«Без светильника истории-тактика потёмки» Александр Суворов
Когда еще была возможность отхода, турецкое командование медлило с приказом. Наверное, на чудо надеялось. Но с Суворовым чудо не работало. Он знал свое дело. Выражаясь его языком – надобно уметь бить, а не царапать. И он время не терял, продолжая бить и бить супостата. По его приказу, выстроившись, Наша пехота под грохот барабанов , с развернутыми знаменами сверкая рядами тысяч штыков быстро пошла к турецкому лагерю. Батальоны шли в ногу и земля вздрагивала от их марша. Сама смерть надвигалась на басурман. Дрожь земли учуяли и они. Их охватил ужас. Овраг перед лагерем не задержал русские батальоны. Пушки турок молчали. Но тут генерал приказывает обойти нашим «кареям» пехоты лагерь с флангов и в оный не входить. «кареи ж оной обходили и тем нечто замешкались» поясняет Суворов. «Уже турки всюду бежали; но еще дело кончено не было», поле боя было скрыто от глаз, его, от частой пальбы, заволокло дымом, который ухудшил видимость, надо было понять бежит вся армия неприятеля или еще будут контратаки.
А в лагере стоял рёв. Народ дрался за лошадей и верблюдов, рубя саблями и стреляя друг в друга. Что бы вырваться из этого ада правоверные не жалели своих товарищей. В общем спасались как могли. Дисциплина рухнула и командиров уже никто не слушал. Среди влетающих в лагерь ядер и рвущихся гранат пушек капитана Базина (тот продолжал вести беглый огонь) озверевшие воины готовы были убить любого вставшего на их пути к спасению. Кто-то из героев даже в Абдул-Резака пальнул, правда не попал. Тот потом сильно возмущался-что за неуважение?. Передовые отряды турок (кто остался без лошади, а таковых было поболе 20 тысяч) разбегались по кустам и бурьяну, пытались отстреливаться. Увы это приводило только к гибели турецких воинов. На каждый такой выстрел из бурьяна батальоны Суворова отвечали залпами, а то и из пушки картечью, ну а замешкавшимся штыком карачун. Кавалерия наша рубила бегущих албанцев и спагов с янычарами без жалости, их крики «Аман!» не помогали. Оно и понятно – тщетно надеяться на милосердие русских солдат отрезателям голов у раненых. Но в рапорте отметили потом – все же пленных уцелело около сотни. Прямо сказать не много для такого масштабного боя. Суворов сам с эскадронами под-ка Любимова ворвался в турецкий лагерь. «Пошел я сквозь оной с подполковником Любимовым и его эскадронами» говорит генерал и «за их лагерем усмотрел я высоту, которую одержать надлежало». Да, гигантские неуправляемые толпы десятков тысяч басурман утратив боевой дух, бросая оружие, подобно стадам бежали и скакали на лошадях и верблюдах по дорогам на Шумлу и Проводы. Крики бегущих, вопли раненых и выстрелы с грохотом неумолкавших барабанов слились и в воздухе стоял тяжелый стон. Прямо сказать, зрелище было печальным, но монументальным. С высот Суворов видел это, но и чутье его не обмануло. Внезапно рявкнули тяжелые турецкие пушки , засвистели ядра. Реакция нашего генерала была скорой. «Произошла с турецкой стороны вдруг на нас сильная стрельба из больших пушек, и, по продолжению, приметил я, что их немного» пишет Суворов. Он приказал майору Парфентьеву взяв 3 роты ликвидировать открывшуюся турецкую батарею. Вопрос был снят быстро (майор то видавший виды был)-пушки врага стали трофеями, а прислуга, которая замешкалась, переколота штыками. Сражение , длившееся до вечера наконец закончилось. Все огромное поле боя , а это около 30 квадратных километров, было усеяно телами павших воинов и лошадей. В турецком лагере их было особенно много. Сказалась работа пушек капитана Базина. Убегающих казаки гнали до темноты и только ночь остановила их избиение.
Наши потери в 200 человек, надо думать, серьёзно занижены. Сколько погибло турок неизвестно, но 50-тысячное войско Великого визиря Муссин-заде перестало существовать. Абдул-Резак подвел, да еще как!. Историки пишут разные цифры: кто 500, кто 1200, а иные 3000. Не претендую на истинность, но «а неприятельский урон щитал он, Каменской, до пятисот человек» пишет сей генерал-поручик в своём «обстоятельном рапорте». Это рапортует товарищ в бою не бывший (а его цитируют историки). Кроме нескольких эскадронов генерала Левиса помощи Суворову ( у того всего было 8 тысяч солдат) не подавший , чем создал реальную угрозу нашего поражения. Умышленно, либо просто генерал дурак был (теперь не узнать), но факты тяжелые. А что до цифири павших басурман, так можно наверняка сказать, что долгий и упорный бой привел к колоссальным потерям. Был бы Каменский чуть умнее, а не старался уменьшить роль Суворова и масштаб побоища, то не врал бы про 500 павших турок ибо это число есть 1% от числа неприятеля участвовавшего в бою. И янычары и спаги и албанцы были храбрые воины и не могли отступить при столь смехотворных собственных потерях. В многочисленных боях с русскими (то же Гирсово или Туртукай) они начинали отступать потеряв только убитыми до 10% личного состава. А там еще раненых по трое на одного убитого. Логика войны такова. И потери должны быть очень велики, что бы заставить турок бежать. Александр Васильевич заставил. Умел. Не зря заметил как-то «Я лучше Прусского короля (о Фридрихе 2), я, волею божией баталий не проигрывал».
В реальности трупы басурман убирали только с дороги и вдоль нее. Своих разыскали всех, а тела турок и албанцев разбросанные по кустам изнуренные боем солдаты искать не озаботились. Бой-то шел весь день, да и поле боя огромно (см. снимок со спутника в части2), что бывало редко, растянулось почти на 20 км. Суворову число убитых врагов без разницы было, а Каменскому на это и вовсе начхать –его трофеи интересовали ( это потом, опасаясь Румянцева, он басни сочинял об этом побоище). Местным жителям тоже не до подсчетов было –сгребали в ямы кучами, дабы заразы избежать, но процесс затянулся, да так, что и поныне живущие там болгары помнят о страшном разгроме огромной армии лагерь которой был поблизости. Фактом остается: потеря турками 107 знамен и 29 пушек не считая лагеря с огромными запасами продовольствия, боеприпасов и т.п. К чести турок, надо заметить, что храбрости и мужества им было не занимать, однако тут тот случай, когда их командование проявив невежество упускало время раз за разом с завидным постоянством. А «неприятелю времени давать не должно» внушал наш генерал своим солдатам. И те это хорошо усвоили, в отличии от турок.
«..против наступающей ночи, и прибыл к нам г.бригадир Зборовский с его кареем комплектного Черниговского полку.» Да. Из корпуса генерала Каменского. На следующий день подтянулись еще полки во главе с его высокопревосходительством. Он сразу затеял военный совет, на коем Суворов молчал. Старшинства у него не было. Каменский предложил не торопиться, то есть стоять на месте! Поскольку турок отогнали , а провиянту мало (турецкий не считается, вдруг он отравленный). О преследовании и окончательном добивании турок сей полководец и слушать не желал. Генералы Левиз, Райзер, принц Голстинский и принц Валдекский решение своего начальника поддержали(деваться некуда). Среди суворовских командиров принцев не было, так, майоры и пр.. Тошно было Александру Васильевичу смотреть на такую убогость в военном деле, и он , сказавшись больным сдал команду и уехал. Узнав о решении военного совета, взбешенный Румянцев Каменского обругал потом последними словами, да только время было упущено (даже в своём письме Каменскому он вдалбливал «не дни да часы, а и моменты в таком положении дороги»).
Однако это тяжелое поражение подорвало силы турок (погибла самая многочисленная и боеспособная армия), да так, что им пришлось заключать мирный договор на невыгодных условиях. Тут уж деваться султану Абдул-Хамиду1 было некуда. Последнюю надежду, Армию Великого визиря, развеяло, как дым – она исчезла. С тех пор турецкие полевые командиры поближе познакомились с Топал-пашой (хромой генерал, так они прозвали Суворова) и запомнили его, как самого опасного русского генерала.
К такому печальному для правоверных исходу в этом сражении привел ряд решений русского генерала: 1. Оперативный приказ подчиненным войскам на соответствующее построение каре на выходе из леса. И максимальная задержка наступающих турок на дороге в лесу с целью дать больше времени своим командирам построить войска. Вплоть до личного участия в рукопашном бою.
2. После отражения атаки турок приказ своей (4 тысячной , под командой ген.Левиза)кавалерии на преследование с целью не дать оторваться отступающим туркам, что лишало их возможности перегруппировки для отражения русских войск. Только Прорыв через опасное и длинное дефиле (узкий проход) леса на плечах бегущего врага во главе угла.
3. Личный пример участия в преследовании врага с максимальной скоростью, который воодушевлял его солдат и дал возможность пройти длинное лесное дефиле с минимальным риском.
4. Приказ на прекращение преследования и быстрое построение войск при выходе из леса( ввиду огромной неприятельской армии) и организация прикрытия огнем артиллерии каждого из 4 каре. Интервалы в точном соответствии с оружием. Именно это наносило максимальный урон неприятелю.
5. После отражения первой атаки конницы турок приказ на движение вперед , которое достигало чуть более версты в час. Пушки при каре приходилось перекатывать на руках, а спаги атаковали волна за волной. Своевременное усиление резервами угрожающих мест прорыва не позволявшим неприятелю расстроить каре или обойти фланги.
6. Приказ на артподготовку подошедших тяжелых орудий Базина по огромным скопищам басурман в их лагере у деревни Козлуджи(ныне Суворово, Болгария).
7. Приказ на преследование разбитого врага казаками для закрепления успеха, ибо «недорубленный лес опять вырастает».
Таким образом Суворову удалось разбить 6 кратно превосходящие силы противника участвовавшие в этой многочасовой битве.
. Но чем отметилось участие генералов противной стороны Янычар-Аги и Абдул-Резака?
1.Абдул-Резак не поддержал успешные действия своих войск в начале сражения. Не будучи военным, бывший дипломат не понимал значения времени на войне и по своему невежеству позволил Суворову захватить инициативу. Глупый расчет, что голиаф турецкий раздавит русского давида не оправдался.
2. упустил возможность перекрыть лесную дорогу и тем обезопасить свои войска. Одна пушка могла своими картечными выстрелами остановить в узком дефиле наступление русских. Любая простейшая засека из поваленных деревьев стала бы препятствием. Однако ничего сделано не было.
3. Дав войскам Суворова построиться на выходе из леса Абдул-Резак, стоявший в версте от выхода, опять тянул время, чем и лишил эффекта запоздалые атаки своей кавалерии и пехоты, которая атакуя в лоб и интервалы между каре была в конечном итоге истомлена и обескровлена до полной потери боеспособности.
4. Промешкав с приказом на организованный отход, лишил свою армию реального шанса на спасение. Организованный отход не дал бы русским разбить армию (у Суворова было мало войск и они были крайне утомлены) Вследствии этого великий визирь остался с 1000 человек телохранителей и только преступная бездеятельность Каменского помогла самому визирю спастись.
Государыня была довольна. А султан Абдул-Хамид1 был в ужасе: огромная и лучшая армия исчезла, казна пуста и с мобилизацией кердык – нет времени. Пришлось просить мира. Кучук-Кайнаджирский мир был заключен на выгодных для России условиях 10 июля 1774г.. Радость Екатерины понять можно, только я не нашел, чем она, Государыня отметила эту победу самому генералу? Впрочем это вопросы скорее не к ней, а к начальнику Суворова –полководцу Румянцеву( недоволен был подчиненным и тот остался без награды). Потом Государыня спохватилась. Да. Только шпагу, что ему через год всучили, наградой за разгром лучшей турецкой армии считать не можно. Это больше на насмешку похоже….там еще десяток таких шпаг раздали. Наверное тоже за десяток разгромленных армий...
источники: А.В. Суворов Документы, том 1,2.,М.1949
А.В. Суворов Письма, М.1986
Историческое описание одежды и вооружения
российских войск, часть4,СПб .1845
можно прочитать часть 2 поиск по названию: Козлуджи. Катастрофа армии Великого визиря Муссин-заде 9 июня 1774 г. Часть 2.
часть 1 по названию:
Козлуджи. Абдул-Резак против генерала Суворова 9 июня 1774 г. Часть1.
