С этим молодым человеком судьба свела меня ещё в сети интернет, за год до нашего очного с ним знакомства. Я, однажды, чудом оказался членом какого-то тематического музыкального чата, активным участником которого и был тогда Гриша. Он, ещё учащийся последних классов школы, отличался достаточно широким музыкальным кругозором и любознательностью. У нас с ним оказалось много общих музыкальных тем для обсуждения. Общение в чате в итоге спровоцировало моё публицистическое творчество на страницах ВК и Дзена и пусть я, спустя некоторое время, покинул его, но в списке моих друзей в ВК контакты Гриши остались. Значительно позже я узнал, следя за новостями его странички в ВК, что он занимается игрой на барабанах. А когда в моей группе случился кризис, угрожающий полным её распадом — случилось это осенью 2022-го года — оказалось, что Гриша приехал учиться на химика в Москву. Я подумал, что не могу не использовать эту возможность, чтобы пригласить его в свой проект FILUM. Итогом нашего сотрудничества стал почти год репетиционного периода и запись четырёх пьес для дебютного альбома коллектива, две из которых специально были написаны для состава трио — этим составом мы тогда репетировали.
Признаюсь, что Гришу мне пришлось долго уговаривать на интервью: он, в силу своего возраста, весьма скромен, но разговор, несмотря на это, оказался интересным: человеку с богатым внутренним миром всегда есть о чём рассказать. Разговаривали мы с ним, в основном, о музыке и её влиянии на становление его личности, почти не касаясь темы его увлечения учёбой в институте, а он по-настоящему увлечён не только музыкой.
Не торопитесь перелистывать — возможно, вы первые, кто сейчас прочитает о начальных шагах в музыке большого и яркого музыканта.
Я: Первый вопрос такой: ты из музыкальной семьи?
Гриша Гришин: Нет, я не из музыкальной семьи. У меня никто из ближайших родственников этим не занимался, ну разве что тётя — классический пианист. Но меня эта сфера не очень привлекала, хотя я что-то могу послушать и из классической музыки: есть тоже свои любимые композиторы. Родители слушали что-то в рок-формате.
Я: А что они слушали, конкретно, помнишь?
Гриша Гришин: Nirvana. Папа Rammstein слушал. Что-то такое. Когда я был мелким мне тоже это нравилось — сейчас я уже во многом стараюсь их наставлять, что можно нового послушать.
Я: А они были меломанами? Насколько часто они включали музыку?
Гриша Гришин: Нет, они слушали как обычные люди — меломанами они не были. Они слушали музыку, с которой познакомились в молодости.
Я: А тётя на тебя какое-нибудь влияние оказала? Она профессиональный музыкант?
Гриша Гришин: Она — профессиональный музыкант. Закончила Южно-Уральский Государственный Институт Искусств. Но мы с ней далёкие знакомые: общались очень редко, и она на меня точно никак не повлияла. Но из тех, кто повлиял?… Был у мамы один коллега — химик, доктор химических наук. К сожалению, его не стало несколько лет назад. Вот он был настоящим меломаном, в студенчестве играл в группе, в детстве учился в музыкальной школе по классу скрипки. А так как я часто бывал у мамы на работе, так получилось, что он мне много рассказал о том какой может быть интересной музыка. В основном, сам он слушал больше рок конца 60-х, начала 70-х, что-то из 80-х — был всесторонне развитым человеком.
Я: А ты можешь вспомнить момент, когда вы с ним начали разговаривать о музыке?
Гриша Гришин: Почти сразу начали разговаривать. Мне было лет семь тогда. Сам я тогда уже любил слушать музыку, но слушал первое, что попадалось в Яндекс-музыке — это был тяжёлый металл: Slipknot, Korn. Тогда нью-метал был популярен среди молодых и среди детей (смеётся). У них есть действительно неплохие песни, которые я могу и сейчас с удовольствием переслушать. Может даже немного по-другому уже посмотреть на них.
А началось наше общение с того, что в лаборатории, где они работали, он включал всегда музыку — ему было удобнее так работать. Наверное, я услышал что играет что-то незнакомое мне и спросил: “что это играет” — так завязалась первая беседа. В основном, помню, тогда играло у него: Led Zeppelin, Deep Purple, Jethro Tull, иногда Emerson, Lake & Palmer. Такую музыку я и сейчас могу с удовольствием переслушивать — музыка с интересными музыкальными решениями более взрослого формата, не совсем поп-культура.
Я: В какой последовательности происходило твое познание музыкальных стилей? Можешь вспомнить? Как ты раздвигал свой горизонт?
Гриша Гришин: Долгое время я не отходил от тяжёлой музыки, но постепенно натыкался в Ютюбе на разную музыку.
Я: Ты как-то раскладывал по полочкам новую для тебя музыку, или слушал всё подряд без особого анализа?
Гриша Гришин: Конечно, раскладывал по жанрам. Но это был класс третий-четвёртый, наверное. Мне нравилась какая-то группа, я находил в Википедии статью о ней, там, среди прочего, написано в каком жанре они играют. Потом, я до сих пор люблю смотреть видео с концертов — как другие играют. Люблю смотреть как играют каверы на всех инструментах. В основном, конечно, — это барабаны, гитара и бас — это то, чем я в какой-то степени владею и что мне интересно.
Я: А когда у тебя произошёл первый контакт с музыкальным инструментом?
Гриша Гришин: Первое, что произошло, — это я поигрался с гитарой, когда мне было лет девять, положив её себе на колени и пытаясь извлекать из неё звуки как это делают слайд-гитаристы. Гитара досталась от брата моего деда: её как-то привезли с дачи, где она хранилась долгие годы. Потом, когда родители заметили у меня интерес к музыке, они достаточно быстро купили мне настольную электронную барабанную установку. Затем была уже настоящая электрогитара с комбиком. Я до сих пор на ней играю — она в хорошем состоянии — неплохой оказался инструмент. Schecter, с активной электроникой под “Лес Пол” черного цвета. В шестом классе мне купили бас-гитару.
Я: Когда у тебя начали появляться инструменты, ты начал ходить к преподавателям?
Гриша Гришин: Я походил — мне не понравилось! Когда появилась гитара я решил сходить на пробное занятие в школу рока сразу на все инструменты. Кстати, тогда я и познакомился с одним реально классным преподавателем по барабанам — через несколько лет, после, я решил целенаправленно записаться к нему.
Итак, я не захотел там продолжать, потому что меня ничто не зацепило: я даже попробовал сходить там на вокал (смеётся).
Я: То есть после этого похода ты продолжил как самоучка?
Гриша Гришин: Да. Я учился, в основном, по видео из Ютюб, то есть не было такого, что я открываю какой-то учебник и играю по нему, больше было игры на слух. Долгое время мне даже не хотелось снимать всё нота в ноту — я учил, например, какой-то ритм и сразу импровизировал, заполняя брейки сам. Но в песнях рок-формата это делать и несложно. Где-то в это время у меня уже появилась полноформатная электронная барабанная установка, кстати, и сейчас я её до сих пор для занятий использую.
Где-то в пятнадцать лет я записался к вышеупомянутому преподавателю по барабанам. Прозанимался я у него где-то полтора года. Во-первых, я ему сильно благодарен: он многому важному меня научил, многое показал. Если бы я продолжил ходить к нему и дальше, то большему бы у него научился. Он играл всё: от рока до R&B, хип-хопа и фанка. Он был большой фанат Клайда Стаблфилда — барабанщика Джеймса Брауна, слушал “стилёвую” классную музыку. У него был такой метод преподавания: он не хотел навязывать свои ценности, то есть если я слушаю Tool, или RHCP, — он не будет мне навязывать Эсперансу Сполдинг, например. Но, кстати, джаз конкретно он не играл и фьюжн тоже: он любил то, где поменьше нот, но побольше грува. Но, при этом, он играл, например, Animals As Leaders. Я тогда их тоже уже знал и, однажды, прихожу, а он их уже снял — вот он, кстати, любил нота-в-ноту всё снимать — и, помню, когда услышал как он это играет — это произвело на меня сильное впечатление и нам было о чем с ним после этого поговорить. Тогда с ним у меня начались серьёзные занятия по барабанам: начиная с пэда — рудиментов и соло по учебнику Вилконсона, — до занятий непосредственно на установке. Начали с ним разбирать System Of Down “Toxicity”.
Я её досконально снял — сыграл — опыт хороший получил. Но я не получил какого-то качественного улучшения своего вкуса — тогда он оставался всё ещё поверхностным. Я считаю, что я потерял тогда в этом плане время: мой вкус кардинально поменялся гораздо позже.
Я: А в каких-то группах ты в это время уже участвовал?
Гриша Гришин: Я играл со школьной группой ещё до того, как к нему пойти заниматься.
Я: Что вы играли?
Гриша Гришин: Советские песни (смеётся). У нас был руководитель в школе,— он был приглашён в школу из “центра молодёжной культуры” — который и выбирал наш репертуар. Он был с музыкальным образованием, играл на аккордеоне. Я у нас в ансамбле был самым сильным музыкантом, на мне всё держалось: если я есть — значит есть ансамбль. Когда я перестал ходить — коллектив сразу развалился. И вот в какой-то момент я для себя решил, что хочу перейти на новый уровень — это был осознанный самостоятельный шаг. Не то, что мне кто-то подсказал, или родители меня направили — я сам это понял и решил! Так я и попал тогда к преподавателю по барабанам.
Я: А почему всего полтора года с ним занимался?
Гриша Гришин: Вот я не знаю до сих пор. Просто был достаточно большой промежуток времени, когда мы не встречались, а потом я уже стеснялся, может быть, написать ему. Видимо, не так и хотелось: я к тому времени уже знал, примерно, как мне нужно заниматься самому.
Я: У тебя были ещё учителя по барабанам?
Гриша Гришин: Да, был ещё один.
Я: А чем ты занимался пока не решил учиться со вторым преподавателем?
Гриша Гришин: До второго учителя я уже активно искал разные коллективы в Челябинске, в основном, тяжёлой направленности. Мне тогда такое очень нравилось. Я тогда познакомился с клёвым гитаристом — он действительно хорошо играет — меня на год был старше. У меня тогда была проблема найти людей в группу, кто лучше бы меня тогда играл на гитаре, или на басу. Понятно, если бы я пришёл в джазовый коллектив, то там кто угодно играл бы лучше, но когда мы говорим о непрофессиональных группах, которые «рокешник» играют после работы, то даже среди взрослых дядек — гитаристов и бас-гитаристов, например, часто мне казалось, что даже я бы лучше сыграл, хотя я сидел за барабанами.
В то время я уже начал пытаться что-то своё придумывать — какие-то рифы небольшие. Записывать мне никогда не нравилось — это мой большой минус из-за чего я потерял много времени.
Так вот, возвращаемся к этому гитаристу. Он слушал ещё более тяжёлую музыку, чем я. Я начал за ним подтягиваться, стал осваивать экстремальные стили драминга: кардан, барабанная установка, которая занимает пять квадратных метров (смеётся). В это время, примерно, мой отец в доме, который ему достался от прадеда, сделал студию — небольшое пространство, где стояли колонки и моя барабанная установка. Играли мы с этими ребятами “дэт-металл”, я пытался элементами прогрессива его дополнять: в тот момент мне нравился больше прогрессив-металл.
Я: Какие группы ты тогда слушал из прогрессива?
Гриша Гришин: “Obscura”. Гитаристу тоже нравилась “Obscura” — это была наша с ним точка соприкосновения.
Но ему нравилось ещё что-то более тяжёлое и “неслушабельное”. Учитывая то, как он владел инструментом, ему это позволяется слушать и играть даже сейчас, потому что делал даже тогда он это очень хорошо. Другое дело, что мне это сейчас не так уже нравится.
Я: А в то время ты только на барабанах играл? Гитара и бас-гитара были не востребованы там?
Гриша Гришин: Нет я уже давно играл и на гитаре, и на басу — придумывал рифы, что-то ещё для нашей группы: собственные песни мы сочиняли. Кстати, у нас в группе тогда был бас-гитарист, помню, я его позвал — он был «уменьшенной копией меня» (смеётся) — тоже был мультиинструменталистом, был на год младше меня, играл на барабанах, на гитаре, на скрипке. Сейчас он получает профессиональное образование по классу ударных в Челябинске.
Когда мы играли, мне казалось, что мы были очень круты, что аналогов нет. Кстати, один наш видос мне до сих пор нравится, но сейчас, уже переслушивая, я слышу сколько косяков там.
Ещё в то время, когда у меня было увлечение сверх-тяжёлой музыкой, я услышал коллектив, о котором я хотел бы немного рассказать: он на меня сильно повлиял и даже заставил меня заняться джазом в итоге. Это была группа “Cynic”. Я удивлён, как они давно уже играли такую музыку, которая так ново звучит — сначала мне их единичный трек попался — “How Could I”
Потом я послушал их первый альбом “Focus” 1993-го года. Я был поражён, насколько мягко у них звучат барабаны в тяжёлой музыке. К Cynic всё-же, наверное, я пришёл после того, как услышал группу Death — там на альбоме “Human”, играло два участника группы Cynic.
Тогда я ещё выбирал музыку всё тяжелее и тяжелее, но у Cynic я услышал, что можно играть клёво с динамикой, можно комбинировать разные жанры друг с другом. В тот момент я понял, что “фьюжн” — это очень круто! Не могу сказать, что Cynic — это “фьюжн”, но, по крайней мере, это первый небольшой шажочек в ту сторону. Изначально, мне не хотелось играть джаз, мне хотелось услышать какие-то фишки джазовые, чтобы вставлять их в нашем метал-коллективе.
Cynic мне до сих пор нравятся. Я знаю всю их дискографию — она у них небольшая. Я бы не стал их относить к исключительно тяжёлому року — там намешано много всего интересного. У них много очень спокойных, неметаллических треков: они очень много экспериментировали, очень разноплановые артисты. У них каждый альбом — это новое звучание, новая группа по сути, да и альбомы они выпускали не часто: 15 лет прошло перед выпуском второго альбома, лет пять перед выпуском третьего и т.д. Сейчас группа сильно поменяла состав, потому что не так давно Шона Рейнера — барабанщика и Шона Мэлоуна — басиста — не стало. До сих пор это для меня самая любимая ритм-секция! Они очень сильно на меня повлияли. Достаточно долгое время Cynic были моей самой любимой группой. Я всё время старался в своей группе ввести какие-то элементы “прогрессива”, что-то попробовать сыграть на чистом звуке, ввести какие-нибудь элементы импровизации. В итоге мы разошлись по вкусам с ребятами из группы и, когда туда пришёл петь очень неплохой экстрим-вокалист, я принял решение покинуть коллектив. Я не хотел играть челябинскую версию музыки “Lorna Shore”. Опять же, я послушать такое могу и даже я много такого слушал тогда в то время — знаю много имён в этом стиле, отчасти, я даже немного стесняюсь этого сейчас.
Я столько много знаю имён артистов тяжёлой музыки, но могу не знать какой-нибудь джазовый стандарт, что мне сейчас было бы намного более полезно на джемах, или при поступлении в какое-нибудь музыкальное учебное заведение. Понятно, что никто не будет слушать на вступительных экзаменах как ты играешь, пусть даже очень ритмично и чисто, “Lorna Shore”.
Я: Ну просто у нас достаточно однобокое музыкальное образование.
Гриша Гришин: Да. Но с другой стороны я и не знаю зачем учить в музыкальных заведениях играть метал-музыку. Полезно, конечно, походить на мастер-классы, может быть взять пару уроков частным образом.
Попался мне недавно ролик как джазовый оркестр Улисса Оуэнса Младшего (Ulysses Owen Jr.) первый раз слышит песню группы Nirvana и слёту пытается её сыграть.
Что меня поразило в этом видео? Это то, что он не знает Nirvana! По мне — это очень необычно, что профессиональный музыкант, очень хорошо играющий, не слышал Nirvana. Для меня это странно, потому что я именно с этой музыки перешёл на что-то более изысканное, более сложное. Но если ты с детства слушаешь, условно, одного Макса Роуча, возможно, ты и не захочешь слушать другую музыку.
Я: Как дальше развивался твой путь в музыке, когда ты покинул группу?
Гриша Гришин: Ещё играя в группе, когда я увлёкся музыкой Cynic, я нашёл джазового барабанщика у которого решил взять несколько уроков. Тогда я думал, что у него я почерпну какие-то фишки новые для себя, для своей группы. Познакомились мы с ним так: он репетировал на одной репетиционной базе с нами — я его очень часто видел. Он не только сам там играл, но и давал уроки. Не могу сказать, что мне сильно его игра тогда понравилась: он играл сильно хаотично — типа фри джаз. Его любимый барабанщик — Marcus Gilmore. Он даже на него очень похож.
Но что главное, у моего преподавателя был вкус и он был с музыкальным образованием.
Когда я пришёл к нему заниматься, я тогда ещё не хотел джаз играть. А он на первом же занятии дал мне ноты и говорит: “мы начнём со свинга”.
Я: А ноты читать тебя научил читать первый твой преподаватель?
Гриша Гришин: Да, он показал мне принцип записи и чтения нот, но я до сих пор так и не научился читать с листа. Когда я выучу произведение, мне ноты помогают ориентироваться и следить в какой части я нахожусь, но новое для себя произведение я с листа не сыграю — мне потребуется какое-то время, чтобы разобрать произведение.
Так вот преподаватель дал мне книгу Джона Райли “The art of bop drumming” и сказал: “Если ты сыграешь всю первую книгу Джона Райли — то ты лучший барабанщик в своём городе. Если ты сыграл всю вторую книгу Джона Райли — то ты лучший барабанщик в стране”. Первое время меня это просто ошарашило: джазовая координация — это очень сложно. Я начал заниматься и мне очень быстро понравилось как это звучит. Я до сих пор первую книгу ещё не сыграл — раздел с щётками так и не начал изучать.
Этот преподаватель мне тогда сказал, что можно попробовать поступить в музыкальный институт по классу ударных, или в колледж. Это был уже десятый класс, мне нужно было определяться. Мне почти сразу понравилась эта идея, но не понравилась моим родителям. Мне было интересно также заниматься и естественно-научными дисциплинами, но учась в десятом классе, было ещё далеко до выпускных экзаменов и я тогда фокус свой сместил на занятия по барабанам. В то время я решил поснимать какие-нибудь соло интересные: у меня уже накопились какие-то джазовые навыки. Разобрал я тогда соло Макса Роуча из “Blues Walk” — это Клифорда Брауна альбом. Тогда впервые я понял, что можно играть полноценные соло на барабанах, не эти шоумэнские трюки, как у рок-музыкантов, а можно играть музыкально и в пределах темпа и сетки песни. Когда я столкнулся с разучиванием соло, мне пришлось тогда плотно попариться с нотами.
В это время я начал понемногу въезжать в джаз — начал понимать его структуру, начал понимать его как слушатель. Но в это время он всё ещё не очень меня цеплял. В основном, я тогда слушал барабанные партии Макса Роуча, или Фили Джо Джонса. Ну, кстати, почти сразу, как только я покинул метал-группу мой плейлист заполнился более джазовыми записями.
Я: Но в итоге, к концу школы, ты остановил свой выбор на поступлении в химический ВУЗ. Родители настояли?
Гриша Гришин: Только сам человек ответственен за свой выбор — всегда. Я посчитал тогда, и сейчас придерживаюсь того же мнения, что это менее рискованный для меня выбор.
Я: Сейчас, учась в Москве на химика, что с твоим увлечением музыкой стало, ну кроме того, конечно, что ты поиграл в нашем коллективе? На джемы ходишь?
Гриша Гришин: Да, хожу на джемы. “Фанк-фьюжн джем” недавно Довгополый сделал — там получилось поиграть. Также больше стараюсь общаться с ребятами, которые учатся в профильных музыкальных заведениях. Мне кажется, у меня с ними больше общего, чем с моими однокурсниками-химиками. Недавно готовили с ними “Just Groove Me” Дэйва Вёкла для конкурса. Не могу сказать, что достаточно много я посвящаю сейчас этому времени. Я ведь и основной своей учёбой тоже увлечён. Но в этом и сложность. Что-то делать для галочки — это для меня вообще не вариант. Если что-то делать — то нужно разбираться в этом хорошо. Я сейчас стараюсь брать всё, что даётся мне в настоящий момент — пока получается.
Я: А какую музыку ты прямо сейчас слушаешь? Давай пройдёмся по твоему плейлисту в плеере. Может ты захочешь что-то порекомендовать? Как вообще ты слушаешь музыку? Треками или альбомами?
Гриша Гришин: В основном, я обычно нахожу в Ютюб или Инстаграме то, что производит на меня впечатление, а потом стараюсь слушать уже альбомы.
Недавно очень понравилась мне Sarah Vaughan - “Shulie A Bop”.
Это я услышал, буквально, два дня назад. Это был какой-то разбор на Ютюб на английском. На треке очень классные соляки всех исполнителей. Короткая по меркам джаза композиция, тем более — вокальный джаз. Вокальный джаз, признаюсь, не очень люблю, но вот конкретно эта запись очень понравилась. Две минуты, сорок четыре секунды всего длится, но при этом все успели посолировать, особенно у Сары фразы очень интересные, как у инструменталистов — такое, скорее, можно ожидать от саксофониста или пианиста в правой руке, а она это поёт! Какое интонирование! Какой ритм! Вокалисты в последнюю очередь с ритмом заморачиваются. Если это не хип-хоп исполнители, конечно. Кстати, хип-хоп исполнители — это отдельная каста музыкантов, которая помогает развитию современного джаза.
Вот тут у меня музыка более популярного формата — Люси Роуз.
Мне очень нравится как красиво это сделано — это не джаз — просто красивая музыка. Где-то там щёточки, где-то безладовый бас, она сама очень красиво поёт. В такой музыке, где очень сильный вокалист, я очень часто слушаю, как инструменталисты могут играть мало, но своей игрой могут подчеркнуть основной голос.
Следующий исполнитель, который мне понравился — это Lawrence - “Whatcha Want”.
Lawrence — это, скорее всего, имя вокалистки, но вообще у них дуэт: пианист поёт и она поёт. Это тоже ближе к популярной вокальной музыке, но при этом здесь есть место и инструменталистам. Перкуссия отличная. Конечно, вся вокальная секция там супер: шесть вокалистов, где каждый попел, посолировал. Ещё на них интересно посмотреть с точки зрения актёрского мастерства: очень харизматичная вокалистка. Я ещё не очень много информации о них знаю, потому-что вот только-только отметил их для себя. Там у бас-гитариста интересный такой маленький инструмент — в груве он почти незаметен и показывают его чуть-чуть, но, почему-то, именно на него я внимание обратил. Он так классно и вкусно играет пару нот всего, может проходик какой-то сделать и вернуться — “ин зе покет”. Отдельное вдохновение — это такие инструменталисты, которые при случае могут навалить такого джаза, что мало не покажется, но в рамках песни играют просто, понятно и точно.
Mac Miller - «Diablo»
Здесь используется сэмпл Колтрейна “In A Sentimental Mood”. Мне, честно скажу, больше Колтрейн нравится, но иногда мне хочется послушать и Мака Миллера. С Маком Миллером много джазовых музыкантов сотрудничало, например, Thundercat.
Как я уже говорил, современная хип-хоп сцена начинает привлекать много джазовых музыкантов, что стимулирует развитие жанра. Можно послушать, например, BADBADNOTGOOD. Они с MF DOOM делали какие-то записи совместные.
Например, такие люди как я, которые слушают живую музыку, узнают о таких рэп-исполнителях как MF DOOM, с другой стороны поклонники хип-хопа, которые росли, например, на русском рэпе и решили расти дальше, послушали американский хип-хоп, узнали таких исполнителей как MF DOOM. Если углубиться в него, то там с точки зрения лирики, с точки зрения ритма внутри текста очень много классных, необычных, новаторских вещей.
Ещё один продюсер из рэп среды — J Dilla. Он бог сэмплинга, новатор, с точки зрения ритмических решений. О нём я узнал благодаря “top notch superior new drummers from instagram”, в инстаграме очень любят Джей Диллу. Вся соль в том, чтобы повторить на живой барабанной установке его электронные биты. Он придумал такую вещь — делал свои биты специально кривыми, но так, что из такта в такт эта кривизна повторяется. Он впервые сделал такую интересную вещь, как, например, квинтольные биты. Не знаю, сознательно у него так получилось, или по чутью — может быть то и другое. Так вот, эти биты очень трудно повторить барабанщику. Там, вроде бы всё просто: бочка, малый, хэт, но его оригинальным таймингом повторить — это нужно очень хорошо посидеть. Так вот, современные барабанщики, даже джазовые, любят такие вещи играть — они очень круто звучат.
Потом мне нравится, когда электронные барабаны программируют похоже на живую игру, как, например, у Оскара Жирома. Oscar Jerome — он изначально джазовый исполнитель, но у него есть несколько треков, где он берёт какой-то барабанный сэмпл и под него играет на гитаре и поёт. В его музыке чувствуется хороший джазовый бэкграунд. Такое тоже интересно снимать.
Hiatus Kaiyote — недавно узнал об этой группе, хотя они уже древние. Hiatus Kaiyote - “Choose Your Weapon” 2015
Долгое время я фанат Ари Хёнига (Ari Hoenig). Слушал много его записей и где он как сайдмэн.
Тиграна Амасяна с удовольствием слушаю.
Мне нравилось, когда он ещё чистый джаз играл с тем же Ари Хёнигом.
Я: То есть Амасяна ты узнал посредством Ари Хёнига?
Гриша Гришин: Наверное, но его много, в принципе, в моём инфо-поле было — один из ведущих джазовых пианистов. Сейчас его музыка стала слишком жёсткой для меня. Мне вообще роботизированность не нравится, особенно у современных металлистов, где всё вылизано по звуку. Ты слушаешь и думаешь: почему они просто в секвенсоре не забили ту же партию? Зачем им тратить деньги на дорогую студию, чтобы сделать звук таким как в недорогом пресете в каком-нибудь барабанном синтезаторе? Это бы звучало также.
Что ещё? Могу добавить ещё про Люиса Коула. Он мульти-инструменталист. О нём узнал на Ютюб, где он выпускает видосики. Сейчас, мне кажется, уровень музыкантов очень поднялся. Я не скажу, что сейчас есть второй Чарли Паркер, или Джон Колтрейн, но есть люди, которые могут сыграть даже что-то лучше. Я думаю, что про Льюиса Коула, по прошествии времени, смогут также сказать, как про Чарли Паркера. Конечно, есть более удачные примеры, которые играют что-то менее коммерческое, что-то более интеллигентное, но Льюис Коул тоже крутой.
У него есть «прикольчики». Чувствуется, что он не относится к музыке с академической серьёзностью — он может вставить в видео небольшую шуточку. Она не будет сильно смешной: не серьёзная подпись какая-нибудь, какой-нибудь «монтажик» как у блогеров — Ютюб же для блогеров создавался.
Я: Спасибо за интервью, интересно было попытать тебя и постараться раскрыть твой внутренний музыкальный мир.
Послушать альбом FILUM - «2Q2Q»
Alexey Shapovalov - Guitars, Percussion, Programing, Music By, Mixing By, Mastering By
Grigory Kozlov - Bass (2,3,5-7,9,11)
Grisha Grishin - Drums (3,5-7)
Misha Fotchenkov - Drums (2,9,11,12)
Kasyan Lekus - Double Bass (12)
Azat Gaifullin - Tenor Sax (2), Flute (12)
Konstantin Ogarkov - Recording engineer (3,5-7)
Alexander Basian - Recording engineer (2,9,11,12)
Понравилось? Прочитайте остальные интервью серии:
Серия "повод — Babuinumfest 21":
Если понравилось, не забудьте подписаться!