Забирала домой Веру с ребенком матушка. Счастью Верочки нет предела! Солнце радостно сияет, белые легкие облака раскиданы по сини неба, капель поет! Она идет гордо по улице, несет своего первенца. Сумела, родила, она МАТЬ!
Разумеется, Вера не сразу попала на прием к врачу. Проработав ночную смену, не смогла уйти, надо было отмыть комнату в подвале, больных слишком много, некуда помещать. Как не болеть людям, одежда никудышная, еды мало, продукты на карточки привозят не всегда, даже хлеба, бывает, не хватает.
Вернулась домой Вера уже после обеда, усталая, как собака. Голодная! Кастрюлю борща наваристого с куском жирного мяса бы съела, да с корочкой ржаного хлеба, натертой чесноком. Кусочек ржаного хлеба найдется, но вот с чесноком, беда полная.
Дома мама с ребятишками, да Машенька, всегда она пребывает в плохом настроении, а сегодня совсем сердитая. Вера присела с ней рядом на нары
- Маш, чего случилось? Ты часом не рожать собралась?
- У матушки своей спроси! Ну, съела я кусочек хлебушка лишнего, я беременная, между прочим, на карточки моего мужа дают больше продуктов. Она так ругалась, так орала, еще попадья, называется.
Вера повернулась к матери
- Матушка, и правда, Машенька в положении, пусть бы уж, она ведь права, Володя больше продуктов положено.
- Вера, это не в первый раз. Я молчала, но как я хлеб делить должна, кому меньше дать? У детей урезать, у Андрея, у кого? Мой Афанасьич тоже столько же на карточку получает, у нас с ним ребенка нет. Я же из-за этого себе кусок не отрезаю. В нашем доме живут, на всем готовом, еще и начала считать, что ее, что наше. Бессовестная!
Сколько я должна терпеть? Я тоже хожу по ночам мыть полы, день на ногах. Я бы отдохнула, а как? Карточки отоварить надо, поесть сварить. Сплю урывками, а я немолода, не как вы.
Думаешь, чего я кофтешку деда Афанасия распускаю? Девчонки, да и Ленька, вон, в худых носках, вязать надо, а не из чего, шерсть-то как купить? На какие шиши? Она, как барыня у нас, ни о чем, никакой заботушки нет.
- Матушка, ты тоже права, но не надо ругаться. Нам все равно до конца вой ны вместе жить. Мам, у тебя не припрятана зубчика чеснока, так хлеба захотелось с чесночком.
- Садись, дочка, за стол, не обедала, поди. Похлебка на плите еще теплая, чай тоже, сейчас хлебушка дам. Есть у меня пара головок чеснока, сейчас отломлю звенышко.
- Нет, матушка, не пришлось, только чаю стакан выпила горячего, зато с заваркой. Геннадий Архипович угостил.
Вера вылила в тарелку остатки варева из крупы и картошки, кружку чая из веточек смородины налила. Перед ней, в мгновение ока, оказался Ленечка.
- Я тоже есть буду!
Марина, старшая дочь Александры, взяла его за ручку
- Пойдем, Лень, я тебе что покажу! Мы ведь недавно ели, пусть тетя Вера спокойно поест, она с работы пришла, голодная совсем.
Как станешь есть, когда ребенок смотрит на тебя голодными глазами
- Постой, Марина, не тяни его. Сейчас дам ему кусочек хлебушка.
Отрезов три маленьких кусочка, Вера протянула их девочке.
- Возьми, это вам троим, идите, залезайте на нары, почитай Лене сказку.
- Я не возьму, тетя Вера и Лена тоже не станет есть. Мы недавно ели, правда-правда! А Леня, он маленький, не понимает ничего.
- Возьми, Марина, это же совсем немного, возьми, а то мне еда в рот не полезет.
- Ладно, тетя Вера, но это в последний раз. А то приучили Леонида, все ему кусочек отламывают. А в чужую долю лезть нельзя, так мама говорит.
Агриппина откуда-то из глубины шкафа вытащила чеснок, завернутый в тряпицу, отломила зубок, положила рядом с тарелкой.
- Ешь, дочка! Ты не болеешь ли, никогда чеснок не любила, даже запаха не переносила, и вдруг захотела. Ой, конечно, витаминов не хватает, вся исхудала, насквозь светишься.
- Куда уж худеть, мам, всегда такая была. Устаю, работы много, иногда присесть некогда бывает. Санитарок не хватает.
- Давай, поешь и ложись, отдохни, потом я полежу немного, на работу к десяти часам.
- Мам, ложись тоже, успеется, свяжем еще носки. Не дай Бог, ты сляжешь, как мы без тебя выживем?
Полежав часок, Вера встала, готовить надо. Эх, если бы своя картошечка была! Эх, порезала бы сальца мелкими кусочками, бросила бы в сковороду, обжарила, чтобы прямо заскворчало, картошки туда, луку побольше, запах! Так и почудилось Вере, пахнет картошкой жареной.
Полезла в погреб Верушка. Вспомнила, должна быть где-то пол литровая банка нутряного жира, припасла еще в прошлом году, как поросенка зарезали, если кашель, то лечиться им.
Сохранилась баночка та, пыльная, а в погребе темно, видимо мама не заметила. Порылась в ящике с песком, нашла несколько высохших закорючек мелкой моркови, надо же, не сгнила. Пусть сухая, она все равно морковь.
Сварила похлебку из крупы, мерзлой картошки, покрошила немного морковки, ложку сала положила. Тепло стало в доме, едой запахло. Дети оживились, Машенька голову подняла
- Вер, сколько времени? Скоро мужики придут?
- Семь часов доходит, смена у них до восьми, что такое?
- Есть хочется. Чего ты варила, запах будто бы суп с мясом готовится.
- Откуда мясу взяться. Матушка только в воскресенье мясное варит. Сало нашла в погребе, положила ложку. Ты чего сегодня все лежишь, а, Маша?
- Ой, да простыла, видать, поясницу разламывает, сидеть не могу, лежать тоже плохо. Худо мне чего-то.
- Машенька! Наверно, тебе пришло время рожать. Надо в больницу. Ты садись, поешь, и я тебя провожу.
- Нет, Вер, я же не первый раз рожаю. Когда схватки начинаются, сразу понятно, что роды скоро. В больницу я не пойду, только заразу там поймаешь. Нас с Сашкой мама обеих в бане родила и ничего, выжили.
- Не пугай меня, Маша! Мама уйдет на работу, Александра придет ли, неизвестно, вдруг ты начнешь ночью рожать?
К вечеру собрались все, даже Александра пришла ночевать. Агриппина достала с верхней полки шкафа письмо, подала Андрею
- Радость у нас сегодня! Письмо от Михаила пришло. Читай, Афанасьич!
Письмо было хорошее, но короткое. По письму выходило, что кормят хорошо, одежду теплую выдали, портянки новые. Всем Миша доволен, беспокоится, как дома живут, приветы всем передает.
В ответ Михаилу тоже уйдет хорошее письмо, что живут хорошо, еды хватает, все здоровы. Ложь во спасение, иногда так приходится делать, чтобы поддержать друг друга.
Ужинали молча. Только доев похлебку, Афанасьич вспомнил
- Груня, я чего-то не понял, сало ведь в вареве было?
- Было, Андрей, было! Верушка в погребе сыскала баночку сала нутряного. Будем помаленьку в похлебку добавлять. Чаю наливать?
- Наливай, Груня. Ребятишкам дай по кусочку сахара, пусть порадуются. Хороший сегодня вечер получился, слава Богу!
Хороший, да! Агриппина пошла на работу, Афанасьич вышел ее провожать. Сергей сердито фыркнул, покосившись на жену, пробормотал
- Старая, нарочно пораньше вышла, небось, в хлевушок отца-то повела.
- Кому – что, а курице просо снится. Тебе какое дело, может им поговорить о чем-то вдвоем надобно.
- Конечно надо, напоет сейчас отцу, она одна тут в доме трудится, все хозяйство на ней держится.
- Напоет, и что с этого. Все это правда, на моей матушке все и держится.
- Заступница какая нашлась, чего это ты в последнее время осмелела больно? Вдвоем жили, слова лишнего боялась сказать, все молчком. Мать твоя стала с нами жить, голову подняла, знаешь, крутит она Андреем Афанасьевичем, как хочет. Он завсегда на ее сторону встанет, значит и на твою.
Из-за занавеси, которым закрывались Володя с Машенькой и с сыном, раздался Машин голос
- Хватит вам или нет? Чего вы там бунчите без конца? У меня ребенок уснуть не может. Господи! Что за наказание, Вовка, дал же Бог тебе братца, мало того, что жену свою изводит, другим тоже жизни не дает.
- Кто еще кого изводит – Сергей толкнул жену локтем в бок – ты, что ли жалуешься?
Вера ойкнула, не столько от боли, сколько от неожиданности.
- Ой, Сергунь, ты чего? Зачем толкаешься?
- Нужна больно! Дрыхни! И вы там, хватит слушать, о чем муж с женой промеж себя говорят. Навязались на наши головы, надо было лучше эвакуированных пустить. Не семья, а клубок змей.
Маша заплакала, о чем-то тихо пошепталась с мужем, встала, налила и выпила кружку теплого чая, заходила вокруг стола, держась за поясницу. Вера села на кровати. Сергей поймал ее за руку
- Куда? Ложись, давай, я не засну без тебя.
- Пить хочу, лежи, я сейчас.
Налив стакан воды, отпила пару глотков
- Машенька, милая, ты же рожаешь. Пойдем, мы с Володей проводим тебя в больницу. Рожениц сейчас мало, места должны быть. Полежишь недельку, там кормят хорошо.
Володя! Слышишь, рожает у тебя Маша, надо вести в Роддом.
- Так, Вер, не хочет она, говорит дома рожу.
- Что вы за народ, мужики? Ты будешь у нее роды принимать?
- Александра дома, она в медсанчасти работает, ты тоже в больнице, или не справитесь?
- Ой, Вовка, прибила бы я тебя на месте Маши. Вставай, одевайся, поведем в больницу твою жену. Маша, можешь сама одеться? Сейчас валенки тебе с печки достану.
Володя встал, за ним и Сергей, взглянул на жену сердито
- Сам с Володькой пойду, сиди дома, нечего ночью по улицам болтаться.
Вошедший в это время в дом Афанасьич, сразу догадался, пора пришла невестке рожать.
- В больницу повели? Ну, с Богом! Одежу домой принесите, смотрите, ничего нельзя оставлять, народишко пошел вороватый.
Ушли. Вера прилегла к хныкающему Лёнечке.
- Спи, маленький, мама твоя немного заболела, папа отведет ее в больницу, там ей укол сделают, и все пройдет. Закрывай глазки лапушка. Как же ты похож на своего папку!
Мужчины вернулись часа через два. Вера сразу соскочила
- Ну, как она? Успели довести.
- Успели, Вер! Сказали, рановато пришли, только завтра родит. Велели кружку, ложку принести. Спит мой Лёнька?
- Сразу уснул. Ну и ладно, лучше раньше, чем опоздать. Завтра пойду на работу, унесу ей ложку и кружку. Раньше-то передачу собрали, сейчас нести-то нечего.
- Вера, ты собираешься спать, или болтать до утра с Вовкой будете?
- Иду уже.
Вера легла, вжалась в стену, чтобы подальше от мужа быть. Он все понял, чуйка у него, как у волка.
- Не бойся, не трону. Я не насильник какой. Потерплю, пока не успокоишься. Спи!
Только через неделю смогла Вера сходить на прием к врачу. Доктор, женщина средних лет, худая, с синими кругами под глазами, очень хорошо поговорила с Верой. Все рассказала Вера, о себе, о муже, о своих выкидышах.
- Скажите, доктор, есть какая-нибудь надежда, что я смогу доходить? Смогу родить?
- Надежда есть всегда. Если твоему ребенку суждено родиться, мы с тобой доходим и родим его. Надо бы тебе рабьего жиру попить, но его сейчас не найдешь нигде. Остается беречься, поговори с мужем, он должен понять. Справок для мужей, какую ты просишь, выдать не могу, не положено.
Машенька родила девочку, Катюшку, нормального веса два семьсот и все в доме закрутилось вокруг этой малышки. Радость, ребенок в доме!
Вера не доходила до срока. Родила в начале апреля мальчика, маленького, худенького, со сморщенным, как у старичка, лицом. Для Веры красивее ребенка нет на всем белом свете. Главное, молоко пришло!
Спасибо доктору, Елене Владимировне, держала в больнице Веру столь долго, сколь могла, приносила ей то галету, то кусочек сахара, один раз даже принесла несколько долек шоколада. Вера не знала верить или нет, но женщина говорила, что получает спецпаек, что муж ее генерал. Во, как бывает! Муж генерал, а жена дни и ночи в больнице.
Забирала домой Веру с ребенком матушка. Счастью Верочки нет предела! Солнце радостно сияет, белые легкие облака по сини неба, капель поет! Она идет гордо по улице, несет своего первенца. Сумела, родила, она МАТЬ!
В честь рождения Вериного сына, Агриппина сварила мясной суп, чай настоящий заварила, сухариков выдала, которые всю зиму по несколько кусочков сушила. Радовалось все семейство за Верушку и за Сергея. Только Сергуне, похоже, все равно.
- Зря, Вера, мучилась! Не жилец мальчонка, больно мал. Не привыкай к нему, сильно горевать придется.
- Типун тебе на язык. Если мой Максим не выживет, я с тобой жить не стану.
- Какой еще Масим? Ванька будет.
- Нет, Сергуня, моего сына будут звать Максимом, как мужа моей врачихи. Он вырастет настоящим мужиком.
Продолжение Глава 13