После зимней сессии Николай экстерном сдал экзамены за весь третий курс. Девушки все чаще стали поговаривать о нем. А когда он блестяще сдал и за четвертый, о нем опять заговорила Валя.
- Толковый парень. Он меня восхищает своим трудолюбием.
- Николай да Николай,- обозлился Леонид,- хватит о его высоких достоинствах...
Валя рассмеялась.
Ей все больше нравился Николай. Волновало напряжение их отношений, недосказанность, игра. Разговаривая с ним она всегда старалась задеть. Николай не оставался в долгу. При нем она блистала остроумием, чаще язвительным.
- Личико беленько, да ума маленько,- высказалась она как-то о проходившей мимо Наташе.
- А не в избытке ли самонадеянности? - заметил Николай.
Это относилось уже явно не к Наташе и Валя спросила:
- Уж не в наш ли огород камушек бросают?
- Вам виднее,- ответил он.- Может в основу суждения о людях мы вкладываем разные понятия, но мне Наташа больше нравится.
Глаза Вали округлились.
- Больше?! - переспросила она надменно.- Уж не сравниваете ли вы?!
- Вы так догадливы,- заметил Николай.
Но Вале не хочется видеть в этом издевки. Он просто разыгрывает ее. А разве она не прокатывается на его счет? Не она ли изводила его за доклад "Пути развития советской литературы". Валя еще во время доклада слегка демонстративно зевнула, а после высказала Николаю.
- Ох, и скучища была. Нельзя же брать такие обширные темы: от революции до наших дней. Получается беглый перечень книг, краткие аннотации. Ничего нового. С чем пришла, с тем и ушла. Зря мои два часа пропали...
- Значит, скучно было? - огорченно уточнил Николай.- А зал тихо сидел...
- Потому что уснул...
Николай засмеялся. "С его-то самолюбием выслушивать подобные оценки,- подумала она.- Так почему же я так болезненно воспринимаю его колкости."
Однако Валя ошибалась, находя колкости Николая своеобразным проявлением внимания. Николай имел о ней уже определенное и отнюдь не лестное мнение. Он знал, что нравится Вале. Видел сам, да и ребята намекали.
- Ты уже стал кумиром девушек,- подтрунивали они над ним,- только Валя расспрашивает о тебе с подчеркнутым безразличием...
Но Николай не придавал этому значения. Он любил Наташу. Он полюбил ее за преданность, за чуткость, за мягкость характера и даже, может, больше за трогательную беспомощность. Он знал, что здесь он понят, любим, необходим. Он привык к Наташе, как привыкают к хорошей музыке и уже не мыслил жизни без нее. Кроме того Наташа, как Пигмалионовская Галатея, в какой-то мере являлась его собственным произведением. Когда в их районной редакции в качестве курьера появился этот нежный, застенчивый сельский цветок, Николай просто не мог не взять его под свою защиту, а полюбив, уже не мог не воспитывать, не стараться поднять до себя и теперь, когда Наташа стала проявлять самостоятельность, уже не мог не радоваться этому. В Вале же Николаю многое не нравилось: этот неосознанный эгоизм, любование собой. Умная и ироничная, она, конечно, интересовала и его, но не влекла. Ему, уже познавшему трагизм беспомощности и отчаяния, хотелось иметь подругу с чуткою душой, какою, к его счастью, оказалась избранная им Наташа.
Желая выяснить отношение Николая к Вале, Леонид почему-то заговорил с ним о том, как она хороша.
- Да, красива - ослепнуть можно,- согласился Николай,- но не все золото, что блестит.
- Валя не только красива. Она умна, остроумна. С ней даже разговаривать опасно.
- Предпочитаю женщин без ярких красок и едких слов...
- Нельзя ли узнать, почему? - заинтересовался Леонид, невольно защищая Валю.- Может потому, что уже обжегся?
- Нет, присмотрелся и прекрасное видение померкло. А ты что, поклонник красивых женщин?
- А кто не их поклонник? - уклончиво ответил Леонид.
- Я ценитель иной красоты, которая так же редка...- неожиданно мягко произнес Николай.
- По твоему тону я начинаю подозревать, что ты уже встретил обладательницу этой красоты.
- Угадал,- признался Николай.
- Значит, поклонник красоты душевной.
- Да, я считаю, что внешность и сущность не всегда совпадают, а с эгоистичной женщиной я быстро заскучаю. Я слишком люблю людей, чтобы сосредоточить все свое внимание на ней одной.
- С Валей не заскучаешь,- успокоил его Леонид.
- Да,- согласился Николай,- она натянет отношения так, что они лопнут, а я не любитель подобных развязок...
- Боишься, будет изменять?
- Я о Вале лучшего мнения.
- Думаешь уйдет?
- Нет, тут дело совсем в другом: не по сердцу она мне, а в данном случае я полагаюсь больше на него...
- Жаль,- глухо произнес Леонид,- а мы вот уже второй год гадаем, кого она выберет...
- Уж не предлагаешь ли ты мне стать героем устного творчества?
Николай улыбаясь посмотрел на Леонида, который опустив голову, уже не поддерживал разговора, и доверчиво заговорил:
- Видишь ли, Лëня, многие далеко небезошибочно считают меня исключительно способным. Ведь никто не знает, что к экзаменам, которые я сдал действительно неплохо, я готовился много лет. Для Вали я вундеркинд, когда она поймет, что я обыкновенный, а она это рано или поздно сделает, она разочаруется.
Но и это откровение не успокоило Леонида, потому что на его вопрос Валя ответила прямо.
- Да, мне Николай нравится,- и, усмехнувшись, добавила.- Могу поздравить - дождался...
- Зато мне тебя поздравить не с чем... - сказал Леонид, круто разворачиваясь от нее.
Валя удивленно посмотрела ему вслед.
"Что он сказал? Почему это "не с чем"?" Она вошла в аудиторию. Николай сидел рядом с Наташей, в чем-то ее страстно убеждая. Наташа, по-видимому, не склонная соглашаться, исподлобья смотрела на него.
Валя подошла к Рае, издали наблюдавшей за ними, и спросила:
- И чего она на него щурится, как кошка на солнышко?
- Потому что это ее "солнышко", видишь какое лучезарное.
Николай действительно чему-то светло улыбнулся.
- Откуда ты знаешь?
- Догадываюсь. Ишь, как она на него посматривает плутовка. Но... кроме взглядов улик никаких...
Валя вышла в коридор. "Теперь мне становятся понятными слова Леонида..." - подумала она. В коридоре все тоже, как назло, говорили о Наташе, словно они ее только заметили.
- А Наташа славная девушка,- услышала она голос Леши.
- Да, только Николай заметил это раньше нас с тобой...- засмеялся Сергей.
Даже в комнате говорили о ней.
- Ты не знаешь, помирились они ли нет? - спросила Оля у Раи.
- Ты очень многого от меня требуешь,- ответила та.- Они сами-то себя понять не могут... Разговаривали о чем-то, но о чем?
"Ну попала Наталья в полосу разговоров,- раздраженно подумала Валя, теряя душевное равновесие.- Неужели любит? Николай любит Наташу?! Что-то в этом амурном вопросе я становлюсь все наивней и наивней!" - горько усмехнулась она.
Вечером, проходя по коридору, Валя услышала голос Николая. Но она смотрела не на него, а на темный профиль на стекле окна. Она узнала Наташу...
Внезапно ослабевшими ногами Валя вошла в комнату. Разделась. Легла. Но заснуть не смогла. Она ждала Наташу. Наташа пришла поздно...
- Это ты стояла у окна? - спросила ее Валя.
- Я.
- А я-то думаю, чей это античный профиль...
- А ты что не спишь?
- Не спится что-то...
Наташа разделась, чувствуя, что Валя из темноты рассматривает ее.
- Чего ты на меня так смотришь? - смутилась она.
- Пытаюсь изменить свое мнение о тебе,- тихо ответила Валя.
Она, как в детстве, сильно зажмурила глаза, но бесполезно. Открыв их, увидела на подушке освещенную луной голову Наташи. С распущенными на ночь волосами, без короны косы, лицо ее казалось совсем круглым. "Что в ней особенного? Курносый нос, застенчивая улыбка. Ведь каждая десятая такая... Что же в ней привлекло Николая?" Вспомнились его слова: "Может в основу суждения о людях мы вкладываем разные понятия, но мне Наташа больше нравится". Валя жарко покраснела в темноте. Ей впервые дали понять, что считая себя лучше других, она заблуждается... И кто дал? Человек, мнение которого Вале дороже всех... Гордая Валя никому не поверила своего смятения и никто не знал, как она беспомощно взывала: "Валька, где ж твой спасительный юмор, Валька? Неужели он уже исчез?"
А мая был зеленый и ясный. Дожди набегали, обмывали зелень и снова сияло солнце. Начиналась экзаменационная пора. Студенты парочками, стайками разбредались по потеплевшим улицам, паркам, горам.
Валя вышла заниматься на балкон. В соседнем общежитии играла радиола. Валя, заложив ладошкой страницу, прикрыла книгу. В эти дни она как-то болезненно откликалась на музыку. Особенно ее волновала песня с припевом: "Эх, вы косы, да косы русые..." Темпераментная музыка заглушала голос певца, но он крепчал, наливался и восторженно заканчивал свой страстный гимн любви.
Странно, но эта бравурная песенка волновала Валю больше других. Может потому, что воспевались косы русые, а не черные. О черных пел Леонид, но его голос больше не трогал Валю. Отношения с ним она настолько выяснила, что он потерял всякую надежду и, казалось, примирился с этим. Однако решимости расстаться с Валей хватило ненадолго и он снова постучал в знакомую дверь.
Валя вышла, заложила руки за спину и вопросительно взглянула на него.
- Валя,- начал он, теряясь от ее подчеркнутого безразличия.- Неужели уехать... Я должен... Ты... Да что я...
Валя молча выслушала его бессвязную, но до конца понятную ей речь и ушла, ничего не сказав. Сколько можно повторять одно и то же...
Когда она возвращалась в комнату, девушки замолчали и значительно переглянулись. Только Алла, видимо, не вытерпев, не обращаясь ни к кому, сказала:
- Такой парень убивается...
Валя по целым дням занималась в библиотеке. Приходила поздно, усталая и молча ложилась спать. Большинство предметов она сдала досрочно и раньше всех собралась домой.
Уже с билетом в кармане она зашла в красный уголок на лекцию о Горьком.
Леонид сидел на балконе.
- Валя пришла,- шепнул ему Иван, выходя из зала.
- Я не пойду туда,- произнес Леонид.- Только скажи мне в каком она платье.
- В синем.
- Помню... С кружевным воротничком...
- Она кого-то ищет глазами. Может тебя?
- Не доводи меня, Иван,- взмолился Леонид.- Ведь ты же знаешь кого она ищет...
Леонид никак не мог уснуть. Валя не позволила ему даже проводить себя.
- Мы расстаемся, быть может, навсегда...- напомнил Леонид.
- Ну что ты! Я еще услышу твое имя, если не с мировой, так с республиканской известностью...
"Боже, до чего же ей все, что касается меня, безразлично! Да после этого не нужен и успех... - в отчаянии подумал Леонид.- А может мне все это только показалось? Любовь ведь так противоречива." Вспомнился новогодний вечер, на котором Валя пропела, подражая Кармен: "У любви свои законы"... А потом откровенно призналась, что в этом кодексе она еще плохо разбирается... От этого воспоминания сердце забилось учащенно. Леонид понял, что любит Валю. Беспокойная мысль, что она сейчас одна на вокзале, а он лежит и роется в воспоминаниях, устыдила его. Он вскочил, торопливо оделся и на ходу догнал трамвай. Сердце ли привело его или удача, но он сразу подбежал к тому вагону, где стояла она. По горделивой осанке узнал среди других и встал рядом, оберегая от толкающихся пассажиров. Валя обрадовалась или ему так показалось. Леонид вошел с нею в вагон, помог устроиться. Валя вышла проводить его. Они стояли в тесном тамбуре, не находя необходимых слов. Протяжно загудел паровоз, и тоскливое чувство разлуки охватило Леонида. Он рванулся к Вале, прижал ее к себе и поцеловал в неразомкнувшиеся губы.