Про свои стадии культурного шока в общении с французами я писала в предыдущих статьях (например, здесь https://dzen.ru/a/aEfIn8PlMV4buL-O и здесь https://dzen.ru/a/aE5B3-UHZQPLJBZL) и сейчас хотела бы остановиться на нескольких любопытных эпизодах своего пребывания в кемпинге в качестве официантки.
После того опыта я в разные годы была во Франции 3 раза, и там у меня тоже случались сюрпризы (как и в общении с французами в родном Новосибирске), но едва ли культурному шоку в тех поездках я стала бы посвящать три статьи.
Зато самая первая поездка во Францию в силу целого ряда причин без преувеличения разделила жизнь на две половины – вернулась домой я другим человеком. Про изменения в восприятии привычного мира было написано здесь https://dzen.ru/a/aFfyVeR74EqsLdzu.
Именно эту статью, вероятно, можно было бы обозначить словами «культурный шок, часть 4», но... нет. По прошествии почти двух месяцев он у меня кончился – хотя беспредел вокруг продолжался.
Или, не кончился – просто я адаптировалась. Нервная система-то у меня не железная – надо себя беречь. Я наконец перестала рыдать, когда патрон (босс) Фабрис в очередной раз грозил увольнением и бросался оскорблениями.
Обижаться имеет смысл, когда обидчику может стать стыдно за своё поведение (или нам кажется, что может). В России люди регулярно и с удовольствием обижаются друг на друга за какие-то неправильные слова.
Французы другие. Они более толстокожие. Остроумие – это их жизнь. Остроумие важнее тактичности и доброты. Важнее блеснуть красноречием, чем сберечь чьи-то чувства. Язвительность – это пикантно.
Если кто-то обидится – сам дурак, то, что все смеются - это нормально. Зато в ответ тоже можно завернуть что-нибудь, и это тоже оценят.
Осознав, наконец, эту истину – что люди вокруг очень горазды молоть языком – я слегка обросла броней. Но скандалы, конечно, продолжали происходить.
Работала я по-прежнему из рук вон плохо, с клиентами общалась мало, хотя в ресторане и без этого дел хватало. Я следила для бистро за тем, как жарится картошка фри, лепила гамбургеры (при заказе их надо было собрать из полуфабрикатов, как конструктор), подавала напитки в баре.
1) "А теперь ты это выпьешь сама!"*
Да, именно это меня заставил сделать мой неуравновешенный босс. Однажды, чтобы меня проверить, он велел приготовить мохито.
(конкретно этот случай имел место в начале стажировки, когда я ориентировалась плохо)
У нас в баре подавали два вида мохито – обычный и королевский. Под придирчивым взглядом Фабриса я взяла пестик и надавила мяты, затем, поколебавшись, налила белого вина. Что там ещё добавляют... немного сиропа... а, ладно, была не была – и, взяв бутылку рома, щедро плеснула в напиток.
Кто-то из работников ресторана, наблюдая за мной, присвистнул.
– ...Доза, от которой валишься замертво... – услышала я, как он говорит кому-то.
– Продолжай, продолжай, – сказал мне Фабрис. – Но запомни... то, что ты сейчас готовишь, должна будешь выпить сама!
Я тогда была трезвенницей – но с Фабрисом решила не связываться. К тому же французы жутко не любят, когда кто-то отказывается от угощения. И я выпила.
К счастью, это происходило в самом конце рабочего дня, и я даже успела дойти до своего фургона. Дальше перед глазами стало всё мигать, рука, потянувшаяся к шнуру ноутбука, грохнула об стену. И тогда я, пока не снесла что-нибудь в этом крохотном помещении, со всеми предосторожностями переместилась в кровать.
*чрезмерное употребление алкоголя вредит вашему здоровью
2) Разжалована в посудомойки
В один из бесконечно душных вечеров, когда Фабрис был в особенно плохом настроении (он был не только боссом, но и поваром, и работа в жаркой кухне доводила его до ручки) и я попалась под горячую руку, он схватил меня за шкирку и отправил на кухню мыть посуду.
«Вот теперь твоё место!» – припечатал он – и оставил в растерянности стоять возле раковины.
Сперва помывка посуды очень напугала меня. На самом деле прям мыть её не надо было – а ополаскивать перед загрузкой в посудомоечную машину. Делать это полагалось резкой струёй кипятка из специального душа – холодной воды не было.
Прежде чем навостриться, я конечно, все пальцы себе обожгла. А где-то в соседнем помещении кухни, которое без двери присоединялось к помывочной, Фабрис, колдуя над едой, то пел, то ругался, то выкрикивал загадочные грозно-игривые фразы, в которых угадывались слова «водка» и «ГУЛАГ».
Я, занимаясь посудой, с опаской иногда поглядывала на него, но от сковородки в тот же самый вечер меня это не спасло.
Дело в том, что обычно, когда блюдо было готово, Фабрис перекладывал еду на тарелку для подачи – после чего ставил на пол грязную посудину и пинком отправлял по скользкому кафельному полу в мою сторону.
Однажды очень горячая сковородка, пронесшись через кухонно-помывочное пространство, впечаталась в мою ногу. Ожога не было, только лёгкий красный след, но, дуя на свои обожженные горячей водой пальцы и одновременно потирая пострадавшую щиколотку ступней другой ноги, я подумала:
«Реально это какой-то новый круг ада»
В баре и бистро, несмотря на духоту, работал кондиционер, но здесь, в помывочной, от кухни так и шли волны жара. Как из преисподней.
Однако к помывке посуды я приспособилась быстро и даже научилась беречь пальцы. Работа была нетрудная, а мысль, что никто больше не заставляет меня работать с клиентами (и одновременно выполнять кучу поручений в баре-бистро), невероятно успокаивала.
Фабрис – если не считать того, что швырялся сковородками – перестал придираться, потому что особо придраться было не к чему.
Я вздохнула с облегчением.
Однажды кемпинг проводил какой-то праздник, и кухня оказалась дико загружена грязной посудой. Я, конечно, могла уйти домой в 23 часа, как полагалось по регламенту, но в кухне был полный завал.
Посудомоечная машина была загружена до предела, и я вместе с женщиной, которую на вечер наняли в помощницы, мыли остальное вручную. Потом она ушла, грязную посуду перестали приносить, и постепенно она стала иссякать.
Фабрис застал меня возле раковины где-то в час ночи – я домывала последние тарелки. Он посмотрел на меня и торжественно сказал:
– Ты молодец.
Я не поверила своим ушам.
- Сейчас ты очень хорошо выполняешь свою работу, – продолжил он. – Это просто parfait (идеально)! Но... черт побери, у тебя ведь языковая стажировка... ты с людьми должна общаться, а не торчать здесь!
Но я впервые за всё время в кемпинге чувствовала моральное удовлетворение.
3) "Не буду таскать тяжести!"
Женщины и таскание тяжестей во Франции – это тоже отдельная тема. Вот уж где все стереотипы оказались правдой. Тогда как мои представления о европейской политкорректности (ну не политкорректны французы, не политкорректны!) и уважении личного пространства разбились о кемпинговую реальность, слухи о феминизме, напротив, подтвердились.
Не буду здесь вдаваться в подробности – но скажу, что приехала с русскими установками.
Одна из памятных стычек на этой почве произошла у меня с Лораном, вторым боссом. Мы препирались с ним всё утро из-за каких-то мелочей, а ближе к обеду он велел мне взять здоровую упаковку стеклянных бутылок пива и перетащить.
– Не могу, – спокойно сказала я.
Лоран подбоченился. Он был на взводе (хотя обычно это больше про Фабриса).
– Ты – не можешь – перенести – эту – упаковку?
– Не могу.
– Ах так! – крикнул он и, по примеру Фабриса взяв меня за шиворот, вытолкал на улицу (бессовестно прибегнув к помощи коленки). – Тогда убирайся!
По прошествии времени я поняла, что Лорана не стоит винить. Французские женщины помешаны на феминизме и считают крутым носить тяжести, даже неподъёмные. Откуда Лорану знать наши русские установки – он просто решил, что я назло ему выкаблучиваюсь.
А на почве жары всем постоянным обитателям кемпинга давным-давно снесло головы - все тормоза отказали. Захотел выгнать с применением физической силы (больно он, конечно, мне не делал, но ухватился крепко) - выгнал.
4) Если в вас швыряют камни, начинайте строить дом.
Фигурально выражаясь, так я поступила, когда Лоран вышвырнул меня из ресторана в другой раз – кстати, не помню за что. Кажется, я запуталась в названиях выпивки – или оказалось, что не знаю рецепта коктейля, который уже десять раз должна была выучить.
Дело было вечером – работа в ресторане после дневного перерыва только началась. Рабочие руки очень даже нужны, в ресторане самое пекло начинается. А Лоран взял и выгнал меня, вновь не самым учтивым образом.
Надувшись, я потопала к своему фургону – и некоторое время сидела там и шмыгала носом. А потом до меня дошло: в кои-то веки свободный вечер, значит... значит можно сходить к морю!
И я, наплевав на то, что «наказана», отправилась любоваться закатом. На берегу никого уже не было – поэтому я спокойно разделась и прыгнула в воду.
Потом снова оделась и, любуясь багрово-оранжевым небом, пошла вдоль берега в противоположную от Фрежюса сторону, пока не добралась до городка Сент-Эйгюльф и не выбралась на трассу, по которой вернулась в кемпинг. Замечательный вечер.
Это далеко не все скандалы, которые случались – часть их я описала в статье здесь https://dzen.ru/a/aE_oE8PlMV4bl6D-, а часть заслуживает отдельного упоминания. Но, должна сказать, что бы ни происходило, по прошествии времени я реагировала на это всё спокойнее и всё наглее старалась получить от своей французско-кемпинговой жизни то, что она могла мне дать.