Два первых альбома Megadeth стали классикой трэша. А потом вышел "So Far, So Good… So What!", и разгульная жизнь настигла музыкантов.
Megadeth были настоящими enfant terrible трэш-сцены 80-х, подпитываемыми алкоголем, наркотиками и, в случае с лидером Дэйвом Мастейном, жаждой мести бывшим коллегам по Metallica. Их первые два альбома, "Killing Is My Business… And Business Is Good" (1985) и "Peace Sells… But Who’s Buying?" (1986), стали классикой жанра, но к выходу третьего альбома, "So Far, So Good… So What!" (1988), всё грозило развалиться. В 2014 году Мастейн и басист Дэйв Эллефсон вспоминали о создании самого скандального альбома в истории трэш-метала.
Начало 1988 года застало Megadeth на краю пропасти. С момента выхода дебютного альбома в 1985 году группа жила на диете из наркотиков, алкоголя и гнева, а Мастейн — сжигаемый чувством несправедливости.
"До сих пор не могу поверить, что меня выгнали из чёртовой Metallica", — говорил Мастейн во время записи первого альбома Megadeth. "Ну и что, что я пил? Большая проблема. А остальные были ангелами? Знаете, почему они избавились от меня? Джеймс [Хэтфилд] ревновал. Посмотрите на него сейчас, он обдирает меня! Они до сих пор используют мои песни. Но подождите, пока Megadeth выстрелит — тогда люди узнают правду!"
Успех "Killing Is My Business…" на независимом лейбле Combat привел к тому, что группу перехватил Capitol для записи второго альбома, ставшего классическим "Peace Sells…". Трэш-сцена бурлила, и казалось, что Megadeth уступают только Metallica.
Однако к моменту, когда Мастейн был готов записывать третий альбом, всё начало рушиться. Гитарист Крис Поланд ушел, барабанщик Гар Самуэльсон был уволен, оставив только Дэйва Эллефсона из первоначального состава. И по мере роста популярности, оба столкнулись с нарастающими проблемами с наркотиками.
"Поначалу нам с Джуниором [Эллефсоном] хватало пива и травки", — вспоминает Мастейн. "Но меня завораживала мысль о том, что я могу стать настоящим наркоманом. Я действительно хотел этого. Я был неинтересным парнем. У меня были проблемы со всеми. Я не замечал, что полностью разрушаю свой имидж. Целых пять лет я выбрасывал по 500 долларов в день на наркотики".
Стремясь к героиновой зависимости, Мастейн все же должен был записать альбом и сплотить новый состав. Интересно, что Дэйв Ломбардо из Slayer был первым кандидатом на место барабанщика, но он, как говорят, наотрез отказался из-за наркозависимости участников группы. В итоге за установку посадили Чака Белера, техника Самуэльсона, но найти подходящего гитариста оказалось сложнее.
"Мы прослушивали Джея Рейнольдса из лос-анджелесской группы Malice. Но он выглядел нелепо — совсем не подходил. Зато его учил Джефф Янг, и мы подумали: зачем тратить время на Джея, если можно взять Джеффа, шарманщика, а не обезьянку".
Обновленный состав отыграл свой первый концерт в Великобритании в конце 1987 года, возглавив фестиваль Christmas On Earth в Лидсе. Это было впечатляющее начало.
С сформированным составом Мастейн был полон решимости создать альбом, который превзошел бы предыдущие. Проблема была в том, что группа была далеко не готова. Мало того, что лидеру было трудно избавиться от своих привычек, он еще и выбрал сопродюсера Пола Лани, работавшего с группой над "Peace Sells…". Это решение он скоро пожалеет.
"По сути, этот альбом был чертовой катастрофой", — рычит Мастейн, оглядываясь назад. "Я был в замешательстве по поводу своей наркозависимости: то хотел завязать, то нет. Мы были в студии Woodstock, я болел, всё было безумно. А Пол Лани уходил в лес, чистил яблоки и скармливал их оленям, пока мы пытались сделать запись. Я думал: "Олени едят чёртову кожуру! Им всё равно, что яблоки очищены!" Нам пришлось дважды ремикшировать альбом, и всё равно не получилось хорошего микса. Можете в это поверить? Я платил Лани за то, чтобы он кормил чёртового Бэмби, вместо того, чтобы он был там, где должен был быть: работал над альбомом".
Обстановка явно не способствовала записи качественного альбома, что признает и Дэйв Эллефсон. "Всё было слишком спешно. У нас был нереальный график, и, честно говоря, состав группы был неподходящим. Ни Чак, ни Джефф толком не вписывались — не то чтобы они плохие музыканты, но не для Megadeth. Для меня "So Far, So Good…" был шагом назад".
Но с точки зрения песен, законченный альбом — с полным названием "So Far, So Good… So What!" в типично дерзком стиле Megadeth — содержит, пожалуй, самую интересную музыку, которую группа когда-либо записывала. И он чуть не включил в себя песню под названием "Megadeth".
"Megadeth" — это название песни, которое было у Дэйва, и это было первоначальное название песни "Set The World Afire". Мы как-то сидели и пытались придумать название для группы, и кто-то — я забыл, кто — сказал: "Эй, а почему бы нам не назвать группу Megadeth?" Так и получилось, а название песни мы изменили на "Set The World Afire".
"502" — это американский полицейский код для вождения в нетрезвом виде, и песня оказалась пророческой, поскольку Мастейн был арестован именно за это в 1989 году. "Liar" была вдохновлена продолжающейся враждой Мастейна с бывшим гитаристом Крисом Поландом.
"Знаете что? Он может умереть завтра, и это никак на меня не повлияет", — говорил тогда Мастейн. "Крис так и не извинился передо мной за то, что украл всё мое оборудование. У меня был коллекционный Echoplex, который просто исчез, куча гитар — всё украдено, чтобы купить героин. Я готов простить и забыть, но пока он не придет и не извинится, я не уступлю". (Поланд воссоединится со своим старым антагонистом, чтобы сыграть на альбоме 2004 года "The System Has Failed", но впоследствии отношения снова испортятся).
"Hook In Mouth" — это гневная тирада Мастейна о цензуре в целом и PMRC (Parents Music Resource Center) в частности. PMRC — организация, которая в середине-конце 80-х годов выступала за строгие законы, которые вынудили бы группы ставить на свои пластинки наклейки "Родительское предупреждение — ненормативная лексика".
Пожалуй, две самые интересные песни — это кавер на "Anarchy In The UK" Sex Pistols (которая стала "Anarchy In The USA") и трогательная "In My Darkest Hour". В первой в качестве гостя выступил гитарист Pistols Стив Джонс, хотя сессия показалась Мастейну несколько озадачивающей.
"Лучшее в этой песне то, что у нас играл настоящий, живой Sex Pistol. Сидя на своем гитарном кейсе, он вошел и попросил 100 долларов и немного "отсоса". Я сказал: "Чувак, тебе обойдется дороже 100 баксов получить "отсос" от нас!" Так что мы дали ему телефонный справочник и 1000 долларов и сказали, чтобы он сам себе это устроил".
Мастейн изначально хотел сделать еще один номер Sex Pistols, "Problems", но его отговорили, потому что посчитали песню слишком негативной. В качестве компромисса он попытался объединить две песни как "Anarchy… The Problem Is You", но это совсем не сработало, поэтому от идеи отказались, и Megadeth решили остановиться на "Anarchy In The UK". Однако это привело к тому, что группа неправильно расслышала некоторые слова, которые они сконфуженно переврали на записи. Вместо строки "another council tenancy" Мастейн поет "cunt-like tendencies". Это не впечатлило вокалиста Sex Pistols Джонни Роттена. Когда Megadeth попросили разрешения включить текст "Anarchy In The UK" в более позднюю антологию Megadeth, он наотрез отказал.
"In My Darkest Hour" была самой личной песней, которую Мастейн написал к тому моменту, и в некотором отношении самой сложной. Она была написана о его мыслях, когда он узнал о смерти своего бывшего коллеги по Metallica, басиста Клиффа Бертона, в 1986 году.
"Знаете, как я узнал о смерти Клиффа? По чёртовому телевизору!" — говорит Мастейн, до сих пор обиженный этим. "Никто из группы не мог позвонить и сказать мне!" — вспоминает он. "Это было просто ужасно. Эта песня была написана в тот день, когда я узнал, что Клифф умер. Это очень трогательная для меня песня, потому что она действительно выражает многие эмоции, которые я испытывал. Мне было очень грустно, и я думаю, что музыка передает это чувство".
"So Far, So Good… So What!" был выпущен в январе 1988 года, достигнув 18-го места в британских чартах и 28-го — в американских. Но критическая реакция была не восторженной, многие считали альбом разочарованием после успеха двух предшественников, в основном из-за посредственного продакшна.
Тем не менее, Megadeth были мощной концертной силой, пусть даже их способность стрелять себе в ногу была непревзойденной. Летом 1988 года, во время своего первого хедлайнерского тура по Великобритании, группа приехала в Антрим, Северная Ирландия, и непреднамеренно спровоцировала небольшой бунт.
"Я наслаждался прекрасными напитками Ирландии", — вспоминает Мастейн. "Я был в восторге от того, что нахожусь в Ирландии, хотя до поры до времени даже не знал разницы между Ирландией и Северной Ирландией. Днем в зале поймали парня, продававшего пиратские футболки, выручка от которых шла на "Дело". Мне сказали, что это борьба между католиками и протестантами, что я счел довольно отвратительным, но, честно говоря, я не знал, что "Дело" означает ИРА".
Мастейн был в возбужденном состоянии на сцене в тот вечер. Во время шоу в него попали брошенной из толпы монетой, а затем пришлось остановить концерт из-за проблемы с барабанами. "Я вернулся и выпил рюмку мятного шнапса", — вспоминает он. "Пол Маккартни как-то сказал: "Верните Ирландию ирландцам", и если это было достаточно хорошо для сэра Пола, то... Но когда я произнес те же слова, а затем добавил: "Эта песня для Дела — Anarchy In Antrim" и мы сыграли кавер на классику Sex Pistols, события стали развиваться очень быстро, и я не помню всего, что произошло".
Только когда Эллефсон отчитал Мастейна за завтраком, весь ужас истории стал очевиден. "Он сказал мне: "Спорим, ты не помнишь, как тебя вчера вечером вывезли из Антрима в бронированном автобусе?" И нет, я не помнил. Мой ответ был: "Это чертовски круто!", но, конечно, это было не круто. Эллефсон определенно так не считал. Позже, когда я остался один, я задавался вопросом, какого черта я это сделал. Но мы все были молоды, все в группе пили и курили, и мы боролись с множеством внутренних личных проблем".
Они вышли сухими из воды, даже использовав это вдохновение в качестве основы для своего сингла 1990 года "Holy Wars… The Punishment Due". Но хаос на этом не закончился. Когда группа прибыла в Касл Донингтон, чтобы сыграть на престижном фестивале Monsters Of Rock в августе 1988 года вместе с Gun N' Roses, Kiss и Iron Maiden, они были в худшем состоянии, чем когда-либо — Дэйв Эллефсон, в частности, испытывал тяжелые симптомы ломки, до такой степени, что группа была вынуждена отменить оставшиеся даты тура, чтобы вернуться в Лос-Анджелес, где Эллефсон и Мастейн могли пройти курс реабилитации.
Немногие группы могли продолжать в таком хаотичном темпе, и так случилось с Megadeth. В начале 1989 года, всего через год после выхода "So Far, So Good… So What!", группа, записавшая его, распалась. Напряженность между Мастейном и Джеффом Янгом, а также Чаком Белером привела к тому, что первый уволил второго.
"Чак был уволен, потому что у него были личные проблемы", — говорит Мастейн. "У него также недавно родился ребенок. Ну, не у него, а у его девушки, хотя по размеру его тела этого и не скажешь! Джефф же был уволен, потому что все говорили, что он тряпка... ну, я просто больше не мог этого терпеть, потому что это было правдой. Лично я ненавидел этого ублюдка. Он был хвастуном; он даже пытался обмануть мою старушку. Он сказал ей: "Да, я фантазирую о том, чтобы трахнуть тебя, пока трахаю свою девушку". Так что я сказал: "Ну, я тебя трахну" — и уволил его!"
Янга и Белера в итоге заменили Марти Фридман и Ник Менза соответственно. Новый состав записал в 1990 году знаменитый "Rust In Peace", имевший критический и коммерческий успех. Зажатый между этим альбомом и знаковым "Peace Sells…" 1986 года, "So Far, So Good… So What!" часто игнорируется всеми, кроме самых преданных поклонников Megadeth. И хотя он далек от совершенства, он идеально передает Megadeth во всей их хаотичной красе.
