На краю города, где асфальт трескался под ногами, а весенний ветер, пронизанный запахом талой земли и пожухлой прошлогодней травы, гнал серые облака к горизонту, сидела на подоконнике семнадцатилетняя Лена. Сквозь мутное стекло она смотрела на школьный двор, где уже виднелись первые одуванчики. В голове роились тревожные мысли: через пару месяцев школа закончится — и что дальше?
Поступать — не на что. Мечтать о вузе было всё равно что мечтать о поездке на Луну. Отец безнадежно спился, мать получала копеечную пенсию по инвалидности и мыла подъезды. Этого едва хватало на еду. К тому же мать частенько пила — не так яростно, как отец, но и этого хватало, чтобы Лена теряла к ней всякое тепло. Иногда она злилась на неё даже больше, чем на отца.
Когда-то их семья жила неплохо. Отец, отличный инженер, пользовался уважением на заводе, но в лихие девяностые его уволили — он отказался фальсифицировать отчёты. Мать трудилась на швейной фабрике, которую однажды просто закрыли, не выплатив зарплату. С тех пор жизнь стала не серой, а безысходно чёрной.
Лена не помнила, когда ей в последний раз покупали что-то новое. В её классе большинство были дети бизнесменов и чиновников. Она выделялась. Не тем, что умная или скромная — а бедностью.
— Лен, ты чего кислая такая? — послышался голос одноклассника.
Это был Илья — единственный, кто относился к ней по-человечески. Высокий, светловолосый, с внимательным взглядом. Он всегда был рядом, когда кто-то издевался или посмеивался.
— Жду классный час. Говорят, про выпускной расскажут, — неохотно ответила она.
Илья присел рядом на подоконник:
— Ну, тогда я подожду тоже. Домой шёл, но ладно уж.
Лена слабо улыбнулась:
— Ты вечно такой. А не интересно, что за программа? Выпускной же, праздник один раз в жизни.
— Мне всё это не важно. Лишь бы аттестат получить и поскорее уехать отсюда. Школа давно уже не место для людей.
— Мрачно ты рассуждаешь... Нам ведь ещё не восемнадцать, мы ещё дети. Надо уметь радоваться.
Он пожал плечами:
— Тогда потанцуем вместе? Первый танец твой, — сказал он и улыбнулся.
Лена рассмеялась:
— Да хоть все!
В кабинет вошла учительница — Елена Николаевна, сухощавая, нервная, с голосом, который дрожал при малейшем волнении. За ней подтянулись остальные. Программа выпускного оказалась щедрой: фото, зал, цветы, подарки. Когда начали распределять обязанности, Лена всё ждала, что её назовут. Но имя так и не прозвучало.
— А мне что делать? — спросила она.
Учительница усмехнулась:
— А тебе? Ничего. Надеюсь, ты не вздумала прийти?
— Почему?
— У нас праздник не для нищих, между прочим. Люди деньги сдают, наряды покупают. Таким, как ты, там не место. Аттестат заберёшь заранее.
На Лену уставились десятки глаз. Кто-то хихикнул. Щёки загорелись от стыда. Она вскочила и выбежала из класса. Илья молча поднялся и пошёл следом.
— Степанов, ты куда? — окликнула его Елена Николаевна. — Ты ведь медалист, у нас на тебя особая программа!
Он остановился:
— Пошли вы со своей программой, — и вышел.
Учительница побледнела. Отец Ильи — главный спонсор праздника. Его деньги — залог торжества и подарков. Без него всё рухнет.
— Вернись немедленно!
В ответ он поднял руку и показал средний палец. Кто-то ахнул. Она села на стул, бледная, как мел.
— Вы ещё пожалеете! — процедила она сквозь зубы. В классе повисла гробовая тишина.
— А выпускной будет? — спросил вечный двоечник Жорка.
— Будет. Сейчас обсудим, сколько сдавать.
— Так отец Ильи же всё оплачивает!
— Уже видимо нет. Так что доставайте кошельки.
---
Лена сидела на скамейке у школьного двора. Ветер дул в лицо, небо хмурилось. Весна выдалась холодной.
— Откуда знал, где я? — спросила она, не оборачиваясь.
— Знал, — ответил Илья и сел рядом.
Они молчали. Потом Лена тихо сказала:
— Я уеду. Заберу аттестат и уеду. Куда — не знаю. Работа найдётся. Потом, может, на заочное...
— Возьми меня с собой, — сказал он.
Она удивлённо взглянула:
— А тебе-то зачем?
---
Дома пахло перегаром и тухлой капустой. Мать и отец пили на кухне.
— Леночка, садись, ужинаем!
Она стояла в дверях, не двигаясь:
— Вам не надоело так жить? Пить без повода и по поводу, тупо ждать смерти?
Отец вытаращил глаза:
— Не нравится? Иди. Думаешь, мы одни такие?
— Почему вы не в той половине, которая живёт нормально? Почему мне стыдно, что вы мои родители?
Она вылетела в комнату, схватила сумку — и поняла, что взять нечего. Зубная щётка. Пара футболок. Всё.
Слёзы потекли сами собой.
Отец вошёл спустя минуту. Сел рядом.
— Ты права. Я слабый. Не могу бросить. Хочется нажраться, чтобы ничего не видеть. Уезжай. Вот, на первое время. Я это с тех времён берег. Даже когда пить нечего было — не трогал.
Он сунул ей в ладонь сложенные купюры.
Потом встал и ушёл. Из кухни донеслось:
— Чего сидим? Не наливаем?
---
На следующее утро Лена села в автобус. Весеннее солнце пробивалось сквозь облака. В руках — аттестат. Накануне она зашла к директору, придумала историю про больную тётю. Та облегчённо выдохнула и пожелала удачи.
После выпускного исчез и Илья. Его никто не искал. Отец заплатил все-таки — значит, всё хорошо.
---
Десять лет спустя в школе снова был праздник. День встречи выпускников. Елена Николаевна, слегка располневшая, щебетала с новым трудовиком.
— Всё готово. Как всегда — отец Ильи всё оплатил.
— А сам Илья будет?
— Кто знает. Говорят, за границей, женат. А может, слухи. Зато остальные будут. Даже мать этой Лены Агафоновой встретила в магазине. Нарядная такая, не признала сначала.
— И она придёт?
— Надеюсь, нет. Смотрела на меня, как будто я ей что должна. Вот уж точно — такие всё настроение портят.
Она отвернулась и направилась встречать гостей. Над школой кружили ласточки. Весна вступала в свои права, как будто всё плохое давно осталось в прошлом.
Во дворе школы стоял чёрный внедорожник. Из него вышла женщина лет около тридцати. Высокая, уверенная, в светлом плаще и туфлях на каблуке. Волосы — собраны в аккуратный пучок, на лице — лёгкий макияж. В руках — букет полевых цветов, скромных, но трогательных.
Она постояла немного, вглядываясь в знакомое здание. Потом неторопливо пошла ко входу.
— Простите, вы к кому? — вежливо остановила её охранница в вестибюле.
— Я... выпускница. Десять лет назад. Класс Елены Николаевны.
— А, проходите! Там в актовом зале уже почти все собрались.
В зале царило оживление. Кто-то смеялся, кто-то обнимался. На сцене — баннер с надписью «Дорогие выпускники, добро пожаловать домой!»
Елена Николаевна заметила вошедшую женщину не сразу. А когда заметила — сначала не поверила.
— Ленка? — вырвалось у неё. — Это ты?
— Елена. Просто Елена, — мягко поправила та. — Я хотела заглянуть. Вдруг кто-то ещё помнит.
— Ты... Прости, я тебя не узнала. Ты изменилась.
— Да, бывает. Время идёт, люди растут. Иногда — перерастают тех, кто их унижал.
Учительница опешила:
— Я... Я ведь не со зла...
— Конечно, — кивнула Лена. — Вы просто вычеркнули меня из жизни класса. Это ведь не со зла, правда? А ещё вы любили говорить, что каждый сам кузнец своей судьбы. Вот и я — выковала, что смогла.
Она протянула букет:
— Для школы. Всё-таки здесь многое началось.
Повернулась и направилась к выходу. В дверях столкнулась с мужчиной. Высокий, с поседевшей прядью на виске, в строгом костюме, с усталым, но добрым взглядом.
— Лена?
Она улыбнулась:
— Привет, Илья.
Они стояли напротив друг друга, как будто и не было этих лет, боли, одиночества и дорог.
— Ты ведь исчез, — сказала она.
— Искал тебя. Не нашёл. Потом были армия, работа, командировки... Но я помнил.
— Я тоже, — тихо ответила Лена.
Он посмотрел на неё пристально:
— Пойдём отсюда?
— Куда?
— Куда угодно. Только не назад.
Они вышли из школы. Над двором кружили ласточки, солнце пробивалось сквозь облака. Было так же весело и тревожно, как когда-то. Только теперь — по-взрослому. И внутри у Лены вдруг стало легко. Словно всё это время она просто ждала, чтобы начать сначала.
Вот такая история, друзья. Напишите, пожалуйста, что вы думаете об этой истории. Не забудьте подписаться на канал и поставить лайк. Всего Вам доброго. До свидания!