Весеннее солнце ласково светило, согревая все вокруг, а яркая зелень радовала уже не только своим зеленым нарядом, но и начинающими цвести кустарниками вдоль дорожки по которой Вера обычно ходила на работу. Больше всего Вере нравилась ярко-желтая, словно солнышко, форзиция. Но сегодня Вера ничего этого не видела ее утро началось ужасно, она и помыслить не могла, что в ее скучной и непритязательной жизни вдруг произойдет такое страшное событие. На работу она уже опоздала давно, причина же этого опоздания была настолько непредсказуемая, что она не укладывалась у нее в голове. Но Вера только и думала об этом, вспоминая даже мельчайшие подробности.
Сегодня Вера проснулась не по будильнику, как обычно. Ее разбудил детский плач. Это было довольно неожиданно, ведь детей у них на площадке не было. Солнце еще не встало, значит вставать ей было рано, но Вера встала, сделала себе кофе и выглянула на площадку. Как она и думала, плач доносился из квартиры напротив. Она подошла ближе, оказывается дверь была приоткрыта, поэтому и было так хорошо слышно. В этой квартире жила опустившаяся донельзя особа лет девятнадцати. Вера не пошла в квартиру рядом, где жила совсем старая, да к тому же еще и глухая бабушка. Она сразу направилась в квартиру слева от своей, там жила молодая семейная пара. С ними Вера общалась, и нередко они приглашали друг друга на чай. Поэтому она смело позвонила, открыл ей Виктор:
– Доброе утро, соседи!
– Привет! Ты чего это такую рань названиваешь.
– А ты что, как Михайловна, глухой?
– Ой, и правда кто-то плачет, просто я еще не проснулся толком.
– Это у этой особой, – кивнув на приоткрытую дверь, сказала Вера.
– Но откуда там мог взяться ребенок?
– Я не знаю, но заходить одна я боюсь, хоть дверь и приоткрыта.
– Погоди, я хоть штаны надену, и Виктор пошел одеваться, а в прихожей появилась Аня, держась за еще не очень большой животик. Ты Аня иди, иди отсюда, тебе нечего здесь делать, ведь волноваться тебе нельзя.
Тут и Виктор вышел.
– Ой, ты к двери не прикасайся, – сразу предупредила Вера, мало ли что, вдруг там…
И в голове у Веры возникли картины одна другой страшнее.
Виктор пнул дверь ногой, и они зашли в квартиру. Первой они увидели женщину лежащую на полу в луже крови. А на кровати лежал мужик, но он был жив и по всей видимости и здоров, однако ноги и руки его были крепко связаны.
– Развяжите, меня развяжите, – вскричал он.
– Нет пока не можем, мы сначала полицию вызовем.
– Тогда успокойте ребенка, я больше не могу его слышать. У меня сердце разрывается.
– Ждите, – вскричала Вера и подбежала к маленькому мальчику, лежащему на одеяле, брошенном на пол. Ему не больше полугода, сразу определила Вера, он был и мокрый, грязный, и, скорее всего, голодный. К тому же в комнате было достаточно прохладно. Вполне возможно, что он еще и замерз. Найдя в шкафу замызганную простыню, Вера отнесла младенца в ванную, и там быстро искупала, вернее просто обмыла его, ведь хозяйка квартиры не имела даже мыла. Потом она вышла из ванной и попыталась хоть что-то найти на кухне, но там не было ничего, даже холодильник был абсолютно пуст.
Отдав ребенка Виктору, который уже позвонил в полицию, Вера побежала домой за молоком. Но поняла, что молоко ей налить некуда, и Вера побежала наверх. У соседей живущих прямо над ней были дети, младший был приблизительно того же возраста.
Ей открыли сразу, и она тут же затараторила:
– Дайте мне бутылку с соской, но быстро и без возврата, а я потом вам новую куплю, так как ребенка было слышно и здесь, женщина тут же принесла бутылочку и спросила:
– Может кашку развести?
– Нет, я уже молоко подогрела, – но та все же принесла ей пакетик этой самой кашки.
– На эту бутылочку две столовые ложки, и Вера через пару минут вернулась в чужую квартиру и дала малышу молоко, и тот тут же замолчал. И от этой неожиданной тишины Вере почему-то захотелось плакать, но расслабляться было нельзя.
Убитой была скорее всего мать мальчика, оказывается связанный мужчина привел к Милке почти незнакомую ему женщину, оба они были пьяные, он особенно.
– Но когда младенец заорал, я проснулся, тут-то увидел себя лежащим и связанным, – как объяснил им мужчина, – единственное что я помню, что бабу эту зовут Ольга, а фамилии ее я, конечно же, не знаю. А меня зовут Николай.
– А женщина, судя по всему она уже мертва, как мне кажется. Она ударилась об угол стола, – сказал Виктор.
– Может она просто без сознания? – с надеждой спросила Вера.
– Вряд ли посмотри, у виска женщины расплылось кровавое пятно.
– Ой, хватит гадать. Вот появится полиция. Пусть они разбираются. А я бы пока этого ребенка в больницу отнесу, у меня как раз первая смена. И я катастрофически опаздываю.
– Так выходит это ребенок убитой женщины? – спросил Виктор.
– Не знаю, мы с ней вдвоем пришли, без ребенка может и не ее, но я что-то не помню, чтобы в квартире был ребенок, когда мы пришли, – растерянно сказал Николай, но тут появилась полиция , они вошли тихо, ведь дверь так и осталась открытой.
Первым назвал себя Николай, видно было, что он завсегдатай СИЗО. Он назвал полицейскому свое имя и фамилию, а потом предположил:
– Скорее всего в квартиру кто-то еще пришел, после того как я уснул.
– Да, нехорошая история, – сказал один из полицейских, собираясь писать протокол, – только вот непонятно откуда же взялся ребенок?
Вскоре выяснилось, что никаких документов на ребенка в квартире нет, да и документов хозяйки тоже.
– Видно она, убегая, захватила свои документы, а ребенка, оставила, ведь он же не ее, – предположил Виктор.
– Ну ничего, думаю, что мы ее быстро найдем, – уверенно сказал полицейский. Ну а со смертью этой дамы все ясно: ее толкнули, может быть эта самая хозяйка, она ударилась вот об этот угол стола и умерла. Судя по всему от потери крови. А вы соседи, что скажете о соседке? Как ее зовут, как ее фамилия.
– Она моя одноклассница, – сказал Виктор, – Грачева Милана Дмитриевна, год рождения 2005, точнее не помню. Эта квартира ей досталась от бабушки, а бабушку забрали ее родители, которые сейчас живут где-то в Подмосковье, адреса их я не знаю.
Тут как раз подъехала спецмашина и один из мужчин, поднявшихся квартиру, сообщил:
– За ночь это уже второй труп спившейся женщины.
А полицейский опять обратился к мужчине:
– Может с вами вчера и второй мужчина был, нет, я пришел вот с ней, указал он на труп, и отрубился я рано, так как днем мне повезло и я грузил товар на рынке. Ну и устал маленько, а как выпил, то меня сразу и развезло. Но вполне возможно, что кто-то еще приходил, ведь у Милки дверь вообще не запирается.
Тут его освободили от веревок, и один из полицейских сказал:
– Это не женщина его связывала, бабы они бы еще и бантиком веревку завязали. А тут чисто мужская работа. А вы, граждане-соседи, кроме этого мужика видели кого-нибудь, кто бы приходил к вашей соседке? – спросил он.
– Нет, мы не видели, вот если только наши старушки у подъезда помнят кого-то.
– Я как-то видел Милку с незнакомым мужиком, – сказал Николай, – может опознаю его где-нибудь, но не уверен, что это тот, кто меня связал, Милка она такая неразборчивая, собирала дома всех подряд.
– Как и вы, – иронически сказал полицейский, – ведь вы привели эту женщину домой к любовнице.
– Не, мне Милка любовницей не была. Она моя двоюродная сестра по отцу, который их бросил, а мать ее второй раз вышла замуж, мы с ней с самого детства вместе. Неужели и ее… А куда пацана девать будете?.
– Ты лучше себя пожалей, – сказал полицейский.
Мужчину задерживать не стали, понятно было, что он не виновен. Но все-таки свой адрес он назвал, и обещал прийти, как только ему пришлют повестку.
Уже в отделе один из полицейских все-таки предположил, что на месте преступления был некто четвертый его-то и стали искать после того, как криминалист заявил, что стол на кухне “вне подозрений”.
– Обе женщины убиты чем-то другим, одинаковым. Но чем я пока затрудняюсь ответить.
Приехала скорая и мальчика забрали в больницу. Никаких документов в доме полицейские так и не обнаружили.
В больнице Вера не отходила от ребенка. Еще в чужой квартире Вера попросила следователя, который начал вести это дело, держать ее в курсе:
– Ведь нам надо в больнице на мальчика медкарту завести, да еще и полис нужен. Вот мой телефон. Тогда позвоните.
Но он позвонил часа через два и сказал,что второй погибшей женщиной была ее соседка Милана.
Единственное, что так и не смог понять криминалист, чем все-таки убил преступник обеих женщин, ведь и Милану убили ударом в висок чем-то острым.
– Это явно какой-то камень, особенный камень, видно он как-то специально заточен, да и преступник отлично знает, как им надо бить. Ведь голову он пробивает основательно это прямо-таки специалист по убийствам, этих женщин он убивал одним ударом, – объяснял криминалист своему начальству.
Следователь тоже был удивлен:
– Кому же могли помешать две дамы легкого поведения, кому же они к дорогу перешли. Есть какая-то тайна в этой истории, как мне кажется?
Вера спала последнее время плохо ей снились странные сны, и в них обязательно был несчастный мальчик-сирота, хотя только на секунду, но был. Еще она видела криминалиста, который приезжал в ночь убийства, во сне он почему-то он повторял ей: – Поторопись, поторопись, девонька.
После всех этих событий Вера постоянно навещала мальчика в палате. Она просто прикипела к нему, и уже не представляла, что в один прекрасный момент его выпишут и переведут в детский дом, и она больше его не увидит.
Мои уважаемые подписчики, а также все, кто просто заходит на мой канал, спасибо, вам за лайки,за теплые комментарии, пусть в ваших семьях навсегда поселится счастье, и уйдут прочь все невзгоды.
Читайте также другие мои рассказы: