За три дня до свадьбы.
Стол ломился от яств. Жареный гусь с яблоками занимал центральное место, окружённый салатами «Оливье» и «Мимоза», тарелками с селёдкой под шубой и заливной рыбой. Бутылки шампанского «Абрау-Дюрсо» стояли наготове для тостов, а хрустальные бокалы отражали свет люстры, создавая причудливые отблески на белоснежной скатерти.
Просторная столовая в трёхкомнатной квартире родителей Артура на проспекте Мира объединила сегодня всех близких родственников. Предсвадебный ужин за три дня до торжества должен был стать приятной формальностью перед главным событием.
Елена Сергеевна, мать Артура, с заметным удовольствием подкладывала будущей невестке лучшие кусочки, не забывая комментировать каждое блюдо.
— Этот гусь — фамильный рецепт, — произнесла она с гордостью. — Запоминай, Ирочка, мужчины в нашей семье любят сытно покушать.
Отец Артура, Николай Петрович, высокий мужчина с проседью на висках, откупорил шампанское и начал разливать его по бокалам.
— Предлагаю тост за молодых! — провозгласил он. — За нашего Артура и прекрасную Ирину, которая скоро станет полноправным членом нашей семьи!
Все подняли бокалы. Бабушка Артура, Вера Павловна, промокнула глаза платочком.
— Дожила до свадьбы внука, — растроганно произнесла она. — Теперь можно и помирать спокойно.
— Ну что ты такое говоришь, мама, — отмахнулась Елена Сергеевна. — Тебе ещё правнуков нянчить!
Тётя Артура, Маргарита Петровна, её муж Степан и их сын Кирилл дружно засмеялись.
— А когда планируете пополнение? — поинтересовалась тётя, подмигнув Ирине.
Ирина лишь вежливо улыбнулась, но улыбка не коснулась её глаз. Весь вечер она казалась немного отстранённой, хотя старалась поддерживать беседу. Артур несколько раз бросал на неё обеспокоенные взгляды, но не решался спросить, что происходит.
Когда все подняли бокалы за очередной тост «за любовь», Ирина вдруг отставила свой бокал, не пригубив. Её лицо приняло серьёзное выражение.
Вилка Николая Петровича застыла на полпути ко рту. Кусок гуся так и остался наколотым, не достигнув цели. Елена Сергеевна нахмурилась, словно медицинский работник, заметивший первые симптомы болезни. Её глаза внимательно изучали лицо будущей невестки.
— Артур, я хотела бы прояснить один вопрос, — голос Ирины звучал спокойно и ровно, без истерики или надрыва, что делало её слова ещё более пугающими. — Правда ли, что пока ты за мной ухаживал, ты встречался с другой девушкой и как я знаю был с ней в постели?
Вилка тёти Маргариты со звоном упала на фарфоровую тарелку. Этот звук прозвучал как выстрел в напряжённой тишине комнаты.
***
Бабушка Вера Павловна перекрестилась и шепнула что-то на ухо племяннику Кириллу, который, в отличие от взрослых, казалось, воспринимал происходящее как захватывающий сериал.
Артур побледнел так, что веснушки на его лице стали напоминать брызги грязи на свежевыпавшем снегу. Он машинально потянулся к бокалу с шампанским и залпом выпил его.
— Ирочка, — Елена Сергеевна попыталась разрядить обстановку. — Давайте не будем портить такой прекрасный вечер недоразумениями.
— Это не недоразумение, — твёрдо сказала Ирина. — Я просто хочу услышать разъяснения от Артура. Прямо сейчас, перед всеми.
***
За два дня до ужина - мальчишник.
Караоке-бар «Пятница» тонул в сизом дыму кальянов. Красные и синие лучи подсветки прорезали полумрак, подсвечивая лица подвыпившей компании. Мужчины в расстёгнутых рубашках оккупировали угловой столик, заваленный пустыми стопками и пивными бутылками.
— За жениха! — в третий раз за вечер провозгласил Дима, лучший друг Артура ещё со школы. — За последние часы твоей свободы!
Артур, с раскрасневшимся лицом и блестящими глазами, поднял очередную стопку. Водка обожгла горло, но приятное тепло, разливающееся по телу, компенсировало мгновенное неудобство.
— Братва, я серьёзно, это мой последний загул, — он широко улыбнулся. — С понедельника становлюсь примерным семьянином.
Сергей, коллега Артура из автосалона, подтолкнул его локтем:
— А то у тебя был недостаток загулов, да? — он подмигнул остальным. — Расскажи ребятам, как ты «готовился» к семейной жизни.
Артур засмеялся, закидывая ногу на ногу в небрежной позе триумфатора.
— Да ладно вам... Что было, то было.
📖 Также читайте: Однажды жена сказала: хватит. Муж разозлился на жену, дочь перестала разговаривать с матерью, но что произошло?
— Нет уж, колись, — подначивал Дима. — Давно хотел спросить про ту блондинку с корпоратива. Она же после тебя неделю ходила как пришибленная.
Артур ещё шире улыбнулся, явно польщённый вниманием.
— Светка-то? — он сделал жест рукой, словно очерчивая женский силуэт. — Огонь, а не девчонка. Особенно когда выпьет. Мы с ней в туалете офисном... — он наклонился к друзьям и продолжил шёпотом, но достаточно громко, чтобы все слышали пикантные подробности.
Компания разразилась хохотом. Все, кроме Максима, который сидел чуть в стороне и хмуро смотрел в свой стакан с виски.
— А с Иркой у вас всё серьёзно было с самого начала? — спросил кто-то из коллег.
Артур откинулся на спинку дивана, прикрыв глаза в притворной задумчивости.
— Ну как сказать... Я же с ней познакомился, когда с Катькой ещё встречался. Помните Катьку?
— Ещё бы! Экономистка с третьего этажа, — кивнул Сергей. — Сколько ты с ней...?
— Месяцев пять пересекались, — Артур сделал паузу для драматического эффекта. — Причём последние два — когда уже с Иркой встречался.
Он довольно осмотрел впечатлённые лица друзей.
— Ребята, ну что такого? — Артур пожал плечами, наполняя стопку. — Я ещё не перед алтарем клятву не давал. Не муж — значит, вольная птица!
Дружный смех и одобрительные хлопки по плечу последовали за его заявлением. Дима в восторге чуть не опрокинул бутылку пива.
— А с Катькой часто... встречались, когда ты уже с Иркой был? — поинтересовался Сергей, придвигаясь ближе.
— Раза два-три в неделю после работы, — небрежно бросил Артур. — Она до сих пор мне пишет, представляете? Говорит, никто так её не ублажал, — он заговорщически понизил голос. — А ещё была Наташка из бухгалтерии. Та ещё штучка!
Максим резко поднялся, взял свой стакан и отошёл к барной стойке, не говоря ни слова. Артур проводил его недоумённым взглядом, но быстро вернулся к увлечённой аудитории.
— Короче, я своё холостяцкое время не зря провёл. Но с Иркой решил завязать с этим. Она девчонка правильная, домашняя. С такими семью создают.
***
Максим сидел у барной стойки, бездумно вращая в руках стакан с недопитым виски. На экране его телефона светилась фотография: он, Ирина и ещё несколько человек из их университетской компании на природе. Все улыбались, и Ирина, в белом сарафане, казалась особенно счастливой.
«Пять лет дружбы», — подумал Максим, вспоминая, как они вместе готовились к экзаменам, как он помогал ей переезжать на новую квартиру, как она поддерживала его после разрыва с девушкой. И вот теперь этот самодовольный придурок, хваставшийся своими похождениями, через три дня станет её мужем.
Максим залпом допил виски и заказал ещё. Внутренний конфликт разрывал его на части. С одной стороны — мужская солидарность и неписаное правило не вмешиваться. С другой — искреннее беспокойство за Ирину, которая заслуживала лучшего.
Когда телефон завибрировал, он не сразу обратил внимание. Только спустя несколько сигналов заметил имя на экране: «Ирина».
— Алло, — голос звучал хрипло, и он откашлялся. — Привет, Ир.
— Привет, Макс! Как мальчишник? — её голос звучал бодро и беззаботно. — Артур ещё живой?
Максим сжал телефон.
— Живее всех живых, — процедил он. — Ир, слушай... ты уверена насчёт субботы?
— В каком смысле? — в её голосе появилась нотка беспокойства.
— Просто... — Максим замялся, подбирая слова. — Ты хорошо знаешь Артура? Я имею в виду, по-настоящему знаешь?
Последовала пауза.
— Что происходит, Макс? — теперь Ирина говорила тихо и серьёзно. — Что ты пытаешься сказать?
— Он только что хвастался, как изменял тебе с Катей из экономического отдела. И, кажется, не только с ней. Причём не раз и не два.
Тишина на другом конце линии стала такой глубокой, что Максим подумал — связь прервалась.
— Ир, ты здесь?
— Да, — её голос звучал странно отстранённо. — Когда это было? С Катей.
— Он сказал — всё время, пока вы встречались. Первые месяцы точно.
— Понятно. Спасибо, Макс.
— Ирина, я...
— Нет, правда, спасибо. Я ценю твою честность. Мне нужно идти.
Связь прервалась, а Максим остался сидеть, глядя на тёмный экран телефона. Он понимал, что только что, возможно, разрушил свадьбу, но странным образом чувствовал облегчение.
Возвращение к ужину.
Вопрос Ирины повис в воздухе. Воображаемый песочный таймер словно отсчитывал секунды тягостного молчания, пока вся семья ждала ответа Артура. Его руки заметно дрожали, когда он потянулся к бокалу с вином, решив сделать глоток, чтобы выиграть драгоценное время для обдумывания ответа. Красная капля сорвалась с края бокала и расплылась на белоснежной скатерти — словно первый знак надвигающейся катастрофы.
📖 Также читайте: Жених посчитал, что он уже муж, и разрешил матери выселить свою невестку из квартиры
— Не понимаю, о чём ты, дорогая, — Артур попытался изобразить недоумение, но голос предательски дрогнул. — Откуда такие мысли перед свадьбой? Давайте лучше обсудим, как мы поедем в ЗАГС. Папа говорил, что может взять служебную машину с водителем...
Он бросил быстрый взгляд на мать, ища поддержки. Елена Сергеевна, уловив сигнал бедствия, немедленно подхватила:
— Конечно, машина будет с ленточками, как полагается. И шампанское в салоне. Ирочка, я завтра хотела показать тебе мою фату, которую я сама...
— Екатерина, — спокойно, но твёрдо произнесла Ирина, не реагируя на попытки сменить тему. — Экономист с третьего этажа вашего офиса. Длинные каштановые волосы, носит в основном красные платья. Вы встречались с ней пять месяцев, два из которых — параллельно со мной.
Бабушка Вера Павловна охнула и перекрестилась.
— Ирочка, детка, — всплеснула руками Елена Сергеевна. — Что за глупости! Внучок, скажи ей!
Николай Петрович нахмурился и уставился в свою тарелку, будто там были написаны ответы на все жизненные вопросы.
— Двенадцатое января, — продолжала Ирина, всё так же спокойно глядя на Артура. — Ты сказал, что у вас корпоратив и ты задержишься. Я приготовила ужин и прождала до одиннадцати. Ты пришёл в первом часу ночи, от тебя пахло женскими духами. Двадцать третье января — снова корпоратив. Третье февраля — встреча с клиентами. И что это за блондинка с короткой стрижкой, с которой ты был в кафе на Ленинском проспекте пятнадцатого марта? Наташа из бухгалтерии, правильно?
Кирилл, двоюродный брат жениха, восхищённо шепнул:
— Вот это разведка!
Тётя Маргарита толкнула сына локтем, призывая к молчанию.
Руки Артура теперь дрожали так сильно, что он поспешно опустил их под стол. Его лицо приобрело неестественный серый оттенок.
— Это... Ира... — начал он запинаясь. — Катя — просто коллега, мы работали совместно...
— Не лги, — в голосе Ирины впервые послышались эмоции. — Не усугубляй ситуацию ложью. Я знаю факты. Я знаю даты. Я знаю подробности.
Долгая пауза, во время которой слышно было только дыхание присутствующих. Николай Петрович вдруг резко встал из-за стола.
— Я покурю, — коротко бросил он и направился на балкон.
Елена Сергеевна растерянно посмотрела ему вслед, но осталась сидеть, словно приклеенная к стулу.
Артур опустил голову, разглядывая узор на скатерти. Когда он наконец заговорил, его голос звучал глухо, будто из глубокого колодца:
— Да, было пару раз. Но это ничего не значило...
Тётя Маргарита издала какой-то неопределённый звук — не то стон, не то вздох.
— С Катей мы... — Артур пожал плечами, пытаясь выглядеть небрежно. — Это было несерьёзно. Просто близость... ну постель. Без эмоций. Ты же знаешь, для мужчин это разные вещи...
— Для мужчин? — переспросила Ирина.
— Ну да. Для нас секс и любовь — не всегда связанные понятия. И вообще, — в его голосе появились оборонительные нотки, — я же ещё не женат. Не давал клятв верности перед алтарём.
Бабушка Вера Павловна возмущённо фыркнула:
— В наше время мужчины такого себе не позволяли!
— Да ладно, бабуль, — неожиданно вступил Кирилл. — Дед тебе изменял с продавщицей из гастронома, все в семье об этом знали.
— Молчи, бесстыдник! — бабушка замахнулась на внука платочком.
Елена Сергеевна истерично рассмеялась и тут же прикрыла рот рукой.
— Милые бранятся — только тешатся, — попыталась она разрядить обстановку. — Ирочка, конечно, Артур поступил не очень красиво, но ведь это было до свадьбы. Мужчины, они все такие, поверь моему опыту. Главное — крепкая семья...
— Так вот оно что, — голос Ирины вдруг стал удивительно мягким. Она медленно кивнула, словно что-то важное для себя решила. — Спасибо за честность, Артур.
Елена Сергеевна украдкой вытерла лоб салфеткой, стараясь сделать это незаметно. Напряжение, сковывавшее её плечи, начало медленно отпускать. Николай Петрович, вернувшийся с балкона, прочистил горло и взял в руки бутылку.
— Может, ещё вина? — предложил он, натянуто улыбаясь. — Хорошее, французское. Специально для сегодняшнего вечера покупал.
— Давайте, — кивнула Ирина, подставляя бокал. — Всем нам не помешает.
Дядя Степан, до этого молча наблюдавший за происходящим, неловко кашлянул:
— А вы знаете, почему холостяки худые, а женатые мужчины толстые? — он выдержал паузу. — Холостяк приходит домой, смотрит в холодильник и уходит спать. А женатый приходит домой, смотрит в кровать и идёт к холодильнику!
Его шутка была встречена вымученными улыбками, но всё же атмосфера заметно разрядилась. Тётя Маргарита с явным облегчением принялась накладывать себе салат, бабушка Вера Павловна перекрестилась и шепнула что-то про "слава тебе, Господи".
📖 Также читайте: Любовник моей жены — муж моей любовницы
— Артур, — Ирина повернулась к своему жениху, глядя ему прямо в глаза. — Я очень ценю твою честность. Правда важнее всего в отношениях. Без правды нет доверия, а без доверия... — она сделала паузу, — нет настоящей любви.
Её пальцы нежно сжали его ладонь, прощающим жестом. Артур сглотнул и неуверенно улыбнулся, всё ещё не веря своей удаче.
— Ирочка, ты... ты не сердишься? — спросил он осторожно.
— Сержусь, конечно, — она улыбнулась так светло и открыто, что все присутствующие невольно выдохнули с облегчением. — Но понимаю, что это было до нашего брака. Важно, что ты признался. Это говорит о силе твоего характера.
Елена Сергеевна просияла:
— Какая у меня будет замечательная невестка! — воскликнула она, наклоняясь через стол, чтобы сжать руку Ирины. — Мудрая не по годам!
— За честность в отношениях! — провозгласил Николай Петрович, поднимая бокал.
Все подняли бокалы. Артур, заметно расслабившись, откинулся на спинку стула. Мысленно он уже праздновал победу, уверенный, что прошёл через самое страшное испытание и вышел из него практически без потерь.
— Так вот, насчёт свадьбы, — оживилась Елена Сергеевна, явно обрадованная возвращением разговора в мирное русло. — Я вчера заезжала в ресторан, проверила меню. Повар обещал особенный свадебный торт — четыре яруса, с живыми цветами.
— И музыканты уже полностью оплачены, — добавил Николай Петрович. — Будет даже саксофонист, как ты хотела, Ирочка.
Кирилл потянулся за жареной картошкой, а бабушка Вера Павловна принялась вполголоса обсуждать с тётей Маргаритой, какие туфли лучше надеть на церемонию.
Неожиданный поворот
Ирина покачивала бокал с вином, глядя на игру света в рубиновой жидкости. Наступившее умиротворение за столом почти физически ощущалось — густое, как сметана, разлитое в воздухе облегчение семьи Артура.
— Раз уж мы говорим о честности... — произнесла Ирина, делая маленький глоток вина и аккуратно ставя бокал на стол. В её движениях была какая-то почти хирургическая точность. — Я тоже должна признаться кое в чём.
Она выдержала паузу, дожидаясь, пока все взгляды сфокусируются на ней. Елена Сергеевна замерла с бокалом в руке.
— Пока мы встречались с Артуром, я тоже была с другим мужчиной, — сказала Ирина так же спокойно, как если бы сообщала прогноз погоды на завтра. — Дважды, в постели.
Она произнесла это без тени смущения или раскаяния, почти буднично, словно речь шла о забытом зонтике или неоплаченном счёте. Тон её голоса был ровным, взгляд — прямым, без малейшего признака волнения.
— Это было в августе, на корпоративе нашей фирмы, — продолжила Ирина, медленно поворачивая ножку бокала между пальцами. — А потом ещё раз, через неделю. Он приезжал ко мне домой, когда ты был на той деловой встрече в Петербурге.
Уголки её губ приподнялись в едва заметной улыбке, когда она заметила, как каменеет лицо Артура. Его кожа, только что приобретшая нормальный оттенок после собственного признания, снова начала меняться — на этот раз наливаясь тёмно-красным цветом, как перезревший помидор.
— Ты... что? — только и смог выдавить Артур, его голос прозвучал сдавленно, словно кто-то сжимал ему горло.
Дядя Степан поперхнулся вином, которое как раз пил, и закашлялся так сильно, что Маргарита принялась стучать его по спине. Часть вина выплеснулась на скатерть, образовав рядом с пятном от бокала Артура ещё одно красное пятно — словно кровавый близнец.
Бабушка Вера Павловна быстро перекрестилась и зашептала молитву, её старческие губы дрожали, а морщинистые пальцы крепко сжимали нательный крестик.
Кирилл, который весь вечер наблюдал за происходящим с плохо скрываемым весельем, теперь выглядел так, будто оказался на сеансе фильма с рейтингом 18+, на который проник обманом.
Николай Петрович застыл в изваяние, только кадык дёрнулся, когда он с трудом сглотнул.
Но самое выразительное лицо было у Елены Сергеевны. Она так и осталась с поднятым бокалом, который замер в воздухе, словно подвешенный невидимыми нитями. Её глаза расширились настолько, что, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Губы приоткрылись в беззвучном изумлении, а лицо приобрело странный бледно-зеленоватый оттенок.
Первой пришла в себя Елена Сергеевна. Её оцепенение рассыпалось, как разбитое стекло, и на смену ему пришла ярость такой силы, что бокал в её руке задрожал, расплёскивая вино. Одним резким движением она поставила его на стол с такой силой, что ножка хрустнула, и, вскочив на ноги, опрокинула стул, который с грохотом упал на пол.
— Как ты могла?! — голос Елены Сергеевны поднялся до пронзительного визга. Её руки тряслись, а на щеках выступили ярко-красные пятна. — Ты... ты...
Она сделала паузу, словно подбирая подходящее слово, которое могло бы выразить всю глубину её потрясения и отвращения.
— Распутница! Вот кто ты! — выпалила она наконец, и это слово, такое старомодное и почти забытое, прозвучало особенно резко в современной городской квартире с евроремонтом. — А мы думали, приличная девушка!
Её трясущийся палец обвиняюще указывал на Ирину, которая по-прежнему сидела спокойно, с той же едва заметной улыбкой.
— Мама, — начал было Артур, но Елена Сергеевна не дала ему продолжить.
— Молчи! — отрезала она, не отрывая взгляда от Ирины. — Ты хотела опозорить нашу семью? Сначала прикинулась правильной, а теперь показала своё истинное лицо?
📖 Также читайте: Свекровь против тёщи, тесть против свёкра, и это всё на дне рождении невестки, а что же делал её муж
Контраст между её нынешней яростью и тем спокойствием, с которым она воспринимала признание собственного сына всего несколько минут назад, был настолько разительным, что даже Николай Петрович неловко поёжился, избегая смотреть на жену.
— Елена Сергеевна, — мягко произнесла Ирина, всё ещё сохраняя удивительное спокойствие, — почему вас так возмутило моё признание, но совершенно не тронуло признание Артура?
Этот вопрос, заданный тихим, почти задумчивым тоном, подействовал на будущую свекровь как красная тряпка на быка.
Двойные стандарты
Елена Сергеевна замерла на мгновение, пораженная вопросом Ирины. Затем её лицо исказилось ещё сильнее, словно сама мысль о равенстве ситуаций была для неё оскорбительной.
— Это совершенно другое дело! — воскликнула она, взмахнув руками так резко, что чуть не сбила солонку. — Артур — мужчина! Это... это естественно!
Вместо ответа Ирина лишь слегка наклонила голову, будто наблюдая за интересным природным явлением. Её спокойствие было как масло, подливаемое в огонь ярости будущей свекрови.
Артур, до этого момента сидевший в оцепенении, словно проснулся. Его лицо, только что виноватое и смущенное, преобразилось. Черты, ещё недавно просящие прощения, заострились, глаза сузились.
— Ты изменяла мне?! — он резко вскочил. — Ты?!
Его лицо исказилось так, что стало почти неузнаваемым — ноздри раздувались, словно у разъяренного быка, на висках пульсировали вены, а челюсти сжались так, что желваки заходили под кожей.
— Все это время ты строила из себя невинную недотрогу, — процедил он сквозь зубы, — а сама спала с кем-то за моей спиной?
Поразительно, как быстро человек, еще пять минут назад смущенно признававшийся в собственных изменах, превратился в обвинителя. Его спокойное "да, было пару раз, но это ничего не значило" растворилось без следа, уступив место яростному обвинению.
— Кто он? — потребовал Артур, наклоняясь к Ирине через стол. — Я его знаю?
Николай Петрович медленно покачал головой, словно разочарованный отец, смотрящий на провинившегося ребенка.
— А казалась такой порядочной девушкой, — произнес он тихо, но отчетливо. — Хорошо, что всё открылось до свадьбы.
Тетя Маргарита, наклонившись к мужу, что-то быстро зашептала ему на ухо, прикрывая рот рукой, но её осуждающий взгляд, направленный на Ирину, говорил сам за себя. Дядя Степан в ответ понимающе кивал, поджав губы.
Кирилл, который на протяжении всего вечера переходил от скуки к изумлению, теперь открыто усмехался, словно смотрел особенно забавную комедию положений.
— В наше время девушки до свадьбы были как хрустальные вазы, — причитала бабушка Вера Павловна, воздевая руки к потолку. — А теперь что творится? Что творится? Содом и Гоморра!
Ирина оглядела стол. Вокруг неё, словно сужающийся круг, сомкнулись осуждающие лица семьи жениха. Только что они были готовы простить и забыть измены Артура — и вот теперь смотрели на неё как на преступницу, поймав на том же самом.
— Интересно, — произнесла она тем же спокойным голосом, внимательно изучая реакцию каждого, — почему твои измены, Артур, это нормально, а мои — непростительная катастрофа?
Артур выпрямился, одернул рубашку и снисходительно хмыкнул:
— Потому что для мужчины это другое. Это... биология.
— Совершенно верно! — воскликнула Елена Сергеевна, с благодарностью глядя на сына. — Мужчина — это мужчина! У них другие потребности, другая природа!
— Испокон веков так повелось, — поддержал Николай Петрович, которому явно стало неуютно под пристальным взглядом Ирины. — Женщина — хранительница очага...
— А мужчина — охотник, да? — тихо закончила за него Ирина, и тонкая улыбка тронула её губы.
— Вот именно! — с облегчением подхватила Елена Сергеевна, не заметив иронии. — Ты должна понимать, что муж может иногда... ну, ты понимаешь. Но жена — никогда!
— А если всё-таки жена? — Ирина подняла брови. — Что тогда?
— Тогда она... она распутная женщина! — выпалила Елена Сергеевна.
— Тогда она не настоящая женщина, — добавил дядя Степан, осмелев. — Настоящая женщина должна быть верной.
— А настоящий мужчина? — спросила Ирина, всё ещё сохраняя поразительное спокойствие, которое, казалось, с каждой минутой все больше раздражало собравшихся.
— У мужчины другие задачи! — отрезала Елена Сергеевна, ударив ладонью по столу.
Артур, обретя в лице матери и родственников мощную поддержку, снова повернулся к Ирине. Его гнев, подпитанный одобрением семьи, разгорелся с новой силой.
— Я не могу жениться на женщине, которая... которая... — он задохнулся, подыскивая слова, достаточно сильные, чтобы выразить своё возмущение, и не найдя их, с силой ударил кулаком по столу.
Бокалы подпрыгнули, из нескольких выплеснулось вино, образовав на белой скатерти новые алые пятна. Салатница опасно накренилась, но устояла.
— Свадьбы не будет! — выкрикнул он, глядя не столько на Ирину, сколько на свою мать, ища её одобрения. — Я не женюсь на такой!
Елена Сергеевна энергично закивала, её лицо выражало смесь облегчения и торжества.
— Правильно, сынок! Зачем тебе такая жена!
Разоблачение истины
Ирина слушала, как семья Артура коллективно осуждает её за несуществующую измену, сохраняя на лице выражение спокойного любопытства, словно наблюдала за необычным экспериментом, результат которого ей уже известен.
Наконец, когда последние слова Артура "Я не женюсь на такой!" повисли в воздухе, она медленно поднялась из-за стола. Движение было плавным, почти величественным. Она расправила плечи, одёрнула белую блузку и окинула взглядом собравшихся — каждого по очереди, задерживаясь на несколько секунд, будто фотографируя и сохраняя в памяти их лица, искажённые гневом.
— Артур, — её голос прозвучал чисто и отчётливо, — я не изменяла тебе.
Пауза.
— Никогда и ни с кем.
📖 Также читайте: Любовница думала, что мужчина, от которого забеременела, урезонит свою сестру, вот только она не знала, кто через час за ней придёт
Каждое слово падало, словно камень в неподвижную гладь озера, расходясь кругами недоумения по лицам присутствующих.
— У меня были конкретные факты твоей измены — имена, даты, места, — она чуть наклонилась вперёд, не отрывая взгляда от лица Артура. — А что есть у тебя, кроме слепой ярости?
Елена Сергеевна, которая только что излучала негодование, теперь выглядела так, словно её ударили по щеке. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но не произнесла ни звука, лишь беззвучно хватая воздух, как рыба, выброшенная на берег.
— Это был тест, — продолжила Ирина, её голос оставался спокойным, даже в нём появились нотки профессора, объясняющего результаты неудачного лабораторного опыта. — Социальный эксперимент, если хотите. Я хотела увидеть, как вы все отреагируете на одну и ту же ситуацию — измену до брака. И я увидела.
Тётя Маргарита прижала ладонь ко рту, её глаза расширились, когда она начала понимать, что только что произошло.
— Мне было интересно, одинаково ли мы с Артуром относимся к понятию верности, — Ирина позволила себе лёгкую улыбку. — И особенно любопытно, как отреагирует на это семья, в которую я собиралась войти.
Николай Петрович медленно опустился на стул, его лицо приобрело серый оттенок. Гнев, который только что переполнял его, испарился, оставив после себя тягостное замешательство. Он потянулся к бутылке, рука заметно дрожала, когда он наливал себе полный бокал вина.
Артур смотрел на Ирину. Его челюсть отвисла, глаза неверяще моргали. Его мозг, казалось, отказывался обрабатывать информацию, застряв между осознанием только что происшедшего и поиском способа выйти из ситуации с минимальными потерями.
Кирилл вдруг фыркнул — коротко и резко, словно не смог сдержать нервный смешок. Этот звук прозвучал непристойно громко в пронзительной тишине. Он тут же прикусил губу, но было поздно — его мать метнула в него убийственный взгляд, на который он ответил беспомощным пожатием плеч.
Бабушка Вера Павловна, впервые за вечер, молчала, переводя растерянный взгляд с одного члена семьи на другого, словно пыталась собрать головоломку из их реакций.
В комнате повисло тягостное ощущение коллективного стыда — липкое и душное, как в непроветренной комнате в летний полдень.
— Ирочка, — наконец выдавил Артур, и его голос звучал неестественно высоко, почти по-детски, — я не думал... Я просто... Ты же понимаешь...
Слова выходили бессвязно, он явно не знал, что сказать, как оправдаться. Его рука потянулась через стол к её ладони — жест, который должен был выразить раскаяние, примирение, просьбу о прощении.
Ирина едва заметно отстранилась, не позволяя ему коснуться себя. Это движение было почти незаметным — лёгкий наклон корпуса назад, но оно создало между ними непреодолимую пропасть.
— Давай забудем это недоразумение, — продолжил Артур, улыбаясь так широко, что эта улыбка больше походила на гримасу. — Мы оба погорячились. Я тебя люблю.
Последняя фраза прозвучала фальшиво, как плохо настроенный инструмент. Каждый слог звенел неискренностью, словно монета, брошенная на проверку подлинности.
Елена Сергеевна, быстро оправившись от шока, подключилась к попыткам исправить ситуацию:
— Ирочка, детка, — она попыталась придать голосу медовую мягкость, но получился скрип несмазанной двери, — ты, конечно, имела право проверить... хотя это было довольно жестоко. Но ведь всё хорошо, что хорошо кончается! Правда? Завтра мы всё забудем и поедем выбирать цветы для церемонии.
Её ухмылка больше напоминала оскал, а выражение лица говорило об одном — о желании, чтобы этот неприятный инцидент поскорее закончился и всё вернулось в прежнее русло.
Ирина стояла перед столом, глядя на родственников Артура, каждый из которых отчаянно пытался исправить ситуацию, как будто речь шла о разбитой вазе, а не о человеческих отношениях. Она медленно провела ладонью по краю стола, собираясь с мыслями. Когда она заговорила, её голос звучал спокойно и уверенно.
— За тридцать минут я узнала о тебе больше, чем за два года отношений, Артур, — она перевела взгляд на жениха, чьё лицо застыло в выражении надежды и страха одновременно. — Все эти месяцы я думала, что знаю, за кого собираюсь выйти замуж. Я верила, что у нас одинаковые ценности, одинаковое понимание того, что правильно, а что нет.
Елена Сергеевна попыталась вмешаться:
— Ирочка, все женщины проходят через такие моменты сомнения перед свадьбой...
Ирина подняла руку жестом, мягко, но решительно прерывая будущую свекровь.
— Дело не в изменах, Артур, — продолжила она, удерживая взгляд жениха. — Я могла бы простить ошибки прошлого. Мы все их совершаем. Дело в том, что для тебя существуют разные правила для мужчин и женщин. То, что ты считаешь допустимым для себя, ты не готов принять от меня.
Она сделала паузу, давая словам осесть в тишине комнаты.
— Такие двойные стандарты — это не основа для нашего брака. А без равенства, без уважения... какой смысл?
Артур наконец заговорил, его голос звучал надтреснуто:
— Ира, давай обсудим это наедине. Я понимаю, что был неправ...
— Сейчас ты понимаешь только то, что рискуешь потерять свою невесту за три дня до свадьбы, — ответила Ирина с печальной улыбкой. — Но что будет через год? Через пять лет? Когда у нас появятся дети? Какие ещё двойные стандарты всплывут?
📖 Также читайте: Жена, тёща и мать, обвинили Игоря в предательстве, но почему только он после развода оказался счастливым
Она медленно сняла кольцо с пальца. Бриллиант поймал свет люстры и отбросил радужный отблеск на скатерть, словно прощальную улыбку. Ирина аккуратно положила кольцо на стол, и металлический звук, с которым оно коснулось поверхности, прозвучал в тишине словно приговор.
— Я не могу выйти замуж за человека, который видит во мне некое подобие домашнего питомца с разными правами и обязанностями, — она выпрямилась и одёрнула блузку. — Ты заслуживаешь женщину, которая примет твои взгляды на жизнь. Я не такая.
Ирина потянулась к спинке стула, где висела её сумочка. Маленькая, элегантная, с золотой застёжкой — она выбирала её специально для этого семейного ужина, надеясь произвести хорошее впечатление на родителей Артура. Теперь это казалось таким наивным.
— Спасибо за ужин и за урок, — произнесла она, обращаясь ко всему столу. — Свадьбы действительно не будет.
Она отодвинула стул и сделала шаг назад. В этот момент она казалась выше всех присутствующих, хотя физически была одной из самых миниатюрных за столом.
Бабушка Вера Павловна неожиданно протянула к ней руку:
— Деточка, не горячись...
Но Ирина уже развернулась и направилась к выходу. Стук её каблуков по паркету отмерял секунды затянувшегося прощания — чёткий, ритмичный, постепенно удаляющийся. Этот звук, словно метроном, отсчитывал конец отношений, концовку несостоявшейся семейной истории.
Хлопок входной двери прозвучал как финальный аккорд — резкий и однозначный. В одно мгновение Ирина исчезла из их жизни так же стремительно, как прервалась их общая история.
За столом повисла тяжёлая пауза. Николай Петрович потянулся за бутылкой вина, но рука его застыла на полпути. Тётя Маргарита нервно теребила салфетку, а дядя Степан усиленно изучал узор на скатерти.
Елена Сергеевна первой нарушила молчание, её голос дрожал от возмущения:
— Она специально всё это устроила! — выпалила она, ударив ладонью по столу. — Всё подстроила, чтобы выставить тебя виноватым и красиво уйти!
Артур сидел неподвижно, его взгляд был прикован к кольцу, которое тускло поблёскивало на скатерти среди винных пятен.
— Она просто искала предлог, чтобы расторгнуть помолвку, — продолжала Елена Сергеевна, её голос набирал силу с каждым словом. — Наверняка у неё уже кто-то есть! Она не любила тебя, сынок. Это всё был спектакль!
— Да-да, типичная манипуляция, — поспешно поддакнула тётя Маргарита. — Обвинить мужчину, чтобы самой выйти сухой из воды.
— В наше время девушки такими фокусами не занимались, — вставила бабушка Вера Павловна, которая, казалось, уже забыла о своём внезапном порыве удержать Ирину.
— Тебе повезло, сынок, что всё раскрылось сейчас, а не после свадьбы, — произнёс Николай Петрович, откашлявшись. — Представляешь, сколько бы стоил развод?
Кирилл, который всё это время молчал, вдруг фыркнул:
— А может, она просто не хотела замуж за двуличного...
— Кирилл! — резко оборвала его мать, сверкнув глазами.
Артур наконец поднял взгляд от кольца. Его лицо выглядело осунувшимся. Он медленно протянул руку и взял кольцо, зажав его между пальцами. Бриллиант, который три месяца назад казался символом их счастливого будущего, теперь выглядел как осколок разбитых надежд.
Перед глазами пронеслись воспоминания: как они с Ириной гуляли в парке под осенним дождём, укрываясь одним зонтом; как она приносила ему горячий чай, когда он болел гриппом; её сосредоточенное лицо, когда она читала интересную книгу, забыв о времени. И то особенное выражение в её глазах, когда она смотрела на него — выражение, которое он больше никогда не увидит.
Осознание того, что он потерял любимую женщину из-за собственного лицемерия, обрушилось на него тяжёлым грузом.
Мобильный телефон на столе завибрировал, прерывая поток его мыслей. На экране высветилось имя Димы — его лучшего друга, который должен был стать свидетелем на свадьбе. Артур медленно поднёс телефон к уху.
— Привет, старик! — раздался жизнерадостный голос Димы. — Ну как, все готово к великому дню? Костюм погладил? Кольца не потерял?
Артур сжал в ладони обручальное кольцо так сильно, что край оправы впился в кожу. Он посмотрел на свою семью, которая продолжала обсуждать коварство Ирины, придумывая всё новые объяснения, лишь бы не признавать правду. Их голоса сливались в неразборчивый гул, как жужжание потревоженного улья.
— Свадьбы не будет, — произнёс он тихо, но отчётливо. — Я всё разрушил сам.
"Стандарты — как зеркала: женщина видит в них себя, а мужчина — всех, кроме себя." — Фрэнсис Бэкон
Автор: Владимир Шорохов © Книги автора на ЛитРес
Загляните в нашу рубрику «Самые читаемые рассказы на ДЗЕН»
«Стол замер в тишине. Даже дети, шестилетняя Вика и восьмилетний Степа, перестали болтать ногами под столом.
— Ты что, зверь?! — Марьяна вскочила, заслоняя подругу, будто рыцарь перед драконом. — У Лены муж её кредитами завалил, а свекровь грозится кошку натравить!
— Натравила бы! — фыркнул Дима. — Может, хоть кошка научила бы её мышей ловить, а не чужих мужей донимать!
Лена, схватив сумочку (купленную, кстати, Марьяной «чтобы подруга не грустила»), ринулась к выходу.
— Вот так всегда! — театрально всхлипнула она, надевая туфли на шпильках. — Никто не понимает, через какой ад я прохожу!» читать дальше