Появилась я на свет в крайне неблагополучной семье, где царили нищета и беспробудное пьянство. Отца своего я не знала — он исчез из моей жизни еще до того, как я успела его запомнить. Мать (хотя язык не поворачивается назвать ее этим святым словом) проводила дни и ночи в компании случайных мужчин, беспрерывно употребляя алкоголь. Я же постоянно испытывала мучительный голод, который преследовал меня изо дня в день.
Все крохи еды, которые случайно оставались на грязном столе после их пьяных посиделок, я тщательно подбирала дрожащими от голода руками. Каждый кусочек засохшего хлеба был для меня настоящим сокровищем — им я вымакивала остатки еды из консервных банок. За эти отчаянные попытки насытиться я регулярно получала болезненные затрещины от матери и ее собутыльников. Были ли у меня братья или сестры, я до сих пор не помню — в те страшные времена мне едва исполнилось три года, может быть, три с половиной.
Отчетливо помню, как меня заставляли заучивать наизусть непристойные частушки с матерными словами. Пьяная компания ставила меня на шаткую табуретку, и я, дрожа от страха и холода, пела эти ужасные песни. Они, захмелевшие мужики, громко хохотали и за мое «выступление» иногда давали одну-единственную конфетку, которую я жадно съедала. Но в тот последний, роковой раз они заставили меня выпить что-то невероятно горькое и обжигающее — как я теперь понимаю, водку. В этот момент в нашу убогую квартиру вошли незнакомые женщины в строгой одежде и милиционер в форме.
Они забрали меня и повезли в неизвестность, очень далеко от того кошмарного места. Всю дорогу меня мучительно рвало от выпитого алкоголя, а добрая тетя в белом халате поила меня чем-то теплым и успокаивающим, нежно гладя по голове.
Когда мы наконец приехали в большое серое здание (позже я узнала, что это был детский дом), первым делом мне обработали голову едким, вонючим керосином. У меня оказалось множество вшей и гнид — свидетельство той антисанитарии, в которой я существовала. Затем появилась Елена Михайловна — директор детского дома — вместе со своей дочерью Катериной. Они приняли решение забрать меня к себе домой на время.
В их уютной квартире меня тщательно выкупали в теплой ванне, бережно расчесали волосы и дали целую тарелку вкусной, горячей каши. Я ела с жадностью голодного зверенка и все просила еще. Потом меня уложили на невероятно белую, чистую простыню — я никогда раньше не видела ничего подобного.
Ночью, когда все спали, я тихонько встала и украла конфетку из вазочки, быстро затолкала ее в рот, а блестящий фантик спрятала под подушку — боялась, что утром у меня отберут это сладкое сокровище. Но утром меня снова кормили кашей и разрешили взять столько конфет, сколько захочется. Я не могла поверить в такое чудо.
Это мои самые ранние детские воспоминания. А теперь расскажу, как я попала в настоящую сказку.
На следующее утро меня одели во все новое и красивое — мягкое платьице, чистые носочки, удобные туфельки. Мне даже подарили настоящую куклу с длинными волосами и закрывающимися глазами. Но я совершенно не знала, что с ней делать — ведь у меня никогда не было игрушек. Я была страшно худой, ребра выпирали через тонкую кожу, и все взрослые качали головами, сокрушались и искренне жалели меня.
Когда я, отмытая и красиво одетая, прильнула к Катерине, она заплакала и твердо сказала матери, что забирает меня к себе в деревню: «Пусть девочка поживет у нас, наестся досыта и окрепнет, а там будет видно, что делать дальше».
У меня были большие голубые глаза и светлые, почти белые волосы. Звали меня Марина, а не Маринка или Марьянка, как грубо называли меня в том проклятом месте.
На дорогу Елена Михайловна заботливо напекла нам целую корзину пирожков с разными начинками, паровых котлет, разной вкусной выпечки и, конечно же, дала много конфет. Я всю долгую дорогу ела, не переставая — организм требовал восполнить годы голодания. И вот на рассвете, когда небо только начинало розоветь, мы приехали в маленькую деревню. Нас встречал Михаил — муж Катерины, высокий и добродушный мужчина.
А теперь расскажу подробнее о Екатерине Николаевне.
Она с отличием окончила медицинский институт в областном центре, и по распределению ее направили работать в районную больницу, а затем в сельскую амбулаторию. Там она познакомилась с местным красавцем-механизатором Михаилом, который работал в колхозе и славился своим мастерством по всей округе. Жили молодые супруги в большом доме с его родителями: мама Михаила — Валентина Петровна — преподавала в начальных классах местной школы, а папа — Николай Иванович — был искусным столяром и страстным пчеловодом. Оба уже вышли на пенсию, но оставались бодрыми и деятельными.
После веселой свадьбы, которую праздновала вся деревня, молодые начали строить свой собственный дом рядом с родительским. В новом доме они заранее отвели место для детской комнаты, мечтая о будущих малышах. Но дети все не появлялись. Прошло уже целых пять лет совместной жизни, а детей все не было. Супруги начали серьезно подумывать о том, чтобы взять приемного ребенка, но все никак не решались на этот ответственный шаг.
И вот, когда Михаил встретил нас на небольшом деревенском вокзале и взял меня на сильные руки, я робко спросила: «А кто вы, дядя?» Он, не задумываясь, тут же сочинил добрую сказку: «Я твой папа, а ты моя родная дочка. Когда я служил в армии, я потерял тебя, а теперь мы с Екатериной наконец-то тебя нашли. А твоя мама — это Екатерина Николаевна».
Сколько неподдельной радости и счастья было на моем лице, когда я крепко обнимала этого доброго человека! «Спасибо тебе, Мишенька», — благодарно прошептала Катя, и я увидела слезы счастья в ее глазах.
Так состоялось мое первое знакомство с людьми, которые стали мне настоящими родителями. А когда мы приехали в их дом, там нас уже ждали бабушка Валя и дедушка Коля, рыжий пушистый кот Барсик и толстенький щенок по кличке Дружок. Все радостно встречали меня, целовали, обнимали и тискали. Я раскраснелась от смущения и восторга. На голове у меня красовался нарядный розовый бант, а на мне было новое розовое платьице.
На радостный шум из соседнего дома вышла тетя Галя с сыном Петькой, который был старше меня на несколько лет. Он с восхищением воскликнул: «Мама, смотри, настоящая принцесса к нам приехала!»
— А меня мой папа нашел! — гордо объявила я. — Он сначала меня потерял, когда в армии служил, а потом долго искал и наконец нашел!
На второй день я подошла к Петьке и предложила: «Давай с тобой дружить и вместе играть!» Но он важно ответил: «Еще чего! Не буду я с малышней дружить. Вот подрастешь лет на пять, тогда и поговорим о дружбе». После этого я каждый день приставала к папе и маме с вопросом: «А я уже подросла? Хоть чуточку?» В конце концов, добрая тетя Галя поговорила со своим сыном и объяснила ему, что он должен быть как старший брат — защищать меня, опекать и не обижать. Петька послушался маму и стал моим верным товарищем.
Я чувствовала, что бабушка Валя не сразу меня полюбила — она осторожно присматривалась ко мне, изучала мой характер. Поначалу мы вместе лепили вареники и пирожки на кухне, и я всегда говорила, что это специально для моего папы, чтобы ему было вкусно. А в их большом дворе чего только не было! Корова Зорька (я сначала очень ее боялась и пряталась за папину спину), целые ульи с пчелами (я называла их мухами), куры с важным петухом, серые гуси, которые грозно шипели на меня и гонялись по двору, и собака Дружок, с которой мы моментально подружились и стали неразлучными.
Через несколько дней мама, дедушка и бабушка поехали в районный центр на большой рынок. Бабушка продавала там свежее молоко, густые сливки, крупные яйца и творог, а мы с мамой ходили по магазинам и покупали мне красивые платья, нарядные туфельки и, самое главное, множество игрушек — кукольную посудку, разноцветные мячи, настоящую коляску для куклы и целую стопку книжек со сказками. Я даже не знала, что такое сказки существуют на свете!
Вечером, когда мы вернулись домой, родители усадили меня рядом с собой на диван и начали читать мне сказку про Золушку. Мне безумно понравилось слушать, как оживают волшебные истории. В знак благодарности, когда вся семья собралась за ужином, я залезла на стул и во весь голос спела те самые матерные частушки, которые когда-то выучила в прошлой жизни.
Никто даже не улыбнулся, а дедушка Коля серьезно сказал, что это очень нехорошие и некрасивые песни, и запел «Катюшу». Вся семья подхватила эту мелодичную песню. Это было мое последнее выступление с непристойными частушками. В дом зашла соседка, тетя Галя, услышала наше пение и поинтересовалась: «Что это у вас за замечательный хор?» Она тоже запела «Ой, мороз, мороз, не морозь меня», и все дружно подпевали этой красивой народной песне.
Ночью, когда все легли спать, я прибежала к маме с папой в спальню и сквозь слезы рассказала, что злая тетя, которая меня раньше била, стучится ко мне в окно и хочет забрать обратно. А это была всего лишь ветка абрикосового дерева, которая колыхалась на ветру. С тех пор я спала в их комнате на маленькой кроватке. Папа шутливо говорил, что я его посадила на голодный паек, потому что приходится покупать в два раза больше еды. Я тогда не понимала, что он имеет в виду.
Каждое утро папа уходил на работу в поле, а мама взяла длительный отпуск, и мы с ней много времени проводили в огороде. Правда, я по неопытности вырвала целую грядку молодой моркови, думая, что это сорняки. А с бабушкой Валей мы каждый день изучали буквы и цифры, сидя за большим кухонным столом. Бабушка терпеливо меня хвалила, ласково гладила по голове и однажды пообещала, что меня никогда никуда не отвезут, что я теперь навсегда останусь в этой семье.
И вот произошел еще один запоминающийся случай, который надолго остался в памяти всей нашей дружной семьи. Петькины друзья-мальчишки постоянно твердили мне одно и то же: что я совершенно не похожа на своего папу — ведь он был смуглым, темноволосым и кареглазым, а я, наоборот, светловолосая, голубоглазая и белокожая. Эти детские разговоры очень сильно меня расстроили и обидели до глубины души. Я никак не могла понять, почему они так говорят, и твердо решила во что бы то ни стало доказать всем окружающим, что я действительно настоящая папина дочка, а не какая-то чужая девочка.
Когда настал подходящий момент — бабушка Валя ушла в поле доить нашу корову Зорьку, а дедушка Коля отправился проверять свои любимые ульи с пчелами — я тихонько пробралась к нашей большой русской печке. Там я старательно набрала в свои маленькие ладошки черной сажи, мелких угольков и золы, а затем густо намазала всем этим свою голову и лицо, пытаясь стать такой же темной, как мой папа. Я была уверена, что теперь-то все увидят наше сходство!
После этого я быстро побежала через всю деревню к папе на работу, чтобы показать ему свое «преображение» и вместе вернуться домой — пусть все видят, какие мы похожие! Петька случайно увидел меня в таком виде, сильно испугался и стремглав помчался на своем велосипеде к папе, чтобы сообщить ему о том, что со мной что-то случилось и я бегу к нему в каком-то странном виде.
Встречные прохожие с удивлением и тревогой останавливались на дороге, с недоумением рассматривали мой необычный вид, спрашивали, что же со мной произошло, а затем поспешно отправились к маме в больницу, чтобы рассказать ей об увиденном. Когда папа на своем мотоцикле подъехал ко мне, а мама выскочила из здания больницы, они оба сначала растерялись, а потом рассмеялись, поняв, что я задумала. Мы втроем поехали домой, где нас уже ждали встревоженные бабушка и дедушка.
Дома бабушка Валя строго отчитывала дедушку Колю: «Ну что ты, старый пень, куда же ты смотрел? Как могла девочка одна залезть в печку?» Потом меня долго отмывали в ванной с мылом и шампунем, пока я снова не стала чистой и светловолосой. Так я наивно пыталась доказать всем вокруг, что я действительно папина родная дочка.
После семейного совещания все взрослые решили, что мне необходимо находиться в детском коллективе, общаться со сверстниками и развиваться. Меня определили в местный детский сад, правда, поначалу я находилась там только до обеда — родители хотели, чтобы я постепенно привыкала к новой обстановке. Каждый вечер дома я с гордостью демонстрировала всей семье свои новые знания, которые получила в детском саду. Я очень быстро и легко научилась читать по слогам и считать до ста. Этими своими успехами я особенно любила хвастаться перед Петькой, показывая ему, какая я способная и умная девочка.
А когда наступила осень и Петька пошел в первый класс, я устроила дома такую громкую и продолжительную истерику, так горько плакала и умоляла, что ему ничего не оставалось, как взять меня с собой в школу и посадить рядом за парту. Весь урок я просидела тихо-тихо, не шелохнувшись, внимательно слушая учительницу и стараясь запомнить все, что она рассказывала.
Особенно ярко и отчетливо я вспоминаю свой самый первый по-настоящему счастливый Новый год в этой замечательной семье. Перед праздником меня целый день никто не забирал из детского сада — родители сказали воспитательнице, чтобы мою неокрепшую детскую психику не травмировать страшным зрелищем: они резали нашего откормленного кабана к новогоднему столу, а мне потом объяснили, что он сильно похудел за зиму, поэтому пришлось завести нового маленького поросенка.
На следующий день после этого события мы получили телеграмму от Елены Михайловны, директора детского дома: «Приезжаю. Встречайте». Как только я узнала, что она собирается к нам в гости, я в панике упала перед мамой на колени и, заливаясь горькими слезами, умоляла: «Мамочка, не отдавайте меня обратно в детский дом, я обещаю, что буду всегда-всегда слушаться, буду хорошей девочкой!» Родители долго меня успокаивали и объясняли, что Елена Михайловна приезжает просто в гости, чтобы посмотреть, как я живу и поздравить с Новым годом.
И вот дедушка с папой отправились в лес и привезли оттуда красивую пушистую елку. А мы с мамой поехали в районный центр покупать новогодние подарки для всей семьи и соседей. Вечером мы с папой вместе украшали нашу елку разноцветными игрушками, мишурой и гирляндами, и папа сделал так, чтобы елка засветилась множеством разноцветных огоньков. Какая это была невероятная радость для меня! На мне было новое нарядное бархатное платье, на праздничном столе стояли всевозможные вкусности. Меня поставили на специальную табуретку, которую дедушка Коля сам смастерил для меня в своей мастерской, и я читала новогодние стихи, выученные в детском саду.
Потом соседка тетя Надя принесла домашний торт «Наполеон», который она специально испекла к празднику. И тут в дверь постучал настоящий Дед Мороз (это был переодетый папа) вместе со Снегурочкой (мамой в красивом костюме), и они стали раздавать всем присутствующим новогодние подарки. Когда из-под елки достали детское пианино — мой главный подарок — бабушка Валя улыбнулась и сказала дедушке: «Коля, придется нам подкопить денег на настоящее взрослое пианино для нашей внучки». Я тут же радостно предложила: «Бабушка, давайте вместе копить деньги, я тоже буду помогать!» Какой же это был счастливый и незабываемый день в моей жизни!
Прошло время, и наступило первое сентября. Меня всей большой семьей торжественно провожали в первый класс. В школе я училась старательно и хорошо, получала только четверки и пятерки. Все эти школьные годы я регулярно переписывалась с Петькой, который после окончания школы поступил в летное училище — он с детства мечтал стать пилотом. В своих письмах он обещал мне, что обязательно приедет на мой выпускной вечер.
Наступил долгожданный день окончания школы. Все выпускники собрались в празднично украшенном актовом зале. Я стояла в красивом белом платье, но чувствовала себя очень грустной — моего дорогого Петьки нигде не было видно, и я думала, что он не сможет приехать. И вдруг через весь переполненный зал я увидела знакомую фигуру — это шел Петька с дорожным чемоданом в руке! «Мальвина, я здесь!» — громко крикнул он мне, используя мое детское прозвище.
После окончания школы я поступила в медицинское училище в областном центре и получила специальность фармацевта. Вскоре после этого меня назначили заведующей аптекой в нашем районном центре. Но где бы я ни работала и чем бы ни занималась, я никогда не забывала о том, как много сделали для меня мои настоящие родители — Екатерина Николаевна и Михаил. Часто думаю о том, что было бы со мной, если бы тогда, в мои три года, меня не забрал опекунский совет и милиция из той страшной квартиры. Я никогда не вспоминала и никогда не пыталась разыскать ту женщину, которая когда-то меня родила.
Сейчас мы с Петькой — Владимиром Ивановичем — живем в мире и согласии, у нас растут двое замечательных детей — сын и дочка. А замуж я ему предложила сама, когда мы встретились после его возвращения из армии. Мы регулярно ездим в гости к моим родителям в деревню, наши дети обожают своих бабушку и дедушку.
Побольше бы на свете таких удивительных родителей, как мои мама и папа! Они подарили мне настоящую жизнь, полную любви и счастья.
Автор: Елена Стриж ©