- Нет, Миша, нет! Сколько ей можно ждать? Я ведь намного старше ее, пока Галина ждет, я состарюсь, на что ей нужен буду? Помогать стану, денег буду высылать на сына, а видеться с ней больше не смогу. Не имею права застить ей жизнь.
- Алексей Фомич, ты знаешь, я тебя уважаю пуще отца родного. Ты человек! Ты всегда сначала разбираешься во всем, только после наказываешь. Я так своим колхозникам и говорю, справедливей человека, чем наш Алексей Фомич, в жизни не встречал.
Я понимаю твой гнев, ты за весь район в ответе, а мы, как дети малые тычемся, куда не надо. Верю, Алексей Фомич, послушаешь мои оправдания, и будешь снисходительным к парню. Ты же помнишь, как говорит наш вождь, товарищ Сталин? Да, он так и говорит: «Сын за отца не ответчик!»
Мальчишкой совсем был Мишка-то, когда семью сослали. Он бы может близко к поповской семье не подошел, все решил Андрей Афанасьевич. Упертый же мужик был, никаких авторитетов у него. Себе жизнь испортил и сыновьям тоже. Он один во всем виноват, только он один!
А Мишка, он против отца надумал пойти, в комсомол вступил, в Армию пошел добровольцем. Это ведь, Алексей Фомич, тоже своего рода подвиг, пойти против родного отца, не всякий в силах, правильно я считаю? Правильно!
Воевал он как, знаешь? Орден Солдатской Славы у него, да медалей полна грудь! О, как! Без руки пришел парень-то! Сколько по госпиталям мотался! Не к отцу же ему ехать, правильно я думаю? Правильно! Вот он и приехал на родину, к своим приехал. Как мне было его не принять?
Разве бы ты, Алексей Фомич хоть одно слово против сказал, если не этот звонок! Ты, конечно, должен отреагировать, оно понятно! Но, Алексей Фомич, ты же знаешь мою бабу, ей поверишь или мне? Никаких таких слов Михаил не говорил. Разве я, партийный человек, мог такое допустить? Не мог, дорогой, Алексей Фомич. Да я бы его поганой метлой погнал бы вон, прямо бы взашей!
Наговаривает Лидия на человека. Ух, как я от нее устал, ты бы знал! Устал от ее ревности, жадности, не могу больше. Сам понимаешь, в колхозе, почитай, одни бабы остались. А бабе, ей что нужно? Чтобы с ей поговорили, чтобы поняли ее. Ежели к бабе с лаской, она все ради тебя готова сделать.
Ну, постоял я с какой, поговорил, может там по плечу похлопал, как одобрение, Лидке уже донесли, у нее начинается чистое умопомешательство! Все! Я и с этой женщиной тоже переспал. Откуда у нее силы берутся? Не поверишь, давече кинула в меня чугунком с горячей картошкой. Повезло, не попала, так бы и уб ила на месте!
- Стой! Хватит! Какой чугунок, при чем тут твоя картошка? Знаю я твою жену, как облупленную. Если я не отреагирую, она и выше пойдет. Тогда не только тебе, но и мне головы не сносить.
Николай, мы с тобой всю во йну рука об руку, рядом, плечо к плечу воевали в тылу. Ты меня ни разу не подводил, я это ценю, иначе бы разговаривать с тобой не стал. Ты прав, Лидия твоя завтра будет в Райисполкоме. Она и в Райком сходит, и в Народный суд, с нее станется.
У тебя, брат, выхода нет. Формуляр я тебе показывал, ты же помнишь? Нельзя нам, коммунистам, разводиться. Иначе нас будут считать неблагонадежными. Если ты подашь на развод, ты подпишешь себе и твоему Михаилу приговор. Я тебе, как своему человеку скажу, желающих выслужиться стало даже больше, чем до во йны. Понимаешь, о ком я говорю?
- Все понимаю, Алексей Фомич, но мне-то что делать? Так с этой мегерой и жить по гроб жизни?
- Так вот, брат, слепилось у тебя, ничего не поделаешь, сам жену выбирал. Перевоспитывай, ту, какая есть. Да, в положеньице ты меня поставил, Николай!
Значит, сделаем так. Я говорю твоей Лидии, что провел с тобой разъяснительную работу. Ты будто бы мне сказал, что вовсе не собирался с ней разводиться, попугать хотел, чтобы чугунками не швырялась. Надобно ей характер буйный усмирить.
Ты, Николай Ефимыч, ни в какой суд не идешь, вертаешься домой, живешь со своей мегерой, как ни в чем не бывало. Единственное, что тебя выручит, если она у тебя загуляет, да ты ее вытащишь из-под мужика при свидетелях.
- Насмешил, Алексей Фомич! С кем мне ее ловить? Разве ты подсобишь, когда на праздники ко мне приедешь? Но ты же с супругой будешь? Нет, не подсобишь! Все равно приезжайте, кабанчика заколем, баню натопим, напаримся, погудим. А?
- Ну, прямо скажу, Николай, так, как у тебя, я нигде не отдыхал. Ладно, договорились, будем. Моя-то очень уж уважает ваши грибы соленые, да капустку квашеную. Мастерица у тебя жена капусту квасить.
- Что есть, то есть. Она и для вас кадушечку заквасила. Да, так и сказала, мол, эта дубовая кадушка для нашего Алексея Фомича и его супруги Елизаветы Григорьевны. Да!
- Вот, спасибо! Моя-то будет рада! Так, мы с тобой обо всем договорились, Николай! Ступай, переночуй в Доме колхозника, пусть твоя помучается, подумает о своем поведении. Завтра вдвоем отправитесь к себе в колхоз.
- Договорились, Алексей Фомич. Однако, что мне с Михаилом-то делать?
- Ничего, пусть катится отсюда, пока его никто не узнал. Россия большая, найдется ему место, где Ершовых не знают.
- Алексей Фомич, я же пошел тебе навстречу, со всем согласился. Позволь, я помогу парню, пристрою его. Не в нашем районе, где-нибудь в другом. Воевал парень, ну, давай, к нему отнесемся по-человечески. Дай мне три дня, всего три дня, и ты больше не услышишь о Михаиле.
- Че рт с тобой! Уговорил, три дня! Скажу твоей, что в командировку отправил, придумаю, куда и зачем. Ой, горе мне с тобой, Николай! Смотри, больше не вляпайся никуда. С такой бабой, как твоя, жить, что по минному полю ходить.
Заждался Михаил. На него уже стали обращать внимание. Подошел мужичок, оглядел его с ног до головы
- Здорово, служивый! Кого-то ждешь? Небось за назначением явился? Это, да! Для фронтовиков сейчас все двери раскрыты, тем более для таких геройских, как ты.
- Здравствуйте, отец! Нет, я не за этим, просто заехал в гости к другу. Он ушел по делам, жду его стою.
- Чего ждать на холоде, пойдем, вон, закусочная рядом. Угощу тебя пивком, небось, не откажешься выпить с отцом фронтовика. Мой сын тоже воевал, только еще не вернулся до сих пор. Ждем с женой, не дождемся. Как ты думаешь, скоро вернется наш сын? Вернется ли?
Мужчина с надеждой смотрел в глаза Михаилу, будто от него зависело вернуть отцу сына или нет.
- Непременно вернется, отец. Я же тоже только на днях смог возвратиться. Вернется!
- Спасибо тебе, солдат! Пойду, скажу супруге, что видел солдата, который только на днях пришел с фронта. А то она день и ночь в слезах. Два месяца от сына нет никаких вестей.
- Да, отец, сейчас почта перегружена, может затерялись письма. Мои тоже не получали от меня ничего, но я и не писал, не хотел расстраивать. Из-за руки, вот.
- Эх, молодо-зелено! Разве родителю важно, без руки или без ноги, лишь бы живой пришел сынок. Спасибо тебе, солдат! Пойду, обрадую жену, расскажу про тебя. Наш-то тоже такой, всегда боялся огорчить матушку свою.
Безрадостный вышел из Райисполкома Николай Ефимович
- Ждешь, брат? Да, зря я тебя обнадежил с работой-то. Позвонила Лидка, наговорила всякого про нас с тобой, еле отбрехался. Не будет мне никакого развода и тебе, Миша, здесь оставаться нельзя, в смысле, в нашем районе. Еще помнят историю ссыльных Ершовых.
- Понял тебя, Николай Ефимович. Нет места Михаилу Ершову не только в родном селе, даже и в районе. Ничего, вернусь к своим родным. Магнитка, она всех принимает и всех уравнивает.
- Понял, да не так. Устрою я тебя, дали мне три дня на это. Сейчас где-нибудь перекусим и снова на большак. До райцентра соседнего района километров пятьдесят с гаком будет. Если повезет, сможем поймать попутку, до темноты там будем.
- Надо ли, Николай Ефимыч? Чувствую весь сыр-бор из-за моего появления. Спасибо тебе за хлопоты, пожалуй, я поеду обратно, а тебе дорога к себе, в колхоз.
- Михаил, не обижайся, такие времена, послевоенные. Дай мне возможность помочь тебе. Поедем, там городок хороший, зеленый, всего километров в трех от Камы. Кругом луга и леса, красивейшие места. Там Галиябану живет, Галина, по-нашему.
- Татарочка? Твоя любимая женщина татарочка?
- Да, что тут особенного? Только она больше не моя. Поеду, попрощаюсь с ней. Не видать мне развода, пусть не ждет она меня больше. Не судьба нам быть вместе.
- Ничего не понимаю, ты же не крепостной крестьянин, чтобы жить с той, с которой барин велит, а не с той, которую любишь.
- Михаил, тебе лучше не спрашивать ничего, и не знать подробностей. Так выходит по жизни, с той лодки, в которую я сел, не выпрыгнешь, а выпрыгнешь, утонешь.
Понял, не понял Миша, но почувствовал, тяжело Николаю. Не надо его расспрашивать. Надо поехать с ним. Отправиться обратно в Магнитогорск никогда не поздно.
Поев в столовой кислых щей с хлебом, двинулись мужики к выезду из города. Навстречу попадались какие-то люди, кто-то здоровался, кто-то оборачивался вслед, но эти двое, каждый занятый своими думами, не обращали ни на кого внимания.
Выйдя на большак, остановились в раздумье. Глянув на небо, Ефимыч заговорил.
- Просветлели облака-то, по всему видать, снег сегодня выпадет. Видишь, какое облако нависло.
Прямо над дорогой висело большое облако, необычное, похожее на огромный цветок, вырастающий из пучины волн. Солнца нет, а небо светится голубизной, сияет, переливается.
Засмотрелся Михаил на это чудо. Давно он не смотрел на небо так долго.
- Красота, Николай Ефимыч, правда? Не унывай, времена меняются, может еще сможешь и ты сойтись со своей Галей.
- Нет, Миша, нет! Сколько ей можно ждать? Я ведь намного старше ее, пока Галина ждет, я состарюсь, на что ей нужен буду? Помогать стану, денег буду высылать на сына, а видеться с ней больше не смогу. Не имею права застить ей жизнь. Ну, что? Пошагали? Толку нет стоять и мерзнуть.
Идти пришлось недолго, всего с полчаса. Догнала их попутка. Молодой водитель, открыв двери кабинки крикнул
- Эй, вы, товарищи, в город топаете? Залезайте в кузов, довезу. Там сена накидано и брезент есть, укрывайтесь, а то просквозит. Быстро поедем, держитесь крепче за воздух, тут дорога, рытвина на ухабине.
- Спасибо, товарищ! Вези, небось не выпадем из кузова.
Трясет, да везет! Долго ехали, уже стемнело, звезды золотыми точками замелькали меж облаками. Серебристый серп луны плыл по небу над головой путников, то прячась в облаках, то выныривая из их мягких объятий.
Машина резко остановилась, раздался веселый, разухабистый голос шофера
- Эй, как вы там? Не совсем еще замерзли. Все, други, приехали, выпрыгивайте, разминайте ноги. Мы на окраине города, дальше пешком, я машину в гараж ставлю.
- Спасибо, товарищ, ты нас очень выручил!
- Да, не за что! Не на себе вез. Счастливо!
- Пока! Спасибо, еще раз.
Пройдя мимо кладбища, мимо пожарной каланчи, мужчины оказались возле в небольшом тупике с несколькими домами. Николай остановился.
- Пришли, Мишаня. В первом доме живут родители Галины, через дом от них живет она сама с сыном. Купил ей домик, маленький, в два окна. Она и рада, пусть небольшая изба, зато своя. Света нет, видимо спят уже. Придется разбудить.
- Может не надо, Ефимыч, зачем людей ночью тревожить? Заночуем в Доме колхозника, завтра с утра и явишься.
- С утра не получится. Галина рано на работу уходит, на хлебозаводе работает, ей к семи надо быть там. Хотя не знаю, смотря, какая смена выпадет.
- Как уж повезет, может ей в ночную завтра. Хочешь, иди стучись, я так или иначе пойду в Дом колхозника.
- Ладно, уговорил! Пойдем! Успею я с ней повидаться. Денег оставлю, распрощаюсь. Ох, как мне горько, ты бы знал! Последней сво ло чью себя чувствую. Жила бы себе женщина и жила. Сбил ее с пути-дороги, а сам, получается, в кусты.
- Ничего не могу сказать тебе, думаю, на твоем месте то же самое почувствовал.
Прописались в двухместном номере. Может тут Мише долго придется жить. Пока квартиру или угол найдет. Николай, конечно уверенно заявляет, что здесь точно сможет устроить брата своего друга, но Михаил совсем не уверен в этом.
Однако, все прошло, как по маслу. Знакомый, можно сказать, друг Николая Ефимовича, работающий на консервном заводе кадровиком и секретарем в одном лице, долго не думал.
- Так, товарищ Ершов Михаил Андреевич, откуда мобилизовался на фронт?
Миша понял, сейчас будет ему от ворот поворот.
- Из Магнитогорска
- Все понятно, дальше не спрашиваю. Партийный?
- Нет, комсомолец.
- Тоже хорошо. Замечательно! Образование какое? Среднее есть?
- Нету, восемь классов только.
- Что ж, сейчас нужен истопник, он же сторож. Справишься? Я к тому, что у тебя одна рука. Извини, так прямо и говорю, я-то тоже инвалид, нет одной ноги. Но мне повезло, техникум за спиной.
Ничего, брат, пойдешь в ШРМ, окончишь, дальше выучишься заочно. Было бы желание, выйдешь из сторожей в технологи, может и в инженеры. Главное, не тушуйся.
- Куда мне идти, в какой ШРМ?
- Школа рабочей молодежи. Вечерняя школа, значит. Понял? Так, завтра отметишься в Военкомате, встанешь на учет в нашей комсомольской организации, на ночь заступишь сторожить.
Вина на рабочем месте не пить, женщин не водить. Жить тебе, как я понимаю, негде. Можешь жить в сторожке, там места одному больше, чем достаточно. Все, свободен!
- Спасибо огромное, не ожидал, честное слово.
- Чего не ожидал? Разве фронтовик фронтовика может не поддержать? Так ведь, друг?
- Так точно, товарищ!
Продолжение Глава 19
