Численность бурых медведей растет. Хорошо, но давайте сначала попробуем понять, насколько точно определяется их количество? Вот из этого и будем исходить.
Ахиллесова пята всех рассуждений о медведях, это их численность. Вернее способы и методы её определения. В течение ХХ века охотоведы и зоологи научились хорошо считать почти всех зверей. Обычно учёты зверей проводятся зимой по следам, а потому основной способ их учёта так и называется, зимний маршрутный учёт, ЗМУ. Результаты он даёт не очень точные, но вполне надёжные, особенно для оценки численности зверей на больших территориях. Существуют и более экзотические, но интересные и тоже надёжные способы учёта охотничьих животных, например учёт лося по кучкам экскрементов, который мы когда-то в своей среде называли учётом по дефекациям. Что, конечно же, неправильно, ибо дефекация – это процесс, а считали именно лосиные кучи. Метод даёт результаты довольно точные, но весьма трудоёмок и требует достаточной квалификации учётчиков. Квалификация нужна не для того, чтобы лосиную кучу увидеть и учесть, тут ума большого не надо, а для того, чтобы не допустить ошибок при прохождении маршрута. Надоедает же напрямую по чащобам шастать! Так и хочется пройтись вдоль опушки, или по просеке, по заросшей лесной дорожке, да даже по звериной тропке, всё легче, чем напрямую. Но если выйдешь на просеку или опушку и пройдешь по ней – начинается завышение данных, ибо лоси зимой тяготеют именно к таким местам. А если всё сделано правильно, то метод хорош тем, что проводится в бесснежный период, весной сразу после схода снега, и учитывает данные, накопленные в течение всей зимы.
Из способов учета, которые проводятся зимой по следам, есть такой, который позволяет учесть всех, да, абсолютно всех зверей, в первую очередь копытных, но можно и зайцев, и других обитателей леса, в конкретном лесном массиве. Неспециалисту трудно в это поверить, обычно говорят, что это невозможно. На самом деле возможно, и способ называется метод повторного оклада. Не раз сам проводил, так что о чём говорю, знаю. Метод очень трудоёмок, требует достаточно большого количества весьма квалифицированных учётчиков-следопытов. Маленькая ошибка одного из них в определении количества прошедших группой зверей, или направления следа может стать причиной неверного результата.
В свое время ваш покорный слуга со своей группой даже разработал один из вариантов этого метода, летний учёт лосей методом повторного оклада на распаханных в лесу контрольно-следовых полосах. И результаты мы получили неплохие, и очень даже интересные, на одной из научных конференций по учётам охотничьих животных они были доложены.
Я это к тому, что существуют разные, весьма, надёжные и эффективные методы учёта почти всех охотничьих животных. За исключением медведя. Почему?
Во-первых потому, что зимой он спит. А значит следов не оставляет, под ЗМУ не попадает. А во-вторых, медвежья лапа так устроена, что следы от неё в бесснежный период остаются далеко не везде. Там, где медведи обитают в достаточно открытой местности, например на Камчатке, возможен авиаучёт, что камчатские коллеги и делают. Но в основном-то медведь - зверь лесной, живёт под пологом леса, да ещё и гуляет по лесам именно в летний период, когда всюду листва. а потому на большей части страны провести его авиаучеты невозможно.
А как же тогда считают медведей? Не открою большой тайны, если скажу – по-разному, но всегда очень приблизительно. Основываясь больше на интуиции и собственном опыте исполнителей. Специалисты это знают, но предпочитают молчать. Методики учёта существуют, но они, к сожалению, не дают таких возможностей, как ЗМУ, результаты которого легко формализировать и обрабатывать, используя математические методы.
В основе почти всех способов учёта медведя также лежит учёт следов, но повторюсь, в бесснежный период далеко не везде и не всегда можно найти качественные отпечатки мягких медвежьих лап. К тому же, если крупных особей можно идентифицировать по размерам пальмарной мозоли (ширине ладони), то лончаков и трех-четырёхлетних зверей внутри своих возрастных групп различить практически невозможно. А потому никогда нельзя точно сказать, сколько молодёжи отмечается на учётной площадке, следы то у них практически одинаковые. Подробно методики описывать не буду, желающие могут найти их в Интернете и самостоятельно убедиться в их недостаточной надёжности.
Возможно, в дальнейшем расскажу на конкретных примерах о результатах и сложностях такого учёта, а здесь ограничусь лишь констатацией того, что особой точностью ни один метод учёта медведя не отличается.
Отсюда и расхождение данных в целом по стране. Не зря Екатерина Пажетнова на встрече, организованной Росохотрыболовсоюзом 26 октября привела данные учётов численности медведя в России по данным Госохотконтроля и ВНИИОЗа, различающиеся … более чем вдвое. Госохотконтроль в 2021 году даёт цифру 300 тысяч, а ВНИИОЗ в том же году оценивает численность медведя в России в 146 тысяч.
А если посмотреть на данные по регионам, то там расхождения будут ещё больше. Дело в том, что учёты медведя в значительной степени основаны на экстраполяции данных, полученных на ограниченных пробных площадях, где можно более-менее подробно и полно провести учёт.
Но зафиксировать и точно идентифицировать всех зверей, даже на хорошо обследованной опытными следопытами-учётчиками площади практически невозможно. Проблемы, как я уже отметил, связана с идентификацией молодых особей, а также с тем, что звери постоянно перемещаются, путая всю картину их распределения по учётной площадке.
Так что реальной численности медведя в стране мы фактически не знаем, либо знаем, но с очень большими допусками, возможно уклоняющимися как в сторону занижения, так и в сторону завышения.
При этом несомненно, что численность медведя действительно растёт. Но растёт она в разных регионах по-разному. Есть области и республики, где она достаточно стабильна, а есть такие, где отмечается очень быстрое увеличение численности, казалось бы, вообще не свойственное такому виду.
Чтобы перейти к рассмотрению динамики численности, хочу для начала напомнить, из чего складывается текущая численность вида в конкретный момент времени. Она определяется вот такой формулой:
Численность = число особей в определенный момент времени + (рождаемость – смертность) ± миграция.
Рождаемость и смертность недаром объединены вместе, они находятся в определённом балансе. Если они равны друг другу – численность стабильна. Если рождаемость выше смертности – происходит рост численности, если ниже – снижение. Миграция с соседних территорий может компенсировать колебания, снижать их, либо усиливать.
И здесь необходимо остановиться на особенностях движения численности, характерных для разных видов животных. Как известно, ещё Сергей Алексеевич Северцов выделил три типа динамики численности: стабильный, лабильный и эфемерный.
Последний из них, эфемерный, рассматривать в отношении медведя вообще не стоит, он относится скорее к некоторым видам насекомых. Хорошим примером может служить вспышка численности бабочки адмирала, охватившая в 2018 году огромные территории европейской части страны и вспышка численности бабочки боярышницы в 2013 году. Для этого типа динамики численности характерно многократное увеличение, когда вид в течение одного года в очень больших количествах встречается на обширных территориях, а затем в течение многих лет, а иногда и десятилетий бывает немногочисленным или обычным.
Лабильный тип, когда численность вида испытывает циклические, довольно равномерные колебания, характерен для многих мелких млекопитающих и зависящих от них хищников-миофагов. В течение одного-двух лет численность может довольно быстро увеличиться, демонстрируя экспоненциальный рост, а затем также быстро сокращается до очень низких показателей. Но через один-два года она вновь возрастает, достигая пиковых значений, при прохождении которых вновь рушится. Обычно такие циклы, от пика до пика, например, у полёвок составляют три-четыре года, а на графике динамики численности мы видим своеобразную «пилу» из пиковых лет, чередующихся с депрессивными годами.
Крупные млекопитающие, имеющие стабильную кормовую базу, отличаются стабильным типом динамики численности. Их численность тоже колеблется, но, как правило, незначительно и вблизи уровня, соответствующего насыщению среды, часто обозначаемого на графиках, как точка К. Поэтому такие виды иногда называют К-стратегами. Так вот медведь, это именно К-стратег, в норме имеющий стабильную численность.
Из формулы численности для медведя мы можем спокойно удалить миграцию, которая для этого вида особого значения не имеет, за исключением может быть некоторых популяций, находящихся в особых условиях (переходы с одного склона горных систем на другой, что отмечал еще Л.П. Сабанеев для Урала). Остаётся соотношение рождаемости и смертности. Не стоит забывать, что на усиление смертности, вид, для которого характерна стабильная численность, неизбежно реагирует увеличением рождаемости. На сегодняшний день мы знаем, что смертность медведей в некоторой степени определяется прессом охоты. Почему в некоторой степени? Да потому, что уровень изъятия не настолько значителен, чтобы оказывать влияние на численность популяции. Собственно, поднятая ныне проблема и состоит именно в этом: численность растёт при существующем уровне добычи. Подходя к вопросу прямолинейно, охотники и говорят, что необходимо увеличить пресс на популяции этого вида.
Но вопрос намного сложнее и главная сложность состоит в том, что у видов со стабильной численностью, к тому же никогда не существовавших под прессом хищников более высокого ранга, действуют иные механизмы её регулирования.
Эту мысль стоит пояснить. Сообщество хищников можно представить в виде некоей пирамиды. Эта пирамида, или, если хотите, этажерка, была до предела заполнена видами в относительно недавнюю эпоху плейстоценового периода, откуда и происходят все современные виды, включая и наш с вами вид Homo sapiens. То есть все мы родом из плейстоцена.
На верхних ярусах этой пирамиды размещались виды, которые условно можно назвать царями: крупные кошки (львы, тигры, леопарды), саблезубые и медведи.
Во втором ярусе, ниже царей, располагались виды среднего уровня хищной иерархии. Это волки, шакалы, гиены, рыси, росомаха, и т.д. Они находятся под контролем видов верхнего яруса, которые не позволят представителям среднего звена чрезмерно размножиться. Здесь есть нюансы. Рыси, например, ушли из-под пресса верхнего этажа в сторону глубокой специализации по зайцам и кроликам, и зависят в основном от состояния своей кормовой базы, но это детали. Наиболее характерный представитель среднего яруса – волк. При этом он в значительной степени конкурировал с царями, тиграми и львами, за счет свой социальности научившись добывать животных из царского рациона: и оленей, и кабанов, и различных полорогих. Мы хорошо знаем, как строятся отношения между волками и тиграми там, где тигры сохранились. И это совсем не по Киплингу. Тигр жёстко контролирует серых, уничтожая их везде, где он поселяется. Да, волки живут в ареале тигра, но под его жестким контролем, с оглядкой и поджав хвост, в постоянном напряжении. Человеку в тех местах регулировать численность волка нет никакой необходимости. В условиях высокого пресса представителей верхнего яруса, у волка эволюционно выработался высокий репродуктивный потенциал, то есть избыточное продуцирование потомков. Потому что, как мы помним из формулы численности, рождаемость компенсирует смертность. Ну, а когда те цари, что непосредственно контролировали волка, покинули арену жизни, на планете воцарился единственный суперхищник. Не будем показывать пальцем, достаточно в зеркало посмотреть. Вот потому человеку и приходится регулировать ныне численность волка, как известно, тигров на всех не хватает, а медведи, от этой работы отлынивают, уклонившись в сторону травоядности.
На самой нижней ступени хищной иерархии обитает всякая хищная мелочь, в основном куньи. Тех контролирует вышестоящий, средний ярус. Цари до них, как правило, не снисходят, не царское это дело.
Ну так вот, отличие видов верхнего яруса от нижестоящих состоит в том, что их никто никогда извне не контролировал. А как же тогда регулируется их численность?
Вот об этом – в следующий раз! Продолжение следует!
Другие материалы на эту тему читайте на канале в подборке Медведи наступают. Что делать?
Что делать, если медведи наступают?
Что делать с медведями? Сначала всё-таки думать!
Почему медведей больше, чем всех других хищников и что действительно надо делать