Историк, журналист, палеонтолог, научный просветитель Александр Ипатов рассказал СЛОНу, что палеонтология - самая динамичная наука: несмотря на то, что динозавры вымерли 140 млн лет назад, они продолжают оставаться самыми популярными животными. Сейчас Александр с коллегами занимаются воссозданием внешнего облика динозавров и ландшафта Центральной России. С палеонтологом беседовал Алексей Сивухин. Интервью создано #при_поддержке_минобрнауки
СЛОН: Александр, откуда у историка появилась любовь к палеонтологии?
АЛЕКСАНДР ИПАТОВ: Сначала была любовь к истории, а уже потом к палеонтологии. Меня все время тянуло к земле и к прошлому. Если серьёзно, то увлечение палеонтологией из детства: антураж вымерших миров, красочные иллюстрации, где были показаны самые различные животные, растения, ландшафты. Палеонтология – это не столько про скелеты, сколько про восстановление доисторической жизни, когда на страницах книг или на экранах мониторов появляются давно исчезнувшие пейзажи, ландшафты, никем никогда не виданные.
СЛОН: Кстати, об иллюстрациях. Ведь мы знаем, что в то время, когда Вы начинали свой путь, очень многие иллюстрации не соответствовали действительности. Сейчас вы воссоздаете этот ландшафт. Расскажите про этот проект, пожалуйста.
АЛЕКСАНДР ИПАТОВ: Палеонтология - одна из самых динамически развивающихся наук. Каждый год учёные получают огромное количество информации, которую включают в реконструкцию давно исчезнувших миров. В настоящее время мы воссоздаем палеонтологическую картину жизни Верхневолжского региона за последние полтора миллиарда лет. В истории нашей науки это редкий пример, когда реконструируется отдельный регион с точки зрения развития жизни и ландшафтов. Почему это важно? Во-первых, наш Верхневолжский регион очень интересен, он сильно менялся на протяжении геологической истории. Здесь были пустыни, вулканы, моря, океаны, джунгли. Но самое интересное - животные, которые тут обитали. В науке есть примеры, когда вымершее животное меняло свой облик в реконструкциях много раз. Например, спинозавр, которого за последние 100 лет раз 15 переделывали. Как только его не изображали. В своих иллюстрациях мы использовали новейшие данные о том, как выглядели ландшафты, как выглядели животные, где они жили, в каких природных условиях. Совсем скоро появится возможность посмотреть на протяжении полутора миллиардов лет, как территория нашей страны в прошлом менялась, кто ее населял.
СЛОН: Какой самый многочисленный из наших регионов по заселению в мезозойской эре? Где больше всего жило существ?
АЛЕКСАНДР ИПАТОВ: Животные не были привязаны к современным административным границам, да и миграционный режим у них был довольно легкий. Центральная Россия значительную часть мезозойской эры была покрыта морями, моря эти были самые разные, они меняли глубины, меняли течения, там были разные температурные режимы, и конечно, в этом море кипела жизнь. Даже сейчас, когда мы смотрим на отложения вдоль Волги, Кавказа, Ленинграда, там просто всё наполнено следами минувшей жизни. То есть это был в буквальном смысле такой огромный-огромный бульон, в котором кипела жизнь, в котором крутились гигантские животные, микроскопические животные, они охотились, питались друг с другом. И одним из моих палеонтологических исследований была реконструкция трофических уровней, трофических взаимосвязей в юрских водоемах на территории Центральной России. Проще говоря, кто кого ел и в каких количествах.
СЛОН: Ваша область исследований географическая? Верхневолжский регион, один из самых насыщенных живыми существами в Мезозойскую эру?
АЛЕКСАНДР ИПАТОВ: Пожалуй, что да. Мы изучаем Верхневолжский регион и хотим показать его общую картину, как он менялся на протяжении миллионов лет, а он менялся: в тирасовом периоде это был гигантский заболоченный залив, от которого остались красные пестроцветные глины, окаменелости лабиринтодонтов, рыб. Интересно, что это болото периодически становилось пресноводным заливом, когда уровень океана повышался, затем океан снова отступал и получалось опять болото, наподобие мангрового. Очень интересная экосистема, аналогов которой сейчас нет.
СЛОН: Мы знаем, что основная ваша деятельность – история. Чем сейчас занимаетесь? Какие планы на будущее?
Александр Ипатов: История – главная моя страсть, и она тоже родом из детства. Я, сколько себя помню, любил исторические фильмы, книги. Самое яркое впечатление у меня осталось от фильма «Огнём и мечом» Ежи Гоффмана по роману Генриха Сенкевича о событиях середины 17 века в Речи Посполитой. Прибавить к этому родословную, так как по прадеду мы из Польши, и польская культура всегда присутствовала в семье. Поэтому ничего удивительного, что когда я стал историком, то посвятил себя исследованием именно Речи Посполитой в 16-17 веках. Это важная сфера моих исследований, которой я уделяю достаточно большое внимание.
СЛОН: Александр, а какие планы на будущее?
Александр Ипатов: По палеонтологии мы заканчиваем работу над книгой вместе с замечательным палеоиллюстратором Юрием Приймак, но палеонтология на этом не заканчивается. У нас вместе с Юрием есть несколько других проектов: один из них будет связан с морскими экосистемами юрского периода, а другой представляет собой художественный рассказ по палеонтологии. По истории сейчас я активно работаю над кандидатской диссертацией. У меня есть несколько идей написания статей, как мне кажется, достаточно любопытных по 17 веку. Конечно, значимую часть моей жизни занимают выступления и поездки. Научный просветитель сейчас сродни актёру или музыканту, его приглашает, он выступает перед людьми. Не скрою, это очень здорово и приятно, что наука становится частью массовой культуры.
СЛОН: Как звучит тема вашей кандидатской диссертации?
Александр Ипатов: Если не вдаваться в подробности, то это история советской и российской эстрады с 60-х по 90-е годы. Я, конечно, люблю военную историю, люблю Речь Посполитую в 17 веке, но, честно говоря, я не столь миллитаристичен, мне история музыки ближе.
СЛОН: Да-да-да, пусть лучше звучат флейты, чем канонада орудий. Время на хобби какие-то остаются в таком плотном графике?
Александр Ипатов: Я люблю путешествовать, но чаще это не какие-то долгие поездки, а пешие прогулки, например, по Москве. Так получилось, что и юность, и годы зрелые у меня тесно связаны с Москвой. Мои студенческие годы пришлись на московскую бытность. И сейчас уже я сам, будучи преподавателем, уже для своих студентов, пытаясь найти какие-то интересные моменты, связанные со столицей. Когда ты начинаешь изучать места, связанные с историческими событиями, то понимаешь, что очень много всего сам не знал.
СЛОН: У Вас есть машина времени, и ей можно воспользоваться один раз - в прошлое. Куда?
Александр Ипатов: Конец 80-х. Я хочу посетить концерты раннего бит-квартета «Секрет» и Виктора Цоя.
СЛОН: Самый авторитетный исследователь, с которым ты бы хотел пообщаться?
Александр Ипатов: Их много, но я всегда выделял Джона Рональда Роуэла Толкина. Перечитывая его биографию, иногда ловлю себя на мысли, что в вопросах творчества и научного поиска он мне особенно близок, чем-то мы с ним похожи.
СЛОН: Что бы ты у него спросил или сказал?
Александр Ипатов: Хотелось обсудить вопросы, связанные с древнескандинавскими и древнегерманскими языками. Как распространялись эти языки, насколько они глубоко погрузились в современный английский, французский. Теоретически мы это и можем узнать, потому что работы Толкина остались, но хотелось бы с ним пообщаться самому. Ну и про созданный им мир Средизьмья и хоббитов обязательно побеседовали, особенно учитывая, что его книги стали фундаментам некоторых современных жанров литературы.
СЛОН: С другой стороны, перед вами открывается портал, к вам взлетает ученый из будущего, который задает Вам вопрос: «Александр Александрович, что мне делать, как мне стать ученым?
Александр Ипатов: Ответить самому себе на вопрос: «Зачем мне все это?» Если ответ чёткий, а жизненные цели конкретные, тогда это твоя дорога. И тогда же возникает второй вопрос: «На что ты готов пойти ради этих целей?». У людей, которые посвятили себя поиску ответов на вопросы этого мира, окружающей природы, тайн и загадок прошлого очень мало времени остается на себя, на свою личную жизнь, на свои интересы, на те же путешествия, развлечения. Современный исследователь – это не взлохмаченный, с перекошенными очками учёный, не понимающий что происходит и какой ныне год. Нет, конечно. Мы живём обычной жизнью, веселимся, грустим, влюбляемся, развлекаемся. Просто в нашей жизни есть некие первостепенные, самые важные цели и стремления, которым мы отдаём большую часть времени. Как у Стругацких в «Понедельник начинается в субботу», когда учёные из НИИЧАВО готовы пропустить Новый Год, лишь бы заняться любимыми исследованиями.
