К счастью, кабачок, и правда, был близко. Мы прошли всего метров двести, как оказались перед распахнутой дверью, из которой вкусно пахло едой. И я только сейчас поняла, как проголодалась.
- Хараш, рад тебя видеть, друг, - усатый толстяк, похожий на фон Байрона, улыбался за стойкой. Я даже вздрогнула. Это что за такое-то? Двойник? - А это что за незнакомая леди с тобой?
- И я рад тебя видеть, Луиш, - рассмеялся мой спутник, выдвигая меня вперед, - это Сью, наш новый мэр.
- Мэр Сью, - радостно завопил Луиш, - как жизнь? Уже начали готовиться к смерти?
Спросил он и расхохотался, не дожидаясь ответа. Я аж опешила.
- Не обращай внимания, - наклонился к моему уху Хараш, - у Луиша очень своеобразное чувство юмора. А в остальном он хороший человек.
- Почему он так похож на фон Байрона? - я решила не обращать внимания на неуместную шутку.
- Это его брат по отцу, - так же шепотом ответил Хараш. Я кивнула. Теперь-то мне все стало понятно. Яблочко от яблоньки недалеко падает. Явно этот Луиш такой же негодяй, как его братец. - Мать Луиша держала цветочную лавку. Однажды фон Байрон старший решил самолично купить букет очередной прелестнице. Зашел в первый попавшийся магазинчик, увидел красотку-цветочницу и забыл про девушку, ожидающую его на улице. Так Луиш и родился...
- Вы чего там шепчетесь?! - громогласно заорал Луиш на весь кабачок. - Ты, Хараш, небось рассказываешь Мэру Сью, как мой папка снасильничал мою мамку? Самое смешное, Мэр Сью, что я не знаю как к этому относиться. С одной стороны мамку жалко, а с другой, если бы папка не был так настойчив, я бы не родился! - Он снова захохотал над своей странной шуткой.
Да уж... Занятный тип... я покосилась на нескольких человек, сидевших в зале за столиками и продолжавших есть как ни в чем не бывало. Кажется, Хараш прав. Это только я шокирована происходящим, а остальные уже привыкли.
- Луиш, прекрати шутить. Ты же знаешь, как твои шутки действуют на новеньких, - Хараш улыбнулся и потянул меня за руку к свободному столику. А то я так и застыла на пороге, в полном обалдении. - Неси нам лучше меню. Сью, - обратился он ко мне, - у Луиша самая вкусная еда во всем Большом Куше. Если бы не его странное чувство юмора, он бы далеко пошел. Но сдержать он его не может, поэтому его кабачок на самых задворках.
Я только молча кивнула. Вот тут я прекрасно понимаю жителей города. Вряд ли я когда-нибудь решусь еще раз прийти в это заведение. Слишком черный юмор у его хозяина. Луишу надо либо научиться держать язык за зубами, либо поставить вместо себя наемного работника, который не будет пугать гостей.
Еда, которую нам принес сам Луиш, не забыв добавить, что тараканы в качестве приправы прилагаются бесплатно, была просто божественной. Если после двух дней голодовки серая каша показалась мне вкусной, то после двух дней на серой каше, тушеные овощи от Луиша можно было назвать амброзией. Я даже про Хараша забыла до тех пор, пока не выскребла всю подливу из тарелки.
- Вкусно? - Хараш смотрел на меня с умилением. Сам он едва притронулся к своей порции. А я вспыхнула от стыда... ну, надо же... пришла, называется на свидание. А сама забыла про кавалера. - Сью, ты обязательно должна попробовать медовые пирожные Луиша. Когда я их ем, тоже забываю про все на свете...
Медовые пирожные и, правда, таяли во рту. Никогда не ела ничего вкуснее. Я умяла свою порцию в один присест. И Хараш, так же молча, как я вчера, подтолкнул ко мне блюдце со своим пирожным. И я, так же как вчера Дилиша, не стала отказываться.
Последний кусочек доедала, силком запихивая в себя. Но оставить хотя бы крошку было выше моих сил.
- Будешь еще что-нибудь? - улыбнулся Хараш, когда я отодвинула пустую тарелочку. Мы так и не сказали друг другу ни слова. Он пытался завести разговор, но я впервые в жизни поняла почему говорят: когда я ем, то глух и нем. Это было прямо про меня в кабачке Луиша. Я даже готова была простить его дурацкое чувство юмора, если меня будут так вкусно кормить.
- Нет, спасибо, - виновато взглянула на кавалера, сидевшего с недоеденной тарелкой овощей. Мне было стыдно.
- Луиш, - Хараш крикнул Луишу не поворачивая головы, - счет, пожалуйста!
И этот «нехороший человек» тут же отозвался:
- Слава бабочкам! А то у Мэра Сью такой аппетит, что я уже думал придется все погреба потрошить! - И захохотал.
И я к своему ужасу ощутила, как краска заливает лицо. Кажется, у меня запылали даже уши.
- Не обращай внимания, - Хараш слегка привстал, наклонился ко мне и прошептал, - мне нравится, когда у девушки здоровый аппетит. - А потом сел на место и громко добавил, - Луиш, все знают, в твоих погребах мышь повесилась! Если бы не твои друзья, которые каждый месяц помогают тебе платить за аренду ты давно бы закрылся!
Если бы кто-то сказал такое мне, я бы обиделась. Но Луиш, который как раз подошел за расчетом, довольно захохотал:
- Твоя правда, друг!
А Хараш подмигнул мне. Сунул Луишу мешочек с деньгами, сказав, что сдачу не надо, и подал мне руку.
Из кабачка я вылетела, как пробка из бутылки. Никогда в жизни больше туда не зайду! Никакая еда не стоит дурацких шуточек Луиша.
- Проводить тебя домой? - спросил Хараш, когда мы снова оказались на темной и страшной улице. - Или погуляем? Ты ведь еще не выходила в город?
Домой мне не хотелось. И я согласилась на прогулку.
Мы медленно шли по темным, пустынным улочкам. С неба на нас смотрели яркие звезды, которые складывались в незнакомый рисунок созвездий. Синяя, полная луна висела над горизонтом и выглядела максимально чуждой и пугающей. Как я могла заметить, ночь здесь всегда наступала стремительно, вечера, в привычном мне понимании слова, почти не было. Наверное, Большой Куш расположен ближе к экватору, чем знакомая мне средняя полоса России, и климат здесь должен быть похож на южный.
Каменные стены домов и черная земля под ногами еще хранили тепло дневного светила. Но ночная прохлада уже вырвалась в город резкими порывами ветра. К утру должно быть станет совсем холодно.
- Ты замерзла? - Хараш на мгновение замер, а потом притянул меня к себе, прижимая и согревая. Он был таким приятно горячим, что я расслабилась и прильнула к нему всем телом. И обняла в ответ. - Сью, - прошептал он, склоняясь над губами. Я уже приготовилась к первому поцелую, замирая от счастья, но Хараш тихо прошептал, - нам надо поговорить...
Поговорить? Поговорить?! О чем он только думает?!
- К черту разговоры, - хрипло ответила я и сама коснулась губами его губ... определенно, Хараш действует на меня совершенно неправильно.
Да разве я бы хоть когда-нибудь решилась на такое, гуляя с таким красавчиком у себя на Земле? Да, я бы даже дышать боялась бы, чтобы не вспугнуть его. Там, дома, все мои отношения с мужчинами были похожи на рыбалку, в которой ты одновременно и рыбак, и наживка.
Сначала ты долго и старательно вкладываешь во внешность деньги и время, чтобы сделать наживку привлекательной для самой крупной рыбки. Потом закидываешь удочку в водоеме, где водятся много опасных щук и долго и терпеливо ждешь, когда какая-нибудь из них клюнет на такую красивую и вкусную тебя. Потом медленно и осторожно тянешь леску, стараясь не вспугнуть добычу, чтобы она заглотила наживку посильнее... И резко подсекаешь! И тут уж как повезет. Кому-то улыбается удача, и им удается поймать хищника, то есть женить на себе олигарха. Но чаще всего рыба срывалась с крючка и уплывала в самую глубину реки, помахивая хвостом на прощание. Моя так, вообще, сорвалась раньше, чем клюнула... Я же с Ленкиным олигархом даже познакомиться не успела.
Можно, конечно, отправиться рыбачить на пруд и ловить карасиков... С ними все гораздо проще. Но карасики мне никогда не нравились.
Хараш резко выдохнул и так притиснул меня к себе, что у меня дыхание сперло. А потом он поцеловал меня... И все мысли про рыб и мужчин вынесло из головы как ураганом.
Хараш жил неподалеку, в том же доме, где был кабачок Луиша. И очень хорошо, что мы не успели уйти далеко. Хотя обратный путь занял гораздо меньше времени. Мы не могли оторваться друг от друга и целовались без остановки. Я повисла на нем, обхватив ногами за талию, а он поддерживал меня под попу, с силой сжимая пальцами самое мягкое место на моем теле. И таким манером, то и дела тычась моей спиной в стены мы добрались до крошечной квартирки Хараша на втором этаже. Кажется... ну, лестницу я точно помню. И запах медовых пирожных. И руки Хараша под блузкой. И поцелуи. Горячие и сладкие, как расплавленная карамель. И больше ничего...
Потом мы долго просто валялись в постели, обнимая друг друга и наслаждаясь сладкой истомой.
На следующее утро я проснулась счастливой. Хараш уже не спал, его фальшивое пение слышалось из ванной комнаты даже сквозь шум текущей воды. Мой красавчик принимал душ. Упустить такой шанс я, конечно же, не смогла... Тем более мне и самой не мешало помыться.
В общем, позавтракать мы толком не успели. Хараш заскочил к Луишу, я жада его у входа, купил несколько сдобных булок с корицей, которыми пропахла вся парадная, и мы помчались в мэрию. Благо идти было недалеко.
У дверей архива Хараш чмокнул меня в губы, сунул в руки булки и умчался наверх. А мне так хотелось поделиться новостями хотя бы с кем-нибудь, что я, даже не открыв дверь архива, побежала на кухню. Может получится перемолвится хотя бы словечком с Дилишей.
Но подруга встретила меня недобро.
- Дилиша, - зашептала я, сияя, как начищенный медный пятак и сунув голову в окошко для грязной посуды, - угадай, что было сегодня ночью?
- Даже знать не хочу, - отрезала она. И, прежде чем я спросила, какая муха ее укусила, заявила, - я же тебе говорила, что у Вирши невеста есть! Зачем ты к нему на шею вешалась?! А я еще, дура, тебе поверила, и просила за тебя!
- Дилиша, - ахнула я, - да с чего ты взяла-то? Я, вообще, пришла тебе сказать, что вчера была на свидании с Харашем! - я счастливо улыбнулась. Но она взглянула на меня с презрением:
- Прав был Витрош. Тебе все равно с кем. Лишь бы только кусок пожирнее урвать. Кстати, - она довольно оскалилась, - Хильша теперь тоже знает, что ты хотела отбить у нее жениха. И она уже всем рассказала об этом, и каждая повариха в столовой хочет плюнуть в твою тарелку. Так что приходи на обед. Мы будем очень рады!
- Дилиша?! - мое прекрасное настроение как рукой сняло, - да что ты такое говоришь? Я же уже говорила, мне Хараш нравится. А твой брат просто обиделся, что я отказалась с ним сотрудничать.
Дилиша оскалилась:
- Ты хочешь сказать, Вирша врет?! Уходи! Пока я лично тебе космы не выдрала! Не посмотрю, что ты мэр! Все равно за тебя никто не заступится!
И я отступила. Улыбнулась:
- Дилиша, передай Витрошу, что я никогда не приду к нему за помощью. Но и ему лучше ко мне не приходить, - развернулась и пошла к себе, в архив.
Я-то точно не пропаду. Просто придется шустрее двигать лапками. Пока у меня есть несколько монет, которые мне дал Хараш. А за это время что-нибудь придумаю... Жаль, у меня в комнате нет кухни. Тогда моэно было бы купить продукты и готовить собой. Так было бы дешевле... Я закрыла глаза и на мгновение представила кухонку своей мечты.
Светлые, крашенные стены, стол с светло-голубой клетчатой клеенкой, две табуретки, короткие полупрозрачные шторы, украшенные голубыми бантами, кухонный гарнитур с бело-голубыми фасадами, высокий холодильник, электрическая плита с духовкой и мойка из серого алюминия.
Я часто мечтала, что мы с моим олигархом будем сидеть в этой крошечной кухонке и пить чай. А он мне скажет, мол, Сью, я вижу, что нужен тебе сам, а не мои деньги, иначе мы завтракали бы в роскошной столовой в моей сто двадцати метровой квартире, а не в твоей хрущовке. Выходи за меня замуж...
И вот что странно. В этот раз мой олигарх заговорил голосом Хараша...
Пока мечтала всухомятку сжевала все булки. Страшно захотелось пить. В столовую я не пошла. Вот еще. Сейчас наплюют мне в стакан. Лучше попью водички из под крана.
В общем туалете пить я побрезговала и помчалась к себе.
Неладное я почувствовала сразу, как только вошла в спальню. На стене напротив кровати, где был нарисован крошечный, только проклюнувшийся росток, кто-то в мое отсутствие намалевал у растения первый настоящий листочек-сердечко.
Я застыла. Как-то неприятно, что пока тебя нет, кто-то шарится по твоей комнате, как у себя дома. Рисует тут, понимаешь... Мне может вообще эта картинка не нравится?!
И только потом, вдоволь напившись воды в ванной, я заметила, что неизвестный художник нарисовал не только маленький зеленый лист, но и дверь. Почти в самом углу комнаты, так, что ее трудно заметить от входа, теперь была изображена дверь в натуральную величину. Причем очень реалистичная. Практически 3D. Я подошла и хотела посмотреть, можно ли отмыть эти художества. Ткнула пальцем в нарисованную дверь, и она заскрипела, открываясь.
- Мамочки... - прошептала я...
Сказать, что я испугалась, ничего не сказать. Я снова, как тогда в зале городского совета, оказалась в фильме ужасов. Волосы на голове зашевелились, вставая дыбом. Мурашки огромными табунами промчались по телу, а страх, как холодная змея, обвил позвоночник... Я забыла, как дышать, и застыла, глядя на щель в дверном проему... темную и страшную...
- Мамочки, - еще раз выдавил я... и, медленно протянув трясущуюся руку, взялась за шар дверной ручки и потянула закрывая нарисованную дверь...
Не поворачиваясь, сделал несколько шагов назад, плюхнулась на кровать... Мне хотелось сбежать, но я, как под гипнозом, не могла оторвать взгляд от внезапно появившейся двери. У меня уже стали закрадываться сомнения... а вдруг она, эта дверь, всегда была там? И я просто не замечала ее? В это верилось гораздо больше, чем в то, что кто-то нарисовал на моей стене настоящую дверь.
Кое-как справившись со своим страхом, и убедив себя в жуткой невнимательности, я снова подошла к двери и толкнула ее, открывая. Надо же узнать, куда она идет.
Внутри было темно. Пришлось зажечь свечу. Из-за нервной трясучки я сломала две спички, прежде чем получилось запалить огонь. И осторожно держа подсвечник перед собой шагнула в темную комнату.
Дрожащее пламя осветило крошечную, но очень грязную комнату. Окно, закрытое драной ветошью. Обеденный стол со сломанной ножкой. Кухонный шкафы. Допотопная плита, похожая на маленькую печь. И две сломанные табуретки.
Кухня! Догадалась я. Это же кухня! Скорее всего я и, правда, просто не заметила эту, когда наводила порядок. Слишком расстроена была тем, что случилось. Я отодрала ветошь, закрывающую окно. Солнечный свет озарил серую от пыли комнату. Как же здорово! Теперь надо узнать у Хараша, где можно купить продукты, и никакой голод мне не страшен. А Дилиша с поварихой-Хильшей пусть упиваются своей злостью до морковкиного заговенья.
Жаль, конечно, то мне не удалось подружиться с Дилишей, но ничего переживу. Может тетка Лауша будет умнее и не отвернется от меня из-за наговора Витроша.
- Сью! - крик тетка Лауши застал меня врасплох. Никаких нервов не хватит со всеми этими потрясениями. - Ты где?!
Бесцеремонную тетку Лаушу, как и неведомого художника, не смутило, что ей никто не ответил. Она вошла в мой кабинет без приглашения, вломилась в спальню и вдруг изумленно ахнула.
- Сью! Сью! - закричала она истошно. Я выглянула из кухни. Тетка Лауша стояла посреди комнаты, тыча пальцем в нарисованный росток. - Сью! Смотри!
- Ага, - кивнула я, - вижу. Какой-то нехороший человек решил помочь мне украсить жилье и нарисовал картинку. Хотя я его не просила. Знать бы кто...
Я прищурилась, представляя, как переломаю кисточки наглому художнику.
- Сью, - тетка Лашуа повернула голову и взглянула на меня огромными круглыми глазами, - это же флют!
- Флют? - переспросила я. А при чем здесь сюртук?
- Да! - она подскочила к стене и вгляделась. - Вот уж не знала, что у нас в городе может флют вырасти... Интересно, какой он? Вот бы розовый!
Тетка Лауша мечтательно зажмурилась...
Оказалось, что флют — это не только костюм, который носят богачи, но еще и цветок, на котором зарождаются те самые бабочки... Для нашего мира звучит, конечно странно, но я напомнила себе, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. И если здесь бабочки растут на нарисованных растениях, то так тому и быть. Тем более, как пояснила тетка Лауша, флюты сами выбирают где им вырасти. Такой нарисованный цветок может появиться не только на стене комнаты, но и на скале или дереве... Если перевести путанные объяснения уборщицы на русский язык, то можно сказать: эти цветы магические. И начинают расти в тех местах, где проклевывается источник магии...
А про кухню тетка Лауша сказала, что не помнит, была она или нет. Она не так давно работает в мэрии и заходила сюда всего один раз, в позапрошлом году, когда прибыл Алмос.
Вдоволь наохавшись и налюбовавшись флютом, тетка Лауша, наконец-то собралась уходить. Уже в дверях остановилась и, оглянувшись, тихо прошептала:
- Ты, Сью, про флют никому не говори. А особенно Дилише. Ей брат про тебя вчера порассказал всякое. А она, дуреха, поверила. Сколько раз уж такое было. Потом одумается, конечно, плакать будет, прощения просить... Ты уж на нее не сердись. Но в столовую не ходи пока, Хильша баба злобная. Не простит...
Друзья, на Дзене можно прочитать и другие мои книги
