Василиса бродила туда-сюда вдоль забора, приглядываясь и принюхиваясь, иногда царапая доски и ковыряя когтем защиту. Из избы выскочила маленькая светловолосая девчонка лет пяти во фланелевом голубом платьице, растянутых простых серых колготках и галошах.
— Эй, девочка, подь сюды, — Василиса обернулась маленькой сгорбленной старухой.
Девочка остановилась и повернулась на голос.
— Чего надо? — грубо ответил ребенок.
— Мне бы вашу девку к калитке позвать, — сказала старуха.
— Юльку что ли? Она не пойдет, она сказала, что у нее эта, как её, какая-то прессия. Лежит она на кровати и не встает, и рыдает еще.
— Скажи ей, что я знаю, как ей домой попасть.
— А не скажу, — хитро прищурилась девчонка.
— Почему? — удивилась Василиса.
— Тогда нам всё по дому с братьями придется делать. Мамка-то в больнице. Сейчас Юлька поревет, батька вернется домой и заставит ее хозяйничать.
— Так, может, ты меня во двор пустишь? Что мы с тобой через забор разговариваем.
— А мне батька сказал никого чужого не впускать, а ты явно чужая, — девчонка громко втянула в себя воздух и зарычала.
Старуха резко отшатнулась от забора, а девочка залилась смехом и побежала куда-то вглубь двора.
— Вот чертово отродье, — проворчала Василиса.
Вдруг в груди у нее защемило, непонятная глухая тоска ее накрыла с головой, словно она в лес висельников попала.
— Что-то мне как-то нехорошо, — поморщилась Вася.
Она развернулась и побрела вдоль забора. Позади нее хлопнула калитка.
— Бабушка, я слышала, как вы говорили, что знаете, как из деревни выбраться можно, — послышался позади нее девичий голос.
— А, на ловца и зверь бежит, — обрадовалась Василиса.
— Ась? — обернулась она к ней.
— Что за фигня? — прошептала Юлька, когда старуха повернула к ней только голову, а все тело так и осталось стоять на тропинке.
Василиса вся собралась и прыгнула в сторону девицы, ударилась об ее грудь и отлетела в сторону. И тут же была поймана в чьи-то когтистые лапы.
— Я тебе говорил не лезть к моим близким, — прорычал в ухо, — Пошли, красавица, нечего тебе тут ошиваться. У меня есть для тебя сюрприз.
Юлька с удивлением и ужасом смотрела на огромного «пса», который схватил «старушку» в зубы за шкирку и поволок куда-то в сторону. Она сжимала в руках небольшой кулон в виде солнца, который подарил ей вчера вечером Николай. Серебряное украшение пришлось по вкусу строптивой девице, и ночью она решила присмотреться к этому мужлану внимательней, раз несколько.
— Ты чего глазища вытаращила? — спросила ее девчонка в голубом фланелевом платье.
— Там-там, — тыкала пальцем Юлька в сторону удаляющегося «пса».
— А-а-а, это батька. Не боись, он потом человеком станет.
— Это же не собака, да?
— Неа, это батька, — помотала головой девчонка.
— Там у него в зубах старуха, надо кого-нибудь на помощь позвать, - тоненько пропищала Юлька, трясясь от страха.
— Не надо, это нечисть. Она хотела, чтобы ты вышла. А батькин амулет тебя защитил. Закрывай калитку и идем в дом, а то простынешь.
Девчонка дернула Юльку за край кофты и закрыла перед ее носом калитку. Она взяла ошалевшую девицу за руку и повела ее в дом.
Николай проскакал по улице, ловко перепрыгивая с одного сухого места на другое, и ворвался во двор Макаровны. На крыльце дома стояли дед Степан, баба Надя и Захар.
— Ох ты, батюшки, изловил? — обрадовалась баба Надя, прижав руки к груди.
— Угу, — ответил Николай и выплюнул Василису на черную землю.
Затем он встряхнулся и обернулся человеком.
— Вот так и ошивалась около моего дома, — сказал он, — Немного примял я ее, но думаю, что на общем состоянии это не отразилось. На Юльку мою нацелилась.
Василиса лежала на земле скрючившись и не шевелилась.
— Мы твое тело нашли, — наклонилась к ней баба Надя.
Васька спружинила и кинулась в лицо бабушке. Ей так хотелось выцарапать эти наглые живые глаза, которые смотрели на нее с участием. Но ничего не получилось, она даже не дотронулась до ее лица, так и замерла напротив бабы Нади в оцепенении.
— Ты думаешь, что со мной справишься? Эх, ничему тебя жизнь не учит, — усмехнулась бабушка. — Захар, отворяй дверь.
Захар распахнул дверь в избу, и Василису словно ветром сдуло — затянуло ее внутрь. Голова закружилась, всё потемнело перед глазами, мутить стало, поплохело, ноги и руки стали тяжелыми.
— Где я? — прохрипела она, силясь открыть слипшиеся веки.
Васька снова куда-то провалилась, а потом ее стало выворачивать. Под нос кто-то сунул таз. По пищеводу прошел какой-то огромный склизкий комок. Ее вывернуло, и она снова провалилась в темноту.
Около нее столпились дед Степан, баба Надя, Захар и Николай. Они рассматривали не Василису, а то, что лежало в тазу — крупную черную пупырчатую жабу.
— Это еще что за гадость? — поморщился Захар.
— Не знаешь о таком? — усмехнулась баба Надя. — Порчи никогда не снимал?
— Снимал, но вот такое никогда не видел, — помотал он головой.
— А что это? — спросил Николай.
Дед Степан молчал, делая вид, что он тут самый умный и все знает. Баба Надя усмехнулась, глядя на всю компанию.
— Раньше, когда в семье случалось несчастье — кого-то из близких парализовывало, то могли такую жабу подселить к лежачему, - пояснила она.
— Зачем? — испуганно спросил Николай.
— Чтобы она кормила и поила его. Она есть захочет — вылезет, сама поест и хозяину еды принесет.
— Жуть какая, — повел плечами Захар.
— И порчи могли таким образом навести, — кивнула баба Надя. — Маленькую лягушку сажали напротив спящего. Она к нему нырь в глотку и вовнутрь, и там его травила своим телом и половину еды сжирала.
— Я даже не представляю, как может быть такое, — поморщился Захар.
— Это все магия, Захарушка, магия древняя и старая, а не твой новодел, сотканный из всяких бредней и твоей личной силы. И змей запускали, и ящериц, и жаб, и лягушек, и даже крыс с мышами, — усмехнулась баба Надя. — Бабка твоя многое из этого умела делать. Надо было тебе к ней пораньше приехать, может быть хоть одну сотую ее знаний получил.
— Ну и знания у нее специфические, — хмыкнул он.
— Зато сильной ведьмой была. Только на кой ляд ей Васька сдалась — непонятно.
Николай попытался ткнуть в жабу палочкой, и тут она подпрыгнула вверх. Мужчины кинулись в разные стороны. Баба Надя поймала беглянку в неизвестно откуда взявшуюся кастрюльку и прикрыла ее крышкой.
— Ты чего делаешь-то, негораздок? Хочешь с жабой в чреве ходить? — глянула она на Колю сердито. — Она долго без носителя не проживет, так и будет искать нового хозяина.
— Чего с Васькой-то делать? — спросил дед Степан и облизал пересохшие губы. — Она ведь еще жива.
— Похорошему ее бы ко мне перенести, но боюсь мы ее не донесем, помрет по дороге. Сколько она лет у нее в подполе провела, там и воздух другой, и все остальное не так, как наверху. Вынесешь ее на воздух, а она раз — и тогось. А мы с Захаром еще не окрепли, чтобы каждый день ритуалы проводить, — вздохнула баба Надя. — А если здесь оставлять, то нужно кому-то за ней ухаживать, пока она не окрепнет.
— Это что, она еще может какое-то время прожить? — удивился Николай.
— Может, и даже не один год.
— Ну Луша за ней поухаживает, — сказал Захар.
— Ты совсем что ли? Васька не просто старушка, я ее в помощницы к себе готовила, и неизвестно чему она еще могла научиться в Нави. Ты свою помощницу хочешь на тот свет отправить? Сейчас она быстро к ней присосется и выпьет из нее все силы. Нельзя ее к Ваське допускать. Тем более Луша беременная.
— Но я тоже в помощники мало подхожу, — покачал головой Захар. — Так-то у меня эта изба стоит пустая. Водой все затопило, и народ пока не идет и не едет.
— А если за ней Кикимора присмотрит? — спросил дед Степан. — Она-то сейчас бездомная и так-то не слабая старушка.
— Надо поговорить с ней, — задумчиво сказала баба Надя.
— А еще у меня есть живительная настойка, даже мертвого поднимет, — подмигнул дед Степан.
— Вот не надо нам еще мертвых поднимать. Нам и так проблем хватает. Что за настойка? На волчьих ягодах и мухоморах? - усмехнулась бабушка.
— Типа того, на зверобое, меде и других травах. Хорошая вещица.
— Точно мед. Вы идите, а я пока посижу, покумекаю, как мне Ваську к жизни вернуть.
— Кикимору прислать? — спросил дед Степан.
— Пришли. Ох, у меня же разгром в избе, — встрепенулась баба Надя. — А я с этой всё забыла. Вот точно придется теперь у тебя, Захар, ночевать, я как бездомная по чужим хатам шатаюсь.
— Так пока мы тут Василисой занимались, может и порядок у тебя там навели. Сколько народа-то пришло. Там и Люба твоя корову привела, и Мельник с семьей и девками. Все подтянулись. Так что посиди, подумай, а я покамест за настойкой сгоняю, — сказал Степан.
— Ты только волком по деревне не бегай, не пугай народ, а то еще пристрелит ненароком кто-нибудь, — устало сказала баба Надя.
— Не буду больше, — улыбнулся он.
— А я с тобой пока посижу, — устроился Захар на старом диване.
— Можешь даже полежать, — усмехнулась баба Надя. — А хочешь, иди отдохни, а то вид у тебя затрапезный.
— Успеется, - отмахнулся Захар.
Перевертыши вышли из дома Макаровны, а Захар с бабой Надей остались с Василисой.
Автор Потапова Евгения