Утром, погуляв с Лунтиком, Алёна Игоревна вдруг почувствовала слабость. Давно с ней такого не было. По возрасту, конечно, давно уже не девочка, но и на болезни она никогда особенно не жаловалась. Другие, послушаешь, мучаются то от высокого давления, то от болячек каких-нибудь. Она о себе такого сказать не могла, а придумывать лишнего не хотела.
Давление у неё всю жизнь, наоборот, низким было. Все у них в роду гипотоники. Врачи удивлялись, как это так получается, что уже при ста тридцати систолических она себя начинает неважно чувствовать. А куда ей деваться, если нормальное рабочее для неё - девяносто, может быть, сто, но никак не выше?
"Надо всё же сходить в поликлинику к терапевту". - Подумалось ей. - "Взять направление на анализы. Давно уже не сдавала".
Дозваниваться было бессмысленно, и она решила, что сейчас выпьет таблетку от головной боли, немного полежит и дойдёт до поликлиники. Может быть, это всё потому, что она спала не очень хорошо, а недосып сейчас в её возрасте, это совсем не то, что раньше. Можно было всю ночь не спать, а потом идти на работу. И хоть бы что. А ведь однажды так и было.
* * * * *
Витя попал в её класс на третий год. Тогда ребята уже знали, что их называют классом коррекции. Хотя поначалу Алёна предупредила родителей, чтобы они не акцентировали на этом внимание детей.
На вопросы ребят, почему их так мало, спокойно говорила о слишком большом наборе детей в этом году, о том, что классы в школе переполнены, и о том, что большее количество учеников уже нельзя поместить в каждый из них.
- Видите, наш класс даже пришлось организовать в садике, потому что в школе элементарно нет свободных кабинетов. - Алёна почти не обманывала их. Набор на самом деле оказался на редкость большим, и количество детей в классах превышало все нормы.
Потом они, конечно, начали догадываться. Нельзя жить в мире, закрыв глаза и заткнув уши, особенно среди людей, которые старательно пытаются донести до тебя порой совсем ненужную информацию. Как новый куратор-психолог, молодая девушка, распахнувшая дверь прямо в середине урока.
- А здесь у нас коррекция, да? - Жизнерадостно поинтересовалась она.
Ребятишки начали взволнованно переглядываться.
- Здесь ещё один первый класс. - Сообщила Алёна, ласково выпроваживая громкоголосую гостью за дверь.
- Во-первых, вы срываете мне урок. - Сделала она замечание девушке. - А во-вторых, по согласованию с администрацией, мы не называем этот класс так в присутствии детей, только, когда решаем рабочие вопросы.
- Я не знала. - Смутилась девушка.
- Понимаю. Как бы вы теперь, как психолог, подсказали мне ответы на возникшие у них вопросы?
Впрочем, объяснила Алёна всё, как всегда, спокойно. В том числе и то, что в слове "коррекция" в принципе нет ничего обидного. Коррекция - это исправление. Неважно чего. Ошибок, плохих привычек, неправильных навыков. И что для того, чтобы помочь справиться с такими ошибками, и организовывают классы с небольшим количеством человек. Потому что когда у учителя почти сорок учеников, сделать это практически невозможно.
Они слушали серьёзно и внимательно.
- Мой друг из школы сказал, что им даже ещё две лишних парты поставили. - Вскочил Валера. - Потому что они не помещались.
- А моя мама говорит, хорошо, что у нас в классе человек мало. - Пробасил Андрюша. Низкий тихий голос его звучал умиротворяюще. Андрей относился к тому типу людей, что вообще никогда и никуда не спешат.
Родители мальчика находились в разводе, и его воспитывала мама. Худенькая, остроносенькая, очень подвижная женщина маленького роста с такими же голубыми, как у сына, глазами. Работала Андрюшина мама уборщицей в нескольких местах, поэтому буквально прибегала за Андреем, всегда быстро его забирала, заводила домой и бежала дальше на следующую. Андрей же, в отличие от неё, вёл себя неторопливо, даже вальяжно. На его круглом лице всегда были написаны спокойствие и умиротворение.
В тетрадках у Андрюши всегда обнаруживался порядок. Написано всё ровненько и чистенько, но обычно слишком мало. Иногда за урок он мог написать только половину работы и доделывал дома.
Если Антошка страдал от неуверенности в себе, то Андрей от медлительности. Антона Алёне достаточно было похвалить, и он делал всё, а Андрей так и оставался с аккуратной, но выполненной только наполовину работой. Это никак не позволяло ему достичь высоких результатов.
Папа Андрюши был весьма интеллигентен и в ту пору повторно не женат. Такой же крупный и неторопливый, как и Андрей, он иногда забирал сына к бабушке, погостить.
- Алёна Игоревна, отец ведь заберёт его насовсем! - Жаловалась мама мальчика. - Этого я боюсь больше всего!
Опасалась она не без оснований. Алёна несколько раз встречала её в нетрезвом состоянии на улице. Не сказать, что это было совсем явно, но заметно. Только вот отцу Андрюша, похоже, тоже был не слишком нужен. Несмотря на свой солидный вид, тот сам всё ещё находится под контролем собственной матери, Андрюшиной бабушки.
Алёна часто говорила обоим родителям Андрея, что эта делёжка ребенка не очень хорошо отражается на мальчике. Он быстро научился капризничать и манипулировать взрослыми, особенно матерью, и частенько пропускал школу, придумывая несуществующие болезни. А уж, головная боль, поистине, из них была самой любимой.
* * * * *
Как же болит голова! Хоть бы таблетка подействовала побыстрее. Кстати, Андрей сейчас бизнесмен. Задатки-то хорошие были у парнишки, а стал ли он шустрее, неизвестно.
Перескочившие на Андрея мысли снова вернулись к Вите. Витю к Алёне привели его мама и завуч.
- Алёна, глаз с него не спускай. - Шепнула Валентина Ивановна, когда формальности были соблюдены. - Особенно, если на физкультуру на улицу их поведёшь. Мальчишка - бегун. Убегал уже несколько раз. После уроков одного не отпускай. Только маме с рук на руки.
- А бегает-то чего? - Поинтересовалась Алёна. - Причину выяснили?
- Что там выяснять? Всё на поверхности. Родители развелись. Отец в другой город уехал, новая семья у него, а этот деятель матери нервы мотает. Ему бы у нас год продержаться без приключений, дальше в кадетский корпус пойдёт. Алёнушка, математика у него хромает. Обратишь внимание?
Алёна вела урок, а сама разглядывала новенького. Красивый холеный мальчик, крупный для своих лет. Мама, кстати, тоже очень симпатичная. У Вити румяное лицо, тёмные волосы и весёлые хитрые глаза.
Алёна Игоревна невольно улыбнулась, несмотря на плохое самочувствие. Так они и проходили с Витей за руку до конца года.
Оказалось, что новичок - парень с юмором, поэтому отнёсся к Алёниной опеке без истерик, даже шутил. Охотно держал её за руку и болтал обо всём на свете. Витька добрый был мальчик, с ребятами не ссорился, но выглядел всегда старше других.
А искать его всё равно пришлось пару раз. Убегал из дома, искали в ночи с родителями и милицией. Тогда звонок на домашний телефон разбудил уже уснувшего Вадюшку.
- Алёна Игоревна, Витя опять пропал. - Витина мама плакала. - Отпросился погулять чуть-чуть и как в воду канул. Может быть, к одноклассникам пошёл к кому-то?
Телефоны тогда были далеко не у всех. И Алёна вместе с мамой Вити обошли сначала всех, кому нельзя было позвонить, расспросили ребят, потом ещё полночи бегали по тёмным дворам, заглядывая в подвалы и подъезды, проверяя выходы на крышу, потом ждали звонка из милиции. Витю нашли в аэропорту. Как он добрался туда, зачем, как смог пролезть на лётное поле, мальчик так и не признался. Но Алёна вернулась домой лишь под утро.
- Такую работу ты хотела? - Сурово спросила мать. - Чтобы по голове где-то тюкнули, а ребёнок твой сиротой остался?
Алёна так и не смогла поспать несколько оставшихся часов. И пошла на работу.
Потом Витю отдали в кадетский корпус. Ему там трудно пришлось. Начальник корпуса был мужчиной суровым и с разрешения родителей не гнушался физическими наказаниями. Это рассказала Алёне Витина мама при их случайной встрече.
- Он и оттуда бегать пробовал. - Вздохнула она. - Я когда с начальником поговорила, то разрешение на такое наказание дала. Пару раз он Витьку выпорол, по-отечески. И, знаете, Алёна Игоревна, как к бабушке сводили. Учится теперь.
Алёна Игоревна его на фотографии никогда бы не узнала. На взрослом фото увидела молодого человека среднего роста и скорее худощавого телосложения. Она уже засомневалась, её ли это Витя, но посмотрела фотографию мамы с младшим Витиным братом, и сомнения отпали. Малыш - вылитый Витька в детстве, но на совместном их фото братья кажутся непохожими. Хотя и разница в возрасте, конечно, большая. Военным, как она поняла, Виктор так и не стал. Видимо, учеба в кадетском корпусе на армейский лад его так и не настроила. Она рада была уже тому, что он жив-здоров и находится в кругу своих родных. Вот только весёлый, задорный огонёк в Витиных глазах погас безвозвратно.
Кажется, отпустило. Алёна Игоревна встала. Нет, до поликлиники дойти надо, хоть и не хочется. Но врача вызывать на дом стыдно. У неё же не температура, не высокое давление, причины нет человека гонять. Она привела волосы в порядок и потихоньку пошла. В какой-то момент почувствовала себя совсем хорошо, а следом вдруг накатила такая слабость с тошнотой, что потемнело в глазах...
- Алёна Игоревна! - Лицо, склонившееся над ней, показалось смутно знакомым. Она попыталась сконцентрировать взгляд, но получалось плохо.
- Алёна Игоревна, как же так?
Да, и голос знаком ей тоже. Речь быстрая с небольшой картавинкой. Она хотела ответить, но язык почему-то не слушался.
- Я мама Валеры, ученика вашего. Светлана Николаевна. Помните меня? Я так и работаю медсестрой, даже на пенсию не пошла.
Алёна Игоревна кивнула. Женщина обрадовалась.
- Слава Богу! Алёна Игоревна, не пугайтесь. Инсульт у вас. Лёгкая форма. В народе его ещё микроинсультом называют. Вы на улице упали. Парнишка какой-то скорую вызвал. Вот вас к нам и привезли. Я сначала не узнала, а потом, когда документы увидела... Хорошо, что паспорт и полис с собой носите.
- Я в поликлинику шла. - С трудом выговорила Алёна Игоревна. - Зачем же пошли? - Удивилась Светлана Николаевна. - Врача вызвать надо было или скорую помощь.
- Давление низкое...
- Учитель вы золотой, Алёна Игоревна, а вот здоровьем своим совсем не занимаетесь. От гемодинамического инсульта тоже никто не застрахован. И низкое давление так же опасно, как и высокое. Ох, горе. Кому позвонить, скажите. Сыну?
- Вадик в другой стране. - Говорить стало немного легче. - Светлана Николаевна, у меня Лунтик.
Мать Валеры посмотрела на неё подозрительно. Наверное, думает, что она разума лишилась в результате инсульта.
- Лунтик - пёс. - Объяснила она. На глаза навернулись слёзы. - Дома один.
- А, вон что. - С облегчением улыбнулась та. - Вы не волнуйтесь только. Я Валере сейчас позвоню. Он приедет, и с псом управится и вещи вам соберёт. Нет, вещи это лучше Римму попросить. Помните её?
- Она пишет мне. - Язык всё ещё неприятно цеплялся за зубы, и речь получалась растянутой.
- Хорошая девочка. Хотя теперь уже сама мама. Она тоже в больнице работает, только не в нашей. По Аллочкиным стопам пошла. Сейчас я быстро нашу молодёжь организую. Отдыхайте. Не волнуйтесь.
Продолжение следует... часть 5
(Если сегодня ссылка не активна, то следующая часть будет опубликована завтра. Спасибо за понимание!)