Проводы весны и встреча лета у славян совпадали с троицкой обрядностью, в которой наиболее важными праздниками были: Семик, Троица, Духов день, а также дни, посвященные русалкам. Это был важнейший период, от которого зависело, какой будет год и, самое главное, урожай. Какой символизм имели эти праздники и какие ритуалы были обязательными к исполнению?
Смена сезонов весна-лето в славянской культуре
Переход весны в лето в силу большого ареала распространения славянских народов и разнообразия климатических условий отличался по времени, причем иногда очень значительно. Чаще всего маркером обозначения границы весна-лето был период сева и всхода злаковых культур.
На нечеткое определение границ также влияла подвижность даты основных весенних праздников, которые отсчитывались от Пасхи, выпадавшей на разные даты.
У нас весна восемь недель до Троицы.
Но, несмотря на расплывчатость границы между сезонами, ритуалы, приуроченные к их смене, оставались неизменны и исполнялись в основном в период троицкого цикла праздников.
Этот комплекс у славянских народов мог начинаться Преполовение (25-й день после Пасхи) или Вознесение (40-й день), но основные обряды проводили на Семик (четверг перед Троицей), собственно Троицу (50-й день) и Духов день (следующий понедельник). Иногда выделяют еще Вселенскую субботу перед Троицей, связанную с поминанием усопших, но обряды, проводимые в этот день, особо не выделялись.
Основной символизм магических ритуалов периода смены весны на лето — дать силу земле для плодоношения, а следовательно, обеспечить хороший урожай. Поскольку от урожая зависела жизнь деревни, то комплекс обрядов на Троицу по сложности не уступал самому «магическому» празднику — Масленице.
Скорее всего, изначально в дохристианские времена период от Масленицы до Семика был единым и имел стройную систему следующих друг за другом обрядов, но со временем цикл был разорван, ритуальные действия стали отдельны для Масленицы и для Семика-Троицы, хотя в народной памяти связь между двумя праздниками долго сохранялась, особенно в пословицах и поговорках.
Честь ей и хвала, что она (Масленица) Семика в гости звала.
Собирайтесь-ка все, не обрящем ли где честную Масленицу, Семикову родню да племянницу.
Скорее всего, время от Масленицы — проводов зимы до Троицы — встречи лета было переходным периодом между зимой и летом, ведь появление понятия весны и осени как времен года относительно ново, в древности год делился на лето и зиму.
Семик — Троица мертвых: от поминовения заложных покойников до девичьих гуляний
Открывал праздничный цикл Семик, который назывался Троицей мертвых или Навской Троицей. Он был народным праздником, этот день не отмечен в церковном календаре, что и понятно, он насквозь пронизан ярко выраженной языческой обрядностью. Считается, что Семик и обряды, к нему приуроченные, были древней основой праздничного периода, так как в нем сосредоточены очень архаичные ритуалы, причем зачастую истинный смысл которых был забыт, а осталась только церемониальная часть.
Для Семика характерны два, казалось, совершенно разных события: девичьи праздники и поминовение душ «заложных» покойников (умерших неестественной смертью, раньше срока, на чужбине, некрещеных детей, не отпетых, проклятых и т. п.). Можно задать вопрос: что, собственно, общего у двух столь различных обрядов, что они объединены одним днем? Их объединяла аграрная магия.
Девичьи праздники и кумление
Семик считали девичьим праздником, даже главный ритуальный атрибут — березка, которая является центральным персонажем всего троицкого цикла, в народной культуре отождествлялась с девушкой.
Семик был своеобразной границей: уже не весна, еще не лето, поэтому основная часть его обрядов была направлена на девушек и молодок (вышедшие замуж, но не родившие ребенка), которые также находились в таком состоянии, то есть половозрастная группа, достигшая брачного возраста или даже вступившая в брак, но не перешедшая в категорию матерей.
Основа обрядов Семика была направлена на то, чтобы показать, что девушки готовы к замужеству и материнству. Причем особо уделялось много внимания хождению в этот период девушек в поле — это напрямую связано с представлением о женском начале земли, «мать сыра земля». Считалось, что девушки, которые скоро должны стать матерями, придавали силы земле, которая готовилась «уродить», а земля давала силы для предстоящей нелегкой роли материнства.
Главным девичьим обрядом было завивание венков и кумление (от слова «кума», на время становиться родственниками). Выбранную заранее березку девушки завивали таким образом, чтобы получались венки, через которые затем целовались, менялись крестиками и кумились, роднились. Считалось, что на короткий срок девушки становятся лучшими подругами, нельзя было спорить, ругаться и вообще жить душа в душу.
Причем кумление было секретным обрядом, на который не допускались посторонние, особенно тщательно прятались от парней. После кумления начиналась ритуальная трапеза, главным блюдом которой была яичница. Яйца — древнейший символ плодородия и зарождающейся жизни. Вот на пиршество парней пригласить было можно, но при условии, что они принесут сладких гостинцев.
Также одним из видов кумления на Семик-Троицу был обряд крещения и похорон кукушки.
Кстати, кумушками девушки ходили недолго, и уже на Троицу венки развивали и раскумливались. Иногда по венкам устраивали гадание.
Заложные покойники и охранительные обряды
Второй особенностью Семика было поминовение заложных покойников. Поскольку их не хоронили по церковным обрядам и не поминали в предназначенные для этого даты церковного календаря, они считались неприкаянными, не перешедшими в иной мир. С заложными покойниками связан целый пласт фольклора: считается, что их не принимает земля, а следовательно, со временем они, оставаясь в мире живых, переходят в разряд нечести или приобретают демоническую силу.
По славянским поверьям, заложные покойники были опасны для живых, и, помимо всего, они несли большую опасность для урожая. Именно с этой категорией усопших крестьяне связывали большинство стихийных бедствий, прежде всего град и засуху.
Соблюдение полного комплекса обрядов, присущих поминовению, должно если не облегчить участь неприкаянного, то хотя бы оградить от его мести. Кстати, церковь была против таких поминовений.
Поскольку «заложных» покойников хоронили вне пределов кладбища, то и места их погребения были в разных местах, поэтому посещение могил было зачастую невозможно, поэтому поминовение проходило на местах больших сражений или массовом захоронении людей, умерших во время эпидемий, или даже на местах старинных капищ. Одной особенностью такого поминовения было всеобщее веселье, которое иногда завершалось разгульными песнями и плясками.
Поскольку в эти дни души нечистых покойников имели особую силу в мире живых, существовало множество обережных обрядов. К категории заложных покойников относился и главный мифологический персонаж троицких праздников — русалка, например, от нее спасались, нося с собой в качестве оберега пучки полыни.
О Троице и обрядах можно узнать в следующей статье.
Понравилась статья? Поблагодарить легко! Не стесняйтесь, подписывайтесь, оставляйте комментарий.