"Может, у меня просто комплекс спасательницы?" — Анна Дмитриевна задумчиво помешивала остывший кофе. Утренний разговор с дочерью не выходил из головы.
"Мам, я хочу переехать к подруге, мне уже шестнадцать..."
Первым желанием было воскликнуть:
"Ни за что!", но она сдержалась. И теперь мучительно думала: где заканчивается забота и начинается гиперопека?
***
Стук в дверь прервал её размышления.
— Анна Дмитриевна, к вам Тамара Сергеевна с сыном, — заглянула помощница. — Они записаны на семейную консультацию.
В кабинет вошли женщина с аккуратно уложенными седыми волосами и высокий мужчина лет тридцати пяти, с несколько потерянным выражением лица. Несмотря на приличную одежду, в его облике чувствалась какая-то неухоженность: отросшая щетина, круги под глазами, слегка помятый воротник рубашки.
— Здравствуйте, присаживайтесь, — Анна Дмитриевна указала на диван. — Как я понимаю, вы Тамара Сергеевна, а вы...
— Андрей, — буркнул мужчина, плюхнувшись на диван и сразу достав телефон.
— Андрюша, спрячь, пожалуйста, телефон, — тихо попросила мать. — Мы же договаривались.
Сын демонстративно закатил глаза, но телефон убрал.
— Расскажите, что привело вас ко мне? — спросила Анна Дмитриевна.
— Я не понимаю, зачем мы здесь, — снова подал голос Андрей. — Мама настояла, сказала — либо к психологу, либо...
— Либо я продаю квартиру и переезжаю жить к сестре, — твёрдо закончила Тамара Сергеевна. В её голосе прозвучали стальные нотки.
Соколова внимательно посмотрела на женщину. За внешней строгостью явно скрывалась глубокая усталость.
— Тамара Сергеевна, расскажите, что происходит?
Женщина расправила несуществующую складку на юбке:
— Понимаете, Андрей... Он хороший мальчик, умный. Красный диплом в университете получил, программистом хотел стать. А потом... — она запнулась. — Устроился в компанию, поработал год, уволился. Сказал — не его. Потом ещё одна работа, ещё... И вот уже третий год сидит дома.
— Я не сижу, — огрызнулся Андрей. — Я ищу себя. Просто пока не нашёл дело по душе.
— Ищешь себя? — в голосе матери послышалась горечь. — В компьютерных играх? По ночам играешь, днём спишь. Я уже валидол пью, когда счета за коммуналку приходят...
— Я же говорил — верну! У меня есть пара проектов на примете...
— Каких проектов, Андрюша? Ты уже год это говоришь. А деньги только на новые игры уходят.
Анна Дмитриевна слушала этот диалог, отмечая характерные признаки: инфантильность взрослого сына, созависимость матери, попытки контроля с обеих сторон.
— Андрей, — обратилась она к мужчине, — а вы сами как оцениваете ситуацию?
— Нормально оцениваю, — он пожал плечами. — Да, сейчас нет работы. Но это временно. Мама драматизирует.
— А сколько времени вы проводите за играми?
Андрей напрягся:
— При чём тут это? Я же не наркоман какой-то. Просто играю, когда хочется.
— Когда хочется — это сколько часов в сутки?
— Ну... разное бывает. Иногда восемь... иногда двенадцать... — он снова дёрнул плечом. — Но я же никому не мешаю!
— Кроме себя, — тихо сказала мать. — Андрюша, ты же совсем себя загубишь...
— Мама! — он повысил голос. — Опять начинаешь? Я взрослый человек! Имею право жить как хочу!
— За чей счёт? — впервые в голосе Тамары Сергеевны прорезалась злость. — Я на пенсии, еле концы с концами свожу. А ты...
— Я не просил меня рожать! — выкрикнул Андрей и осёкся, увидев, как мать побледнела.
В кабинете повисла тяжёлая тишина.
— Андрей, — мягко сказала Анна Дмитриевна, — скажите, а чего вы боитесь?
— Что? — он растерянно моргнул. — Я не боюсь...
— Тогда почему не пытаетесь изменить ситуацию? Человек с красным дипломом явно способен найти работу.
— Я... — он запнулся. — Просто там, в офисе... Все эти дедлайны, начальники... Я не могу. В играх проще. Там всё понятно: выполнил квест — получил награду. А в жизни... — он неожиданно сгорбился. — В жизни всё сложно.
— Когда это началось? Эта тяга к играм, уход от реальности?
— Он с детства любил компьютерные игры, — вмешалась Тамара Сергеевна. — Но совсем плохо стало после того случая на работе...
— Какого случая?
— Обычного! — Андрей снова напрягся. — Просто проект провалился, команду расформировали. Ничего особенного.
— И вы решили больше не рисковать? — уточнила Анна Дмитриевна. — Создать свой безопасный мир, где нельзя потерпеть неудачу?
Андрей молчал, нервно теребя рукав рубашки.
— А что случилось в детстве, когда родители развелись? — внезапно спросила Соколова, заметив, как оба вздрогнули.
— Откуда вы... — начала Тамара Сергеевна.
— Просто предположила. Андрей говорит о сложности реального мира, о страхе неудачи. Часто это связано с детскими травмами.
— Мне было двенадцать, — неожиданно тихо сказал Андрей. — Папа просто... ушёл. Сказал: "Прости, сынок, так будет лучше для всех". И всё. А через месяц я узнал, что у него другая семья. И другой сын. Младше меня на пять лет.
Тамара Сергеевна прерывисто вздохнула:
— Я думала, он давно это пережил... Мы никогда об этом не говорили.
— Конечно не говорили! — Андрей вскочил с дивана. — Ты же была занята! Работала на двух работах, приходила поздно... А я сидел дома один и думал: почему? Почему он выбрал другого сына? Почему я не достоин?
Анна Дмитриевна молча наблюдала, как Андрей нервно ходит по кабинету. Тамара Сергеевна сидела, опустив голову, на её щеках блестели слёзы.
— Я должна была больше времени проводить с тобой, — тихо сказала она. — Но я так боялась, что мы не справимся... Что денег не хватит, что ты будешь хуже других детей одет, что не сможешь учиться в хорошем институте...
— А мне не нужны были деньги! — Андрей резко повернулся к матери. — Мне нужна была ты! Просто ты... А ты всё время говорила: "Подожди, сынок, мне надо работать". И я ждал. И в игры играл, потому что там всё просто, там нет предательств, там...
Он вдруг замолчал и тяжело опустился обратно на диван.
— Андрей, — мягко сказала Анна Дмитриевна, — вы злитесь на отца за то, что он ушёл, на мать за то, что много работала. Но не кажется ли вам, что сейчас вы сами делаете то же самое? Уходите от реальности в виртуальный мир, перекладываете ответственность на мать...
— Я не... — он запнулся. — Это другое...
— Почему другое? Вы так же оставляете свою маму одну справляться с проблемами. Только теперь она не молодая женщина, а пожилой человек, который нуждается в поддержке.
В кабинете повисла тишина. Было слышно только тиканье часов на стене.
— Андрюша, — Тамара Сергеевна осторожно коснулась руки сына, — я ведь не всё тебе рассказала... о том времени. Знаешь, почему я так много работала? Твой отец... Он не просто ушёл. Он оставил нас с долгами. Большими долгами. Я боялась, что нас выселят из квартиры, что ты узнаешь... И я работала. А потом это вошло в привычку — решать всё самой, не делиться проблемами...
— Почему ты никогда не говорила? — тихо спросил Андрей.
— Хотела защитить. Думала, тебе и так тяжело... А потом время шло, ты вроде справлялся, хорошо учился. Я думала — всё позади.
Анна Дмитриевна заметила, как изменилось лицо Андрея — словно маска равнодушия треснула, обнажив растерянного мальчишку.
— Знаете, — продолжила Тамара Сергеевна, — я ведь тоже виновата. Я так боялась, что ты повторишь путь отца, что стала гиперопекать. Всё контролировала, всё решала за тебя... Может, поэтому ты и не научился справляться с трудностями?
— Мам... — Андрей впервые за встречу посмотрел матери в глаза. — А ты правда хочешь уехать к тёте Вере?
— Я не хочу уезжать, — она покачала головой. — Я хочу, чтобы мой сын вернулся. Тот умный, целеустремлённый мальчик, которым я всегда гордилась. Я знаю, он всё ещё там, просто... заблудился немного.
Анна Дмитриевна увидела, как дрогнули губы Андрея.
— А если... если я не смогу? Если опять что-то не получится?
— Получится, — твёрдо сказала психолог. — Но начинать нужно с малого. Например, с режима дня. Сколько времени вы готовы выделять на игры?
— Не знаю... — Андрей растерянно посмотрел на мать. — Два часа в день?
— Хорошо. А остальное время?
— Я мог бы обновить резюме... Может, фрилансом для начала? Так проще...
— И курсы какие-нибудь, — оживилась Тамара Сергеевна. — Ты же говорил, что хотел новый язык программирования освоить...
— Подождите, — остановила их Анна Дмитриевна. — Давайте составим чёткий план. И договоримся о правилах. Андрей, вы готовы раз в неделю приходить на индивидуальные консультации?
— Да, наверное... — он помолчал. — А вы думаете, это игровая зависимость?
— Это способ убежать от реальности, от ответственности, от страха неудачи. Но теперь вы взрослый человек, и у вас есть выбор: продолжать прятаться или научиться жить по-настоящему.
— Я устал прятаться, — неожиданно твёрдо сказал Андрей. — Правда устал.
Через месяц Тамара Сергеевна пришла одна. Рассказала, что Андрей устроился на удалённую работу, начал ходить на курсы. Игры остались, но теперь это действительно только два часа в день, вечером, после всех дел.
— А знаете, что самое удивительное? — улыбнулась она. — Мы стали разговаривать. По-настоящему. Вчера он впервые рассказал мне о своих страхах, о том, как боялся разочаровать меня... И знаете, что я поняла? Я ведь тоже боялась. Боялась отпустить его, боялась, что он повторит путь отца. А надо было просто... верить в него.
Вечером, вернувшись домой, Анна Дмитриевна долго разговаривала с дочерью. О доверии, о праве на ошибки, о том, что любовь — это не контроль, а поддержка. А потом они вместе составили правила совместного проживания — чёткие, справедливые, учитывающие интересы обеих.
— Знаешь, мам, — сказала Лиза перед сном, — я, наверное, пока никуда не перееду. Но спасибо, что не запретила, а просто поговорила со мной.
_____________________
Дорогие читатели! История Андрея и Тамары Сергеевны поднимает важные вопросы о взаимоотношениях родителей и взрослых детей.
Как найти баланс между заботой и гиперопекой? Как отпустить ребёнка, не потеряв с ним связь? И что делать, если близкий человек уходит от реальности в виртуальный мир?
Поделитесь своими историями и мыслями в комментариях. Возможно, ваш опыт поможет тем, кто сейчас проходит через похожие испытания. И не забудьте подписаться на канал, чтобы не пропустить новые истории из "Кабинета доктора Соколовой". Вместе мы можем помочь друг другу найти путь к гармоничным семейным отношениям.
Начало серии историй здесь: