Когда тёплое солнце скрылось за тучами, а морской бриз уступил место пронзительному осеннему ветру, Елена вздохнула с облегчением. Лето было утомительным. Их уютный дом на окраине курортного посёлка стал местом паломничества для всех родственников Игоря — её мужа. У самой Елены близких почти не было: родители жили в деревне и предпочитали прогулки по осеннему лесу отдыху на пляже, а братьев и сестёр у неё не было вовсе.
Осенние дни приносили тишину. В воздухе чувствовалась прохлада, шуршали листья, в саду желтели кусты малины. В это спокойное время они с Игорем наконец-то занялись домом: переклеили обои, покрасили стены, постелили ковролин, обновили мебель. Елена переделала планировку — теперь дом стал действительно её.
На Новый год они решили собрать всю родню у себя, ведь комнат в доме хватало. Но даже праздничное настроение не спасло Елену от ощущения хаоса. Дом наполнился шумом, смехом и беготнёй. Четверо детей её золовки Инны превращали каждый вечер в маленькое землетрясение. Но праздники закончились, и наступила долгожданная тишина.
Весна едва начала вступать в свои права: с крыш капала талая вода, сквозь облака пробивалось солнце, а в воздухе витал солоноватый запах моря. Елена уже знала — скоро всё повторится. И действительно, в начале мая на горизонте вновь появилась Инна.
Инна приехала с тем же видом, будто бы была не в гостях, а в пятизвёздочном отеле. В широкополой шляпе и с солнцезащитными очками, она важно вошла в дом, поставив огромный чемодан прямо посреди коридора. За ней вошёл её муж Павел, с двумя детьми и множеством сумок. Елена сдержала раздражение и проводила гостей в комнаты.
Племянники сразу же побежали к её сыновьям — Тёме и Андрею. Елена наблюдала за этим с натянутой улыбкой. Вечером, когда дети уехали на пляж с Игорем, а Инна отдыхала, Елена убиралась по дому. Вещи были разбросаны, на ковролине грязные следы, на детских кроватях — крошки. Она злилась молча, пока не решилась поговорить с Инной:
— Инна, может, вы попросите детей быть поаккуратнее? Всё-таки вы в гостях.
— Что ты хочешь сказать? — медленно сняв очки, спросила Инна, будто Елена её оскорбила.
— Просто они заходят в грязной обуви, мусорят. Я не справляюсь одна с уборкой.
Инна приподняла подбородок, кивнула и ушла в комнату. На этом разговор был окончен.
На следующее утро, когда Елена жарила блинчики, к ней подошёл Тёма:
— Мам, я кое-что скажу, но ты не злись.
Елена насторожилась:
— Что случилось?
— Я приставку уронил. Она теперь не работает.
Елена знала, как дети ждали эту приставку. Она обняла сына:
— Ничего, солнышко. Главное, что ты не пострадал.
Но её взгляд поймал хищную ухмылку на лице Севы — сына Инны, выглядывающего из-за угла. Что-то здесь было не так. Подозрение Елены росло. Она подошла к мальчику:
— Ты чего прячешься, Сева?
— Я? Ничего. Просто играю.
— А рассказать мне не хочешь, как приставка разбилась?
Мальчик смутился:
— Так это Тёма сказал? Он всё врёт!
— Он ничего не говорил. Я сама всё видела. Знаешь, врать нехорошо.
Сева опустил глаза и пробормотал извинение. Позже Тёма признался, что именно Сева разбил приставку — из-за того, что не хотел ждать своей очереди.
— А почему ты сразу не сказал? — спросила Елена.
— Он сказал, что побьёт меня, если я расскажу...
Елена почувствовала, как сжимается сердце:
— Запомни, Тёмочка, ты всегда можешь сказать мне правду. Я всегда тебя защищу.
Вечером она поговорила с Инной. Но та отмахнулась:
— Мой Сева? Да вы что! Он не мог! Это ваши избалованные дети всё выдумали.
Елена поняла: ждать помощи бессмысленно. Но внутри что-то изменилось — она больше не будет терпеть. Этот дом — её крепость, и она будет его защищать.
---
На следующее утро Елена проснулась раньше всех. В голове звенело от недосыпа, но сердце было твёрдым. Она поставила на плиту кастрюлю с овсянкой, вымыла посуду и села за стол с чашкой кофе. Через двадцать минут в кухню вошла Инна, в халате, с телефоном в руке.
— Ты чего такая хмурая? У нас отпуск, расслабься, — бросила она, не глядя.
Елена поставила чашку и спокойно произнесла:
— Инна, я всё решила. Вам с Павлом и детьми нужно найти другое жильё. У вас ещё неделя до сезона — отели пока не забиты. Могу помочь с поиском.
Инна подняла на неё глаза:
— Ты это серьёзно? Мы же семья!
— Именно поэтому я так долго молчала. Но хватит. Мой дом — не бесплатный пансионат. Вы приехали как на курорт и ждете чтобы я вас обслуживала.
— Да как ты смеешь! — вскинулась Инна. — Я всё расскажу Игорю!
— Расскажи. Он устал не меньше моего. И поддержит меня.
Инна фыркнула и вышла. Вечером Игорь подошёл к Елене:
— Ты точно уверена? Они же обидятся.
— Я уверена, Игорь. Я устала жить в аду каждое лето.
Он посмотрел на неё долго. Потом кивнул:
— Я с тобой.
Через два дня Инна с семьёй уехала. Без прощаний. Без благодарности.
Когда тишина вновь окутала дом, Елена впервые за долгое время почувствовала лёгкость. На улице пахло свежескошенной травой, в окна лился солнечный свет. Её лето наконец началось.
Через несколько дней после отъезда Инны к Елене начали поступать звонки. Сначала позвонила тётя Лида — дальняя родственница Игоря, обычно приветливая, но на этот раз её голос был холодным:
— Елена, ты что, совсем с ума сошла? Инна с детьми осталась без крыши над головой! Говорят, ты их чуть ли не выгнала на улицу!
Елена вздохнула:
— Никто их не выгонял. Я предупредила заранее, предложила помочь с поиском жилья. Просто я больше не могу превращать свой дом в проходной двор.
— Ну, не знаю… Всё это как-то по-женски мелочно, — пробормотала Лида и повесила трубку.
Следом позвонила свекровь. Её голос дрожал от возмущения:
— Леночка, мы же одна семья! Инна же твоя золовка! Так нельзя с роднёй!
Елена спокойно ответила:
— Мам, я десять лет терпела. Я не отказываюсь от семьи. Но моя семья — это Игорь и дети. И они тоже заслуживают покоя.
Ответом было долгое молчание, а потом неожиданное:
— Ну… Может, ты и права. Но Инна, конечно, всё рассказывает по-своему.
— Я уверена, — усмехнулась Елена. — Пусть рассказывает. Моя совесть чиста.
Через несколько дней на крыльце появился двоюродный брат Игоря — Виктор. Он с женой и двумя дочками собирался заехать на выходные.
— Ну что, — с ухмылкой сказал он, — слышал, ты теперь режим устанавливаешь. Нам хоть ночевать можно?
— Если вы будете вести себя как гости, а не как захватчики, то пожалуйста, — ответила Елена, не улыбаясь.
Жена Виктора, Мила, засмеялась:
— Вот это мне нравится! Порядок должен быть. Мы только с ночёвкой, утром уезжаем.
И действительно, всё прошло спокойно. Они уехали, поблагодарив за тёплый приём и уют. Через пару дней Виктор написал Игорю:
У тебя жена — кремень. Респект ей. Такие границы — только уважать.
К концу июня Елена заметила, что телефон звонит реже. Слухи разошлись, и родня поняла: теперь правила другие. К ним больше никто не ехал «на всё лето», с чемоданами, детьми и ожиданием бесплатного сервиса.
Игорь тихо радовался тишине. Вечерами они с Еленой сидели на террасе, пили чай и слушали море. Он часто обнимал жену, будто извиняясь за все предыдущие годы.
— Знаешь, — сказал он однажды, — я сначала боялся, что ты перегнула. А теперь вижу — ты просто сделала то, на что у меня не хватило мужества.
Елена только улыбнулась. Лето, наконец, было их — по-настоящему.
Вот такая история, друзья. Напишите, пожалуйста, что вы думаете об этой истории. Не забудьте подписаться на канал и поставить лайк. Всего Вам доброго. До свидания!