Мы привыкли видеть её строгой дамой в чёрном платье, вдовой, склонившейся над государственными бумагами. Но в тишине королевских покоев Виктория становилась другой — матерью, дрожащей над колыбелью "хрупкого принца". Так же, как её дочь Алиса Гессенская будет ухаживать за больным гемофилией Фридрихом, а внучка Александра Фёдоровна — за цесаревичем Алексеем, она неистово боролась за жизнь своего мальчика.
Сегодня мы расскажем вам о другой Виктории, нежной матери, которая делала всё возможное, чтобы больной гемофилией сын Леопольд жил долго и счастливо.
Гемофилия: проклятие королевских кровей
Когда в апреле 1853 года на свет появился принц Леопольд, никто ещё не подозревал, что он унаследует страшную болезнь. Лишь через несколько лет станет ясно: мальчик получил по материнской линии гемофилию - недуг, который в те годы называли "королевской болезнью" и лечить который почти не умели.
Первые тревожные звоночки прозвучали, когда малышу было всего несколько месяцев. В письме своей старшей дочери Виктория с беспокойством отмечала: "Маленький Лео покрывается синяками, будто его бьют, хотя няня клянётся, что он ни разу не упал". Королевские врачи разводили руками — в официальных отчётах фигурировал расплывчатый диагноз "нервная лихорадка".
Но Виктория не была бы собой, если бы смирилась с таким положением вещей. Она завела особый дневник, куда скрупулёзно записывала каждое кровотечение сына, каждый опухший сустав. Эти записи, хранящиеся сегодня в Виндзорском архиве, — немой свидетель материнской тревоги. "Сегодня у Лео вновь кровь из носа. Остановили лишь через три часа", — такая запись от 12 июня 1861 года особенно красноречива.
Бунтующая королева
Викторианская Англия не терпела слабости — особенно в королевской семье. Когда пришло время определять Леопольда в школу, королева столкнулась с непониманием даже среди ближайшего окружения. Традиция предписывала отдавать принцев в Итон — но как там выживет мальчик, для которого обычная школьная потасовка может стать смертельной?
Решение Виктории шокировало двор: Леопольд стал первым британским принцем, получившим домашнее образование. Королева лично подбирала преподавателей, настаивая на особой программе. "Мой сын не может бегать с другими мальчишками, зато его ум будет тренирован как у шахматиста", — писала она принцессе Алисе Гессенской.
Эта переписка особенно интересна, ведь Алиса, дочь Виктории, вскоре сама столкнётся с аналогичной трагедией — её сын Фридрих (Фритти) также унаследует гемофилию и погибнет в трёхлетнем возрасте после падения из окна. А через поколение та же участь постигнет внука Алисы Гессенской — царевича Алексея, чья болезнь станет семейной драмой последней русской императрицы Александры Фёдоровны.
Зная, что её сын никогда не сможет участвовать в традиционных королевских забавах — охоте, верховой езде, фехтовании — Виктория изобретала для него особые удовольствия. Она заказала для Леопольда специальное фортепиано с необычайно лёгкой механикой — даже слабые детские пальцы могли извлекать из него чистый звук.
Музыка стала спасением для мальчика. Сохранились воспоминания учителя, как королева, нарушая все правила этикета, садилась рядом с сыном во время уроков и вместе с ним разучивала простые мелодии. "Когда они играли в четыре руки, её величество на мгновение забывала, что она королева", — писал в мемуарах камердинер.
Ещё одной отдушиной стали вечерние чтения. В то время как другие её дети проводили время в активных играх, Виктория часами читала Леопольду вслух, специально подбирая книги о великих учёных и путешественниках — тех, кто побеждал не физической силой, а умом.
Особенно трогательны свидетельства о том, как Виктория готовила младшую дочь Беатрис к роли защитницы брата. С пяти лет девочку учили: "Если увидишь, что Лео подходит к лестнице — беги и дай ему руку". Вопреки строгим викторианским нормам, королева разрешала детям эту физическую близость, столь необходимую для безопасности мальчика.
Придворные, поначалу косо смотревшие на "тепличное" воспитание принца, вскоре ощутили на себе гнев матери. Баронесса Берти в письме к родным жаловалась: "Её величество словно видит сквозь стены — стоит кому-то неуважительно отозваться о Леопольде, как назавтра этот кто-то получает назначение в самый дальний угол королевства".
Наследие материнской любви
Леопольд прожил 30 лет — невероятный срок для гемофилика той эпохи. Он успел жениться, стать отцом и даже опубликовать несколько статей о правах людей с ограниченными возможностями. Всё это стало возможным благодаря той невидимой, но прочной защите, которую создала вокруг него Виктория.
Когда мы сравниваем её историю с судьбой Александры Фёдоровны, так же отчаянно боровшейся за жизнь Алексея, или с трагедией принцессы Алисы, потерявшей сына из-за той же болезни, становится ясно: за фасадом королевского достоинства всегда билось обычное материнское сердце.
Могла ли Виктория, нарушая протокол, представить, что через полвека её внучка Алиса Гессенская будет точно так же склоняться над кроваткой маленького Алексея? Что те же самые страхи, те же бессонные ночи станут уделом ещё одной коронованной матери? История повторяется — и только материнская любовь остаётся неизменной сквозь века и границы.
Скоро на канале:
Её жизнь прошла в тени. Многие о ней вовсе никогда не слышали. А между тем она была старшей сестрой и образцом для подражания королевы Виктории. Мы расскажем вам о принцессе Феодоре, чья жизнь, тихая и незаметная, стала источником новой культуры, незаслуженно названной викторианской...