В предыдущей статье см.> мы, по возможности, разобрались с историей рождения в середине XVII века, а также эволюции стиля «chinoiserie» в архитектуре и декоративно-прикладном искусстве до появления нового стиля - раннего классицизма в середине XVIII века. Эпоха расцвета «китайщины» в европейском и русском искусстве не закончилась с изменениями стилистических пристрастий архитекторов и заказчиком второй половины XVIII века. С этого времени страсть ко всему восточному приобретает все новые черты, создаются грандиозные ансамбли по всей Европе, расширяются стилистические границы – никого не удивляют уже турецкие, индийские, египетские мотивы в архитектуре и декоративно-прикладном искусстве.
Особенным этапом в развитии направления, связанным с увлечением как палладианством, так и прежде всего английской готикой следует отметить появления в шестидесятые годы восемнадцатого века англо-китайских садов и парков. В парках этой поры среди «античных» развалин и скульптуры, «египетских» обелисков и готических часовен непременным атрибутом становятся «китайские» беседки и павильоны.
Наиболее значительными сооружениями этой эпохи следует принять Китайский чайный домик Иоганна Фридриха Бюринга в парке Сан-Суси в Потсдаме и целые китайские деревни: в шведском Дротнингхольме близ Стокгольма, и, наконец, наши ораниенбаумские и царскосельские ансамбли.
И если китайские беседки и домики Собственной дачи Екатерины II известны нам только по документам и зарисовкам того времени, то постройки в китайском стиле Царского Села – знаменитая Китайская деревня, мостики, «капризы», Скрипучая беседка в целом хорошо сохранились и составляет один из самых органичных и блестящих архитектурных ансамблей стиля «шинуазри» эпохи раннего классицизма в мире.
Относительно Собственной дачи в Ораниенбауме хотелось бы упомянуть интереснейшую гипотезу в прошлом сотрудницы Государственного музея истории Санкт-Петербурга Ирины Анатольевны Костаревой, с которой я дружил долгие годы, и которая уже много лет живет во Франции, о возможном использовании архитектором Антонио Ринальди при проектировании дачи Екатерины II планов ансамбля Закрытого города в Пекине, уже широко известных к тому времени в Европе. Действительно сравнение этих планов впечатляет. Удивительно, но архитекторы этого времени были достаточно неплохо информированы о подлинной архитектуре Китая, несмотря на существенную закрытость этой страны для окружающего мира.
Одними из первых в вопросах изучения "китайского мира" продвинулись, и это мало известно в России, португальцы - бесстрашные мореплаватели и торговцы, создавшие первые европейские крепости-колонии на побережье Африки, в Индии и на Цейлоне, а также в Китае. Впервые высадившиеся на побережье Китая в 1513 году, изгнанные в 1521 году, но вернувшиеся - они основали здесь процветающую торговую факторию Макао в 1553.
Интересно что в великолепной и, к сожалению, мало известной в России, библиотеке королевского дворца Мафра в Португалии, заведующая библиотекой дворца Тереза Амараль (Teresa Amaral) показывала нам изданную в 1642 году «Грамматику китайского языка» на португальском языке, которая демонстрирует глубочайшее знание китайского языка и китайской иероглифики (а автор учил японский язык, основу которого составляет китайская иероглифика и знает о чем пишет). Библиотека хранит тысячи книг по истории, культуре и географии Востока, в том числе там нам показали подробные карты Московии и Тартарии шестнадцатого и семнадцатого веков.
Одними из первых европейцев, познакомившихся с технологиями работы по керамике кобальтовыми красками у китайцев, португальцы сумели на этих знаниях сформировать оригинальную самобытную культуру в использовании расписных глиняных плиток - азулежу, которая стала одним из главных символов страны.
Значение португальских первопроходцев в эволюции мирового художественного развития, на мой взгляд, недостаточно оценено русским искусствоведением. Вероятно, это связано с редкими путешествиями специалистов XIX - XX веков в Португалию и ее бывшие вотчины в мире и , как следствие, недостаточными знаниями вопроса.
Значение стиля азулежу в архитектуре невозможно недооценивать - в значительной степени в подражании этому стилю (правда часто без набора цельных композиций в декоре) шло развитие мануфактуры в Дельфте в Голландии. Голландские мастера уже в XVIII веке распространили моду на кобальтовые плитку по всему миру.
Удивительно, но архитекторы середины XVIII века были достаточно неплохо информированы о подлинной архитектуре и культуре Китая, несмотря на существенную закрытость этой страны для окружающего мира. Очевидно, что именно так появляются знаменитые «китайские» башни, являющиеся авторскими репликами Нанкинской фарфоровой башни: созданная Уильямом Чеймберсом в 1762 году пагода в Кью Гарденс под Лондоном, пагода герцога Шуазеля, спроектированная архитектором Луи-Дени Ле Камю в 1775 году близ Амбуаза в Тюрени во Франции и баварская деревянная (а ныне воссозданная) Китайская башня в Английском парке Мюнхена, построенная между 1789 и 1790 годами архитектором Йоханом Баптистом Лехнером по проекту Йозефа Фрея.
Англо-китайские сады восемнадцатого века были настоящим наглядным пособием по географии и истории Земли. За одну прогулку по такому саду посетитель мог побывать в Древнем Египте и Древней Греции, в императорском Риме, зайти в турецкую беседку, индийский храм и китайскую пагоду. Сады были собраниями богатейших ботанических коллекций редких растений со всего мира, как например огромный сад Принца в Аранхуэсе в Испании, знаменитого своими «китайскими» беседками (в дальнейшем ставший ботаническим садом).
В парковых павильонах можно было увидеть собрания акварелей, изображающие редкие растения или ознакомиться с подлинными гербариями. Часто рядом с павильонами соседствовали птичники и зверинцы (парк Шёнбрюнна в Вене).
Примерами подобных садов, доступных для «приличной» публики, являются парк Монсо, часть бывшего владения Филиппа Орлеанского (1747—1793) или парк Багатель (1775) на территории Булонского леса в Париже, где мы также встречаем постройки в стиле «шинуазри».
Отдельно стоит сказать об интерьерах этого времени. Мы наблюдаем совершенно блестящее развитие стиля прежде всего в России: Китайские кабинеты Большего Петергофского дворца, Китайский зал Зубовского корпуса Царскосельского дворца, Китайская галерея в Арсенальном каре Гатчинского дворца – настоящие шедевры архитектуры.
В самом конце XVIII и начале XIX столетий Европа отнюдь не прощается с «китайщиной». Напротив, наиболее яркие и экстравагантные ансамбли этого стиля появляются сначала на Сицилии в Палермо и чуть позднее в Британии. В русской литературе почему-то принято называть виллой Фаворита дворец Palazzina Cinese в окрестностях Палермо, что является заблуждением, ибо обширная лесопарковая зона Фаворита под горой Пеллегрино включает в себя очень много вилл, построек и старинных королевских охотничьих угодий, а Китайская палаццина с уникальным небольшим садом и «китайскими» же хозяйственными павильонами есть только малая часть этого района и настоящая жемчужина всей Сицилии. Дворец снаружи и внутри является ярким примером «chinoiserie» периода развитого классицизма и был построен Джузеппе Венанцио Марвулья в 1799 году по заказу Фердинанда III Сицилийского. Небольшие залы этой виллы, выполненные в восточной стилистике, соседствуют с античными и готическими мотивами в отделке ряда жилых комнат второго и третьего этажей.
Не менее оригинален Королевский павильон в Брайтоне (Англия) полностью перестроенный в 1815—1822 годах архитектором Джоном Нэшем в «индо-сарацинском стиле», где индо-мавританские фасады дворца соседствуют с интерьерами в стиле «шинуазри». В целом новое время гораздо свободнее обращается к различным ориентальным стилям, часто допуская их смешение в одной постройке, что характерно уже для наступающего историзма и эклектики в архитектуре.
С середины XIX века новая эпоха диктует внедрение современных технологий, новаторские архитектурные задачи и правила строительства. Применение металла в конструкциях приводит к существенному облегчению построек. В англо-китайских садах Кью Гарденс, Шёнбрунна, Лондона появляются огромные застекленные оранжереи.
Место небольших зверинцев занимают новые обширные зоопарки, при их строительстве широко используются ориентальные архитектурные мотивы, соответствующие уникальным коллекциям животного мира.
Наиболее яркими примерами таких построек являются старейший Венский и Берлинский зоопарки, а также печально знаменитый своими павильонами с людьми Брюссельский зоопарк и как это не странно, старый конца XIX века (теперь Экопарк), зоопарк в Буэнос-Айресе - да, да - в XIX веке увлечение ориенталистикой смело перешагивает через океан!
Уместно тут вспомнить цитату из книги Джеральда Даррелла: "Зоопарки придумали не сегодня. Вероятно, впервые они появились у китайцев. Один из таких зоопарков, о котором нам известно из древних хроник, был построен китайским императором почти тысячу лет назад и носил на редкость точное название — «Сад разума», — ведь если не лениться пользоваться своей любознательностью, то в зоопарке можно многое узнать."
Промышленные выставки, повсеместно организуемые со второй половины XIX века активно используют ориенталистику в проектировании выставочных павильонов. Китайские мотивы появляются на фасадах магазинов, торгующих экзотикой. Внедряются первые здания промышленного дизайна, часто использующие восточные формы, как например при строительстве Йенице (нем. Yenidze) — это бывшая табачная фабрика, одна из достопримечательностей Дрездена, возведённая в 1909 году и напоминающая мечеть.
Широкое распространение получил также так называемый «колониальный стиль», практикуемый европейскими архитекторами в Британии и особенно в Индии, Индокитае и даже в Африке, когда внешние «нативные» восточные формы широко применялись при декорировании современных с инженерной точки зрения построек.
Архитектурный историзм еще как минимум дважды в начале и в конце XIX – начале XX века обращается к наследию стилей барокко и рококо. Реплики второго рококо в его ориентальных формах можно увидеть в грандиозном Линдерхофе, построенном для короля Людвига II Баварского. Это восточные Мавританский киоск и Марокканский дом, хотя больше всего в Линдерхофе впечатляют конечно рокайльные залы и великолепные коллекции главного замка.
Одним из интереснейших памятников итальянской «шинузерии» является уникальный садово-парковый ансамбль виллы Дураццо-Паллавичини в местечке Пельи в окрестностях Генуи. Парк был создан между 1840 и 1846 годами по проекту архитектора Микеле Канцио по заказу маркиза Игнацио Алессандро Паллавичини. Мне посчастливилось быть здесь дважды в 2013 и 2017 годах, причем парк показывала нам автор проекта реставрации и нескольких книг об ансамбле Сильвана Гигино (Silvana Ghigino). Парк спроектирован по принципу театральной постановки (создатель парка, кстати, был театральным художником), повествующей о земной жизни человеческой души в итоге попадающей в Рай, где она посещает сначала Римский храм, затем Китайскую беседку с качелью и мостами, Турецкий павильон, лицезреет Египетский обелиск и уходит навсегда в сады Флоры.
Восточные темы в архитектуре России имеют свои особенности, и достаточно серьезные. Россия сама более чем наполовину состоит из Востока. Завоевание Крыма в XVIII веке и многочисленные кавказские баталии, сибирские, монгольские, среднеазиатские, маньчжурские военные и научные экспедиции вызывали естественный интерес общества, а новоприобретенные территории вливались вместе с новым населением в культуру и историю страны. В крымских и кавказских, курортных по климату, областях страны строились современные архитектурные ансамбли в привычной для местного населения стилистике. Но одним из самых ярких памятников этой эпохи является здание Турецкой Бани на Большой пруду в Царском Селе под Петербургом, воздвигнутой по проекту Ипполита Монигетти к 1850-1853 годах.
Но вернемся в Португалию. В небольшом пригороде Лиссабона примерно в часе езды от столицы в горной местности расположен небольшой городок Синтра, который местная знать с древности выбрала как место для своих загородных дворцов и вилл. И двух дней не хватит, чтобы обойти все имеющиеся здесь достопримечательности, замки, крепости и роскошные сады.
Над Синтрой высится один из самых интересных памятников архитектуры Португалии – дворец Пена, построенный на скале в 1840-1885 годах для королевской семьи в качестве летней королевской резиденции. Две равновеликие темы управляют стилистикой зданий и сооружений всего дворцового комплекса – португальская готика, а также созвучный ей стиль португальского Ренессанса мануэлино и восточные мотивы, в которых также читается история этой страны в период арабского завоевания.
Интересно, что замок Синтра вдохновил в 1890-х годах русского миллионера Арсения Морозова на строительство особняка в той же стилистике, до сих пор украшающего Москву на Воздвиженке.
В 1856 году одну из больших заброшенных усадеб в Синтре приобрел английский текстильный промышленник Френсис Кук. С 1858 по 1884 он и его семья обустраивает усадьбу, тщательно ухаживая за экзотическим парком и создают уникальный архитектурный шедевр – Монсеррат – дворец с сочетаниям готических, мавританских, арабских и индийских мотивов в отделке при впечатляющим внешнем облике.
Одной из самых последних дворцовых построек стиля «chinoiserie» уже начала XX века (1910-1913 года) можно увидеть в Бельгии в окрестностях Брюсселя в главной королевской резиденции Лакен. Но об этом ансамбле и развитии ориентализма в архитектуре в XX веке мы поговорим уже в следующей моей статье.
Жду вас на страницах следующих публикаций. Полный вперед!
