Как и следовало ожидать, только одним визитом царя дело не закончилось. Почтил он память своего любимца и на третий день после смерти в той же самой церкви Чуда Архангела Михаила. Уже не говоря о том, что по его указу из казны на организацию похорон было выделено 10 тысяч рублей, сумма сама по себе немалая. Теперь молодой вдове не стоило беспокоиться о тратах, которые неизбежны при подобных делах.
Надо сказать, что и сам Морозов к своей кончине хорошо подготовился. Благо, что времени предостаточно имел. В своем завещании никого не забыл указать. Все, чем владел, распорядился поровну разделилось между царем, братом и своей вдовой Анной. Именно она стала его главной наследнице и владелицей многочисленных вотчин в Коломенском, Звенигородском, Каширском, Арзамасском, Тверском, Волоколамском, Вяземском, Нижегородском, Курмышском, Алатырском, Темниковском, Галицком и Рязанском уездах.Это никого не удивило — кому, как не им владеть морозовскими сокровищами?
Кое-что перепало младшему брату Михаилу и сестре Ксении, которые у отца от другой жены родились. Не забыл боярин и иностранных офицеров, стоявшим на его содержание. Им было приказано выплатить месячное жалование. Всех помянул и облагодетельствовал... Никого не обидел.
Прошло немного времени и народ позабыл, как дружно обсуждал семью боярина Морозова и поведение его молодой жены. Теперь у них другая тема появилась — праведная жизнь вдовы Анна Ильиичны, которая после смерти супруга постаралась сохранить все порядки, заведенные при его жизни.
Оставшись одна, Анна Ильинична начала свои визиты в царские терема сопровождать раздачей большой милостыни. Много средств отправляла на содержание богаделен, тюрьм, монастырей, беспокоилась о пленных, которые смогли выбраться из чужеземной неволи, и с трудом пробирались к себе на родину.
Частыми гостями в ее доме, где теперь не звучало смеха, стали гости из московских или дальних монастырей. Странники никогда не уходили с пустыми руками. Вдова в обязательном порядке давала деньги на монастырские нужды. По самым скромным подсчетам в течение года на милостыни отправила целое состояние — 16 тысяч рублей!
Когда Глеб Иванович узнал, сколько Аннушка денег на благотворительность потратила, за голову схватился. Но не станешь же ругать за эти добрые дела, да еще содеянные в память брата. Поэтому вздохнул и промолчал.
Кроме того, заметно побледневшая и осунувшаяся Анна Ильинична, как-то враз забыв обо всех развлечениях, кинулась помогать друзьям и знакомым. До Феодосии доходили слухи, что в этом списке в числе первых значились князья Петр Мещерский и Михаил Елецкий, которые сильно бедствовали.
Удивительно, но смерть супруга, с которым при жизни не ладила, сильно изменила буйный нрав подруги. Невероятная кокетка и жуткая транжирка Анна Ильинична теперь на себя и полушки не тратила. Единственной обновой стало черное вдовье одеяние.
Милославская экономила на всем — еде, нарядах, лишь на благотворительность денег да завершение строительства каменной церкви в селе Павловском золота не жалела. Создавалось впечатление, что боярыня решила пересмотреть свою жизнь и оставшиеся годы прожить в молитвах и скорби.
С ее плотно сжатых губ, которые прежде сравнивали с лепестками алых роз, теперь редко слова падали. С окружающими женщина предпочитала знаками изъясняться, но в родительскую субботу вдруг разомкнула уста и позволила себе с Феодосией пооткровеничать:
— Когда супруга Бориса Ивановича поминаю, всегда кажется будто живой рядом стоит. Глупо мы с ним совместную жизнь прожили. Дай Бог, закончу храм возводить и уйду со спокойной душой вслед за Боренькой… Повстречаемся на небесах и так славно на облаках молитвы возносить будем!
Феодосия прекрасно знала о строительстве какой церкви идет речь. Многие завистливо вздыхали — при таких-то деньгах, почему бы не построить и тем самым свои грехи замолить? Опять же, церковное строительство при морозовском достатке не слишком дорогое дело. Так-то оно так. Только завистники забывали — обычно самые значительные средства уходят на внутреннее убранство: иконостасы, священные сосуды, облачения и пр.
Именно последним и пришлось заняться Анне Ильиничне. Дабы довести благое дело, она заказала богатый, на свое усмотрение, иконостас московским художникам Ивану Владимирову и Филиппу Павлову, затем купила несколько священных книг, оплатила торговому человеку Алексею Григорьеву отлив двух колоколов. Малый колокол весил тридцать семь килограмм, а большой аж триста семьдесят… Кроме того, требовалось заказать иконы да купить свечей…
Вдова из кожи вон лезла, лишь бы все получилось не только красиво, но и богато, как полагалось по статусу покойному супругу. К примеру, храмовую икону Благовещения и икону архангела Гавриила приказала украсить золотым окладом с драгоценными камнями. Не пожалела драгоценностей и на икону небесного покровителя покойного Морозова пророка Илии.
А какие дорогие ткани в храм для пошива одежды на престол покупались! Узорчатая алая объярь, серебряный да белый атлас, камка красная, кайма лазоревая… Даже четыре серебряных кадила и два зеркала хрустальных на стену приобрела, все учли и предусмотрела.
Безутешная женщина, от которой теперь тень осталась, постоянно заказывала панихиды по Борису Ивановича. Даже те, кто прежде злобно твердил, что не любит боярыня супруга старого и изменяет ему с кем ни попадя, языки прикусили. Теперь они иное говорили:
— Какая же любовь меж ними имелась!
Ну как только людям не надоест языками чесать, искренне возмущалась Феодосия.
Публикация по теме: Феодосия-Федора, часть 43
Начало по ссылке
Продолжение по ссылке