Ванда глубоко вздохнула, переваривая информацию, немного подумала и велела им загрузить в Интернет рисунок с головой змеи: вдруг этот логотип принадлежит какой-то фирме?
- А что там делать с этим чёртовым тортом? – поинтересовалась Черноярова. – Я тут его на всякий случай сфотографировала и как следует ложкой поковыряла. Ничего интересного внутри не обнаружила.
- Тогда отправляйте его в мусорный бак, - сказала Ванда и отключилась.
Стас и Фёдор уже ждали её в машине. Ванда нервничала, Фёдор очень сильно нервничал, один Стас был невозмутим и вел машину спокойно и плавно. Он заранее настроил навигатор на «Беличий парк» и, свернув на МКАД, сообщил:
- Судя по карте, это очень маленький парк. Просто крошечный.
- Так это и хорошо, искать будет легче, - воскликнула Ванда. - Пока у меня никаких мыслей по поводу подвала нет. Кроме какого-нибудь домика администрации, ничего больше в голову не приходит.
- Приедем - увидим, - ответил Стас. - Чего ты трясешься? У тебя же есть я. Ты будешь думать, а мы с Фёдором действовать.
Фёдор примолк на заднем сиденье, впечатлённый мощью машины, а больше того - мощью её водителя. Чтобы успокоиться, Ванда решила припудрить нос, полезла в сумочку и наткнулась на деньги. Стас ещё утром сунул туда пачку наличных. И сопроводил свои действия словами:
- Ванда, я постоянно пересматриваю боевики, в которых играет Джейсон Стэйтем, это моя единственная вредная привычка. Я не пью, не хожу на ипподром, не играю в покер и не спускаю деньги на девочек. А платят мне лучше, чем футбольным звездам, так что не нуди, хорошо? Как встанешь на ноги, я перестану снабжать тебя баблом, снова станешь гордой и независимой.
Ванда обняла его, а позже даже немножко всплакнула. Еще вчера она не знала, что будет есть и где ночевать, а сегодня мир повернулся к ней светлой стороной.
«Беличий парк» и в самом деле оказался совсем небольшим. Территория была огорожена металлическим забором, вдоль которого росли огромные липы с тяжелыми кронами. Дорожки для пешеходов лучами разбегались от небольшого пруда, который, как большой глаз, отражал небо. На круглом мостике, толкаясь и вопя, фотографировались дети. Стайка уток, напуганная непрекращающимся визгом, жалась к берегу.
Гуляющих людей было много, особенно мам с колясками. Одна широкая велосипедная дорожка, делая петлю, уходила за ограду, на проезжую часть. Именно там, в основном, носились велосипедисты и райдеры, пугая водителей и вагоновожатых.
- Неужели я ошиблась? – воскликнула Ванда, озираясь по сторонам. – Мне кажется, здесь вообще нет никаких построек.
- Вы никогда не ошибаетесь, - мгновенно ответил Федор и тут же добавил: – Смотрите вон туда.
За рекламным щитом неподалеку от входа спрятался каменный домик, над которым висела вывеска: «Пункт проката».
Увидев его, спасатели остановились и замолчали. Парк мирно жил своей жизнью. Над бордовыми кустами кизильника кружили воробьи, по стволу дерева грузно взлетела откормленная добрыми горожанами белка. Пахло стоячей водой, железом и жареной кукурузой, которую продавали лоточницы, зазывая гуляющих глупыми стишками.
- И какой у нас план? – первой нарушила молчание Ванда, не сводя глаз с обшарпанной двери, которая должна была привести их к похищенной девушке.
- Сначала разведка, потом военный совет, и уж только потом – боевая операция, - ответил Стас. – Иногда, правда, разведка и боевая операция совмещаются, а военный совет превращается в разбор полётов.
- На разведку лучше всего идти мне и Ванде, - сказал Фёдор. - Вам, Стас, велосипед напрокат точно не дадут, побоятся, что вы его расплющите.
- Как узко вы мыслите, Фёдор! – тут же воскликнула Ванда. – Да ведь именно Стас и должен пойти первым. Внимание всех, кто вообще есть в этом домике, мгновенно сосредоточится на нём. А у нас появится возможность как следует осмотреться.
Стас сдержанно усмехнулся. В детстве Ванда была страшной выдумщицей, приятно, что такой она и осталась.
- Тогда пошли, - Фёдор даже не собирался спорить. – Только скажите, кто главный, чтобы, когда на мою голову посыплются приказы, я точно знал, кого слушать.
- Я всего лишь боевая машина, - сразу же пояснил Стас. – Ванда – мозг. Поэтому она главная. Делай, что она скажет. Извини, что я на ты. Со мной тоже можно без церемоний.
- Давайте мы тоже перейдем на ты? – спросил Фёдор у «мозга» операции, одетого в платье с широкой юбкой. – Будет неудобно выкать, если вдруг начнется сражение.
- Отлично, - Ванда остановилась и протянула ему руку.
Фёдор пожал её и даже как-то приободрился. Пылкие женщины способны вдохновлять даже котов-меланхоликов, что уж говорить о мужчинах. Ванда редко повышала голос, не строила глазки, скупо жестикулировала, но по большому счету была пылкой и деятельной. Именно её сообразительность и энергия привели маленький отряд к двери прокатного пункта.
Желающих покататься на горизонте не наблюдалось. Стас первым переступил порог здания, которое снаружи выглядело довольно мирным. Он слегка пригнулся, чтобы не разбить притолоку своей железной головой. Вторым шёл Фёдор, а Ванда замыкала процессию.
Помещение, в которое они попали, оказалось мрачным и неухоженным, хотя пахло здесь приятно – деревом и олифой.
- Салют! – пророкотал Стас, здороваясь с кем-то, кого Ванда пока не видела из-за его широкой спины.
А когда выглянула, наткнулась взглядом на лысого типа с татуировкой на шее, который буркнул в ответ что-то неразборчивое. У него был сальный взгляд и руки с короткими пальцами. Одетый в спортивные штаны и футболку цвета хаки, свой образ он дополнил браслетом и дешевым перстнем.
Ванде он ужасно не понравился. Фёдору, видимо, тоже, потому что он заметно напрягся и сжал руки в кулаки.
- У вас есть большие велосипеды? – снова подал голос Стас, глядя не на средства передвижения, расставленные вдоль дальней стены, а прямо в глаза лысому.
Тот медленно зашел за широкую стойку, сунул под нее руку, достал сложенный охотничий нож и, подбросив в руке, ответил:
- Ты покататься хочешь или сломать что-нибудь?
В этот момент дверь за спиной Ванды скрипнула. Девушка отошла в сторону и увидела, как через порог переступил тот лохматый парень, которого она на подземной стоянке приняла за таксиста. Тот, который увозил Нину Лаврентьеву для разговора по существу, иначе сказать, для «обработки».
Ванда почувствовала, что ее сердце совершило нырок вниз, потом вернулось на место, застучав в два раза чаще обычного. Повинуясь инстинкту самосохранения, она попятилась и спряталась за грязной занавеской, которая отделяла от общего зала маленькое подсобное помещение. Ванда понятия не имела, что делать дальше, опустила глаза и увидела, что стоит на люке, небрежно прикрытом куском паласа.
Присела и, стараясь производить как можно меньше шума, оттащила палас в сторону. У люка имелась удобная ручка, Ванда подняла крышку и увидела лестницу с деревянными ступенями. Внизу царил полумрак, но все же откуда-то сбоку просачивался слабый мерцающий свет. Еще раз оглядевшись и прикинув, что ее вряд ли кто сейчас может увидеть, она села на край проёма и поставила ноги на ступеньку. Потом развернулась и начала спускаться вниз, держа крышку обеими руками над головой. Тихонько опустила, но крышка все равно издала характерный звук. Испугавшись, не выдала ли она себя, девушка снова немного приподняла её и услышала голос лысого:
- Мцырь, запри дверь и зови Коляна с ребятами. Здесь еще девка была, она нашла вход в подвал. Я слышал, как стукнула крышка люка.
Ванда решила, что выбираться обратно глупо. Поле битвы оставалось за Стасом и Фёдором. Она надеялась, что друг детства не даст в обиду фотографа. Конечно, тот мог засветить в глаз наглому офисному работнику, но тягаться с бандитами? Ванда свято верила, что Стас победит.
Подвал оказался маленьким, тесным, с низким потолком. И хотя Ванда смогла выпрямиться в полный рост, она непроизвольно вжимала голову в плечи. За одной дверью оказалась кладовка, заваленная всяким хламом. Значит, Марина за второй, больше искать негде.
Дверь оказалась незапертой. Да и зачем ее запирать, если ты постоянно наверху, а пленница связана и прикручена к стулу? Рот у нее был заклеен пластырем. Ванда всего секунду стояла на пороге, оценивая обстановку. Потом бросилась вперед.
- Марина! Меня прислала ваша сестра. Погодите, сейчас я вас освобожу.
Девушка находилась в плачевном состоянии. Она смотрела на Ванду осоловевшими глазами, голова ее клонилась набок и то и дело падала, словно шея не желала ее держать. Вероятно, ее чем-то накачали, чтобы вела себя тихо.
Перед тем, как они вышли из машины, Стас снабдил Ванду ножом, ножницами, кусачками и бутылочкой антисептика. Наверняка предполагал, что все это может пригодиться при освобождении заложницы, и оказался прав. Сумочка из-за всех этих вещей раздулась, но Ванде было наплевать.
Избавить Марину от пут оказалось не так-то просто. Веревки были толстыми, узлы каменными. Она долго распиливала волокна ножом, боясь поранить связанную девушку, запястья и лодыжки которой стали малиново-синими.
Наверху слышался шум, грохот, крики, стук падающей мебели и металлический лязг. Судя по всему, пламя битвы перекинулось на спортивный инвентарь.
Антисептик понадобился, когда Ванда сняла пластырь с лица Марины. Лицо горело, губы вспухли. Девушка невидяще смотрела на свою спасительницу и тихонько сползала со стула вниз. Теперь, когда её не держали веревки, стало ясно, что самостоятельно передвигаться она не сможет. Одна надежда, что явится Стас и вынесет её отсюда на руках.
- Ванда, ты тут? – раздался, наконец, знакомый рокочущий голос. – Нашла?
- Нашла, спускайтесь сюда!
Стас выглядел, как обычно, а у Фёдора была порвана рубашка и рассечён лоб. Ванда первой выбралась из подвала и увидела, что весь пол усеян телами врагов. Они все слабо шевелились, как черви в банке рыболова. Парочка колес с вывороченными спицами, оторванный от самоката руль с фиолетовыми ручками и отвертка, воткнутая в стену, напоминали инсталляцию в музее современного искусства.
- Очухаются, - уверенно бросил Стас. - Я вполсилы бил.
Марину из подвала он вынес на плече, но теперь взял на руки так, как носят любимых девушек. Скомандовал:
- Здесь есть задняя дверь, за ней тропинка и калитка, ведущая на улицу. Тропинка загорожена кустами, так что не попадёмся. Фёдор, вот ключи, подгони машину, мы через пять минут выйдем.
- Да он весь изодранный, как собачья игрушка, - возразила Ванда. - Начнут приставать сердобольные граждане, а ещё хуже того – бдительные. Я сама подгоню машину. Заодно Нине позвоню.
Выбравшись из парка и достав из сумочки телефон, Ванда поняла, что не знает Нининого телефона. Тогда она набрала номер Чернояровой и выпалила:
- Варвара Олеговна, мы спасли Марину Лаврентьеву! Идите скорее к Нине и сообщите ей об этом. Успокойте, хорошо?
Пришлось сделать крюк, чтобы подогнать транспорт поближе к калитке. Машина Стаса была большой, и Ванда, которая очень давно не сидела за рулём, а кроме того, не привыкла к таким габаритам, позволила себе разогнаться только до скорости бегущей курицы.
Фёдор подошел к машине первым и распахнул заднюю дверцу. Стас осторожно загрузил полусонную девушку в салон. Фёдор уселся рядом - следить за тем, чтобы Марина не ударилась и не пострадала во время пути.
- Я позвонил знакомому врачу, - сказал Стас. - Короче, везём девочку в больницу, я останусь с ней. Фёдора, вон, тоже нужно заштопать. Ну, и надо ж утрясти это дело с прокатным пунктом… Ни к чему, чтобы нас искали. Так что с полицией тоже разберусь.
Дождавшись вердикта врачей, которые пообещали, что с Мариной всё будет в порядке, Ванда вызвала такси и поехала обратно на работу.
На двадцать первом этаже царил хаос. Двери «Цветочного микса» оказались распахнуты, по коридорам бродили служащие. Хмурые люди выносили из офиса папки с документами и ноутбуки. Они двигались, как муравьи – слаженно, двумя дорожками – от офиса к лифтам и обратно.
- Аудиторы, - шепнула ей знакомая девушка Яна из аутсорсинговой компании, расположившейся напротив. – Их директор «Цветочного микса» вызвал, Суворов. Ходят слухи, он поймал главную бухгалтершу на воровстве.
- Ангелину?
- Ну, да. Такая противная, скажи? Эти её очёчки, вечно поджатые губы, недовольная физиономия…
- Нашей Чернояровой она нравится, - усмехнулась Ванда. – Говорит, она стильная.
Яна фыркнула.
- Просто Ангелина тощая. Всем полным женщинам их тощие подруги кажутся стильными.
Когда Ванда вошла в свой офис, то увидела Нину Лаврентьеву. Она сидела в кресле Чернояровой и пила чай из новогодней кружки. Сама бухгалтерша летала вокруг и гудела, как пчела. На столе, прямо на её бумагах, стояли вазочки с печеньем, конфетами, вафлями и засахаренными вишнями. Бутылка кофейного ликёра и рюмочка подтверждали – здесь есть всё, что может успокоить расходившиеся женские нервы.
Увидев Ванду, Нина вскочила и вытянула руки вперед, приглашая её обняться. Когда та подошла, крепко обхватила её и расплакалась. Цицианову пришлось сходить за салфетками, которые почему-то закончились в самый неудачный момент.
Довольно долго девушки взахлёб рассказывали друг другу о том, что каждая из них думала и чувствовала на самом деле, когда разговаривать открыто было нельзя.
- Я так надеялась, что вы сможете мне помочь! – восклицала Нина. – Я в вас не ошиблась.
Теперь, когда она узнала, в какую больницу отвезли её сестру, немедленно собралась ехать.
- Фёдор тоже там, в больнице. Вы в курсе, что он первым бросился спасать Марину? А потом дрался с бандитами, как лев. Теперь ему врачи на лоб швы накладывают.
- Нет, правда? – глаза Нины засияли. – Ну, мне надо бежать! Ой, сумка моя осталась в офисе, а туда пока не пускают. Представляете, наш Суворов, оказывается, уже давно подозревал, что Ангелина что-то затеяла. Он ей доверял, а она… Выплачивала себе премии, а еще переводила средства фирмы на счет какого-то ООО «Пульверизатор».
- Похоже на название юмористического журнала, - заметила Ванда.
- Так что, если бы Ангелина моими руками провернула очередную операцию с деньгами, я бы влипла. Она хотела замарать меня, втянуть в свою шайку. Только тогда обещала отпустить Маринку. Раз я буду повязана, то и не пикну, понимаете?
- А видео, которое вам дали посмотреть для устрашения, вы ведь так и не посмотрели до конца?
Нина схватилась рукой за горло:
- Я не могла, не могла слышать, как Маринка рыдает!
- Вот и я не могла, - поддакнула Черноярова.
- Варвара Олеговна мне всё объяснила – как вы услышали слова «собачье место» и поняли, что они что-то означают…
- Кстати, а что они означают? – с любопытством спросила Ванда, начиная потихоньку отходить от недавних переживаний.
Она тоже села во вращающееся кресло и махнула рюмку ликёра. Ликёр был отвратительно сладким, но приятно обжигал язык и горло.
- Раньше мы жили на Дмитровском шоссе, - сказала Нина. – Маринка была ещё маленькая, и я повела её в «Беличий парк» гулять. Она хотела научиться кататься на роликах. Отъехала от меня на приличное расстояние, и вдруг на нее выскочила огромная собака. Девушка гуляла со своей овчаркой и не удержала её, выпустила поводок. Собака повалила Маринку, та начала отбиваться, стукнула овчарку по носу, и та её укусила.
Родители, конечно, были в шоке, долго запрещали нам вообще выходить на улицу без присмотра. А Маринка всё время говорила: «Это не парк, а какое-то собачье место! Никогда больше не пойду в это собачье место». Она так часто это повторяла, что мы с мамой и папой «Беличий парк» иначе, чем собачьим местом никак и не называли. Представляете, что я почувствовала, когда вы меня о нём спросили?!
- Ангелина и её подручные теперь под колпаком, - сказала Черноярова. – Всех, кто ей помогал, тоже вычислят. Так что ты, деточка, не волнуйся. Поезжай к сестре, мы потом вместе придумаем, как действовать дальше.
Когда Нина уехала, Черноярова, в свою очередь, обняла Ванду.
- Ну, какая же ты молодец, а? Умная, как Зинаида Ермольева. Только она микробов ловила, а ты преступников.
Ванда понятия не имела, кто такая Зинаида Ермольева, но спрашивать не стала – решила, что позже сама посмотрит в Интернете.
Подумав про Интернет, она немедленно вспомнила и про то, какое задание дала Чернояровой и Цицианову.
- Слушайте, а где та визитка, которую приложили к тортику с черепом? – спросила она.
Черноярова молча достала из ящика стола бежевый прямоугольник и, брезгливо взяв его за кончик, подала Ванде.
Голова кобры с открытой пастью была мастерски выполнена художником. Чешуйки, напечатанные серебряной краской, красиво блестели.
- Стильно, - вслух заметила Ванда. – Вы нашли что-нибудь похожее?
- Не что-нибудь, а точную копию картинки, - ответил Цицианов, совершенно выбитый из колеи происходящими событиями. – Это логотип аукционного дома «Ананта».
- Так это конкуренты?! – поражённая до глубины души Ванда бросила карточку на стол. – Чем мы им не угодили?
- Даже если Муромцев с ними поссорился, присылать нам торт с черепом было глупо, - отрезала Черноярова. – Просто идиоты какие-то. Это же не игрушки, в конце-то концов.
«Игрушки», - про себя повторила Ванда. - Что-то забрезжило в её голове. Какая-то смутная мысль промелькнула и исчезла.
Она знала, что не стоит пытаться её поймать. Лучше отпустить и дождаться, когда она вернётся, оформленная до конца. Так бывало всегда – ложишься спать, не сумев разобраться в том, что случилось, а наутро – хоп! – ответ уже готов.
Стас позвонил, рассказал о том, что Марину завтра уже выпишут из больницы и предупредил, что вернется только утром – дела. Ванда задержалась в офисе, потому что появился давешний участковый с кучей вопросов и никак не хотел ее отпускать. И хотя это был не допрос, а беседа, уйти просто так она не могла.
Когда Ванда подходила к дому, на город уже спустились легкие сумерки. Лето уже перевалило за половину, темнеть стало раньше, но двор не казался пустынным – то и дело шелестели шинами автомобили или торопливо проходили возвращающиеся домой жители. Окна квартиры Стаса были темными. Ванде почему-то стало не по себе.
Уже подходя к подъезду, она внезапно услышала позади медленные шаги. Шаги сопровождались характерным стуком – так стучит трость об асфальт.
Ванда почувствовала, как по спине пробежал холодок. До двери подъезда оставалось всего несколько шагов. Вместо того, чтобы обернуться, она поддалась панике и побежала. Трость застучала чаще. Ключ от домофона был у неё в руке. Она уже почти что прижала его к замку, когда почувствовала, как чья-то ледяная рука легла на её плечо.
Продолжение истории о Ванде:
Начало истории о Ванде:
Другие детективные рассказы: