Валеру она узнала сразу. Он практически не изменился. Каким был в детстве, таким и остался. Заскочил в палату и сразу же затараторил.
- Алёна Игоревна! Здравствуйте! Ну как же вы так? Вы же почти не болели раньше! Сейчас Римма подъедет, мы к вам съездим. Вы не волнуйтесь. А какая у вас собака? Я собак обожаю просто. Алёна Игоревна, а наших крысят вы помните?
Алёна Игоревна невольно улыбнулась, несмотря на своё бедственное положение.
- Помню, Валерик...
* * * * *
Когда-то у них с Вадюшкой дома жили крысы. Большие, чёрно-белые. Продавец сказал, что две девочки, а оказалась пара. Зверьки попались на редкость умные и ласковые. Сами выходили, когда им открывали клетку, сами заходили обратно. Хорошо знали свои клички. Ни разу за всю свою короткую жизнь не погрызли и не испортили ни одной вещи в доме. Играли с Вадимом, катались в его большом с жёлтым кузовом грузовике и брали лапками маленькие игрушки. А ещё любили молоко.
Самец пил его обычно, уткнувшись носом в миску. А самочка садилась рядом с посудиной, складывала лапку лодочкой и черпала белую вкусную жидкость. Наблюдать за ней было забавно.
Только одно "но" омрачало эту идиллию. Крысята появлялись у дружной пары с завидным постоянством, и помногу. Вадюшка был в восторге, а Алёна только головой качала. Куда девать малышей? Ну, в самом деле, не стоять же с ними на птичьем рынке. Она относила их, маленьких и ласковых, тем, кто занимался разведением зверьков на продажу, просто затем, чтобы отдать. Брали не очень охотно, но всё же брали. Малыши у пары рождались красивые.
Однажды Алёна на уроке окружающего мира рассказала ребятам о своих питомцах, об их повадках, привычках, о том, как смешно маленькие крысята пьют молоко: половина из миски, как отец, половина, черпая крошечными лапками, как мать.
- Алёна Игоревна, а можно нам на них посмотреть? - Взмолился Валерка.
Она посмотрела в их полные ожидания глаза и решила.
- Можно.
На следующий день несколько малышей "приехали" в класс в маленькой дорожной клетке. Такого восторга у своих учеников Алёна давно не видела.
- Алёна Игоревна, а можно погладить?
- А подержать можно?
На время урока клетку приходилось убирать в игровую, потому что все взгляды были сосредоточены только на маленьких грызунах. На переменах дети кучкой сидели вокруг клетки, а крысята сновали с одной детской ладони на другую, ласково тычась розовыми носами в измазанные шариковой ручкой пальцы.
- Алёна Игоревна... - Валерка после уроков нерешительно топтался рядом с ней. - А можете мне подарить одного? Вон того, с чёрным пятнышком на глазе. Мама разрешит.
- Хоть двух, Валер, если разрешит.
- Ура! - Заорал Валера, вылетая в раздевалку. - Мне Алёна Игоревна крысёнка подарила!
- Правда, Алёна Игоревна? - Римма с круглыми от удивления глазами вернулась в класс.
- Правда. - Кивнула Алёна. - Можете спросить у родителей. Если кому-то разрешат, подарю и всем остальным.
- А мне можно? - Совсем тихо спросил Антошка. Стоял рядом и смотрел своими большими глазищами.
- Можно, Тош. Только у мамы спросить надо обязательно. Ты слышишь?
- Да. - Он кивнул так серьёзно и решительно, что Алёна поняла: один из малышей точно нашёл себе дом.
На следующий день утром к Алёне пришли сразу две мамы: Славика и Тоши.
- Алёна Игоревна, расскажите, что там за чудо такое? Антон ни есть, ни спать не может. Всё твердит про крысёнка. А я крыс боюсь. Покажете?
- Покажу. - Улыбнулась Алёна. - Давайте сделаем так. Через день у нас собрание. Я вам всё покажу и расскажу, а вы решите, разрешать или нет.
Какое счастье, что их класс находился не в школе. Алёна Игоревна вспомнила, как поговорив о делах насущных, они, взрослые люди, совсем так же, как недавно их дети, окружили клетку.
- Я и не думала, что они такие хорошенькие бывают. - Воскликнула мама Антона. - Думала, страшные и неприятные.
Крысята смотрели на людей блестящими бусинками глаз, умывали носы маленькими лапками, похожими на настоящую, только крохотную человеческую руку, а взрослые уставшие от забот и проблем женщины на один вечер превратились в тех самых девчонок, которыми были до этих самых проблем...
Утром Антон уже ждал Алёну под дверью класса.
- Алёна Игоревна, мама разрешила. Она сказала, что я сам буду за ним ухаживать.
- А ты будешь, Антош?
Он кивнул и добавил, подумав.
- Честное слово!
Слава серьёзно сообщил Алёне, что папа сегодня обещал достать клетку, а мама разрешила взять двух.
- Чтобы мне и Алёше. Без обид. - Пояснил он.
Валеркина мама, Светлана Николаевна, пришла сама.
- Всю плешь мне проел. - Весело пожаловалась она. - Алёна Игоревна, подарите ему двух, пожалуйста. С чёрным глазом и кого-нибудь к нему того же пола. Потому что, если Валерка решит крысят разводить, я точно с ума сойду. У него этих идей миллион.
Они с отцом Валеры всегда поддерживали все увлечения парня, давая ему возможность реализоваться. Даже, когда сын потом увлёкся паркуром. В любую свою новую страсть он всегда окунался с головой. Слишком торопливый и несдержанный, Валера, однако, через ошибки, собственные шишки, слёзы и нервы, уже не только свои, всегда добивался чего хотел.
- Представляете, Алёна Игоревна. - Жаловалась его мама, рассказывая про сына. - Решил бросить институт на последнем курсе. Влюбился. Сказал, что пойдёт работать и женится летом. Сколько нервов он мне вымотал. Сколько я ему говорила: "Валера, доучись, год остался! И женись себе на здоровье". А он только и твердил, что денег на свадьбу заработать должен. До трясучки нас с отцом довёл. Кое-как отец уговорил его не бросать учёбу. Сказал даст ему денег на свадьбу, а Валера потом отдаст, когда заработает. Только так и договорились.
- Женился?
- Женился. Добился своего. Только развелись через два года. Хорошо, с детьми не поторопились. Сейчас встречается с девушкой, очень надеюсь, что успокоится, остепенится, порадует нас с мужем внуками. А деньги отцу вернул, все до копеечки. Вы же знаете Валеру, Алёна Игоревна.
И вот сейчас он стоит перед ней, улыбается и спрашивает про "наших" крысят.
- Это ведь ты тогда про них всем рассказал?
- Ага. Пацанам во дворе! - Довольно подтвердил Валера. - Они потом к вам с записками от родителей приходили, кому разрешили. Настоящий клуб крысоводов образовался.
Да, в классе тогда крысят забрали Слава, Антон и Валера. Зато Валерка своими рассказами запустил такую цепочку, что к Алёне образовалось целое паломничество ребятишек из школы. Шли и маленькие и постарше с одним вопросом.
- А у вас ещё крысята есть?
Он сел рядом с кроватью и взял её за руку.
- Вы сейчас только не волнуйтесь, ладно. Мама сказала, вам нельзя. Мы всё сделаем.
- Валера, это только на один день. - Алёна Игоревна старалась говорить спокойно. - Завтра подруга моя с дачи приедет, мы с твоей мамой позвонили ей уже, она Лунтика заберёт и мне поможет. Мы с детства дружим, друг друга всегда поддерживаем. Просто я, знаешь, растерялась как-то, испугалась за него. Он один там дома, а привык, что со мной всё время. Вот и потревожили тебя.
- Да мне что, трудно что ли? - Возмутился Валера. - Лунтик. Смешно. А он меня не испугается?
- Не испугается. Он мужчин любит. По Вадиму скучает.
- О! Как там Вадька? Мама сказала, он крутой программист. Классно. А мелкий был смешной такой.
- Все вы были тогда смешными. - Улыбнулась Алёна Игоревна.
- Особенно я. - Валера сделал дурашливое лицо.
- Особенно ты.
* * * * *
Римма приехала не одна.
- Алёна Игоревна, мы с Димой. Он пока с вами побудет, а мы с Валерой за вещами съездим. Скажите только, что где взять.
- Риммочка, много не надо. Тапочки, халат, кружку. Остальное мне подруга потом привезёт. Я ведь здесь ненадолго. И чувствую себя уже лучше, так что дежурить около меня не надо.
- Не хотите видеть меня? - Дима смотрел на неё своими красивыми глазами. Сначала он был красивым мальчиком, а теперь вырос в красивого мужчину.
- Что ты, Дима! - Покаянно ответила она. - Я очень рада тебя видеть. Мне неловко вас напрягать собой. Я даже подругу попросила не звонить сыну, раз уже всё обошлось.
- Вадим далеко. А мы здесь. - Спокойно возразил Дима. - Вы когда-то сделали для меня то, что, может быть, изменило всю жизнь.
- Да что же это, Дима?
- Вы гладили меня по голове. - Так же спокойно ответил он, но Алёна Игоревна видела, что Дима с трудом сдерживает эмоции. - Помните?
Она помнила. В третьем классе они занимались во вторую смену. В школе набрали ещё один класс коррекции, и группу в садике пришлось делить с первоклассниками. Алёна всегда приходила на уроки заранее, но чаще всего ребята уже ждали её. И самым первым бежал навстречу Дима. Очень высокий, тоненький с глазами оленёнка Бемби, он подбегал здороваться и она непременно гладила его по голове. А он затихал под её ладонью.
Алёна знала, что он ждёт её именно из-за этих моментов. Этому мальчику катастрофически не хватало ласки. Его мама - выпускница детского дома, вернувшаяся оттуда в квартиру сильно пьющих родителей. После возвращения она недолго продержалась в этих условиях, девушку просто выгнали. И судьба, словно сжалившись, послала ей парнишку из приличной семьи, к тому же очень красивого. Родители парня были категорически против их отношений, но будущий отец Димы всё равно женился на своей избраннице.
Родилась дочь Юля, а через четыре года Димка. Когда мальчику исполнилось три, его отец погиб трагически и нелепо, а свекровь, которая изначально ненавидела невестку до зубовного скрежета, указала ей на дверь. Прописаны в её квартире они не были. Женщину не остановили даже маленькие внуки, а Димкина мама, разбитая и подавленная, не нашла в себе сил, чтобы бороться с ней. К тому же свекровь пригрозила, что если та пойдёт искать справедливости, она сделает так, что детей у неё отнимут.
- Она сначала у друзей мужа жила какое-то время. - Рассказывала Нина Петровна. - Потом вернулась к своим родителям. Но те так пили, что жить с ними было невозможно. Съедали её продукты. Она кое-как кормила детей, а сама превратилась буквально в ходячий скелет. Мы её подкармливали здесь, в садике, когда она за Димкой приходила. Она ела и плакала. Потом тоже начала пить...
Алёна слушала и ужасалась. Как иногда складываются человеческие судьбы. Остановила тогда Димину маму только реальная угроза лишения родительских прав. Она взяла себя в руки, устроилась туда, где дали комнату в семейном общежитии, и начала работать. Времени и душевных сил на детей не оставалось. Юля училась уже в седьмом, Дима заканчивал третий. Они росли быстро, и задачей Диминой мамы было одеть и накормить обоих. Да и некому было научить её той любви, в которой так нуждаются дети.
А Дима страдал. Ловил малейшую каплю ласки. И всё, что могла делать Алёна - гладить его по голове.
Сейчас он смотрел на неё задумчиво и печально. Валера с Риммой уже ушли, а Дима сидел рядом.
- Как ты живёшь, Дима?
- Хорошо. - Подумав, ответил её ученик. - Бурю скважины с одной небольшой организацией.
- Женат?
Он покачал головой.
- Не сложилось. Дочь есть. Только растёт не со мной. Я сам виноват. Не сумел стать хорошим отцом и любящим мужем. Забываю, что иногда бывает достаточно даже просто погладить по голове. Я любить не научился, понимаете?
- Не верю, Дима. Нельзя оправдывать себя тем, что кто-то нас чему-то не научил. Есть такие вещи, над которыми душа трудится самостоятельно.
- Женщинам нужны только мужчины с деньгами.
- Неправда. А детям? Подумай, так ли важно для твоей дочери наличие у тебя денег. И сразу станет понятней.
- Я подумаю. Смотрите, Римма альбом оставила.
- Альбом?
- Да, помните вы на уроке труда раздали каждому по альбому и показали нам свой, в котором были фигурки оригами.
- Вам он тогда очень понравился.
- Да, и вы сказали, что потом у каждого из нас будет такой же, только его. Каждый урок мы делали по фигурке... Римма свой сберегла, хотя они дважды переезжали. Похоже на жизнь, правда? Мы все что-то делаем, только не каждый умеет сберечь.
- Ты философ, Дим.
- Старше стал...
- Намного старше.
* * * * *
- Мама, почему ты молчала? Мне крёстная позвонила. Я уже билеты взял.
- Вадик, зачем? Всё уже хорошо. Обошлось.
- А если бы не обошлось? Нет, мам, мы приедем. В дверь звонят? Пришёл кто-то?
Они стояли на пороге, не решаясь войти, а Лунтик радостно бросался от одного к другому, дивясь такому количеству гостей.
- Алёна Игоревна...
- Что же вы стоите? - Засуетилась она. - Проходите скорее!
- Алёна Игоревна, мы торт принесли.
- И конфеты. Две коробки. Помните?
Две коробки... Сейчас, впрочем, почему только сейчас, часто спорят о подарках учителям. Алёна Игоревна всегда была решительно против. Если только цветы. Не более. Но родителям её детей всегда хотелось подарить ей хоть что-нибудь. Что-то, что им по силам. Однажды на какой-то праздник принесли большую коробку конфет. Алёна открыла её на перемене, и они съели конфеты вместе с ребятами.
На следующий праздник они принесли две коробки со словами.
- Вы же одну всё равно откроете. А это вам лично.
Алёна тогда засмеялась: "Неужели вы думаете, что мы две не съедим?"
- Неужели вы думаете, что мы две не съедим? - Повторила она сейчас, через двадцать пять лет.
И они засмеялись, её выросшие дети, сами уже ставшие родителями. Сидели тесно в маленькой квартире, болтали и перебивали друг друга, как когда-то во время зимних и осенних каникул. А она смотрела на них и думала, что если в памяти остаются такие вот альбомы, маленькие шустрые крысята, перепачканные шоколадом губы и пальцы, то всё, что было тогда, было не зря. Осело в душах, зацепилось внутри за тонкие ниточки хорошего, что есть в каждом человеке с рождения, переплелось в сознании с горьким опытом, с радостью и разочарованием и сделало маленьких людей хорошими, надёжными и добрыми взрослыми.
И это их общая большая победа: учителя и её совсем небольшого класса.