Нонче речь пойдёт о Лёшке Журбине из киносаги "Большая семья".
Давеча, мы предметно обсудили его старшего братца, ведущего любовную линию с ветреной Лидой, и вдоволь "пощипали" волосёнок с его курчавой головы.
Конечно, пожурили и Лиду за спорое дезертирство и томность натуры, но больше бранили Витеньку за недосмотр женских потребностей и показное равнодушие к капризам жены.
Проморгал он момент, когда его благоверная закусила удила, заскучав по крепкой, но ласковой руке ездока, и посредством рыхлости своего характера довёл дело до полного краха. А может и хотел списать жену по-тихому, чтобы с новой молодайкой прожекты рисовать да амурам придаваться.
Кто его, малохольного, знает.
А вернее всего, не было у них связи крепкой промеж собой. Ни дети их не держали, ни общий быт. Забота да долг порой шибче любви людей вяжут, а когда одними чувствами дни проживают - жди беды.
Ну да, леший, их понеси! У нас теперь другой разговор.
Любил Лёшка Журбин свою Катерину, и любил крепко. Горело его лицо тем самым светом, что выдаёт жар нутряной-истомный, кой из самого сердца глаза слепит. Про таких говорят, пропал парень, присох.
Так оно и было.
Стелился он вокруг Катерины, как палый лист. И здесь ей помаячит, и тут мелькнёт. И Катерина к нему расположение проявляла, и чувственную линию вела стежок к стёжку. Было видно, что шло у них дело миром, и закончиться должно было ладом.
Но тут нарисовался пред Катей столетний франт, траченый молью. Распустил он крыла над глупой тетёркой и давай её обхаживать. В разговоры мудрые заплёл, как паук в сети, и дала наша птичка слабину. Мало того, что про чувства свои к Лёше забыла, так ещё и врала ему в глаза.
Предала она парня. Как есть предала. Коварно и бессовестно.
А Журбин слеп от любви сделался, не замечал, что беда уже близко. В передовики выбился, чтоб будущая супруга им гордилась. Комнату получил широкую, светлую, с батареями чугунными и тёплой водой.
И пока он ломил по-стахановски, да любовное гнёздышко вил, его нежную пташку топтал другой кочеток.
Вот такая коллизия! Едрить, колотить!
Минуло дело, годок долой.
Обрюх@тил Катюшу гусь заезжий, да и был таков.
У меня, говорит, таких "слабовольных на приступ" воз и маленькая тележка, а вы, сударыня, слишком невежественны для широты моего ума и полёта фантазии. Получив вдогон пару сочных лещей по ланитам, отбыл наш дородный кочеток в целинные земли искать "своего интересу", а Катя в горести и отчаянии разродилась лялькой и перебралась в подсобное хозяйство на съёмный угол.
Тоска её там сгрызла, почитай до сердцевины, и шибко она пеняла себе за слабое нутро, что не устояло перед велеречивым асмодеем.
Но Лёша её не забыл. Не избыл из сердца с корнем. Зрело в нём решение и, узнав о трудной Катиной судьбе, плюнул он на молву и прочие предрассудки. Примчался он к ней, навёл шороху и, запечатав уста поцелуем, забрал с собой.
И всё так красиво и правильно, а только так ли это.
Нет горше предательства, чем измена любимой.
Так сможет ли Алексей забыть Кате такое вероломство? Не попрекнёт ли на хмельном пиру или в минуту чёрной злобы? Взрастит ли ребёнка как своего? А вдруг озлобится и будет на ней исподволь злость свою вымешать да дитя третировать?
Что думаете?
Смогут они ладом прожить, чёрных дней не вспомнив, або нет?
Пишите.
под Браво - Любите девушки
Быть Добру!
Иные мои публикации: