Сергей ждал меня возле здания клиники — высокий, сутулящийся, с растрёпанными волосами. Он осунулся за эти несколько дней; между бровями залегла новая морщина.
— Где Миша? — спросил он вместо приветствия.
— С моей мамой, — я поднялась по ступенькам, не дожидаясь его. — Я сказала ей, что нам нужно уладить важное дело.
Процедура заняла меньше получаса
Медсестра, молодая женщина с добрыми глазами, старалась не встречаться с нами взглядом — наверняка догадывалась, зачем пара приходит на тест ДНК.
— Результаты будут готовы через три дня, — сказала она, провожая нас.
Три дня @да. Сергей молчал — запирался в кабинете, работал допоздна. Я существовала на автопилоте — работа, Миша, дом. Никаких разговоров, кроме самых необходимых. Людмила Аркадьевна уехала к себе, пообещав вернуться к «знаменательному дню».
Утром третьего дня мне позвонили из клиники.
— Вам лучше прийти лично, — сказала администратор после паузы. — Есть... нюансы, которые стоит обсудить с врачом.
Сердце оборвалось. Нюансы? Разве может быть какая-то неясность? Либо Сергей отец Миши, либо нет.
В этот раз мы не встречались у входа
Я пришла первой, Сергей опоздал на пятнадцать минут. Молча кивнул, не глядя мне в глаза. Нас проводили в кабинет гене.тика — немолодого мужчины с внимательным взглядом.
— Присаживайтесь, — он указал на стулья, потом достал папку с результатами. — Должен сказать, ваш случай... необычный.
— В каком смысле? — резко спросил Сергей. — Я отец ребёнка или нет?
Врач помедлил.
— С точки зрения генетического анализа — нет.
Я почувствовала, как земля закачалась. Но это невозможно! Я никогда не изменяла Сергею. Никогда!
— Как такое может быть?! — мой голос сорвался. — Я требую повторного анализа!
— Да, конечно. Вы можете снова пройти тест, — кивнул врач. — Но результат, скорее всего, будет таким же. Есть один пунктик, который заинтересовал нашу лабораторию. У мальчика обнаружена редкая гене.тичес.кая мут@ция, связанная с цветом глаз и волос. Это объясняет его светлые волосы и серые глаза, нетипичные для родителей. Интересно то, что у вас, Сергей Николаевич, найдены следы той же мутации, хотя она не проявляется фенотипически — то есть внешне.
— Но если у Сергея есть следы той же мут@ции, почему тест отрицательный? — не понимала я.
— Потому что гене.тичес.кий профиль не совпадает для подтверждения отцовства, — терпеливо объяснил врач. — Но наличие одинаковой редкой мут@ции у двух не связанных людей... это настолько маловероятно, что заставляет задуматься. Такие вещи обычно встречаются только у кровных родственников.
— Кровных родственников? — переспросил Сергей.
— Да. Например, у дедушки и внука. Или у дяди и племянника, — врач внимательно посмотрел на Сергея. — У вас есть братья?
— Нет. Я единственный ребёнок.
— А ваш отец? Возможно, у него есть другие дети, о которых вы не знаете?
Сергей нахмурился.
— Мой отец ум.ер, когда мне было пятнадцать. У него не было других детей.
Врач кивнул, делая пометку.
— В любом случае, я настоятельно рекомендую вам обоим пройти более обширный генетический анализ. Эта мут@ция часто сопровождается определёнными особенностями сердечно-сосудистой системы. Ничего страшного, просто стоит наблюдаться у кардиолога.
При упоминании сердца я вздрогнула, вспомнив Алису. Сергей тоже напрягся.
— У нашей старшей дочери был порок сердца, — тихо сказал он. — Она умер.ла.
Врач посмотрел на нас с сочувствием.
— Тогда тем более важно пройти обследование. Некоторые сердечные п@тологии имеют генетическую природу.
Мы вышли из клиники оглушённые
Моросил мелкий дождь, но мы не раскрывали зонты.
— Это какая-то ошибка, — наконец сказала я. — Серёжа, ты же знаешь, что я никогда...
— Знаю, — неожиданно твёрдо ответил он. — И именно поэтому я хочу поговорить с матерью. Сейчас же.
Людмила Аркадьевна встретила нас во всеоружии. Идеальная причёска, строгое платье, выражение лица, которое она, вероятно, считала сочувственным.
— Ну что? — она перевела взгляд с меня на сына. — Какие результаты?
— Почему ты никогда не рассказывала мне о моём настоящем отце? — вместо ответа спросил Сергей.
Свекровь побледнела, хватаясь за спинку кресла.
— Что?
— Тест показал, что я не отец Миши, — медленно сказал Сергей. — Но у нас обнаружилась одинаковая генетическая мутация, которая встречается только у близких родственников. Врач сказал, что такое возможно, если у нас общий предок. Например, если у моего отца был ещё один ребёнок, о котором я не знаю.
— Это нелепость, — голос Людмилы Аркадьевны дрогнул. — Здесь явно какая-то ошибка.
— Тогда почему Миша светленький и сероглазый? Ведь в нашей семье все с тёмными волосами и карими глазами? — Сергей сделал шаг вперёд. — Почему врач нашёл у него мут@цию, влияющую на сердце? Такую же, как у Алисы?
Людмила Аркадьевна опустилась в кресло. Я впервые видела её такой — растерянной, испуганной.
— Сергей, я не знаю, что тебе сказать...
— Правду! — его голос сорвался. — Скажи мне правду, мама!
Она закрыла лицо руками. В глазах стояли слёзы.
— Твой настоящий отец — не Николай Савельев. Мы поженились, когда я была уже беременна. Он знал об этом, но согласился дать тебе свою фамилию.
— Кто мой настоящий отец? — тихо спросил Сергей.
— Александр Светлов. Он был проездом в нашем городе, у нас был короткий роман. Когда я сказала, что жду ребёнка, он пропал. Я хотела его найти, но безуспешно. Когда ты родился, я встретила Николая... Он полюбил тебя как родного.
— Почему ты никогда не говорила мне?
— Николай не хотел, — она покачала головой. — Боялся, что ты перестанешь считать его отцом. А потом он заболел, и я... не могла разрушить ваши последние годы вместе.
Я смотрела на эту женщину, которая за шесть лет ни разу не проявила ко мне теплоты, и впервые видела в ней не монстра, а человека — слабого, допускающего ошибки, способного на ложь из страха потерять сына.
— Ты знаешь, где сейчас этот Александр? — спросила я.
Людмила Аркадьевна покачала головой.
— Нет. Но у меня сохранился адрес его родителей в Новгороде. Они, вероятно, уже умер.ли... Прошло почти сорок лет.
— Я хочу его найти, — решительно сказал Сергей.
— Зачем? — в голосе свекрови звучал страх. — Он бросил нас. Он никогда не интересовался тобой.
— Затем, что у меня есть сын, который каким-то образом унаследовал его ге.ны, хотя не должен был, — Сергей повернулся ко мне. — И я хочу знать, что это за генетическая мут@ция. Что она может значить для Миши. Для нас.