Холодный осенний воздух быстро выстудил всё тепло, что Олеся вынесла с собой из домика. Вокруг темень. Ели над крышей качают макушками. Тихо шепчутся тени. В окне ведуньи заплясал огонёк свечи. Захотелось заглянуть в дом, подсмотреть за таинством.
Внезапно за углом раздался тихий смех. В одно мгновение всё любопытство испарилось, как и не было, стало не по себе. Стон ветра заставил вжать голову в плечи.
- Почудится же такое, - проговорила она шепотом. – И как Агафья здесь живёт? Жуть.
Тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли, и вновь посмотрела на окно - единственный источник света. Рука непроизвольно нащупала в кармане фонарик. Олеся достала его, включила, направила луч на густой ельник.
Что-то мелькнуло среди деревьев. Руки дрогнули, фонарик упал под ноги. Она подняла его, повернула туда, где почудилось движение, но кроме пушистых еловых лап разглядеть ничего так и не сумела.
- Белка прыгает, - успокоила она себя тихо, словно не хотела быть услышанной тем, кто скачет между деревьями быстро, словно зверь.
Ничего не происходило, и Олеся даже посмеялась над собой: «Вот дурёха, темноты испугалась».
Но снова задул, шурша иголками, ветер. И с этим шелестом из леса до неё долетел незнакомый голос тихий, едва различимый.
- Иди сюда, - звал он мягко.
Женщина огляделась, покрутив фонарём в разные стороны. Но, как бы она ни всмотрелась в темноту, за лапами елей, куда добивал луч фонаря, никого не было.
- Мерещится уже всякое, - проговорила она себе под нос.
Тихий смешок, раздавшийся из ельника, снова заставил Олесю прислушаться.
- Кто здесь?
В ответ зашумели деревья. Ветер принес листву, сорванную с берез, и бросил к её ногам.
Олеся, всматриваясь в темноту, сделала шаг от дома, другой...
Дверь позади неё резко отворилась.
- А ну пошли прочь! – шикнула Агафья, заставив Олесю резко вздрогнуть и обернуться, негодуя.
Но смотрела ведунья не на неё, а туда, откуда слышался тихий голос.
За спиной хозяйки показалась Евгения. Агафья пропустила её вперёд.
- Всё запомнила?
Женя кивнула.
- Идите к машине и не оглядывайтесь. С тропы не сходите, - напутствовала ведунья гостей и до того, как коллеги успели сказать ей прощальные слова, закрыла двери.
Женя спустилась с крыльца.
В стороне от тропы, в том направлении, куда только что собиралась отправиться Олеся, тусклый оранжевый огонёк мелькнул меж стволами и исчез.
Женщины переглянулись и не сговариваясь зашагали прочь.
Всю дорогу они старались не смотреть по сторонам, светя фонарями на тропу, себе под ноги. Хоть обеим и казалось, будто кто-то незримо идет параллельно, скрываясь в высоком кустарнике или густой траве. Выдохнули, лишь когда впереди показалась трасса и одинокий автомобиль, припаркованный на обочине у скрученной сосны.
Машина завелась, осветила фарами дорогу. Олеся развернулась в сторону города и вжала педальку газа в пол.
Женя то и дело поглядывала на одометр, считая, сколько километров они проехали в сторону дома. Счётчик двигался медленно, словно нехотя, будто время текло в этом месте иначе. Они проехали не меньше пяти километров, прежде чем тревога стала понемногу их отпускать. Олеся протянула руку и включила радио. Зашипели помехи, и тихая музыка полилась из колонок. Женя почувствовала, как болят плечи, поняла, что всю дорогу сидела напряженная, и, заставив тело расслабиться, растечься по сиденью, ощутила себя в безопасности.
- Ну, как тебе Агафья? – спросила коллега. Из её движений и взгляда тоже ушла тревожность, как только впереди показались какие-то жилые постройки. – Не зря я тебя уговорила?
- Это ты стучала в стекло? – вдруг спросила Евгения. – Там, у ведуньи, когда я была внутри…
- Нет, конечно. Я что, дурная?
- А кто стучал?
- Я под окном стояла и не слышала никакого стука.
- А смех?
- Слышала, - призналась Олеся, и обе женщины замолчали, чувствуя, как тело покрывается мурашками. – Думаю, это просто лес. Ветер деревья качает, они скрипят, когда трутся ветками друг об друга… А что имела в виду Агафья? О чём тебя предупредила?
Женя вспомнила слова ведуньи: «Это женщина, близкая твоему бывшему мужчине, она всегда рядом. Лица не вижу. Не могу сказать имя».
- Сказала никого не впускать в квартиру, ничего не брать и ничего не отдавать. Ну и вообще сказала ничего не рассказывать, пока всё не узнаю.
- Жаль. Как выяснишь – обязательно расскажи. Не забудь, кто тебя сюда привёл.
- Не забуду, - пообещала Женя. – Только довези быстрее домой, а то сил никаких нет. Как будто из меня все соки выжали.
- Дороги пустые, домчим с ветерком, - пообещала Олеся, и цифры на спидометре медленно поползли вверх.
***
Дома в уютной постели Жене спалось сладко, только снилось, что кто-то настойчиво стучится в двери. Этот звук, слишком тревожный и требующий, напугал её. Она дернулась и проснулась.
За окном уже рассвело. Голуби на балконе уютно гурчали. Евгения вытерла со лба испарину тыльной стороной ладони. Но порадоваться тому, что кошмар закончился, не успела. Снова кто-то затарабанил кулаком по металлической двери.
Женя села на кровати, протерла глаза. На полу валялись вещи, сброшенные прямо там, где стояла. В голове по цепочке сложились события прошедшей ночи. Но яростный стук не позволил сосредоточиться на воспоминаниях. Евгения зло выдохнула и попыталась встать. Ноги не слушались. Слабость во всём теле была такая, будто она не ела несколько дней. Если бы не настойчивый посетитель, она бы легла, зарылась в одеяло и спала, пока силы не вернутся. Но незваный гость никак не желал успокоиться. Женя отчетливо услышала, как удары кулаком сменились пинками. В душе поднялась тревога.
«Неужели пожар?». Она принюхалась. Гарью совсем не пахло. И от этого стало не по себе. «Что-то случилось с дочкой!» Евгения вскочила с постели и бросилась в коридор. Руки уже тянулись к замку, когда она вдруг вспомнила слова ведуньи: «В дом никого не впускай».
С тяжелым предчувствием заглянула в глазок. Женя была готова увидеть там кого угодно. Свою свекровь, которая никогда не отличалась особой к ней любовью, золовку, всегда пытавшуюся перетянуть одеяло на себя, даже новую жену её бывшего мужа, которая будет требовать отказаться от алиментов, пожалеть троих детишек. Но того, кто стоял в подъезде, Женя увидеть никак не ждала. Этот человек никогда и в годы её счастливого брака не изъявлял желания общаться, а уж теперь…
- Ирина Степановна? Что вы здесь делаете?
- Проснулась, наконец, - проворчала старая бабка, тётка свекрови.
Своих детей у неё не было никогда. И своего внучатого племянника Ирина Степановна воспитывала, как родного.
С бабушкой бывшего мужа у Жени всегда был нейтралитет. Строгая и властная, она не лезла в дела молодой семьи. И хотя родственных чувств к невестке не выказывала, Евгения её уважала и не препятствовала частому, иногда чересчур, общению с внуком. Руки Жени снова потянулись к замку. Но какая-то неведомая сила заставила её вновь задуматься и остановиться.
- Что-то случилось? – спросила Женя осторожно. – С Серёжей?
- Случилось. Не держи под дверью, впусти, - возмутилась старушка.
Просто так отказать бабушке Женя не могла. Она лихорадочно оглядела прихожую в поисках весомого предлога. Глаза упали на тапочки сорок шестого размера, купленные то ли в шутку, то ли от отчаяния, чтобы приманить новую любовь.
- Я не могу вас впустить, - твёрдо ответила Женя.
- Это ещё почему?
- Я не одна.
Снаружи воцарилась тишина. Тётка свекрови явно задумалась над ситуацией. Но затем выдала то, чего хозяйка никак не ожидала услышать:
- Значит выпроваживай своего хахаля. Или в комнате закрой.
- Не стану я никого выпроваживать, - вскипела праведным гневом Женя.
- Тоже верно, - вдруг согласилась пенсионерка. - Чего я там не видела? Впусти.
- Я не открою, Ирина Степановна. Если вам есть что сказать – говорите.
Зубные протезы бабки заскрипели так, что Евгения услышала этот звук даже через дверь.
- Хочешь меня перед соседями ославить?
- Я ничего не хочу. Это вы чего-то хотите. Поэтому или делаем по-моему, или никак, - осмелела Женя.
- Ну хорошо, - прошипела родственница бывшего мужа. – После того позора, который я пережила, до твоих соседей мне меньше всего дело есть. Я пришла просить, чтобы ты к Серёже моему вернулась.
Евгения поперхнулась воздухом на вдохе и закашлялась.
- Что, простите?
- Возвращайся к Сергею. Хахаль твой тебя всё равно не любит, иначе уж женился бы. А с Серёжей у вас ведь дочь растёт.
- Насколько я знаю, в новой семье у него ещё трое детей.
- Не его дети, - ответила пожилая женщина тихо.
Женя даже решила, что ослышалась.
- Что?
- Дети не от него. Что непонятного? Нагулянные. Выходит, у меня одна родная правнучка.
Сомневаться в том, что Алиска родная – не приходилось. Дочь пошла в мужнину родню. И даже больше того, была копией Ирины Степановны в детстве.
- С ней я вам видеться никогда не запрещала. А что до вашего сына, так это не я его бросила с ребенком. Сам ушёл. Поэтому вернуться к нему я при всём желании не смогу.
- Не сам он ушёл, - сказала старушка слова, только недавно прозвучавшие из уст ведуньи, а у Жени от предчувствия чего-то нехорошего засосало под ложечкой. – От тебя отворот был сделан. И приворот к Наташке.
- Откуда вы знаете? – спросила Евгения, замерев.
- Сама я к бабке ездила.
Ноги у Жени подкосились, она сползла по стене на коврик.
- То-то мы скандалили после ваших визитов… Зачем? Зачем вы это сделали? Он ведь любил меня. У нас подрастала дочка…
- Ты не нашего поля ягода. Сама знаешь. Серёжа интеллигент, пианист, хирург. Ему нужны были хорошие знакомства. Посмотри, где он сейчас! Светило медицины! Это всё Наташкины заслуги, это её отец его продвинул куда нужно, с важными людьми познакомил. А ты кто? Простой бухгалтер. Так и просидел бы он с тобой полжизни в этой хрущёвке. И работал бы в поликлинике за копейки.
- Так и что же вас не устроило? Пусть ваш внук и дальше живёт со своей Натальей. Подумаешь, дети не от него… Зато квартира большая и должность хорошая!
- Чтобы всё нажитое чужим людям оставить? – взорвалась старушка. – Не бывать этому!
- Так дело в деньгах? – усмехнулась Евгения. – Ну так знайте, что мне на ваши квартиры и машины плевать. Оставляйте их кому хотите. Или забирайте с собой. К Серёже я не вернусь. Мы с Алисой и без вашего наследства как-нибудь проживём.
- Впусти, давай обсудим всё, как взрослые люди, - потребовала женщина.
- Ирина Степановна, после того, что вы рассказали, мне больше не о чем с вами говорить.
Женя вдруг почувствовала такую свободу, о какой в последние десять лет и мечтать не могла. Всё это время её изматывали мысли о том, почему муж ушёл к другой, как мог оставить её с ребенком. И даже когда отболело и любви в сердце не осталось, всё равно не могла понять, боялась, что это с ней что-то не так… А теперь, наконец, вздохнула полной грудью.
- Женя, не глупи. Тебе дочь скоро в институт отправлять. Деньги понадобятся…
- Справимся без вас, - ответила Евгения и, поднявшись, с легким сердцем отправилась на кухню, пить чай.
***
Прошла неделя. Жизнь Евгении понемногу стала налаживаться.
Она шла с работы, едва не подпрыгивая, словно школьница. В сумочке лежала копия приказа о повышении оклада. «Ох, Олеська всё-таки замолвила за меня словечко перед руководством», - думала она.
В кармане зазвонил телефон, Евгения вынула его на свет и удивлённо вскинула брови.
- Здравствуй, Серёжа, - сказала она.
- Какой у тебя голос счастливый, - заметил бывший муж. – Мне не хватало этого.
- Ты зачем звонишь? – уточнила женщина.
- Вообще-то мы с тобой в счастливом браке не один год прожили. Вон, и доказательство растёт.
- Это понятно. А хотел-то чего?
- Вообще хотел тебя с Алиской в кафе пригласить.
- Алису я спрошу. Думаю, она будет рада с тобой встретиться. Но на мою компанию не рассчитывай.
- Это почему? – засопел бывший муж. – Из-за нового хахаля? Бабуля говорила, что ты кого-то нашла. А я ещё не поверил. Сказал, что ты не такая. Столько лет меня ждала.
- Серёж, эту тему я обсуждать не хочу. С Алиской общаться не запрещаю, сама с тобой встречаться желания не имею. Если больше сказать нечего, то давай попрощаемся.
- Подожди, Жень. Ну были же у нас хорошие времена…
- Всё, Серёжа. Некогда. Давай…
Она завершила звонок и улыбнулась окнам родной квартиры. Даже не заметила, как добежала до дома. Вошла в подъезд, вдыхая ставший родным запах. Стала медленно подниматься по ступеням, ведя рукой по перилам. Много раз Женя представляла себе этот разговор. Как бывший муж позвонит и попросит всё начать с начала. Как сквозь слёзы она согласится. Или как скажет, что у неё давно другой и его, Сергея, она никогда не любила.
Теперь ей было совершенно всё равно. С мужчиной или без – внутри горел огонёк. И ветры невзгод, мелких неурядиц не гасили этого пламени. Только раздували.
Женя поднималась, но, ещё не дойдя до своего этажа, поняла: кто-то топчется на площадке. С опаской сделала несколько шагов и выглянула осторожно. У её двери стоял незнакомец.
Евгения сурово сдвинула брови.
- Вы ко мне? – спросила она.
Мужчина обернулся. Пальто нараспашку. В одной руке телефон, в другой гаечный ключ… «Красивый», - подумала Женя.
- Вы из этой квартиры?
Он ткнул в её дверь инструментом.
- Из этой…
- Вы меня топите! Я только въехал! У меня новый ремонт!
Евгения опешила.
- Чего стоите? – возмутился он. – Открывайте скорее!
Женя поспешила к двери. Дрожащими от волнения руками отперла замок и схватилась за голову: через порог ванной весело переливалась вода.
Не дожидаясь, пока соседка соберётся с мыслями, незнакомец вошел в квартиру и шагнул в новообразовавшееся озеро прямо в ботинках.
Женя подскочила к проходу.
- Что там? Помочь?
- Воду я перекрыл, - объяснил он, зачерпывая воду совком. – У вас там смеситель разболтался. Сейчас всё уберём, потом посмотрю, можно ли его починить или придётся менять.
Таз наполнился до краёв, и мужчина перелил воду в ванну.
- Я сейчас, - сказала Женя.
Она быстро добежала до кухни, открыла дверцу шкафа, достала первый попавшийся контейнер и бегом назад.
Вдвоём ванную в божеский вид они привели довольно быстро.
- Всё-таки смеситель придётся менять, - заключил мужчина, – Ладно, течь устранили. Пойду к себе, а то я только с работы, даже переодеться не успел. А нужно ещё ужин готовить.
- А поужинайте у меня. Есть борщ. Только разогреть нужно.
- Максим, - сказал сосед и протянул руку, улыбнувшись.
Женя пожала.
- Евгения. Будем знакомы. Давайте сюда своё пальто, а я подогрею ужин.
Сосед переступил с ноги на ногу. В ботинках захлюпало.
- Дам вам тапочки, - тут же сообразила Женя.
- Вряд ли у вас такие найдутся. У меня нога, как у снежного человека, - смутился мужчина. – Сорок шестой размер.
- Минутку!
Женя развернулась и достала из обувницы те самые, купленные для привлечения любви тапочки.
Оторвала от них бирку и поставила перед гостем.
Тапочки подошли идеально.
СЛЕДУЮЩИЙ РАССКАЗ ПРО АГАФЬЮ ТУТ