Грыжа – это не просто «небольшая выпуклость» на теле, а серьезная проблема, с которой сталкиваются миллионы людей. Долгие годы операции по её устранению были болезненными, требовали долгого восстановления и оставляли внушительные шрамы. Но сегодня хирургия грыж шагнула далеко вперёд – и во многом благодаря новым технологиям.
Как анатомические сетки делают операции точнее и безопаснее? Почему лапароскопия стала настоящей революцией, позволяя удалять грыжу через крошечные проколы? И можно ли сегодня обойтись без больших разрезов, швов и боли?
Об этом мы поговорили с врачом-хирургом высшей категории Абакумовым Вячеславом Владимировичем. Он рассказал о современных методах лечения, которые уже стали реальностью, . Как меняется хирургия грыж – и что ждёт нас в будущем? Читайте в интервью!
— Скажите, а есть ли сейчас какие-то революционные открытия в лечении грыж? Что-то, над чем работают ученые прямо сейчас, и что может изменить подход к операциям?
— О, вопрос хороший. Но, знаете, здесь дело уже не столько в самих методиках, сколько в технологиях. В том, как производят расходные материалы для операций. Возьмем, к примеру, сетки, которые мы используем при установке — сейчас они у нас, в основном, обычные, плоские. Просто вырезанный кусочек материала, который мы подшиваем в нужное место.
— А бывает иначе?
— Да! В мире сейчас производят анатомические сетки. Это уже не просто плоскость — это конструкция, которую специально формируют под конкретный участок тела. Например, в паховой области — там же не идеально ровно, а сплошные изгибы, бугры, впадины. Так вот, эти сетки уже имеют форму, соответствующую рельефу тела. Они как бы «вписываются» в организм, приживаются быстрее и надежнее.
— Звучит как фантастика из будущего. И всё это уже существует?
— Существует. Делают их мировые производители . Эти сетки действительно крутые, технологичные.
— А что по самим методикам? Есть ли что-то принципиально новое?
— Есть. Вот, например, я вам уже рассказывал про лапароскопическую операцию — через проколы. У неё есть разновидности. В этом варианте мы заходим в саму брюшную полость, видим органы изнутри и ставим сетку там. А есть еще один технологический подход й. Мы вообще внутрь живота не заходим.
— Подождите, как это?
— Мы действуем в толще брюшной стенки. Там создаем тоннель, подбираемся к грыже — и устанавливаем сетку прямо в этом пространстве, вне контакта я с внутренними органами. Это похоже на ювелирную работу. Пациенту — меньше травм, меньше риска, восстановление быстрое, как и в первом варианте.
— И всё это делают сейчас?
— Делают, но это требует особого оборудования и высокой квалификации. Не во всех клиниках такие возможности есть. Но это — наше настоящее. Уже не будущее, а реальность.
— Получается, сегодня есть два основных класса операций: с натяжением и без?
— Точно. Первые — без использования сетки, когда края тканей натягиваются и сшиваются. Вторые — с сеткой, так называемые ненатяжные. И тут, в свою очередь, есть два варианта: либо обычным доступом — с разрезом в области грыжи, либо эндоскопически — через проколы, когда всё делается изнутри, минимально инвазивно.
— Для пациентов, конечно, самое важное, что операции становятся менее болезненными, менее травматичными. Расскажите об этом поподробнее. Как сейчас обстоят дела?
— Вот смотрите, я всегда стараюсь объяснять просто. Например, вот вы слышали про лапароскопические операции? Так вот, у них есть целый ряд преимуществ. Первое — это минимальная травматизация. Всего три маленьких прокола, и мы можем через них устранить грыжу хоть справа, хоть слева. А если грыжи сразу с двух сторон? Никаких дополнительных разрезов — из этих же трёх проколов мы «переезжаем» инструментами на другую сторону и продолжаем работу. Условно говоря, «заехали» с одной стороны, поработали, «перекатились» на другую — и всё, готово.
— То есть пациенту не нужно дважды ложиться под нож?
— Именно! Это первое — и очень важное — преимущество: одна операция, а решить можно сразу две проблемы. Второе — это диагностика. Понимаете, грыжи можно не заметить снаружи, особенно если она ещё только формируется. Снаружи — ничего, гладко, чисто. А изнутри — уже дырочка в брюшной стенке, туда втянулся мешочек. Мы это называем канальной грыжей. Так вот, при лапароскопии мы видим это сразу, изнутри, с абсолютной точностью. Камера заходит в брюшную полость, и перед нами — вся картина как на ладони. Справа грыжа? Видим. Слева тоже? Видим. Даже если она ещё не вышла наружу, мы её находим.
— А если пациент не знал о второй грыже?
— Ну, конечно, заранее мы всё обсуждаем. Пациент говорит: «Если найдёте с другой стороны — устраняйте». И мы устраняем. После операции можем показать видео — мол, вот, смотрите, с другой стороны у вас тоже была грыжа, теперь нет. Это очень важно — стопроцентная диагностика во время самой операции. И делается это всё через три крошечных прокола, каждый по сантиметру.
— И всё это — менее больно, чем при традиционной операции?
— Абсолютно. Вот вам третье преимущество. Пациенты гораздо быстрее встают на ноги. Представьте: операция в 9 утра, а уже в 2–3 часа дня человек встает, ходит, ест, чувствует себя вполне бодро. Обезболивание требуется совсем недолго. В первые сутки делаем уколы по стандарту. На вторые — ещё парочку. А потом человек начинает задумываться: «А зачем мне уколы, если уже не болит?» И отказывается. По моей статистике, 85% пациентов на вторые сутки уже не просят обезболивания — настолько мягко проходит восстановление.
— Это, наверное, огромный контраст с классической операцией…
— О, да. После традиционной грыжесечения бывает, что человек пять дней обезболивается уколами — трижды в день. Потому что действительно больно. А тут — ну, как порезал палец ножом на кухне. Побаливает немного, но терпимо. Уколы уже не нужны. И ещё момент: сетка, которую мы ставим, при лапароскопии быстрее приживается. Почему? Потому что мы её фиксируем изнутри, в зоне без повреждений.
— А это как-то особенно влияет?
— Очень даже. Я своим пациентам это объясняю так. Представьте: вы пробили колесо. И теперь заклеиваете его. Если клеите заплатку снаружи — внутри колесо под давлением, и это давление «отрывает» заплатку. А если клеите изнутри? Тогда то же самое давление прижимает её к стенке. Понимаете? Вот с сеткой то же самое: внутри живота у человека постоянное давление. Оно незаметно, но есть всегда — покашлял, наклонился, напряг пресс. И вот это давление работает нам на руку — оно прижимает сетку к брюшной стенке. Сетка прирастает быстрее, надёжнее. Чистая физика.
— То есть и операция щадящая, и восстановление — в разы легче?
— Совершенно верно. Быстрее возвращаются к обычной жизни, меньше болит, точнее диагноз. И всё — через три крошечных отверстия. Ну не чудо ли?
— Звучит так, будто грыжи — это уже не приговор, а просто временное неудобство.
— Именно. Главное — не затягивать. А с лапароскопией — это уже совсем другая история. Удобная, быстрая и безопасная.
Современная хирургия грыж — это уже не тяжёлые разрезы и долгое восстановление, а точные, малотравматичные технологии. Анатомические сетки, лапароскопические операции через крошечные проколы, минимальная боль и быстрое возвращение к активной жизни — всё это реальность, которая доступна тем, кто готов довериться профессионалам.
Если у вас есть вопросы о лечении грыжи, важно не затягивать с решением. Запишитесь на консультацию к Абакумову Вячеславу Владимировичу — врачу-хирургу высшей категории, который подберёт оптимальный метод лечения с учётом ваших индивидуальных особенностей. Ведь современная медицина позволяет решать даже сложные проблемы быстро, эффективно и с минимальным дискомфортом.
Ваше здоровье — в ваших руках!
Читайте также: