Однажды вечером в дверь раздался звонок. Алина открыла и замерла: на пороге стоял тот самый олигарх Крутов — из-за него её выгнали из ресторана! У неё похолодело в груди, она вжалась в стену, сердце забилось как бешеное.
«Раз он меня и тут нашёл — добра точно не жди», — пронеслось в голове.
Но вопреки её страхам, мужчина без лишних слов прошёл внутрь, мягко, но настойчиво отодвинул Алину в сторону и уселся на стул, как будто был здесь дома.
— Алина… — начал он спокойно. — Прошу прощения. В ресторане произошла ошибка. Вы не были причастны к пропаже моего портмоне. И мальчишка тоже. Мы потом записи с камер пересмотрели. Представьте себе, мой заместитель украл кошелёк! Я его, как говорится, вытащил в люди, а он, оказывается, на конкурентов работал. Гадина! Он знал, что в портмоне флешка с важными данными. Я всегда её с собой носил. Так вот, всё выяснилось. Я его выставил вон, как последнюю шавку! Теперь пусть попробует хоть дворником устроиться!
Алина с трудом выдавила:
— Верю. Убедили… А вы-то чего от меня хотите?
Николай Крутов откашлялся, посмотрел на неё серьёзно:
— Я понимаю, из-за меня вы остались без работы. Восстанавливать вас не буду — не привык я перед рестораторами на цыпочках ходить. Но могу предложить другое. Место горничной у меня в загородном доме. Проживание включено, отдельный домик на участке получите. Зарплата достойная. Думаю, вы не проиграете. Ну что, согласны? Предложение одноразовое, сразу скажу.
Алина поняла — с таким человеком лучше не спорить. К тому же, ей действительно некуда было деваться: ни работы, ни денег. Она кивнула.
— Когда начинать? Я согласна. Только одно условие: никаких… намёков, приставаний и прочего.
Николай махнул рукой:
— Смешно. Я если захочу женщину — куплю, и получше. Не переживайте, вы мне в дочери годитесь. Так что собирайтесь. Поехали сейчас же. Нечего тянуть.
Так Алина оказалась в загородном доме олигарха.
Крутов жил там с сыном Максимом. Парень был чертовски красив — высокий, спортивный, с харизмой, которая сбивала с толку. Но характер… Простой избалованный мажор. Ночи напролёт пропадал в клубах и казино, спускал отцовские деньги. Формально Максим числился старшим менеджером в компании отца, но по факту — только зарплату получал, на работе не появлялся. Николай переживал, пытался повлиять, но безуспешно.
Алина втянулась в работу. Сначала было непривычно — дом огромный, обязанностей много. Но спустя месяц она справлялась на отлично. О Лёньке не забывала: каждую неделю навещала его на теплотрассе, привозила еду, одежду, мыла и переодевала. Мальчик жался к ней, смотрел снизу вверх своими огромными глазами, будто безмолвно просил: «Забери меня…»
После каждой такой встречи Алина плакала. Хотелось обнять его, прижать к себе и прошептать:
— Я твоя мама, и больше тебя никому не отдам…
Однажды вечером Николаю стало плохо — давление подскочило под двести. Перепуганная кухарка Галина вместе с Алиной вызвали скорую. Врачи оказали помощь, оставили рекомендации. Женщины по очереди дежурили у его кровати. К утру стало легче.
И вот, только Крутов задремал, как в особняк с грохотом ввалился Максим. С клубным духом, навеселе.
— Галина! Кофе! Со сливками! Быстро! — заорал он на весь дом.
Алина тихо подошла и прошептала:
— Максим, прошу, не кричите. Отцу плохо было. Он только уснул… Ему нельзя волноваться. Пожалуйста…
Парень взвился:
— Ты кто вообще такая, чтобы мне указывать?! Ты горничная! Убирай молча! А как мне с отцом разговаривать — сам решу!
Алина вспыхнула, потупилась:
— Простите. Больше не повторится.
И убежала к себе. Там она разрыдалась. Ей стало безумно обидно.
Максим ей нравился — это было глупо, она знала. Он мажор, она — прислуга. Что между ними может быть, кроме случайной интрижки? Но она ничего не могла с собой поделать. И пусть он часто хамил, но смотрел на неё так, будто разглядывал. А теперь — словно пощёчину дал.
— Ну и катись ты, — всхлипнула Алина сквозь слёзы. — Живи, как хочешь. Я тебя больше не замечу. Даже взгляда не брошу.
Прошло всего несколько дней, как Николаю Крутову немного полегчало, но сил всё равно почти не было — вставал с трудом, быстро уставал. Поэтому он поручил Максиму поехать на важные переговоры вместо себя. Максим уехал… и пропал.
Через пару суток в сотне километров от города нашли полностью выгоревший до каркаса автомобиль, принадлежавший Максиму. Но тело — не обнаружили. Ни следа. Крутов рвал и метал. Поднял на ноги частных детективов, подключил связи, обещал щедрые вознаграждения. Всё без толку.
Прошёл месяц.
Атмосфера в особняке была гнетущей. Николай Сергеевич почти слёг — его сжирало отчаяние. Давление зашкаливало, таблетки не помогали. Алина тоже загрустила. Несмотря на обиды, на грубость Максима, она скучала. Слишком сильно. По вечерам ловила себя на мыслях, что всматривается в тень за окном, будто он может появиться.
«Сдурела, совсем… Опять втрескалась в недосягаемого принца. Очнись, Алина! Ему такие, как ты, и не снились. А ты... ноешь ночами, ревёшь в подушку. И всё из-за одного взгляда с этим его дерзким прищуром… Господи, как же выкинуть его из головы?..»
И вот как-то ночью ей приснился странный сон. Яркий, жутко реальный. Максим сидел на дне глубокой ямы, худой, измученный, губы потрескались, а голос шёл как шёпот:
— Помогите... Я в Лесном...
Алина проснулась в холодном поту. Сердце колотилось, руки тряслись. Она включила свет, выпила воды. Перед глазами стояло бледное лицо Максима из сна — будто живьём видела. Не раздумывая, она открыла карту. И — не поверила глазам. Село Лесное действительно существовало! Маленькое село, далеко, но существовало. Правда, совсем не в том направлении, где нашли сгоревшую машину...
Утром она подкараулила Николая Сергеевича на кухне, когда тот спустился позавтракать, и, волнуясь, сбивчиво заговорила:
— Николай Сергеевич, пожалуйста, выслушайте! Мне приснился Максим. Он жив, но в беде! Он сидит где-то в яме, и сказал: "Я в Лесном". Я проверила — это реальное село. Да, далеко от того места, где нашли его машину, но... вдруг это не просто сон? Вдруг это знак? Может, стоит проверить?
Крутов, всё ещё бледный после бессонной ночи, устало посмотрел на неё:
— Алина... Вы хорошая девушка. Но, мне кажется, вы насмотрелись сериалов. Не верю я в вещие сны. Поверьте, сыщики работают, ищут день и ночь. Не отвлекайтесь на фантазии. Идите лучше по своим делам…
Он даже не дослушал, махнул рукой и отвернулся.
Алина тихо выдохнула и ушла. Горечь подступала к горлу. Она не ожидала благодарности — только хотя бы капли надежды от отца. Но тот просто посмеялся. Не поверил.
Однако сдаваться она не собиралась.
К выходным Алина составила чёткий план. Она была уверена — Максим жив. И находится именно там. Она чувствовала это каждой клеткой.
Собрала рюкзак: спички, фонарик, верёвку, нож, баллончик, воду, плед, немного еды. Потом поехала к Лёньке. Только ему она могла довериться.
— Лёня, мне очень нужна твоя помощь. Скажи, у тебя есть верный друг — сильный, надёжный, но чтобы не болтун? Мы должны поехать в одну деревню. Мне кажется, там человек в беде. Сын моего хозяина. Я не могу сидеть сложа руки. Поможешь?
Мальчишка кивнул серьёзно, почти по-взрослому:
— Я с тобой хоть на край света. Возьму Васю. Ему шестнадцать, он сильный и... он немой. Никому не расскажет, а я с ним руками объяснюсь. Только ему нужно немного заплатить.
Алина согласилась сразу. Она заказала такси — дорогое, до деревень автобусы не ходили. Потратила последние деньги, забрала ребят и отправилась в путь.
По ухабам и грязи машина ехала долго. Водитель ругался, но довёз. И сразу же уехал — обратно он не собирался их ждать.
А они втроём остались у черты деревни. Лёня и Вася были в восторге — для них это было как настоящее приключение. Алина же дрожала изнутри: «Что я делаю? Дети со мной. А если это всё зря?..»
На окраине, в поле, играла стайка местных ребятишек. Лёня подошёл к ним, о чём-то говорил, жестикулировал, и вдруг — рукопожатие.
— Мы знаем, куда идти! — радостно сообщил он. — На самой окраине есть старый дом, почти у болота. Ребята сказали, там кто-то живёт. Иногда приезжает чёрная машина, потом быстро уезжает. А ещё оттуда доносятся странные звуки.
Алина недоверчиво уставилась на него:
— Лёня, как ты это выяснил? Ты же просто чудо какое-то!
Тот фыркнул и улыбнулся:
— Я сказал, что ищу папу. Что он пропал, а брат — немой от горя. Может, его выкрали. Они сразу прониклись. Сказали, вон тот дом — точно подозрительный.
Алина потрепала его по голове:
— Молодец ты у меня… Спасибо. Всё, идём. Вдруг мы правда на верном пути…
Шли они долго. Алина на всякий случай расспросила у местных бабушек, где найти участкового. Оказалось, тот живёт вовсе не здесь, а в соседнем, более крупном селе. Наконец, когда вечер уже начинал понемногу окутывать деревню серыми тенями, они добрались до нужного дома.
Усадьба оказалась солидной — большой двор, высокий забор, к которому и близко не подступиться. Алина безуспешно пыталась найти лазейку, но доски были плотно сбиты, не поддавались. Лёня наблюдал за её попытками с лёгкой ухмылкой, пока Вася вдруг не подхватил его на плечи и не перекинул через забор, как мешок с картошкой. Через минуту калитка со скрипом отворилась — мальчишка оказался на высоте.
Во дворе было тихо: ни машин, ни людей. Троица передвигалась осторожно, стараясь не шуметь. Дверь дома была заперта на старый, ржавый навесной замок. Лёня, осмотрев его, сообщил:
— Тут давно никто не жил. Замок такой, будто сто лет никто не открывал. Пойдём по периметру, может, есть сарай или подвал. Местные пацаны говорили, что с задней стороны дома кто-то ошивался.
Обойдя особняк, они увидели множество хозпостроек — видимо, когда-то тут жил фермер. Один за другим заглядывали в сараи, но всё было пусто. Усталые, вымотанные, они уже хотели сдаться. Алина опустилась прямо на груду кирпичей:
— Прости, Лёнь. И ты, Вася, тоже. Зачем я вас вообще потащила сюда… Зря всё это. Домой бы теперь ещё добраться.
И вдруг — будто сама земля отозвалась — послышался слабый, едва различимый стон.
Лёня поднял палец, призывая к тишине, а затем закричал:
— Максим! Вы здесь? Отзовитесь!
Алина подхватила:
— Максим! Это я, Алина! Я вас найду! Только ответьте!
Ответ не заставил себя долго ждать — стон стал громче. Лёня метнулся обратно в последний сарай, а потом, возбуждённый, поманил всех:
— Мы, как дураки, мимо прошли! Тут, под сеном, люк! Вася, помогай!
Вася, поняв его жесты, навалился на тяжёлую крышку. Та со скрипом поддалась, выпуская на поверхность волны сырости и затхлого воздуха.
Алина быстро скомандовала:
— Я спущусь одна. Ждите здесь. Если долго не вернусь — ищите участкового. Я за вас переживаю.
Перекрестившись, она медленно спустилась вниз с фонариком. Ступени были земляными, неустойчивыми. Нащупав под ногами ровную поверхность, Алина осветила подземелье. В углу, на гнилом сене, она увидела Максима. Его едва можно было узнать — исхудавший до костей, с растрескавшимися губами, он был привязан к столбу.
Рядом — почти пустая бутылка воды и горстка объеденных мышами сухарей. Алина ахнула и метнулась к рюкзаку, достала воду, поднесла её к губам Максима. Он пил жадно, по капле, едва в сознании, шепча:
— Помогите… Это всё Артем Краснов… заместитель отца… он меня выкрал… мстил… Я думал, что уже не выберусь… Ждал только смерти…
И снова провалился в забытье.
Алина перерезала верёвки, потом закричала наверх:
— Я нашла Максима! Он без сознания! Вася, спускайся, помоги вытащить! Лёнь, беги — узнай, есть ли тут фельдшер или кто лечит!
Вася спустился и вместе с Алиной с трудом вытащил полубессознательное тело Максима наружу. Лаз был узкий, глубокий, тесно было даже вдвоём. Через несколько минут вернулся запыхавшийся Лёня:
— Здесь нет никакого медпункта! Но в деревне живёт Нина Дмитриевна — местная знахарка. Все у неё лечатся! Только до неё топать далеко! Несем вашего жениха.
Алина густо покраснела:
— Он мне не жених! Просто сын моего работодателя, и всё!
Лёня хмыкнул:
— Ну-ну… Я хоть и пацан, но не глупый. Просто так никто в такую глушь за парнем не поедет! Влюбилась, вот и всё! Ладно, не до разговоров. Давайте думать, как его тащить. У нас даже покрывала нет!
Поддерживая Максима под руки, Алина с Васей медленно повели его прочь от заброшенного дома. Каждый шаг был словно борьба с тенью смерти — сердце Алины бешено стучало. Не за себя — за Максима. За мальчишек. Ей казалось, стоит только задержаться — и те, кто запер парня в этой тьме, вернутся. И тогда пощады не будет никому.
С большим трудом они добрались до окраины деревни, где в конце улицы стоял покосившийся, но крепкий домик. Постучали. Через мгновение на крыльцо вышла сухонькая старушка, сгорбленная, с цепким взглядом, и спросила строго:
— Кто такие будете? С чем пожаловали? Нечто беда случилась?
Алина заговорила быстро, сбивчиво, почти на одном дыхании:
— Мы из города… Понимаете, я работаю горничной. Месяц назад пропал сын моего работодателя, Максима похитили. Никто не знал, где он. А недавно мне приснился сон — он зовёт на помощь, называет название деревни: Лесное. Я не могла просто сидеть, попросила ребят помочь — и мы отправились искать. И нашли! Только он без сознания, весь в огне, кажется, воспаление... Пожалуйста, помогите ему! И нам, если можно… Мы нигде не ночевали, все мокрые, уставшие… А вдруг похитители нас догонят? Нам очень страшно…
Старушка хмыкнула, оглядела всех внимательным взглядом, а потом буркнула:
— Ну, раз уж Бог вас ко мне занёс… Тащите парня в баню. Сейчас затоплю, пропарю, потом отваров напою. А там видно будет. Только скажи мне — чего ж отец-то сам сына искать не поехал? Богач, поди, куры денег не клюют?
Алина опустила глаза:
— Он мне не поверил… Сказал, что сны — это глупости. Посмеялся. А я... я знала, что найду его, просто знала.
Старушка вдруг одобрительно кивнула:
— А ты руку дай. Ну-ка... Хм. Любовь тебя повела. С судьбой не поспоришь. Не умрёт он. Жить будет. Ты ему ещё малыша родишь, вот увидишь. Всё. Раздевай своего рыцаря, я пока травы заварю. А ребята пусть поужинают и в сенях спать ложатся. Помощники нам не нужны, только помешают.
Лёня и Вася, уставшие донельзя, после горячей еды рухнули спать. А Алина с Ниной Дмитриевной всю ночь боролись за жизнь Максима: отпаивали его настоями, парили веником, растирали, меняли компрессы. К утру температура немного спала, он задышал ровнее. Тогда Алина отправила Лёню на поиски связи — телефон не ловил вообще.
Парнишка проявил смекалку: залез на высокую сосну и сумел дозвониться до Николая Крутова — сообщил, что нашли Максима и сейчас они в Лесном у местной знахарки. И тут же связь оборвалась.
Максим приходил в себя медленно. Он пил бульон и, дрожащим голосом, стал рассказывать:
— Я ехал на встречу, поручение от отца было. Тут вдруг навстречу джип вылетает — я торможу, а они уже рядом. Трое. Меня схватили, в рот кляп, глаза завязали. Очнулся уже в погребе. А надо мной этот Артем, бывший зам отца, стоит и лыбится. «Теперь ты мой пленник, — говорит. — Твой батя меня вышвырнул, как шавку. А теперь ты посидишь в этой дыре. Я буду смотреть, как он с ума сходит!» — и смеётся. Меня кормили через раз — сухари, похлёбка, вода. Я там всё переосмыслил… Жил-то, как дурак. Даже отцу ни разу не сказал, что люблю его…
Алина сжала его руку:
— Главное, ты жив. А начать заново — никогда не поздно.
Максим всхлипнул, прижал её пальцы:
— Спасибо, Алиночка… Я всем вам обязан — тебе, ребятам, Нине Дмитриевне… Я думал, конец мне, а вы меня вытащили!
Он плакал. Алина покраснела, глаза заблестели:
— Я... я просто не могла не пойти. Мне снилось, что ты жив. Я рассказала твоему отцу, но он лишь посмеялся. Тогда пошла сама — с ребятами. Лёня мне как сын. Я хотела бы его усыновить… но как? Ни жилья, ни мужа. А люблю его, как родного. И без него бы мы тебя не нашли — он услышал, как ты стонешь из-под земли…
И тут снаружи раздался гул машины. Алина выглянула в окно — сердце её сжалось. У ворот стояли не Николай Крутов и не охрана. Там был Артем. И ещё двое головорезов.
Алина зашептала:
— Это они… Пожалуйста, Нина Дмитриевна, спрячьте нас!
Старушка махнула на чердак. Алина помогла Максиму подняться, Лёня с Васей в мгновение оказались наверху. Все замерли.
Нина Дмитриевна вышла и открыла калитку:
— Кто вам нужен?
— Молодой парень. Худой, с ним ещё могли быть… Вы их не видели?
— Нет, не было тут никого. У нас тут редко кто появляется, деревня вымирает.
Но Артем не поверил. Он прошёл в дом, обшарил сени и комнаты. И тут — как назло — Максим чихнул. Один из бандитов насторожился:
— А там кто?
— Домовой, — не моргнув глазом ответила бабуля. — А если серьёзно — кошка с котятами, любит на сене дрыхнуть. Что, погреться к ней хочешь?
Артем уже собирался лезть на чердак, как вдруг за окном — визг тормозов, крик, выстрелы. Приехал Николай Крутов с охраной. Артем выскочил в огород и пустился бежать.
И тут Лёня, не растерявшись, открыл окошко чердака и метко запустил в убегающего бандита тяжёлую тыкву. Тот рухнул в кучу досок. И уже через секунду его скрутили охранники.
Николай, увидев сына, обнял его крепко, как будто хотел никогда не отпускать:
— Живой… Господи, худющий ты мой, обнять бы да не отпускать…
Потом он подошёл к Алине — обнял её с такой силой, что она едва не хрустнула:
— Спасибо! Спасибо, родная! Я не поверил, а ты — пошла и спасла! Ты герой, Алина!
Дошла очередь и до Лёни. Николай подхватил его, пожал руку:
— Ну, ты мужик! Проси, чего хочешь — хоть деньги, хоть игрушки!
Лёня потупился:
— Мне ничего не надо. Хочу, чтобы Алина стала мне мамой. Только это.
Николай растерялся, затем кивнул:
— Я попробую. Обещаю.
А бабушке Нине он хотел сунуть деньги, но та лишь всплеснула руками:
— Деньги, деньги… Зачем они мне? Я на жизнь не жалуюсь. Лучше помоги этим ребятам. Васеньке можно слух вернуть, если операцию сделать. А Максима — обязательно врачу покажите. У него бронхит. А Алину берегите — она сына вашего, считай, спасла.
Николай кивнул. Весь путь обратно он молчал и думал. А бабушка стояла на крыльце и махала им вслед, улыбаясь.
— Всю жизнь только и делал, что гонялся за деньгами, — говорил Николай Крутов, глядя в окно машины. — Хотел стать богаче всех. А в итоге? Сына упустил. Он ведь меня месяцами не видел. Я ему даже с обычными ребятами дружить не разрешал — всё подбирал «достойное окружение». И где оно, это окружение? Эта золотая молодёжь только и умеет, что тратить родительские деньги, шляться по клубам и казино. А вот посмотри на Лёню и Васю. Жизнь у них с пелёнок — сплошная беда. Ни дома, ни семьи. А ведь могли бы ожесточиться, обозлиться на всех… но нет! Помогают людям, просто так, от души. Это ведь не каждому дано.
Как только они вернулись в город, Крутов сразу отдал распоряжения:
— Все едем в особняк. Больше никакой теплотрассы. Этого я не допущу. Сейчас — душ, ужин, а потом всем спать. Завтра разберёмся. Максим и Вася поедут со мной в клинику. По поводу Васи — узнаю, что можно сделать. Пока пусть живёт у нас. Алина, у тебя выходные. Всё, кажется, сказал.
Для ребят началась новая жизнь. Джакузи, которую они с восторгом опробовали в первый же вечер, казалось сказкой! Новая одежда — модная, чистая, удобная — словно с чужой планеты. А кухарка Галина даже подстригла их обоих — у неё рука набита ещё с юности. Лёня и Вася словно преобразились: постриженные, чистенькие, светящиеся от счастья. Алина едва сдерживала слёзы. Лёня больше не ночует под мостом — и это главное.
Вечером Алина вместе с Галиной приготовила вкусный ужин, и все собрались за большим столом. Максиму всё ещё было плохо, и она понесла ужин в его комнату. Тёплые сырники с вишнёвым вареньем и чашку ароматного кофе она поставила на поднос и постучала в дверь.
— Максим… поешь, прошу тебя. Ты и так весь исхудал. Раньше ведь пять сырников за раз съедал. Ну хоть парочку?
Парень слабо улыбнулся:
— Ладно… Только потому что ты рядом.
Он ел, а она просто смотрела, не в силах отвести взгляд. Истощённый, с кругами под глазами… И всё равно — родной, любимый. А потом он неожиданно взял её за руку и произнёс:
— Алиночка… А выйдешь за меня? После всего, что со мной случилось, я стал иначе смотреть на жизнь. Ближе тебя и Лёни у меня никого нет. Я не подарок, это точно. Но вас двоих я буду любить и беречь. Женимся — и усыновим Лёню. Как тебе?
Он говорил так просто, без пафоса, но каждое его слово было настоящим. И хотя Алина не услышала того самого «Я тебя люблю», она не колебалась — согласилась сразу. Потому что её любовь — настоящая, и она верила: он ещё скажет это.
Николай Сергеевич был на седьмом небе от счастья. Такая невестка — просто находка!
Свадьба получилась роскошной. Репортёры, камеры, влиятельные гости… Все были в восторге от молодой пары. И особенно — от Алины. Восточная красота, шарм, уверенность — она блистала. Максим не отходил от неё ни на шаг, был заботлив и нежен.
Среди гостей оказался и прокурор Александров с сыном. Кирилл, завидев Алину, остолбенел. Она была такой… другой. Женственной, уверенной, счастливой. Он пытался скрыть волнение, но всё же подошёл:
— Поздравляю вас… Счастлива?
Максим с удивлением посмотрел на жену:
— Ты знаешь его?
Алина, весело улыбнувшись, ответила:
— Да нет, ты что! Просто обознался, наверное.
Кирилл понял: шанса уже нет. Он сам когда-то предал её, зная, что она ждёт его ребёнка. А теперь? Женат по расчёту на нелюбимой женщине. Жизни нет, только показуха. А тут — она. Та, кого он потерял. И кто теперь была чужой женой.
Документы на усыновление Лёни оформили быстро. Имя Крутова открыло любые двери. Мальчик сиял от счастья: теперь у него была мама Алина и папа Максим.
Васю положили в клинику — слух удалось частично восстановить. После двух операций он начал слышать с аппаратом и учился говорить. Крутов решил оставить его у себя: сначала помощником, потом — если всё пойдёт хорошо — сделает водителем. Мальчишка был тихим, старательным. Что ему делать на улице, с бродягами?
Алина не забыла и отца. Рассказала мужу и свёкру — те всё поняли без лишних слов. Мужчину привезли из деревни, устроили в клинику, и после операции он впервые за много лет встал с инвалидной коляски. С палочкой — но на ногах. Он не сдерживал слёз:
— Доченька… Прости меня. Если бы не водка — ты бы не страдала. А ты всё равно помогла, не отвернулась. Ты у меня — самая лучшая.
Алина обняла его:
— Пап, я тебя люблю. Только больше не пей, прошу!
Он перекрестился:
— Завязал. У нас с Надей, соседкой, вроде как получилось… Так что я теперь — за ум.
Жизнь вошла в своё русло. Максим бросил старую разгульную жизнь и с головой ушёл в бизнес. Алина была только рада. От него больше не пахло спиртным, не приходилось ночами ждать у двери. Она стала настоящей хозяйкой в особняке: дом, сад, заботы — всё было под её чутким контролем.
С Лёней пришлось потрудиться. Мальчишка был смышлёный, но читать едва умел, а считать — только деньги. Алина не жалела времени: репетиторы, занятия, контроль. Цель — осенью попасть сразу в третий класс.
— Мам, ты меня замучила! Я возьму и сбегу на теплотрассу!
Алина серьёзно посмотрела на него:
— Ты больше не уличный мальчишка. Ты — Крутов. Мой сын. Хочешь обратно в подворотни? Клей нюхать, еду из мусорки, спать в подвале? Тогда иди. Но знай — там не будет любви, тепла и будущего. А здесь — есть.
Лёня прижался к ней:
— Прости… Просто тяжело. Давай перерывчик?
— Договорились, полчаса. А потом — снова в бой!
Максим тоже с ним ладил. Вместе гоняли мяч, устраивали состязания по отжиманиям. Отец и сын. Настоящие. Крутов менялся. Перестал шляться по клубам, стал ценить семью. Николай Сергеевич с благодарностью смотрел на Алину: именно она смогла то, чего сам он не добился за все эти годы.
Алина тоже расцвела. Из скромной девушки превратилась в уверенную, стильную женщину. Они с Максимом начали говорить о втором ребёнке. Лёня был только за: пусть будет братик или сестричка! А по вечерам, перед сном, Алина слышала те самые слова, о которых мечтала:
— Я тебя люблю.
И знала — всё правильно. Всё заслуженно. Всё — по любви.
Вот такая история, друзья. Напишите, пожалуйста, что вы думаете об этой истории.
Читать еще..................................................