фаза вторжения, развернётся не в реальности, а на чипах и серверах, где уже давно тестируются трояны и флеш-атаки для вывода из строя сетей Тегерана.
Но, несмотря на весь арсенал и синхронность возможной операции, в этой войне есть фактор, который нельзя просчитать: скрытые ядерные объекты Ирана. Страна, по словам Ставридиса, велика, гориста и… умеет прятать. А потому даже самые точные удары могут поразить не всё.
Риски? Безусловны. Ответные удары «Хезболлы», удушение Ормузского пролива, кибератаки на энергетические объекты Саудовской Аравии, серия взрывов в американских и израильских посольствах.
Ставридис говорит об этом как человек, участвовавший в сотнях стратегических планов. Он, вероятно, знает: в военных играх побеждает не тот, кто бьёт первым, а тот, кто просчитал все ответы.
Если Израиль решит атаковать, а США присоединятся, — это будет не блицкриг, а хирургическая операция с огромным рефлексивным эффектом. Но если переговоры провалятся — будет ли у мира другой шанс?
Если мир провалится в этот раз — вы бы поддержали военную операцию, зная, что последствия затронут весь регион и глобальные рынки? Или есть ещё шанс переиграть ядерную угрозу на дипломатической доске?