Начинаем публикацию серии статей, в которых каждый из участников легендарного коллектива рассказывает свою историю создания самого противоречивого альбома группы — St. Anger. Как музыканты пришли к такому релизу, что происходило в группе в процессе создания пластинки, как они ее оценивают и какие надежды возлагают. Сегодня — разговор с Джеймсом Хэтфилдом, фронтменом коллектива. Поехали!
Attack the Music — это блог о тяжелой музыке и всем, что с ней связано! Подписывайтесь на канал и читайте самые крутые материалы про рок и метал! ;)
В начале лета 2001 года Джеймс добровольно отправился в реабилитационный центр после того, как осознал, что бутылка водки «Столичная» на завтрак — это не то, что имел в виду диетолог группы, когда рекомендовал начинать день с жидкости. Вдали от группы Джеймс столкнулся со многими своими личными демонами и понял, что его пьянство было лишь симптомом гораздо более серьезной проблемы, коренившейся глубоко в его системе ценностей и в его непростом детстве. Если Джеймс не справится с этими трудностями, он вряд ли когда-либо снова выйдет на сцену с Metallica.
Как мы уже знаем теперь, Джеймс своих демонов все-таки поборол, правда целостностью команды при этом пришлось пожертвовать. Тем не менее, вот о чем он рассказывал накануне выхода альбома в интервью с журналистами.
(впервые опубликовано в мае 2003)
В St. Anger вы будто вернулись в своему олдскульному звуку, немного осовременили его, но в целом создали тяжёлую и злую пластинку, подстать тому же ...And Justice For All. Вы сознательно стремились создать ретро-альбом?
"Мы стали более олдскульными намеренно. Когда мы начали снова вместе играть, то ощутили, что играть агрессивно — это то, что нам очень подходит, подпитывает энергией. Ларс в шутку начал заканчивать свои партии игрой на двойной бочке, а мы начали ему подыгрывать. Так все и случилось. Потом уже мы решили, что должны записать жесткую, агрессивную пластинку.
Новые продюсерские приёмы и глубокие, насыщенные тексты позволили создать нам единое целое. Когда мы написали около 15 песен, я вдруг осознал, что мелодии-то мы написали, но где же черт возьми риффы? На каждую песню приходился только один рифф! Мы поняли, что нужно больше риффов, прямо как раньше".
Вы были удивлены тем, насколько злым в итоге получился альбом?
"Должен сказать, что чем лучше мы начинаем относиться друг к другу, тем больше злости начало просачиваться наружу. Типа "Мы — Metallica, мы против всего этого мира". На Kill 'Em All, без сомнения, у нас все это было — мы были друзьями и братьями по оружию, вели борьбу против длинноволосых групп 80-х. Очень приятно снова ощутить силу".
St. Anger — это название альбома, которое идеально отражает его суть: в Metallica накопилось много гнева.
"Меня злит, когда люди не позволяют открыто выразить свое негодование. Я считаю, что у гнева плохая репутация. Его часто связывают с чем-то негативным, но для меня гнев — это способ донести свою точку зрения до окружающих. И я считаю, что делать это можно здоровым способом, никого не унижая и не причиняя вреда другим. Это определённо энергия, которая нас всех подпитывает.
Когда я был ребенком, выражать свой гнев мне было запрещено. Но, конечно, он никуда не делся, я чувствовал его, как и все вокруг. Вот только ничего с этим поделать не мог, поэтому терпел, копил злость. Страшное в этом, что твоя агрессия со временем начинает самопроизвольно вырываться наружу. Контролировать его и направить в конструктивное русло уже довольно сложно".
Откуда взялось название St. Anger?
"Помню, как кто-то подарил мне статуэтку Святого Кристофера ещё во времена Ride The Lightning. И только спустя годы я узнал, что он является святым покровителем путешественников. Когда я вышел из реабилитационного центра, мне стало ясно, что у нас нет святого покровителя гнева. А если его не было, то, чёрт возьми, Metallica собиралась его создать.
Так что если вы задаетесь вопросом, каковы истоки St. Anger, то, полагаю, они связаны с тем, что я прошёл через реабилитационный центр и занялся серьёзными душевными поисками. Там мне подбрасывали различные религии — в реабилитационном центре было много выздоравливающих католиков. Должно быть, на меня повлияли все эти культовые догмы".
Сколько времени вы провели в реабилитационном центре?
"Программа была рассчитана на семь недель, но в итоге я остался ещё на две, потому что был очень примерный пациентом! У меня все еще оставались неразрешенные проблемы с родителями и гибелью Клиффа Бертона. Хорошо, что я там провел все эти недели. Они действительно помогли мне заново обрести перспективу".
Большинство людей, читающих эти строки, никогда и близко не были в реабилитационном центре. Можете ли вы объяснить, какие новые горизонты открыло вам пребывание там?
"Я как-то говорил недавно, что рехаб стал своего рода лечебницей для моей головы, но на самом деле он излечил мою душу. Я понятия не имел, как достичь той точки принадлежности, которая, по моим представлениям, была у всех остальных. Я знаю, это звучит странно — вот Джеймс из Metallica, у него есть всё, — но всё же в моей голове никак не укладывалось, к чему я стремился? Какова моя цель? Какова моя роль в этой жизни? Ничто не имело для меня смысла.
Мне пришлось пересмотреть своё восприятие самого себя. Я никогда не считал себя тем, кто ходит вокруг и изображает «Джеймса из Metallica». Если бы мне нужно было сесть за стол с парой фанатов и поговорить с ними как с равными, я бы без проблем это сделал. Но проблема была глубже.
Я понимал, что часть меня всё ещё ищет признания. Многие вещи из детства влияли на это. Некоторые из них я воспринимал как должное, но были и важные вещи, которым меня просто не научили. В реабилитационном центре я мог задавать глупые вопросы о жизни, и люди делились своей точкой зрения. Это было здорово".
Получили ли вы ответы на свои вопросы?
"Я осознал разницу между многими вещами, которые раньше воспринимал как одно и то же, и теперь, мне кажется, я гораздо больше ценю жизнь. Я понял, что такое любовь и страсть, и осознал разницу между грустью и депрессией.
Сейчас я действительно осознаю, насколько важны для меня моя семья и моя группа, и как они должны быть частью моей жизни, а не существовать отдельно. Раньше я делил свою жизнь на две части: группа — здесь, семья — там, и казалось, что эти две вещи никогда не встретятся. Вся моя энергия уходила на попытки контролировать и разделять эти две огромные сущности.
Важной частью моего обучения в реабилитационном центре стало осознание того, что я не могу контролировать всё вокруг. Моя задача заключалась в том, чтобы отпустить эти стремления и позволить им объединиться в единую мощную сущность, частью которой я мог бы стать".
В сочинении лирики к St. Anger принимала участие вся группа. А как бы прежний Джеймс Хэтфилд отнесся к тому, что все желающие могут написать или улучшить текст одной из его песен?
"Мы всегда были очень увлечены своей ролью в Metallica, особенно я. Я всегда думал: «Если кто-то другой пишет слова, то зачем я здесь?». Именно Боб Рок стал инициатором всех этих перемен, пытаясь помочь мне справиться с стрессом, который я испытывал во время записи Load.
Боб быстро решил эту проблему, сказав, что мы все должны подумать, что хотим сказать. Он дал мне микрофон и попросил придумать мелодию, которая бы мне понравилась. Именно тогда для меня наступил переломный момент. Я подумал: «А что, если я не смогу придумать что-то прямо здесь и сейчас?». Я очень боялся провалиться на глазах у других ребят. И вот я попросил о помощи — вот это поворот!".
Ларс говорил, что пока вас не было, он очень боялся за будущее Metallica. Вы когда-нибудь чувствовали подобное или всегда были уверены, что Metallica выстоит?
"Metallica прошла через множество трудностей — смерть Клиффа, я дважды ломал руку, а как-то и вовсе обгорел, когда наступил на пиропатрон [в 1992 году]. И каждый раз я знал, что Metallica будет жить дальше. Вопрос в том, буду ли я оставаться ее частью.
В Metallica я был с 18 лет, эта группа — вся моя жизнь. Я понимал, что если я не смогу представить себя не в Metallica, то я не смогу вернуться в коллектив. Мне пришлось отдалиться от семьи, группы и всего остального, чтобы понять, что если Metallica не будет существовать, то я все равно буду жить, и мир не умрет, понимаете? Но, черт возьми, это было действительно очень страшное время для меня.
Я знал, что все остальные ребята переживают очень тяжелые времена. Ларс всегда хочет держать все под контролем, как и я, поэтому ему было особенно тяжело. Шли месяцы, ребята ходили кругами, ожидая меня, когда я даже не знал, вернусь ли: наверное, это время было самым тяжелым. В конце концов они пришли к тем же выводам, что и я: просто отпустите ситуацию, перестаньте пытаться контролировать то, что вам не под силу, и просто посмотрите, куда она вас приведет. Думаю, каждому из нас было полезно пройти через это".
Что заставило вас выбрать Роба в качестве нового участника?
"Надо сказать, что Роба не было в моём первоначальном списке. У меня был знакомый, Пеппер Кинан, гитарист группы Corrosion of Conformity/Down, который рос вместе с нами и был очень близок к Metallica по духу, однако, когда дело дошло до игры на басу, он просто не был так хорош, как Роб.
Вся проблема, что он гитарист, который играет на басу: сколько бы он ни пытался, он все равно играл на басу как на гитаре. Роб же — профессиональный басист, и он выжимает все соки из своего инструмента, он действительно владеет им.
С точки зрения личности, Роб также прекрасно вписался в коллектив, что очень важно для такой группы, как наша.
Спасибо, что дочитали до конца!
Подписывайтесь на канал, а продолжение не заставит себя ждать!
Рекомендуем другие наши публикации:
