Отпуск «удался на славу». В доме родителей мужа молодых действительно ждали. Как только Даша с Анатолием занесли сумки, через пол часа они уже ехали на машине на родительский огород. 30 соток картофельного поля сами себя не выкопают. На внучку и тут не взглянули. Велели усадить между грядами и не отвлекаться от копки.
Через час у Даши закружилась голова и она рухнула на ведра с картофелем, что накопала.
– Вот ведь белоручка какая, - донёсся сквозь туман голос свекрови.
– Да, небось, притворяется. Актриса выискалась. Не смей к ней подходить! Мы театры эти знаем, - голос свёкра, видимо, обращался к Анатолию.
Темнота полностью поглотила сознание.
– Хватит спать! Как за столом ложкой работать, так никаких обмороков, а как эту еду зарабатывать, так пусть другие горбатятся? - от резкого удара по щеке действительность начала возвращаться. Вторая щека тоже жгла и гудела. С волос неприятно капала вода. Даша вздрогнула и постаралась открыть глаза. Она не понимала, что случилось и почему она, мокрая и замёрзшая лежит в луже между грядками картофеля. Рядом надрывно рыдал ребёнок. Собрав все силы в кулак, девушка попробовала сесть и потянуться к малышке. Горизонт предательски закачался. Но плач дочери заставлял стараться.
– Смотри-ка на неё! Поползла! Да хватит дурить уже, девка! От копки картошки ещё никто не помирал. Приводи себя в порядок и на гряду. Пока до конца не выкопаешь, домой не поедем. Или ты думала, что тут тебя нахаляву кормить будут?
Свекровь сунула в руку снохе тяпку. Даша послушно взяла, пытаясь дотянутся до дочери.
– Ребёнком прикрываться вздумала? Иди, копай. Поорёт и перестанет. Нечего на каждый писк бегать. Сначала дело заверши, а потом уже и с лялькой играй, - свекр встал на пути девушки.
Затравленно Даша попробовала отыскать глазами мужа. Он спокойно копал картошку в нескольких метрах от неё.
– Вот, посмотри, посмотри! Муж капает, а ты прохлаждаешься! Мы сына нормально воспитали и тебя, дуру уму научим. Взяла тяпку и копать. Ждать тебя не будем, не успеешь к отъезду свою долю выкопать - тут ночевать оставим, ночью копать будешь.
Даша закрыла глаза. Это, наверное, какой-то кошмар! Это не может быть правдой! Толя рассказывал, что его родители добрые, что они полюбят и её и внучку. Что в отпуске они у них отдохнут, сил наберутся. Что ждут их там, соскучились. Но что происходит? Почему? За что?
Дочь, заметив мать, успокоилась. Малышка просто тянула ручки и улыбалась. Но между ними стоял свёкр. И Даша почувствовала, как холодок страха ползет по её спине. Она не рискнет ослушаться. Память о порках ещё сильна. Девушка послушно взяла тяпку и принялась откапывать картофель.
Солнце уже давно спряталось за горизонт, а гряда всё не кончалась. Ночевать в поле Даша очень боялась. Она спешила, как могла. Мозоли давно уже кровоточили.
Дочь спала на мешках с картошкой. Свекровь дважды подходила кормить ребёнка, наведенной ещё утром смесью. Даше от картошки разгибаться было не велено. «Вот сделаешь свою работу, потом и в куклы играть будешь», - встал между ней и внучкой свёкр.
За весь день Анатолий, муж Даши, не обронил ни одного слова в её сторону, не оглянулся ни на неё, ни на собственную дочь. Шок от происходящего был слишком сильным и девушка не могла даже собраться с мыслями и обдумать ситуацию. Она молча копала картофель, тащила тяжелые вёдра и ссыпала в неподъемные мешки. Она хорошо помнила с детства, что плакать нельзя. Слёзы только ухудшат ситуацию. И никто не заступится за неё.
Нет, её не оставили в поле.
– Скажи спасибо внучке! Ты же не думаешь, что я за ней смотреть буду? А завтра утром продолжишь. Есть все горазды, а как работать, так все неженки, - сказала свекровь, великодушно сообщив, что в поле Дашу не оставят. Даша уже никак не могла на это реагировать, сил с трудом хватало стоять. Ела она почти сутки назад, ещё в поезде. Утром не успела, поезд рано прибыл. А когда зашли к родителям, им никто и не предложил. Ведь надо было спешить в поле. Ну а на поле «свой обед она проспала» - заявила свекровь, когда Даша пришла в себя после обморока. Щеки до сих пор горели. А в зеркале девушка видела, как алеют на лице отпечатки чьих-то ладоней.
– За что они меня так ненавидят? - перед тем, как заснуть, спросила она у мужа.
– С чего ты это взяла? Да любят они тебя, любят. Просто воспитывают. Такое вот у них отношение.
Даша провалилась в сон, обдумывая сказанное.
Вся неделя отпуска прошла за копкой картошки. «Мы родителям помогать должны. Хоть этим, а поможем» - успокаивал её молодой супруг. Они встречались только ночью. Дочь Даша научилась кормить на бегу, не отрываясь от копки картошки. Пока перебирает маленькую от большой, второй рукой ложку малышке подаёт. Хорошо, хоть, Оленька - ребёнок спокойный и послушный, не капризничает, ест. А потом или картошкой сидит, играет, или спит на мешках. Так отпуск и пролетел. Прямо с поля отвезли молодых к поезду. На прощанье сунули мешок картошки с собой. «Надеюсь, цените нашу доброту и щедрость», - зыркнул в сторону невестки свёкр, щедрым жестом закидывая мешок в тамбур поезда.
Даша затравленно закивала.
Вернуться в своё жильё казалось праздником. Даша хотела петь от радости. Наконец-то они снова одни. Любимый муж, доченька, и… целый мешок картошки! Это действительно виделось в глазах девушки несметным богатством. Зарплату муж принесет только через месяц, ей зарплаты выдадут не раньше. И, скорее всего, деньги тут же придется отдать за квартиру и на долги в магазине. Даша волшебным образом уговорила продавщицу - хозяйку крохотного магазина, выдавать ей самое необходимое: соль, сахар, муку и гречку под запись в тетрадке, в счет будущей зарплаты. А теперь, имея целый мешок картошки можно было не бояться голода. Даже работая уборщицей в трёх местах, Даша с трудом наскребала на нормальное питание и покупку вещей ребенку. О покупке одежды себе речи не могло быть.
Муж появлялся дома всё реже.
– Я сегодня заночую на работе. Завтра у нас проверка, надо иметь нормальную голову, а Лена опять не даст нормально выспаться, - сообщал он молодой супруге по телефону.
Доченька действительно последнее время очень плохо спала ночью. Резались зубки. И Даша ночи на пролёт носила её на руках, укачивала, успокаивала.
Иногда девочку из яслей Даша забирала с коликами в животике и тогда опять всю ночь она укачивала малышку.
А утром, отдав ребёнка в ясли, девушка бежала отмывать, убирать, стирать на трёх работах.
Пришло и понимание, что так она долго не протянет. Нужна профессия. Особенно ярко это резануло, когда во время одного телефонного разговора мужа с его родителями, она услышала:
«Устаёт она, как же! Уборщицей работает. А мозгами она не думала раньше, что образование получать надо, профессию, прежде чем тебе на шею вешаться? И ты, дурак, подобрал такую. Глаза где были? Говорила я тебе: из нормальной семьи брать надо и с образованием! А не эту бестолочь безрукую».
Муж им пожаловался, что устаю я сильно, на него времени не хватает и получил вот такую вот отповедь.
– А ведь, действительно, любимая, почему бы тебе профессию не получить? Вон, в квартале от нас техникум. На швею, что ли, пойди. Хоть одеваться нормально сможешь. И обшивать всех прямо дома, чтобы по дому тоже успевать. А то с твоими работами вся комната грязью заросла, перед соседями стыдно. А если комендант эту грязищу увидит? Еще и выселят. Ты бы хоть полы хоть каждый день, что ли, мыло. Ребенок, вон, опять пюре размазал. Нехорошо. Я устал, я спать. Постарайся, чтобы Лена сегодня дала мне отдохнуть. Мне утром на работу.
С этими словами он улёгся на кровать и отвернулся к стенке.
Даше тоже завтра надо было на работу. К 7 утра. И до 21 часа. Но супруг считал, что во-первых: такая работа, «тряпкой грязь развозить большого ума и сил не требует». Во-вторых: «за ребёнком и домом жена следить должна. Не мужское это дело.»
И Даше нечего было на это возразить. В её семье тоже всегда так было. Значит, так и правильно, так и надо. А то, что от усталости тошнит, так это по молодости, по неопытности.
В таком графике добежать до техникума не было никакой возможности. Но не было бы счастья, да несчастье помогло. Заболела Леночка. С температурой в ясли брать отказались. А педиатр отправил на больничный. Малышка температурила всего три дня. Неудачно резался зуб. А больничный дали на неделю.
Даша успела навести генеральную уборку в комнате, отмыть и отстирать всё. Даже перегладить постельное белье пока ребенок спал. А как температура пришла в норму, подхватила дочь и помчалась в техникум.
Настоящей удачей стало то, что как раз в это время шел набор на заочное отделение. Ещё большей удачей оказалось, что в этом году был огромный недобор. Шли 90-тые. Новые возможности и новые условия жизни. Людям было не до учебы. Всё вместе и привело к тому, что Дашу приняли сразу. Даже без экзаменов. И на бесплатное место. Из приёмного отделения женщина побежала в библиотеку. И еле дотащила домой, полученную груду учебников.
На учебу Даша накинулась с нечеловеческим энтузиазмом. Она искренне верила, что если она будет отлично учится, то это полностью изменит её жизнь. Она сможет работать не так много и не так тяжело. Она сможет сшить себе красивую одежду и её перестанут брезгливо принимать за нищенку. Она сможет шить игрушки для доченьки. А самое главное, и родители мужа смогут полюбить её, а собственные родители увидят в ней достойную дочь, а не «отрезанный ломоть».
Для учебы были только ночи. Но этого хватило. Девушка не просто удивляла учителей прекрасными знаниями, но просила дать возможность сдавать досрочно экзамены, тем самым приближая получение заветного диплома.
Набравшись смелости, Даша расспросила соседок на наличие швейной машинки. Люда, женщина средних лет, недавно переехавшая в это общежитие после развода с мужем, оказалась владелицей такого технического чуда. Правда, давно не эксплуатируемого и поэтому не совсем уверенная в его вообще работоспособности. Она разрешила Даше пользоваться машинкой, если разберется, как эта штуковина работает.
Даша почистила, смазала и настроила машинку. В секрете от мужа она оттачивала приёмы на старых дочкиных пелёнках. По плану, пеленки должны были быть отправлены родственникам, у кого родится следующий ребёнок. Но Даша решила, что они нужнее в учёбе. Обсуждать с мужем это не рискнула.
Стук швейной машинки по ночам немного раздражал соседей. Но возможность бесплатно подшить, ушить, отремонтировать уговорила их потерпеть.
Весть о таких услугах быстро облетела городок. И Даше понесли одежду. Оставляя за услуги кто сколько может. Иногда продуктами.
Когда заказов скопилось очень много, девушка решилась на отчаянный для неё шаг: она уволилась с одной из работ.
Постепенно денег стало хватать на нормальные продукты. Хотя зарплата супруга так и оставалась крошечной.
На два годика дочери Даша купила красивую ткань и сшила милое платье. Радостная, она встречала с работы Анатолия, мечтая о том, как он восхитится её работой и их красивой дочерью в этом платье.
Вместо этого разгорелся первый в их жизни серьезный скандал.
– Как ты могла без моего разрешения купить такую дорогую ткань? - вместо восторженных слов закричал Анатолий, стоило только ему увидеть дочь в ярком платьишке, вместо старых поношенных лохмотьев, передаваемых с чувством великого одолжения разными родственниками. Покупать что либо ребенку считалось верхом расточительства. А тут такая роскошь. Сначала Анатолий вообще решил, что Даша купила такое платье. И от возмущения аж потерял дар речи. Даша, же, думала, что это от восторга. И гордо выпалила, что это платье она сшила сама, а ткань только купила. Вот в этот момент супруга и прорвало.
– Да не дорогая она, не дорогая, - оправдывалась женщина, прижимая к себе испуганного ребенка.
– Для тебя уже деньги стали недорогими? Ты совсем совесть потеряла? Я, значит, с утра до вечера горбачусь на работе, а ты мои деньги на тряпки пускаешь!
Анатолий замахнулся и впервые в их жизни ударил жену.
Ярким фейерверком в памяти пронеслись уроки отца. «Не плакать! Только не плакать! Будет ещё хуже» - проносилось в голове и Даша сжалась в комок, прикрывая собой дочь и готовясь к следующему удару.
Но Анатолий сам испугался своего поступка. И бросился обнимать жену.
– Извини, извини! Я не хотел. Устал просто. А тут ты с такими тратами. Даже копейка - это много. Ты всегда должна спрашивать у меня разрешения. Ведь я твой муж. Я содержу тебя и твоего ребёнка.
Последняя фраза резанула больнее пощёчины. «Твоего ребёнка»! Не «нашего»? Только «моего»? Но страх взял своё и девушка промолчала. Как промолчала и о том, что давно уже почти всё покупается только на ее зарплату и на деньги с шитья. Денег, что муж отдаёт как его зарплату с трудом хватает на выдачу ему же денег на сигареты. Но Даша боялась в этом признаться.
– Откуда эта красота? - Люба провела пальцем по щеке девушки. Алый отпечаток вчерашнего «воспитания» красовался на лице Даши. Замазывать было нечем.
Дарья опустила глаза. Она не хотела, чтобы соседи жалели её или осуждали её любимого. Он же не со зла. Устал просто.
– Так, дурочка молодая, я сейчас говорить буду, а ты сиди молча и слушай, - усадила Люба соседку на диван у себя в комнате.
– Руки у тебя золотые. И сердце. А вот в голове пустота и наивность. А потому слушай тетку и слушайся. Возьму я тебя под свою опеку. Только поступать будешь, как я скажу. Даже если совесть твоя огнем выжженная воспитанием, будет сопротивляться.
Даше почему-то очень хотелось довериться этой мало знакомой женщине. Может быть потому, что та была красивой, независимой, успешной, не смотря на развод. Может быть потому, что впервые в жизни кто-то хотел заботится о ней самой.
Дарья покорно сидела и слушала. Люба сказала, что теперь сама будет брать заказы для Дарьи и назначать за них цену. А деньги не Дарье отдавать, а в банк относить. Зарплат на питание хватало. И велела мужу об этом ничего не говорить. Вот с этим Дарье было труднее всего смириться. Никаких тайн она не хотела иметь от любимого. Любовь ведь подразумевает честность. Во всём.
– Во всём… - вздохнула Люба и провела пальцем по отпечатку на щеке у девушки. Та вздрогнула.
– В общем, ты подумай хорошенько. Не спеши вываливать всё любимому. И если надумаешь согласится на мои условия, где меня искать знаешь.
Женщины разошлись. А вечером у Дарьи состоялся неприятный разговор с мужем.
– Я сегодня весь день думал над твоим поступком. И понял, что рано тебе ещё деньгами распоряжаться. Неси всё, что есть в доме сюда. Теперь я сам буду в дом всё покупать. Продукты списком пиши, что надо. И зарплаты твои договорись, чтобы мне лично на руки выдавали. Раз ты у меня такая транжира, - он обнял жену и чмокнул в макушку. Давно уже это были единственные ласки от него. Даже поцелуев больше не было. А стоило попробовать приласкаться, как он злобно отталкивал: «тебе, что, одного ребенка мало? Хочешь ещё на мою шею повесить?» - и отправлялся спать на работу. О противозачаточных и слышать не хотел: «не хватало ещё мои деньги, кровью и потом заработанные, на всякую ерунду тратить, на пошлость и непотребщину».
Даша несколько раз попробовала и перестала. Смущаться стала. Может и действительно в браке это только, когда ребёнок нужен? Спросить было и не у кого.
Отдав все деньги мужу и поклявшись завтра же на работах написать заявление о выдаче ему её зарплат, Даша вспомнила, что присмотрела Леночке новые носочки. Кинулась, было, к мужу попросить на них денег и чуть опять не схлопотала пощечину. Вовремя увернулась.
– Я же говорил, что ты - транжира тупая! - рявкнул на её просьбу муж.
Ночью Дарье не спалось. Разные мысли крутились в её голове. Почему больше Анатолий с ней не добрый? Почему другие детки ходят чистыми и нарядными, а она не может даже подумать о носочках единственной дочери? Ведь она и зарабатывает не плохо.
Неделю муж сам покупал продукты. Только самое необходимое.
Ни каких печений, пряников, пюре дочери. «Уже большая, суп поест». А Даша вдруг стала смотреть по сторонам. И потихоньку удивляться, что не всё и не у всех так устроено, как у неё. Как у неё в детстве и как у неё сейчас. За заказы деньги она прятала. Хоть когда нет рядом мужа, купить ребёнку яблоко или конфету.
И однажды муж нашел её заначку. Утром Даша боялась поднять на людей глаза. Синяки расплылись на всё лицо, уродуя и мешая открывать нормально глаза.
– Так терпеть и будешь? - спросила с ходу Люба, прикладывая к лицу девушки компресс.
Та замотала головой.
– Значит, будешь меня слушаться?
Дарья закивала, уже не сдерживая слёзы.
Ваша Наталья Каледина
Рекомендуем прочитать: