Признание
Весеннее солнце пробивалось сквозь тонкие занавески, рисуя светлые полосы на кухонном столе. Марина Геннадьевна нервно постукивала ногтями по чашке с давно остывшим чаем. Напротив сидел Игорь — младший брат её мужа. В его глазах застыло выражение, которое она не могла расшифровать: то ли осуждение, то ли восхищение её дерзостью.
— Ты понимаешь, что это мошенничество? — наконец произнёс он, нарушая затянувшееся молчание.
Марина вздрогнула, словно от пощёчины. Этот вопрос она задавала себе уже сотню раз за последние недели.
— Понимаю, — из её горла вырвался неожиданно спокойный и ровный голос — будто не она, а кто-то другой произносил эти слова. — Но ты знаешь, что Виктор заслужил это. Всё, что я сделала — я оформила кредит на мужа, пока он лежал в больнице. И ушла к его брату. К тебе, — она подняла взгляд, встречаясь глазами с Игорем. — Теперь ты знаешь правду. Решай, что дальше.
Игорь с силой провёл ладонями по лицу, словно пытаясь стереть с него растерянность.
— Чёрт возьми, Марина... Два миллиона! Ты хоть понимаешь, что он с тобой сделает, когда узнает?
Тонкие губы Марины искривились в подобии улыбки.
— А что ещё он может у меня отнять? Двадцать лет жизни я уже потеряла.
Последняя капля
Три месяца назад
Морозный январский воздух обжигал лёгкие. Марина торопилась домой после изнурительного рабочего дня в банке. Завтра нужно было подавать квартальный отчёт, а у неё не сходились цифры из-за ошибки стажёра.
На лестничной площадке пахло жареной рыбой — соседка снова готовила своё фирменное блюдо. Марина невольно сморщила нос от резкого запаха, продолжая копаться в сумке в поисках вечно ускользающих ключей. Дома её ждал остывший ужин и, вероятно, очередные претензии мужа.
Виктор не пил, не бил её, не изменял — по крайней мере, она об этом не знала. Но каждый день её существования рядом с ним превращался в мелкое, унизительное испытание.
— Почему так поздно? — даже не поворачивая головы от телевизора, спросил он, когда она вошла в квартиру.
— Работа, — коротко ответила Марина, проходя на кухню. — Будешь ужинать?
— Уже поел, — бросил он. — Слышь, а где деньги с твоей зарплатной карты? Там должно было пятнадцать тысяч остаться.
Марина замерла у холодильника. Его тон, будничный и небрежный, заставил её похолодеть.
— С какой стати ты лазишь по моим картам? — тихо спросила она.
Виктор оторвался от телевизора и повернулся к ней с выражением искреннего удивления на лице.
— А что такого? Мы же семья. У нас общий бюджет.
— Общий? — Марина почувствовала, как внутри закипает что-то тёмное и горячее. — Тогда почему я не знаю пароль от твоей карты? И почему каждый месяц половина твоей зарплаты куда-то исчезает?
Она достала из сумки распечатки банковских выписок, которые тайно заказала в отделении по копии его паспорта.
— Смотри, — развернула бумаги к мужу. — Смотри внимательно. За последние полгода ты снял почти триста тысяч наличными. КУДА они ушли?
Виктор поднялся с дивана, его лицо исказилось.
— Ты что, следишь за мной? — прошипел он. — Проверяешь мои расходы?
— А ты проверяешь мои карты! — парировала Марина.
— Да я имею право знать, куда уходят деньги в этой семье! Я, между прочим, основной кормилец!
Марина рассмеялась — горько, почти истерично.
— Кормилец? Ты? Твоя зарплата меньше моей уже пять лет! А на коммуналку и продукты в основном трачу я. Куда деньги деваются, Витя? На баб? На игру? На что?
Его лицо побагровело. В три шага он оказался рядом с ней, схватил за плечи.
— Ты чё, совсем обнаглела? На каких баб? Я пашу как проклятый, чтобы у тебя всё было!
— ОТПУСТИ! — она вырвалась из его хватки. — Знаешь что? Мне надоело. Завтра же иду подавать на развод.
В глазах Виктора мелькнул страх, быстро сменившийся злостью.
— Только попробуй. Помнишь квартиру? Ту, что от моей бабки осталась? Мы её продали, чтобы взнос за эту квартиру внести. Так вот, если уйдёшь — я тебя по миру пущу. Суды затяну на годы. Все связи использую. Докажи ещё, что ты вкладывалась, где у тебя документы на совместные траты? Я все квитанции на себя оформлял, а твои деньги — просто «помощь супруга». Хрен ты что получишь, а не половину. А из квартиры я тебя выпишу, даже если через год судиться придется.
Марина почувствовала, как подкашиваются ноги. Да, она знала это. Двадцать лет назад, молодая и влюблённая, она согласилась, чтобы ипотечная квартира была оформлена на мужа.
— Ты... чудовище, — только и смогла выдавить она.
— А ты неблагодарная стерва, — спокойно ответил Виктор, возвращаясь на диван. — Я тебе крышу над головой обеспечил, а ты мне тут истерики закатываешь.
Той ночью Марина не сомкнула глаз. Лёжа на краю кровати, подальше от храпящего мужа, она впервые всерьёз задумалась о мести.
В палате номер шесть
Два месяца назад
Запах лекарств и антисептиков обволакивал, как туман. Марина сидела у кровати Виктора, бессмысленно глядя на его бледное лицо. Сердечный приступ случился внезапно — прямо на работе. Врачи сказали, что он будет жить, но полное восстановление займёт время.
Монотонно пищали приборы. Виктор был без сознания уже вторые сутки — сильные лекарства после операции. На тумбочке лежали его документы и телефон.
Телефон завибрировал — входящий звонок. "Банк Кредит Финанс" — высветилось на экране.
Марина недоуменно посмотрела на аппарат. С какой стати им звонить Виктору? В голове промелькнула мысль — тёмная, отчаянная. Она взяла трубку.
— Алло?
— Добрый день! Это Виктор Александрович Краснов? — раздался бодрый женский голос.
— Нет, это его жена, Марина Геннадьевна, — она перевела взгляд на неподвижное тело мужа. — Муж сейчас не может подойти к телефону.
— Понимаю. Марина Геннадьевна, я звоню из Банка Кредит Финанс. Хотела сообщить, что заявка на потребительский кредит, которую вы с супругом подавали месяц назад, одобрена! Два миллиона рублей под 14,9% годовых на пять лет. Когда вам будет удобно подъехать для подписания документов?
Марина почувствовала, как пересыхает во рту. Они не подавали никакой заявки. Видимо, звонок предназначался другой паре. Она уже хотела объяснить ошибку, но что-то остановило её.
— Скажите, а можно, чтобы я одна приехала? — осторожно спросила Марина. — У мужа... проблемы со здоровьем, он в больнице.
— О, сочувствую вам! — искренне отозвалась сотрудница банка. — Да, конечно, вы можете оформить документы по доверенности от супруга. У вас есть такая возможность?
Рука Марины непроизвольно сжала паспорт мужа.
— Думаю, да, — медленно произнесла она.
В этот момент дверь палаты открылась, и вошёл Игорь — младший брат Виктора. Он окинул взглядом комнату, задержавшись на телефоне в руке Марины.
— Я перезвоню вам позже, — быстро сказала она в трубку и отключилась.
— Кто звонил? — спросил Игорь, подходя к кровати брата.
— С работы, — солгала Марина, пряча телефон в карман халата. — Справляются о здоровье.
Игорь кивнул, не сводя глаз с Виктора.
— Как он?
— Без изменений. Врач говорит, что должен прийти в себя к вечеру.
Игорь вздохнул и грузно приземлился на стул рядом с Мариной.
— Ты как? Выглядишь измотанной.
Она посмотрела на него — по-настоящему посмотрела, может быть, впервые за все годы их знакомства. Игорь был младше Виктора на пять лет, и был очень похож на него, только свежее, моложе. В его взгляде читалось искреннее участие.
— Нормально, — автоматически ответила она, а потом вдруг добавила: — Вообще-то, отвратительно. Мы с Виктором... у нас не всё было в порядке. Давно уже.
Игорь кивнул, словно это не было для него новостью.
— Я догадывался, — тихо сказал он. — Брат не умеет ценить то, что имеет.
Что-то в его голосе заставило Марину насторожиться. Она почувствовала себя неловко под его внимательным взглядом.
— Пойду выпью кофе, — сказала она, поднимаясь. — Тебе принести?
— Давай лучше я схожу, — предложил Игорь. — Ты отдохни.
Когда за ним закрылась дверь, Марина быстро достала телефон и набрала номер банка.
Цена свободы
Шесть недель назад
— Ты точно этого хочешь? — спросил Игорь, помогая Марине загрузить последнюю коробку с вещами в багажник.
Она посмотрела на многоэтажку, где прожила двадцать лет своей жизни. Окна их с Виктором квартиры темнели на пятом этаже.
— Точнее не бывает, — твёрдо ответила она.
Виктора выписали три дня назад. Он был ещё слаб, но достаточно крепок, чтобы возобновить свой контроль над ней. Вчера она наконец решилась уйти — воспользовавшись тем, что муж уехал на обследование.
— Он будет в ярости, — заметил Игорь, захлопывая багажник.
Марина усмехнулась.
— Особенно когда обнаружит кредит.
Игорь вздрогнул.
— Ты правда это сделала? Оформила на него кредит?
Она молча кивнула, глядя прямо перед собой.
— Боже, Марина... это же...
— Преступление? — резко оборвала она. — А то, что он украл у меня двадцать лет жизни — это как называется?
Игорь покачал головой.
— И куда ушли деньги?
— Часть на счёт, который он не сможет найти. Часть с собой. На новую жизнь, — она повернулась к нему. — Ты ведь по-прежнему готов меня приютить?
Их глаза встретились. В его взгляде Марина прочла больше, чем просто согласие помочь. Это пугало и одновременно придавало сил.
— Конечно, — тихо ответил он. — Поехали домой.
Домой. Странно было слышать это слово применительно к квартире брата мужа. Но всё лучше, чем оставаться в золотой клетке, которая на самом деле давно превратилась в тюрьму.
Разбитые зеркала
Вчера
Дверной звонок раздался как удар грома. Длинный, настойчивый, злой. Марина знала, кто это, ещё до того, как Игорь открыл дверь.
Виктор ворвался в квартиру, как ураган — красный от ярости, с пульсирующей веной на лбу.
— ТЫ! — заорал он, увидев Марину, замершую в дверях кухни. — Ты, подлая тварь! Что ты сделала?!
Игорь встал между ними, вытянув руку.
— Успокойся, Витя. Сердце посадишь.
— Отойди, — процедил Виктор, не сводя горящего взгляда с жены. — Это между мной и этой... этой...
— Называй вещи своими именами, Витя, — неожиданно спокойно произнесла Марина. — Я — женщина, которая наконец-то дала тебе отпор.
— ОТПОР?! — заорал он так, что зазвенело в ушах. — Ты называешь это отпором? Ты УКРАЛА у меня два миллиона! Ты подделала мою подпись! Это тюрьма, ты понимаешь?
Марина скрестила руки на груди.
— А ты понимаешь, что это такое — жить с человеком, который каждый день даёт тебе понять, что ты никто? Который контролирует каждую копейку? Который угрожает выбросить тебя на улицу, если ты вздумаешь уйти?
— Я любил тебя, дуру! Я всё для тебя делал!
Марина рассмеялась — громко, почти истерично.
— Любил? ТЫ? Да ты даже не знаешь, что это такое! Двадцать лет ты использовал меня как кухарку, уборщицу и банкомат! А сам что? Куда деньги девал, Витя? Я всё знаю про твои ставки, про твой игровой счёт. Думал, я не найду?
Лицо Виктора побелело.
— Ты... копалась в моих вещах?
— Не только. Я следила за тобой. Я видела, как ты заходишь в букмекерскую контору. Я видела твои ставки на телефоне, когда ты спал. Сколько ты проиграл за эти годы?
Виктор сделал шаг назад, словно его ударили.
— Это мои деньги, я имел право...
— НЕТ! — Марина почувствовала, как что-то внутри окончательно лопается. — Это были НАШИ деньги! На которые мы могли путешествовать, купить новую машину, помочь твоей матери с лечением! А ты всё спустил на свои идиотские ставки!
Виктор оглянулся на брата, ища поддержки, но лицо Игоря было непроницаемым.
— Ты знал? — спросил Виктор. — Ты знал, что она оформила на меня кредит?
Игорь медленно кивнул.
— Сволочь, — прошипел Виктор. — Родной брат, а туда же... Решил подобрать объедки с моего стола? — он кивнул на Марину.
Кулак Игоря врезался в челюсть брата так неожиданно, что тот не успел отреагировать. Виктор отлетел к стене, схватившись за лицо.
— Ещё одно слово о ней в таком тоне, и я забуду, что ты мой брат, — выдавил сквозь стиснутые зубы Игорь.
Виктор медленно выпрямился, вытирая кровь с разбитой губы.
— Значит вот как, — тихо произнёс он. — Спелись, голубки... Ну что ж. Я иду в полицию. Пусть там разбираются с твоими махинациями, — он посмотрел на Марину.
Она выдержала его взгляд.
— Иди. И я расскажу, как ты годами тратил наши общие деньги на игру. Как угрожал оставить меня без крыши над головой. Как морально издевался надо мной. Думаешь, тебе поверят? Бедному сердечнику, который не может контролировать свои финансы и игровую зависимость?
Виктор застыл, осознавая, в какую ловушку попал.
— Чего ты хочешь? — наконец спросил он.
— Развода, — твёрдо ответила Марина. — И раздела имущества. По-честному. Половина квартиры — моя.
Осколки прошлого
Сегодня
— Значит, вы договорились? — спросил Игорь, наливая Марине чай.
Она кивнула, глядя в окно на весенний двор.
— Он согласился на развод и раздел квартиры. Я согласилась вернуть половину кредитных денег и не упоминать нигде о его игровой зависимости.
— И ты действительно вернёшь деньги?
Марина повернулась к нему.
— Да. Часть уже перевела на его счёт. Я не воровка, Игорь. Я просто хотела... я не знаю... отомстить? Почувствовать контроль хоть над чем-то в своей жизни.
Игорь присел на край дивана рядом с ней и осторожно взял её за руку.
— Я не осуждаю тебя, — тихо сказал он. — Но я рад, что ты исправляешь ситуацию.
Она благодарно сжала его пальцы.
— Знаешь, что самое странное? Я не чувствую радости или удовлетворения. Только усталость. И странное облегчение от того, что всё закончилось.
Игорь притянул её к себе, обнимая за плечи.
— Не всё. Для тебя — для нас — всё только начинается.
Марина положила голову ему на плечо, впервые за долгие годы позволяя себе почувствовать надежду.
— А что подумают люди? — вдруг спросила она. — О нас с тобой? О том, что я оформила кредит на мужа, пока он лежал в больнице. И ушла к его брату?
Игорь пожал плечами.
— Каждый решит сам. Некоторые осудят. Другие поймут. Это не наша забота.
Марина закрыла глаза. Что-то подсказывало ей, что он прав. В конце концов, только она знала всю правду о том, через что ей пришлось пройти. И только она могла решить, что делать с осколками своего прошлого.
Как вы оцениваете её поступок?