В советское время одинаково не любили снимать фильмы про русско-японскую и Первую мировую, которые вела царская Россия, а равно и другие проигранные уже СССР войны. «Великая война», в частности, считалась войной «между империалистическими хищниками из-за раздела добычи, из-за порабощения чужих стран», а посему позорной и вовсе не заслуживающей никакого упоминания.
Проиграли! Ну и Бог с ней! Это всё проклятый царизм. Зато потом выиграли (естественно, благодаря «руководящей и направляющей роли партии»)!
Собственно, не только у нас имелся такой подход. Во Франции, к примеру, с большой охотой снимали про Первую мировую, из которой страна вышла победителем, но без особого энтузиазма экранизировали события Второй мировой (особенно про презренный 1940-й год).
Тем не менее, в 1965 году кинорежиссёр Вера Строева (жена известного режиссёра Григория Львовича Рошаля) взялась воплотить в кино роман драматурга и военного корреспондента Всеволода Вишневского «Мы, русский народ».
Лауреат Сталинской премии Вишневский более известен как автор пьес «Оптимистическая трагедия» и «Мы из Кронштадта» о мужестве балтийских моряков. Последняя, в частности, в 1936 году была экранизирована режиссёром Ефимом Дзиганом. И одно время популярность этого фильма была даже сопоставима с легендарным «Чапаевым» братьев Васильевых.
Роман «Мы, русский народ» автобиографичен. В годы Первой мировой войны Вишневский служил в 88-м пехотном Петровском полку, был ранен и награждён Георгиевским крестом и двумя медалями «За храбрость». События, происходившие в полку с конца 1916 и по начало 1918 год, как раз и отражены в этом романе. Книжица небольшая – всего 64 страницы.
Сам писатель вспоминал:
«… Материал я знаю глубочайше: это - Северо-Запад, где я отвоевал 1914 - 1917 годы, это Петроград, в котором я вырос, это полк, где я служил, - один из старых гвардейских полков. Там я хлебнул горькую долю русского солдата, там я познал и полюбил свой народ, там - в солдатской среде - я впервые узнал большевиков…».
У этой ленты была долгая и непростая судьба. Фильм пытались поставить ещё в конце 30-х годов, после ошеломляющего успеха «Мы из Кронштадта». Однако работа не была закончена из-за непростых отношений между писателем и режиссёром и развернувшейся в печати критики данного произведения после публикации его в журнале «Знамя» (1937 г. №11).
Следует отметить, что этот историко-революционный фильм, снятый, безусловно, с постановочным размахом и масштабными батальными съёмками, прошёл для зрителей как-то незаметно и не умел такого шумного успеха, как, например, уже упоминавшаяся «Оптимистическая трагедия». Возможно потому, что характеры героев получились сугубо прямолинейными и весьма схематичными.
Получилась эдакая «революционная комедия дель арте» с заранее предугаданными персонажами: если одессит (Бригелла) – значит, «остряк замечательный»; если рубаха-парень (Арлекино) – значит, обязательно набедокурит и повинится, но будет всей душой «болеть» за революцию и «пасть порвёт» любому; если подлец (Тарталья) - значит, пробы ставить негде, обязательно спровоцирует и в конце концов предаст!
Не ясно и само название. Приём тут русский народ, когда среди главных героев полным полно нерусских. Тут Вам и украинец Иван Чертомлык (актёр Николай Гринько), и еврей Боер (Валентин Гафт) и мордвин (Сергей Юртайкин). Да и национальность главного героя, Якова Орла (актёр Дмитрий Смирнов), с такой фамилией явно под сомнением.
А вот среди русских-то как раз и имелись главные отрицательные персонажи. Да и вообще, не совсем ясно, кто такие русские, и что этим хотел сказать автор.
Кроме того, в таких фильмах имелось слишком много характерного для советского времени революционного пафоса. Естественно, по всем «голливудским канонам», обязательно должен быть и хороший и плохой герой. Хороший – это, безусловно, большевик, Яков Орёл. Ну, а антигерой – как Вы сразу догадались, царский полковник, командир Бутурлин. Предатель и отъявленный мерзавец.
В общем, советские фильмы про Первую мировую войну стоило рассматривать только лишь через определённую призму закономерного разложения старой армии и такой же неизбежной победы большевизма.
Этапы распада и деградации русской армии – главное достоинство фильма «Мы, русский народ».
Действие разворачивалось зимой в одной из северо-западных губерний (С.-Петербургская, Новгородская или Псковская). Речь шла, скорее всего, о призыве ратников ополчения 2-го разряда по манифесту от 25-го октября 1916 года.
«… С криком пробежали мальчишки:
- На войну угоняют! Последних забирают!
Сельский староста стучал палкой в двери и в подоконники и коротко, властно бросал:
- Назначенные, выходи!
Пошли мужики в тулупах, в кафтанах, а иные в шинелях. Темнобородые и светлобородые, молчаливые. У одной избы, вцепившись в мужа, окружённая детьми, стояла женщина. Она растерянно повторяла:
- Да как же мы останемся, Ермолай?...»
Разухабистый «за буйство разжалованный фейерверкер, наводчик Алёшка Медведев» (актёр Владимир Трещалов – будущий такой же разухабистый Сидор Лютый из «Неуловимых мстителях»), назначенный в «гиблую пехоту», откупоривает поднесённую ему односельчанами бутыль водки и произносит:
- Жизнь перед смертью сполоснуть, что ли?
В числе тех, кто оказался в армии в этот момент - бывший каторжник, большевик Яков Орёл. Но, как выясняется, пошёл он туда по заданию партии с целью разлагать изнутри ряды «главного оплота царизма».
В общем, наспех сколоченная армия показана как смесь какого-то сброда.
Тем не менее, зоркое око прихлебателей и приспешников уже в самом начале усматривает в этом что-то неладное. Присутствующий при построении полицейский стражник, вместе с поручиком обходя ряды, остановился и пристально посмотрел на здорового телосложения солдата, «темноусого, с ясными глазами»:
- Будто я тебя в пятом году видел?
- Возможно. Существовал в то время, - попытался отшутиться солдат.
Однако стражник его грубо оборвал:
- Будто каторжником ты тогда был? В Сибири с конвоем вас гнали, а ты бежал…
Но парень был не робкого десятка, и опять отшутился, усмехнувшись:
- Где нам, простым нижним чинам, до каторги доходить…
Мобилизованных провожают всей деревней. Звонят во всю колокола, а священник размахивает крестом направо и налево, благословляя на ратный подвиг:
- Вооружимся святою молитвою за Веру, Царя и Отечество!
- Прощай, народ православный! – кричит один из солдат, и кланяется до земли.
А одноногий, высохший и исполосованный ветеран русско-турецкой кампании (актёр Георгий Светлани) напутствует уходящих, тряся им вдогонку костылём:
- Слава Царю! Воюйте штычком! Штычком ребята! Штычком!
В этих словах – потаённый скрытый смысл. Наступили уж иные времена, а совет бывалого солдата как надо воевать – словно из прошлого века, столетней давности. Как при Наполеоне или Суворове. Пуля, мол, дура! Да так, собственно, оно и есть…
Пришедших в полк новобранцев осматривает командир, полковник Бутурлин (актёр Михаил Болдуман) и важно интересуется, обращаясь к молодому солдату.
- Что такое Россия, ведаешь?
Солдат испуганно отвечает.
- Не … мы – дальние, вятские.
Полковник усмехнулся:
- Вятские – ребята хватские. Семеро одного не боятся, а?
Вятский отвечал:
- Воля ваша…
- А что на знамени написано, знаешь?
Солдат виновато опустил глаза:
- Мы – малограмотные…
- Обучим! … Первую заповедь солдата знаешь?
Вятский молчал. Полковник властно и ясно сказал:
- Не отступать. Умри, - не отступай! Понял?
- Так точно, вашскородь, умри, - не отступай…»
Здесь ещё один скрытый смысл. Не думай, не обсуждай, а лезь в пекло по первому же приказу. Умрёшь – ничего страшного!
Вятский (актёр Юрий Дубровин) – его так и будут звать в дальнейшем. Он один из характерных персонажей фильма. Эдакий валенок, ватник… Поначалу покорный и исполнительный, смелый и инициативный, он со временем превращается в важного кабинетного начальника. «Медные трубы», испытание славой и властью, он не проходит и в результате гибнет.
Короче, другим наука. Хочешь как следует узнать человека – дай ему власть. Страшны выходцы из низов, добравшиеся до руководящих постов.
«Сегодня же в дело» - так решает полковник и группу новобранцев тут же посылают в атаку на немецкие позиции. Но, как оказалось, в бой пришлось идти буквально с голыми руками.
Подносчики патронов стали раздавать пачки и обоймы. Орёл интересуется про оружие.
- А винтовку?
На что подносчик Иван Чортомлык, правофланговый, мрачно отвечает:
- Шо? От – берегли для вас… Самим не хватает… В атаку сходыте – там и возьмёте…
Вятский парень, не понимая, интересуется:
- Чего велят? Куды сходить?
Орёл зло бросает:
- Лаптем немца бить…
В атаку русские добрая половина русских солдат идёт не с винтовками, а с сапёрными лопатами, а оружие берут у убитых. Ножницами режут колючую проволоку. Однако умудряются при этом захватить вражеские окопы.
О том, что в годы Первой мировой войны Россия столкнулась с проблемой нехватки вооружения, не писал разве что ленивый. Винтовок особенно остро стало не хватать после 1914 года. Если верить цифрам Начальника Главного артиллерийского управления (ГАУ) генерала Маниковского, к концу первого года войны некомплект составлял почти 900 тысяч винтовок.
Тем не менее, вскоре немецкая артиллерия начинает утюжить занятые русскими позиции.
Полковник возмущается:
- Ааа, чёрт! Что же наша батарея молчит?
Находящиеся в окопах солдаты начинают молиться. Надеяться больше не на что.
- Что дальше делать? – спрашивают солдаты под непрерывным огнём противника. – Что ждали? Командуйте, Ваше благородие! Куды податься прикажете?
- Нет распоряжений… - кричит поручик.
- Да они нас тут все перекрошат, - возмущается Орёл. – Слушайте, Вы ведите вперёд…
- Мы же прорвёмся… – предлагает Медведев. - Ещё одну линию обороны возьмём…
- Да нет распоряжений… - вновь отмахивается поручик.
- И дело сделать нельзя, - не сдержавшись, зло бросает Орёл, и добавляет в сердцах. - Армия царя идиотского…
Эти слова припомнят Орлу – свидетелем ведь был вездесущий фельдфебель Варварин (актёр Станислав Чекан). Ещё один отрицательный персонаж. Естественно, служака и верный прихвостень. К слову – опять-таки русский (по крайней мере, с русской фамилией).
Ещё одна проблема, отмеченная Вишневским: нет снарядов, и средств прорыва (танки, авиация, артиллерия). Воюют, как и советовал одноногий солдат-ветеран, штычком. Да и тот есть далеко не у всех.
Из штаба в полк доставляют приказ отходить на старые позиции и солдаты понуро покидают вражеские окопы. Остаётся лишь всеми забытый Вятский. Он-то отлично запомнил «первую заповедь солдата» - умри, - не отступай! Он один держится в окопах!
Забрать его под вражеским огнём вызывается Орёл, тем самым спасает Вятскому жизнь. За это полковник решает представить его к награде. Однако поручик Долгоруков спешит доложить:
- Виноват! В бою этот чин возбуждал недовольство…
- А чем быть довольным, господин поручик? – отрезает полковник, который сам испытывает недовольство от бестолковых приказов.
- Я не кончил, господин полковник. Нижний чин оскорбил Государя Императора! Есть свидетель.
Подскочивший тут же Варнавин подтверждает слова поручика:
- Так что он сперва подбивал людей к худому… Потом такое зашептал про Их Императорское Величество…
Насупив брови, Бутурлин обращается к Орлу:
- Так в чём же виновен?
- Виновным себя не считаю, - отвечает солдат.
Однако свидетелей слишком много.
- Обязан принять заявление, - говорит полковник. – Делу будет дан законный ход. Варварин, взять его пока под стражу!
Орла арестовывают и сажают в тюрьму, куда к нему пробирается спасённый им Вятский. Он предлагает Орлу бежать – сам, мол, вместо тебя останусь. Жизнью тебе обязан.
- Должник я перед тобой. По саму кончину!
Но Яков отказывается.
- Ничего, друг… На том свете сочтёмся…
Наскоро устроенный трибунал, разбирая дело Орла, рассматривает и принесённые фельдфебелем Варвариным личные вещи, среди которых находятся и антивоенные прокламации.
- Подпольное издание социал-демократической рабочей партии… Коммунистический манифест! «Кому нужна война?» …
- Зачём шёл в армию? – спрашивает его судья-офицер.
- Не шёл, а шли… Чтобы вести работу в войсках, - отвечает Орёл. – И двинуть солдат против позорной войны и монархии!
- Бессмыслица! – не понимает один из офицеров. – Как это двинуть солдат против войны! Солдат существует для войны…
- И революции, - поправляет его Орёл.
- Знал, что тебя ждёт? – спрашивает судья.
- Знал, - твёрдо и чётко отвечает Орёл.
Его приговаривают к расстрелу «за оскорбление Его Императорского Величества, попытку возбуждения нижних чинов к ниспровержению существующего строя». Казалось бы, дело решённое.
Расстрельная команда наготове, ещё немного до финальной команды и тут появляется Вятский, который обязан Орлу своей жизнью.
- Стойте братцы! – кричит он, подбегая на костылях. – Не стреляйте! Домой придёте – не примут вас. Руки ваши будут в христианской крови! Ну, стреляйте, если есть совесть!
Вятский вновь предстаёт в образе бесстрашного героя. Сначала, как смелого исполнителя приказов, а затем благородного и благодарного сослуживца. Правда, на этом его «положительная миссия» и заканчивается.
Солдаты отказываются стрелять в своих же.
- Не выдавай, братцы! – разошёлся один из них. - Там нас немцы казнят, а здесь свои казнят! Не бывать этому!
Наступает братание. Орла уносят на руках. Среди офицеров паника. Один из них предлагает Бутурлину стрелять в бунтовщиков картечью. Но полковник ужасается:
- На осине хотите болтаться? Голову надо иметь…
Полковник на коне подъезжает к солдатам, размахивая донесением. В Петрограде революция. Царь отрёкся от престола!
- Николашку скинули… Долой царя! – ликует народ.
В армии начинается новая жизнь – возникают солдатские комитеты. Это – т.н. первый этап разложения. 1-го марта 1917 года вышел приказ № 1 Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.
Приказом предписывалось немедленно создать выборные комитеты из представителей нижних чинов во всех воинских частях, подразделениях и службах, а также на кораблях. Главным в Приказе № 1 был третий пункт, согласно которому во всех политических выступлениях воинские части подчинялись теперь не офицерам, а своим выборным комитетам и Совету. В приказе предусматривалось также, что всё оружие передается в распоряжение и под контроль солдатских комитетов. Приказом вводилось равенство прав «нижних чинов» с остальными гражданами в политической, общегражданской и частной жизни, отменялось титулование офицеров.
- Предлагаю господам офицерам не перечить новым порядкам, - назидательно говорит Бутурлин.
В армии появляется всё больше и больше большевистских агитаторов.
Старая власть в лице офицеров и верным им нижним чинам, среди которых выделяется фельдфебель Варнавин, всё время пытаются ошельмовать Якова Орла и примкнувшим к большевику солдатам. Они подстраивают разграбление цистерны со спиртом во время деревенского праздника с красным флагами и учиняют погромы, а потом сваливают всю вину на большевиков. Подошедший патруль арестовывает Орла и его товарищей. Председателем солдатского комитета по предложению Бутурлина избирают Вятского. Полковник усмотрел в нём верного помощника и начал «растить» соответствующие кадры. В общем, всё по классике – не можешь воспрепятствовать, возглавь движение! В результате Вятский «медные трубы» не прошёл.
В это самое время в полк к Бутурлину прибывает поручик с «короткой доверительной беседой».
- Штаб фронта предполагает отвести некоторые полки в северном направлении… Полки с надёжным офицерским составом должны подойти к Петрограду!
Полковник поначалу не понимает:
- Предполагает… Должны… Я человек строевой… Говорите, чёрт дери, ясно! Цель похода?
Тогда поручик переходит прямо к делу:
- Генерал Корнилов готовит спасение России и армии! Мы должны знать, с кем пойдёте вы, полковник Бутурлин?
- Вы предлагаете оголить фронт? – негодует командир полка. – а немцы?
- Немцы нам мешать не будут, - уверенно раздаётся ответ.
- Ах вот как! … - задумчиво произносит Бутурлин и указывает на стоящего рядом адъютанта. - Предложение к участию в государственном перевороте сделано при свидетелях.
Страшные, тёмные времена и не менее страшные предложения. Старая власть пала, а как быть дальше, толком никто не знает. Кого теперь слушать, кому присягать, кого защищать и от кого защищаться? Кто теперь враг, а кто друг?
Видимо, писателю Вишневскому требовалось наглядно показать, что не большевики первыми бросились заключать мир с врагом. Ещё задолго до них к такому выводу пришли и бывшие царские генералы. Для них большую опасность представляла разбушевавшаяся чернь, для борьбы с которой можно и нужно было заключать сепаратные сделки.
Бутурлин задумывается: требуется согласие офицеров и повиновение солдат. Теперь единоначалие отменено, и командир уже сам не может заставить солдат выполнять приказ – есть выборный орган власти, Комитет. Бутурлин готов будет дать ответ через два часа.
Предложение заманчиво, но полк три года в окопах, люди устали. Перебиваются с хлеба на воду. Требуется хитрость, чтобы заставить солдат снова идти воевать. Тем более, наступать на столицу – не на врага, а на своих же!
Бутурлин предлагает фельдфебелю объявить солдатам, что они идут «отдыхать» в столицу. При этом не раскрывая до конца план, зачем именно полк отправляется в Петроград. А там, воспользовавшись случаем, уже навести порядок. Варварин указывает командиру «правильный путь» - действовать не силой и принуждением, как раньше, а через выборное руководство. Пусть они сами прикажут:
- Я солдата наскрозь вижу… Тут главное – Вятский!
Мол, ты – «первый солдат русской революции», а мы тут все – «маленькие люди»:
- И полку выгодно, и тебе слава!
Варварин льстиво и угодливо втирается в доверие к Вятскому:
- Дозвольте, господин председатель, разрешения поговорить…
Нелепо выглядит стоящий фельдфебель перед сидящим унтер-офицером, пусть у Вятского на груди уже имеется Георгиевский крест. Однако «чёрные семена» уже посеяны в душу человека и дали свои всходы. Варварин вкусил сладость власти (сидит в «отдельном кабинете» за столом), а лесть лишь доделывает своё дело. Варварин осторожно и вкрадчиво объясняет Вятскому задачу, подбираясь издалека:
- Вы, первый, можно сказать солдат, начавший революцию в России… Мы – маленькие люди, а вас на руках понесли бы… В столице объявили бы – вот кто Вам свободу грудью отвоёвывал!
И председатель «поплыл». Кто может устоять перед такой лестью? Самолюбование и гордыня захватили его. Мол, «что мог сделал», «если придётся – постоим и ещё». Теперь Варварин просит Вятского уговорить солдат отправиться в Петроград, так сказать «на отдых». Поплывший от льстивых речей фельдфебеля Вятский, не понимая истинных намерений, указывает на висящий в землянке на стене портрет невероятно популярного тогда Керенского, и горделиво вопрошает:
- Говоришь, рядом с ним в Петрограде буду?
А Варварин продолжает «лить воду на ту же мельницу»:
- И тогда, может быть, меня не позабудете?
Польщённый Вятский обещает Варварину «обмозговать» это дело. Солдаты с ликованием встречают эту новость – война уже до чёртиков всем надоела.
Но большевики сразу поняли всю лживость этого «мирного похода на отдых» и предложили «немедленно организовать Военно-революционный комитет», собственно, ещё один выборный орган, помимо солдатского Комитета.
Нижние чины с оружием в руках захватывают связь и рядовой Боер прямо спрашивает Бутурлина, кто именно распорядился двинуть полк на Петроград. Сославшись на то, что он «верен революции», командир указывает на солдатский Комитет, как на главного распорядителя.
Сидящий на коне Вятский – словно второй Бутурлин. Ему фельдфебель Варнавин отдаёт честь и заискивающе спрашивает:
- Изволите с полном здороваться?
- Здорово, молодцы! – гремит перед строем голос Вятского. – Вперёд на Петроград, на отдых…
И тут же по рядам идёт одобрительный гул. Однако, слышен грозный окрик выходящего вперёд Орла – «отставить поход»! Вятский возмущён:
- Орёл! Ты тут не командуй… Тут меня слушают…
Но Орёл его перебивает:
- Послушают теперь и Военно-революционный комитет…
Он пытается втолковать солдатам «правду-матку».
- Вас обманули… Вы идёте не на отдых, а душить свободу… Душить своих братьев и русскую революцию…
Пытавшегося сопротивляться Вятского солдаты стаскивают с коня за грудки по схем и улюлюканье: «Эх, товарищ выборный – стал ты нам невыгодный». И уже бывший председатель Комитета бежит к Бутурлину:
- Гражданин полковник! Я Орлу жизнь спасал… А он такой… Я же – глава, глава! А они…
До Вятского пока не доходит, что совсем недавно сам Бутурлин был точно в таком же положении.
Думаю, проницательный зритель давно догадался, что Вятский явно был не большевистского посола. Не наш, то есть. Среди революционеров было немало представителей различных партий и течений, но в литературе и кино героями должны оставаться только стойкие ленинцы. В общем, как признался сам Вятский, он был социалистом-революционером (эсером), ставшие впоследствии злейшими врагами Советской власти.
Именно поэтому большевик Орёл в итоге заменяет ставшего на путь предательства эсера Вятского. Бутурлин отправляет последнего с донесением в ударный батальон – напасть на полк и навести в нём порядок. Но Вятского ждёт вполне естественный для предателей революции конец - гибель в болоте.
Одновременно с этим приходит сообщение (телеграмму приносит Боер) о том, что Временное правительство низложено и власть перешла к большевикам.
Однако говорить о том, что сразу наступило «светлое будущее» не приходится. Ленинский «Декрет о мире», без аннексий и контрибуций, западные страны (в т.ч. и Германия) не поддержали. Братание на фронте строго пресекалось. Делегации с белым флагом не приветствовались.
Терпение у многих солдат закончилось. «Несознательные» решили идти домой, т.е. дезертировать с фронта, но большевик Орёл пытается убедить однополчан подождать исхода мирных переговоров в Брест-Литовске. Но безуспешно.
- Что же делается? – спрашивает адъютант Бутурлина. – Немцам будет открыт путь на Петербург…
На что командир полка отвечает:
- Делается то, что мы отрываем людей от большевиков… Мы начинаем новую войну…
Но немцы прервали перемирие и начали наступление на всех фронтах. Теперь Бутурлин совершает предательство. Покинув свой полк, точнее то, что от него осталось во главе с большевиками, он перебегает на сторону немцев. Для него «спасение России от большевизма» - главная цель, ради которой он идёт на сделку с врагом. Он в замешательстве и вопрошает:
- Как же быть, русская земля? Скажи? Всё сдвинулось… Ответь! Молчишь… Как быть? Куда бежать?
В неравном бою с немцами гибнет большая часть полка – тех, кто остался с большевиками. Прочих берут в плен, расстреливают, сбрасывают в выкопанные ими же могилы и засыпают. Однако подоспевшие женщины из близлежащих селений умудряются откопать ещё живых и спасти часть жизней.
Финал, как и положено, по книге и фильму был оптимистичным. Изменника Бутурлина повесили, а немцев взяли в плен.
Первая мировая (а равно и все прочие войны, бывшие до неё) – были в СССР единственными, которые можно было «ругать на чём свет стоит» ничего не опасаясь. А заодно и всю властную верхушку во главе с царём, генералитет и офицерьё. По Ленину, «всякая война нераздельно связана с тем политическим строем, из которого она вытекает». А раз так, то войны при царизме были несправедливыми, завоевательными и реакционными.
Как только менялась власть, соответственно, менялось и назначение войны (хотя, по сути она оставалась той же самой с теми же действующими лицами).