Можно было бы подумать, что история этого знакового для японской авиации самолета началась с немного отложенной реализации «последнего писка истребительной авиа-моды», начавшегося во второй половине 30-х годов: повального увлечения V-образными двигателями водяного охлаждения. Бал правили американские «Аллисоны-107», французские «Испано-Сюизы-12» да британские «Мерлины». И уж конечно не обошлось без немецких «Даймлер-Бенцов-601»: машина нового поколения, Мессершмитт Bf.109, еще с Испании производила неизгладимое впечатление на неокрепшие умы авиа-стратегов по всему цивилизованному и не очень миру.
На арте машина пилота, формально не имеющего каких-либо бешеных победных счетов, но тем не менее присутствующего во всех монографиях по Ki-61. Итак, «лицо рекламной компании Хиена», командир авиачасти - самого известного эксплуатанта самолета (244-го полка), майор Терухико Кобаяси «геноцидит» SB2C «Хеллдайвер» из эскадрильи VB-83. Дело очевидно происходит в районе Токио 18 или 19 февраля 45-го во время серии первых, после рейда Дулиттла, налетов палубной авиации американцев на Японские острова. В реалиях, заявок на «Хеллдайверы» у Кобаяси в принципе нет, а сами американцы считают эти налеты не так, чтобы слишком удачными из-за невнятного результата и значительных потерь в авиатехнике (по всем причинам – около 90 машин).
Однако мода в нашем случае не причем, ибо у японцев традиционно был свой путь самурая. А потом, в нашем случае «японцы» -понятие растяжимое. Так исторически сложилось, что авиацией в Японской Империи самостийно занималось два ведомства, Армия (что касается ВВС, это IJAAF, в английской интерпретации, в японской – это длинно и нудно) и Флот (IJNAF). Высокие отношения между ведомствами были примерно уровня «кошка-шизофреничка с собакой-неврастеничкой», что самым пагубным образом отражалось на боеспособности Воздушных Сил в целом. В нашей истории речь пойдет о самолете ВВС Армии (теперь длинно и нудно: Dai-Nippon Teikoku Rikugun Kokutai), а не менее занимательные Флотские художества рассматриваться не будут.
Ан нет. Немножко будут. Вот эту «стройняшку» (Heinkel He-100D-0) в количестве трех экземпляров в 1940 году закупил именно Флот. Вместе с лицензией на серийное производство и самолета, и двигателя (Daimler-Benz DB 601A). Нашего героя (Ki-61) неокрепшие умы даже объявляли «увеличенной копией» Хейнкеля, что не имело ничего общего с реалиями, хотя не без нюансов… У «Морячков» же выгорело только клонирование DB 601A: модификации двигателя Aichi AE1 «Atsuta» производились серийно и устанавливались на ранние версии пикировщика Yokosuka D4Y («Judy») и чудо-гидросамолет Aichi M6A1.
Итак, после путанного и сбивчивого начала, переходим к истории «Ласточки», Kawasaki Ki-61 «Hien» («Летящая ласточка») тип 3, в кодировке союзников «Tony». Создание истребителя с лицензионным рядным двигателем (своих не было и не предвиделось) не являлось заданием «партии и правительства», это была частная инициатива фирмы «Kawasaki», чей авиа-бизнес вырос на немецкой конструкторской школе и немецком же двигателестроении. Достаточно вспомнить, что собой представлял наибольший из ранних успехов фирмы, серийный Kawasaki Ki-10.
Kawasaki Ki-28 – «пробный шар» середины 30-х на поприще скоростных истребителей от главного конструктора фирмы Такео Дои. У машины, оснащенной местной версией немецкого двигателя BMW VI, упор делался на скорость (разгонялась почти до 490 км/ч), а не на маневренность, что для японской авиации того периода было нонсенсом. Отсюда ожидаемый проигрыш конкурса на новый истребитель сверхманевренному Nakajima Ki-27. Самолету, который никогда серийно не производился, янки умудрились в Войну дать кодовое имя «Bob».
По «двигательной части» переговоры о передаче Даймлер-Бенцов велись Кавасаки с немцами с 1937 года, а тут еще и Армии захотелось «истребитель-агрессор»: не к ночи вспоминали кровавый опыт Халхин-Гола с не такими маневренными как Ki-27, но относительно скоростными «Ишачками» и их тактикой «Соколиный удар» (читай, Бум-Зум). В общем, звезды сошлись, «хотелки» заказчика с исполнителем совпали и Кавасаки был заказан «бей-беги-истребитель», где маневренность приносилась в жертву скорости, скороподъемности и мощному вооружению. В начале 1940 года был размещен заказ на новую машину, будущий Ki-60, в апреле 40-го таки был заключен договор на лицензионное производство Daimler-Benz DB 601A, ставший в Японии Kawasaki Ha-40, причем при проектировании самолета использовались наработки по упоминавшемуся Ki-28. Считается, что конструкторы Кавасаки имели доступ к документации по Хейнкелю He-100 и у внешнего сходства носовой части с «немцем», включая капотировку двигателя, ножки растут именно оттуда.
На фотографии все три построенных Ki-60, коллективных победителя в номинации «неудачник 1941 года». Первый прототип, еще с «родным» DB 601A, взлетел весной 41-го и принес сплошное разочарование заказчику: до контрактной скорости (600 км/ч) было далеко как до победы Коммунизма, а сама машина отличалась скверной продольной и поперечной устойчивостью. Облегчением всего и вся скорость подняли до 570 км/ч, неустойчивость в полете никуда не делась и в том же 41-ом году проект благополучно похоронили, выбрав куда меньшее зло, истребитель аналогичного назначения от Nakajima, Ki-44 «Shoki».
К счастью для Кавасаки, самим заказчиком изначально был предусмотрен «резервный план Б»: параллельно с Ki-60 возжелали проработку варианта «универсального» истребителя, без экстремумов по скорости или маневренности. Проведения конкурса на новый самолет не было, такую практику завели еще с периода создания Ki-43. Доведение до «железа» прототипов разных фирм-соискателей с последующим выбором счастливчика-победителя резонно рассматривалось как непозволительная роскошь в условиях ограниченных конструкторских и производственных ресурсов. Однако на случай провала проекта Кавасаки заказчик формально подстраховался, причем по всем фронтам: Накадзиме было велено проработать «резервный» проект Ki-62 с рядным Ha-40. А если бы и локализация Даймлер-Бенца полетела в тартарары, ситуацию должен был выправить проект Ki-63 со «звездой», вроде как с компактным, но маломощным Mitsubishi Ha-31 «Zuisei».
Гуляющая по «интернетам» картинка Nakajima Ki-62, видимо около нулевой достоверности (по Ki-63 даже и такого нет). Явно угадываются знакомые черты Ki-84 «Hayate», который действительно «вырос» из проектов Ki-62/63.
Однако сомнения и опасения оказались беспочвенными: у Кавасаки все получилось и Накадзимовские «бумажные» проекты остались только в памяти любителей альтернативной авиа-истории. К тому же, к ноябрю 41-го и двигатель Ha-40 мощностью 1175 л.с. домучили до серийного производства, правда с нюансами. По непонятной причине, лицензию на производство системы непосредственного впрыска топлива у фирмы Bosh не купили, а использовали аналогичный девайс от Mitsubishi. К тому же, «армейский» двигатель от Кавасаки, Ha-40, не был совместим с аналогичным «флотским» переосмыслением DB 601A от Аити от слова «вообще». Унификация? Нет, не слышали.
Тут надо отдать должное конструкторам «Ласточки», Такео Дои и Син Овада. Работа над ошибками Ki-60 была проделана быстро, без шума и пыли: первый экземпляр нового истребителя, получившего обозначение Ki-61, взлетел уже в декабре 41-го. За ним последовали еще одиннадцать прототипов, а первую серийную машину с с/н 6113 выкатили из цеха в августе 1942 года. На фото первый и второй прототипы.
Как бы там ни было, летные данные первой серийной модификации Ki-61-I Ko внушали оптимизм. Трехтонная машина разгонялась до 590 км/ч, а на высоту 5 км забиралась менее чем за 6 мин. Прочная конструкция, включающая трехлонжеронное крыло, допускала высокую скорость пикирования (цифры в разных источниках разнятся, встречается и не менее чем 700 км/ч). Дальность полета с ПТБ, установка которых изначально предусматривалась конструкцией, достигала 2000 км. По маневренности машина естественно уступала новейшему на тот момент Ki-43, которому никогда не рассматривалась официальной заменой, но и «кирпичом» не была. Сравнительные испытания вроде как показали полное преимущество как над своими Ki-43 с Ki-44, так и над трофейными P-40E с ЛаГГ-3. Не менее важным было изначальное наличие бронеспинки пилота и протектированных топливных баков. На «Хаябусе» пассивная защита появилась только летом 43-го года на модификации Ki-43-II, однако субтильная, в сравнении с «Ласточкой», конструкция не позволяла выдерживать такие же боевые повреждения.
На фото Ki-61-I Ко начала жизненного пути (43-го года) летной школы Акено (Akeno Kyodo Hiko Shidan) с одноименной Авиабазы. В самом начале того самого пути истребитель мог отличиться не покидая территории Японии: 18 апреля 1942 года один из пяти готовых на тот момент прототипов был поднят WO (прапорщиком по-нашему) Умекавой с авиабазы Фусса на перехват «Митчеллов», участвовавших в приснопамятном рейде Дулиттла. Пилот последовательно атаковал два разных B-25B, причем у одного (40-2282) вышло из строя основное средство самозащиты – верхняя стрелковая башня. Тем не менее, обоим бомбардировщикам удалось уйти, а американцы по возвращении отчитались об увиденном «чуде-чудесном» с рядным двигателем.
Как и у любого нового образца техники, не обошлось без «детских болячек», да таких, что полноценную эксплуатацию в строевых частях отложили практически на год. На втором почетном месте шла гидравлика, а впереди планеты всей по отказам был конечно двигатель. Изначально, немецкая конструкция предназначалась для совсем других условий производства (Майбах на АвтоВАЗе сделать конечно можно, но сложно) и в «японский Даймлер-Бенц» высокий процент отказов был заложен можно сказать изначально. Плюс свечи требовали частой замены, плюс течи системы охлаждения и топливных магистралей (грешили на избыточное давление топлива, подаваемое инжектором «отечественного производителя»). Проблемы частично купировались квалифицированным обслуживанием, однако техсостава, как и запчастей, на такую сложную по японским меркам технику хронически не хватало. В общем, получился «парадный истребитель», а не «самолет-солдат». Сложность техобслуживания истребителя (ну кто так строит?), захваченного в 1944 на Новой Гвинее, отметили и американцы, испытавшие «Ласто-чику».
Ki-61-I Ko 68-го полка (68th Sentai), снятый на авиабазе Кагамигахара в сентябре 43-го перед отправкой на Новую Гвинею. Улыбчивый гражданин у хвоста: сержант Сусуму Кадзинами. Если обладать даром предвиденья, то есть чему улыбаться. Пилот пережил войну с официальными восемью победами. Еще шестнадцать побед «навспоминал» сам, после войны. «Ласточка» пилота еще не несет маркировки авиачасти, но посредством краскопульта и матери Ф.Д.Рузвельта уже украшена аэродромными умельцами камуфляжем со знаменитыми «змейками»: с конвейера Ki-61 сходили неокрашенными.
Ну и конечно начудили с вооружением. Первая модификация, Ki-61-I Ko , выпущенная солидной серией в 500 машин, была вооружена двумя синхронными крупнокалиберными пулеметами Ho-103 плюс парой пулеметов «Тип 89» калибром 7.7 мм, установленных в крыльях. Для 1940 года, когда все затевалось, может это и выглядело солидно, но для 42-43-их годов… помилуйте. Помутнение отступило, а просветление пришло только в октябре 43-го, через полтора года после начала серийного производства, когда в серию пошла модификация Ki-61-I Otsu: крыльевые «пукалки» винтовочного калибра были заменены на Ho-103 калибром 12.7 мм. До июля 1944 года успели выпустить почти 600 подобных машин.
Однако проблемы проблемами, а когда-то надо было и начать воевать. Первые два «манчжурских» полка, 68-ой и 78-ой (68th, 78th Sentai), в начале 43-го были перевооружены с Ki-27 на Ki-61 и летом того же года вошли в состав 4-ой Воздушной Армии (4th Kokugun), которой поручили безнадежное дело по защите от ворогов Новой Гвинеи.
Ki-61-I Ko опять 68-го полка, найденный янки в декабре 1943 года на аэродроме Тулуву (Tuluvu), что на Новой Британии. Среди прочих пилотов, на самолете летал и комэск 2-ой эскадрильи, капитан Шого Такеучи, закончивший свой боевой (и не только) путь 21 декабря 43-го на другом «Хиене», будучи сбитым P-47 8-ой истребительной группы. Пилоту приписывают 46 побед (включая вероятно сбитые и поврежденные машины), из них 16 – на Новой Гвинее. Из местных реальных успехов пилота известна только пара сбитых на «Ласточке» «австралийцев» (« Boston» Mk.III, «Seagull» Mk.V), P-40N и «комплимент от шеф-повара», B-24D. Данная конкретная машина была американцами восстановлена и облетана.
Идея отправить в субтропики «сырые» машины с заведомо проблемными двигателями подкупала смелостью и новизной, но выбора толком уже не было: итак для Ново-Гвинейской компании собирали самолеты и экипажи по всей Империи. Мало того, до точки приложения усилий надо было как-то еще долететь (самолеты перегонялись «своим ходом», от острова к острову). Первый перелет 27 апреля 1943 года с Трука в Рабаул вообще закончился эпично: из 27 машин было потеряно десять. Погибло девять пилотов. Последующие перелеты без потерь, пусть и не таких обвальных, тоже не обходились.
Первое боестолкновение с противником произошло 18 июля 1943 года: один «Лайтнинг» был заявлен сбитым (на самом деле, нет), а янки тут же обозвали новую машину «Мессершмитом-109». Дальнейший ход провальной новогвинейской «опупеи», затянувшейся до мая 1944 года, когда были потеряны последние «Ласточки», продемонстрировал как сильные, так и слабые стороны истребителя.
«Хиен» 78-го полка, любезно сфотографированный американским коллегой 2-го января 44-го года над заливом Астролябия, что на Новой Гвинее. Правда на фото-пулемет. Оба полка (68-ой и 78-ой) формально были расформированы в июле 1944 года. Поскольку эвакуировать часть персонала, в том числе летного, не удалось, последний перешел в обычную пехоту, где и сгинул. В реалиях, «расформирование» произошло несколько раньше, в марте 44-го, когда оставшиеся «Хиены» были сведены в «1-ю Ударную Группу» (1st Kogekitai).
В плюсах ожидаемо оказалась живучесть машины, особенно на фоне «Хаябусы», не говоря уже о «Зеро»: описаны случаи возвращения истребителей домой после получения нескольких десятков попаданий 12.7 мм «огурцов». Опять же, в отличие от Ki-43, «Ласточки», имея приличную скорость «ныряния», могли уйти от противника пикированием и запросто использовали тактику «Бей-Беги», именовавшуюся у японцев «Ganryu-jima».
А недостатков было всего ничего (если не вспоминать про двигатель и проч.): выходящий из строя винт, вернее механизм изменения шага и нарушение центровки при заправленном фюзеляжном топливном баке, который не то, что не заправляли, а снимали. В минус так же ставили отвратительный обзор пилота в задней полусфере, ну и никуда не делся фактор слабого вооружения.
С вооружением помогли немецкие недопартнеры. В сентябре 43-го года на итальянской подводной лодке «Aquila VI» было доставлено восемьсот 20-мм авиапушек «Mauser» MG 151, которые стали устанавливать в крыльях «Ласточек» вместо пулеметов. Так получилась модификация Ki-61-I Hei, выпущенная в количестве 388 тушек. С конца 43-го такие машины стали потихоньку-помаленьку поступать на ТВД. Янки появление «вундервафли» банально не заметили, фотографий этой модификации с Новой Гвинеи нет, поэтому здесь фото машины образца 1945 года из приснопамятного 244-го полка (палки, торчащие из крыльев – те самые «Маузеры»). Пилот – капитан Шоно (Fumisuke Shono). Сами по себе «Маузеры» только хвалили, за надежность, сравнительно большое могущество патрона, удобный электроспуск и механизм перезарядки.
Поскольку с японской стороны большая часть документов 68-го и 78-го Сентаев осталась там же, где и личный состав с мат-частью (в Новогвинейских джунглях), то о сколько-нибудь серьезном «разборе полетов» речи не идет, только обрывки, да воспоминания выживших участников, а это так себе источник. С американской же стороны оценки разделились. Есть мнение (как правило, это пилоты-«водилы сундуков», P-38 c P-47), что Ki-61 был удобным противником (читай, мишенью): «Хиен», не обладавший маневренностью Ki-43, не мог так же лихо уходить из под атак. Ладно «Лайтнинги» с «Тандерболтами», в известных и описанных боях наш герой, судя по результатам, не так, чтобы превосходил старый-добрый P-40N. А c другой стороны, Ki-61 иногда называют лучшим истребителем на ТВД.
Ki-61-I Otsu 78-го полка прилегший отдохнуть в районе последнего японского оплота на Новой Гвинее, аэродромного узла Холландия, где весной 44-го американцы нашли больше трехсот уничтоженных и брошенных японских ЛА. Перманентные проблемы со снабжением, в первую очередь с запчастями, приковавшие японскую авиацию к земле и сделавшую ее на острове постоянной мишенью американских воздушных атак, в первую очередь ударили по «сырым» и постоянно ломающимся «Ласточкам». Соответственно у обоих полков, использовавших Ki-61, практически никогда не было в наличии больше чем по эскадрилье боеготовых «Хиенов».
По факту, до весны 44-го большая часть «Ласточек», произведенных промышленностью, успешно утилизировалась в «Южных морях» и о каком-то массовом перевооружении авиачастей на других ТВД речи не шло. Новые машины стали поступать только в т.н. «учебные подразделения», а по сути, центры подготовки не столько летного, сколько технического состава (уже знали, что тех-обслуживание этого «чуда» - это целая история). Плюс полки ПВО в Метрополии, где с запчастями было по определению лучше.
Ki-61-I неизвестной суб-модификации (на боковичке изображен Tei) из 11-ой учебной эскадрильи (11th Rensei Hikotai) взлетает с авиабазы Татсубара. Япония, 1945 год. Подобные подразделения, где так или иначе присутствовали «Ласточки», были на Формозе, в Ост-Индии (18th Rensei Hikotai) и даже в Манчжурии (5th Rensei Hikotai) не говоря уже о Метрополии. При случае (а в 44-45 годах «случаев» было ой как много) машины использовались для перехватов и как «одноразовые бомбардировщики» (судя по тому, как на фото тепло провожают взлетающий борт, как раз именно этот случай). Соответственно, Ki-61 встречался янки в самых неожиданных местах.
Ситуацию несколько поправило разворачивание массового производства модификации Ki-61-I Tei, выпущенной до февраля 45-го солидной серией без малого в 1400 штук. К 1944 году японские оружейники таки довели до приемлемого состояния отечественную 20-мм пушку Ho-5, которая и поселилась на старой-новой «Ласточке», заменив фюзеляжные 12.7 мм пулеметы Ho-103 с синхронизатором, для чего на 200 мм пришлось удлинять фюзеляж. На новой мат-части сформировали два новых полка, 17-ый и 19-ый (17th и 19th Sentai), имевших половинный состав и быстро сгоревших синим пламенем на Филиппинах образца 45-го года. Как и отдельные эскадрильи 18-го и 55-го полков ПВО, переброшенных туда же (на заклание). С времен боев на Новой Гвинее все изменилось только в худшую сторону, опытные пилоты были давно выбиты, проблемы с надежностью «Ласточек» по сути никуда не делись, а численный перевес американских партнеров достиг просто неприличных величин.
Ki-61-I Tei 19-го полка на авиабазе Кларк-Филд, Филиппины, начало 1945 года. Машины, после захвата аэродрома, стали бесплатным бонусом для американцев, причем янки упорно считали, что часть истребителей была вполне ремонтопригодна, были бы у японских коллег запчасти… Как видно по фото – нет двух машин с одинаковым камуфляжем: издержки колхозно-аэродромной покраски. Что касается пушек Ho-5, то не обладавшее особой надежностью и могуществом боеприпаса устройство, бывшее по сути «масштабированием» крупнокалиберного пулемета Ho-103, то есть «Браунинга» М1921, в варианте с синхронизатором (наш случай) еще и серьезно теряло в скорострельности (550 выстрелов в минуту против штатных 750).
Отдельной и вероятно самой значимой страницей в истории самолета идет развернувшаяся над Японией войнушка с американскими стратегическими бомбардировщиками Boeing B-29 «Superfortress», формально начавшаяся в Японии 15 июня 1944 года с налета на сталелитейные заводы в Явате и закончившаяся налетом на городок Исэсаки 14 августа 45-го. Становление ПВО Японских островов, как единой системы, началось после упоминавшегося налета «Митчеллов» Дулиттла, когда многочисленные, разбросанные там сям истребители разных подразделений и ведомств не смогли сбить ни одного B-25. Несколько позднее, в 1943 году, живительным пинком катализатором процесса выступило получение от разведки информации о грядущей напасти (B-29), оказавшейся достаточно точной и включавшей в том числе информацию о рабочей высоте бомбардировщиков. То есть, авиаполки ПВО целенаправленно готовились к встрече с вполне определенным противником.
Ki-61-I Tei 55-го полка, авиабаза Комаки. Костяк полка на Филиппины умирать не поехал и принял посильное участие в защите Метрополии. Машина сверху несет одноцветный камуфляж, установленный в приказном порядке в июне 44-го: «художественная самодеятельность» закончилась. Не прошло и трех лет с начала войны, как Армия занялась стандартизацией, а в феврале 45-го произошло вообще немыслимое: была принята общая с Флотом цветовая палитра для ЛА.
С 1943 года в авиачасти ПВО стали поступать Ki-61, а к первому налету июня 44-го техника была освоена и супостата ждала достаточно отлаженная схема, включавшая три района ПВО и отдельную «область Канто», куда в частности входили Токио с Киото. Все это великолепие опиралось на развитую систему раннего предупреждения, состоявшую из стационарных РЛС, островных и корабельных постов наблюдения, средств радиоразведки и «самолетов ДРЛО», правда без бортовых радиолокаторов (разведчиков Ki-46). Какой-либо серьезной координации с флотскими коллегами, занимавшимися тем же самым, не было. Массовую переброску истребителей из одного района ПВО в другой, дабы концентрировать силы под выявленный налет янки, тоже не практиковали.
На Ki-61Tei 2-го лейтенанта Такео Адачи (2nd Lt. Takeo Adachi ) из 55-го полка наносят четвертую и последнюю отметку о победе над B-29, одержанную 3 января 1945 года, ибо 19 января опытный пилот (бывший инструктор) погиб в бою с «Бегемотами». На указанные в «бортовой живописи» даты янки действительно теряли «Сверхкрепости», проблема только в количестве претендентов на победы …
«Ласточки» находились на вооружении пяти полков ПВО (18-го, 55-го, 56-го, 59-го и 244-го) и, по опыту боев выгодно отличались от второго одномоторного истребителя ПВО Армии, Nakajima Ki-44 «Shoki» ибо куда лучше «держали» рабочую высоту «Сверхкрепостей», 10000 метров, на которую забирались за полчаса. Причем для облегчения самолетов зачастую снимали бронеспинку и крыльевые пулеметы. Однако если атака (нередко лобовая) по тем или иным причинам срывалась и самолет терял высоту, второго шанса уже не было: банально не успевали забраться обратно к своим «друзьям», B-29.
Несколько особняком от других подразделений стоял 244-ый полк, пересевший на «Ласточки» еще в 1943 году. Подготовленный летный и технический состав, который не успели «растащить», большая боевая нагрузка (в «зоне Канто» никогда не было скучно), повышенное внимание местной прессы – вот залог успеха и популярности, в том числе и среди моделистов. На фото Ki-61-I Otsu упоминавшегося капитана Фумисуке Шоно, командира 4-ой (учебной) эскадрильи полка, закончившего войну с шестью официальными победами. Камуфляж появился на машинах в декабре 44-го, когда за 24 часа стахановцы из техперсонала нанесли «змейки-яблоки» сразу на тридцать самолетов.
Со временем менялась и тактика. Подозревая, что «неслыханные успехи» на ниве борьбы с B-29, заявляемые пилотами, можно сделать еще и «невиданными», командир 10-ой авиадивизии (10th Hikoshidan), куда входил и 244-ый Сентай, генерал-майор Кихакира Йошида сделал выгодное предложение, от которого было невозможно отказаться. В каждом истребительном авиа-полку создавались группы (сначала с численностью звена, потом больше), целенаправленно занимающиеся тараном B-29, т.н. «Shinten Seikutai» (в вольном переводе, «подразделение завоевания превосходства и вообще, потрясающие пацаны»). Такой полезный лайфках был поддержан другими армейскими авиасоединениями.
Ранний Ki-61-I со снятым вооружением из «Таранной группы» 244-го полка. Отличительный признак «почти идущих на смерть» - красные цвета в оформлении машин (в нашем случае - хвост). Пилот – сержант Масао Итагаки, мало того, что проведший два результативных тарана, но и переживший войну. Дьявол как обычно скрывался в деталях и насмехался: ни один из известных потерянных B-29 никто не привязывает именно к Итагаки. Шутки шутками, но по американским данным, из 111 потерянных с участием истребителей «Сверхкрепостей», тридцать три страждущие относят к жертвам таранов, из них почти половина (15) не без участия Ki-61.
Как бы не были сложны высотные перехваты, с 8 марта 1945 ситуация только ухудшилась: янки перешли на маловысотные ночные атаки городов, для начала спалив дотла Токио. Тем не менее, бодрых заявлений, что и ночью одномоторный истребитель - это круто, в воспоминаниях выживших участников событий более чем достаточно. Однако с 7 апреля 45-го, когда янки стали сопровождать «Сверхкрепости» «Мустангами» с Иводзимы, оптимизма поубавилось и у «бодрячков-вспоминальщиков».
Красоты в ленту. Нарядный Ki-61 Tei снова 244-го полка. Послевоенный снимок. Борт приписывают замкомполка, капитану Тюити Итикаве (Chuichi Ichikawa), закончившему войну с десятью официальными победами (девять B-29 и один «Хеллкет»). Почему на борту самолета 12 силуэтов B-29 и ни одного F6F, решительно непонятно. Пилот пережил войну, стал пилотом ГА и разбился в 1954 году.
Вопрос реальности заявленных «Ласточководами» успехов поднимать конечно интересно, но сложно, учитывая, что только один 244-ый полк заявил сбитых «Сверхкрепостей» практически столько же, сколько янки на круг относят на счет японской истребительной авиации. Да и что такое именно «потери от действий истребителей», зная запатентованный американский принцип «мутностей» с потерями по тем же «неизвестным причинам»?
Полки ПВО – это не только B-29. На фото Ki-61-I Tei 23-ей отдельной эскадрильи (23rd Dokuritsu Hiko Chutai), брошенный в непотребном виде на Окинаве. Эскадрилья «отпочковалась» из состава 244-го «гвардейского» и вошла в состав «окинавского» 105-го полка, практиковавшего вылеты в один конец.
Хотя чистые полки ПВО по возможности старались не применять против тактической авиации янки, выбора уже не было. Особенно после начала в конце марта 45-го битвы за Окинаву, или операции «Ten-Go» (в переводе, что-то там небесное). В мае 45-го часть истребителей из разных авиачастей были переброшены на Кюсю для защиты аэродромов, с которых совершали вылеты «Камикадзе» и сопровождения последних.
Теперь ММА в Ленту. «Ласточка vs бульдозер-недомерок». Страдает ПВОшный «Тони» 55-го полка, побывавший до этого, судя по незакрашенной эмблеме, в 56-м полку и волей злою занесенный на авиабазу Кадена, что на Окинаве.
Ну и конечно, в тех условиях зловещий феномен «Камикадзе» не мог не коснуться «Ласточек». Правда правильнее будет Tokubetsu kogeki (атаки специального назначения) или Tokko tai. Волевое решение на массовое участие в подобном роде боевых действий было принято командованием Армейской авиации в ноябре 44-го по анализу успешного опыта (да, считали именно так), полученного на Филиппинах.
Идущий на вероятно последний взлет Ki-61-I из 110-го «Ударного отряда» (110th Shinbu-tai). Под правым крылом подвешен ПТБ, под левым, пятисот-фунтовая бомба (220 кг). Янки же упоминают использование с «Тони» каких-то смешных бомб калибром 220 фунтов (100 кг). На сколько известно, на основе строевых полков, учебных подразделений и летных школ было сформировано шесть номерных «Ударных отрядов» типоразмера эскадрильи (54th , 55th, 56th, 110th, 149th, 159th Shinbu-tai).
Кроме того, напрямую использовались машины строевых подразделений, 17-го, 19-го и 105-го полков, реальный масштаб участия-вовлечения которых посчитать сложновато, причем среди упоминаемых, «идущих на смерть» персоналий нет ни одного пилота с именем или с какими-либо серьезными боевыми заслугами, только «молодняк-мясо» . Причем применение Ki-61 в таком своеобразном качестве началось только с Окинавской компании: на «последнее задание» вылетали и с Формозы-Тайваня, и с Кюсю.
За счет высокой скорости, маневренности и вероятно Госпожи Удачи, «Ласточка» считалась опасным «самоубивцем». На фото ранний Ki-61-I из 149-го «Ударного отряда», найденный после войны в Японии на авиабазе Ашийя.
Хотя формально Ki-61 никого не потопили, после «встречи» с ними были списаны два десантных корабля (LST-884 и LSM-135) и охотник за подводными лодками PC-1603. Повреждения различной степени тяжести получили тяжелый крейсер (CA-28 «Louisville»), авиатендер (AV-16 «St. George»), пять транспортов различного типоразмера, три десантных корабля и три минных заградителя (minelayer).
Послевоенное фото Ki-61 с интересной живописью на борту, не оставляющей никаких сомнений в будущем предназначении самолета. Формально самолет приписывают к 244-му полку на «мощностях» которого был создан 159-ый «ударный отряд».
Концовка истории «Ласточки» не отличалась оптимизмом. Второе поколение самолета, Ki-61-II KAI, попавшее в серию в августе 1944 года, было построено вокруг «перспективного» развития двигателя Ha-40. Новинка, Ha-140, являлась банальным мега-форсированием предшественника, выдавала на гора под 1500 «лошадей» и отличалась омерзительной надежностью. Да и сам по себе новый истребитель не блистал, разгоняясь всего-то до 610 км/ч, правда улучшились высотные характеристики.
Данную фотографию хитрецы иногда выдают за Ki-61-II 56-го полка (на боковичке точно эта модификация) – единственного эксплуатанта машины (Испытательный Центр в Фусса не считается). На самом деле, это обычный Ki-61-I Tei (легко определяется по боковым окошкам под козырьком). Фотографий «боевой двойки» с гаргротом в природе не найдено, по крайней мере пока.
Единственный известный эпизод использования «двоек» относят к 9 июля 1945 года, когда пара Ki-61-II была сбита «Мустангами». Тем не менее, к маю 45-го успели построить примерно триста планеров Ki-61-II, из которых только около сотни было оснащено двигателями, после чего производство двигателей Ha-140 … прекратили. И началась совершенно другая история под названием «Ki-100».
Что имеем в сухом остатке.
Довели к середине 1943 года до кондиции истребитель уровня конца тридцатых (Curtiss P-40)? Молодцы, что сказать (или нет?). «Кондиция» не подразумевала использования в реальных боевых условиях и все это на фоне кратного численного превосходства противника? #$%@&!!!! (*грязные непарламентские эскапады с четырьмя восклицательными знаками).
Единственная известная фотография Ki-61-II KAI строевого подразделения (естественно 56-го Сентая) - лучшего «Хиена», правда на бумаге. Наконец, когда уже все рухнуло, решили проблему с обзором «назад».
Истребителю, с оптимальной высотностью двигателя в 6000-7000 метров сложно бороться с бомбардировщиками на 10000 метрах. Не может быть? Вот неожиданность. Справедливости ради, там весь «бестиарий» был примерно такой. Так стоит ли удивляться, что янки, больше полугода действовавшие без истребительного прикрытия, ни разу не прекращали дневные налеты из-за недопустимых потерь, как это было в Европе?
Мог ли быть проект «Ki-100» запущен раньше, а не когда все «полимеры были пролюблены»? Сердце «Гошикисена», двигатель Mitsubishi Ha-112-II, мощностью 1350 л.с., был доведен до ума и стал доступен хорошо, если в начале 44-го. Чем в тех условиях японцам мог помочь надежный и маневренный истребитель с хорошей скороподъемностью и максимальной скоростью … в 580 км/ч?
Почему нельзя было купить/украсть/выиграть в бутылочку у «партнеров» лицензии на пушки MG 151 (хотели же) и двигатели DB 605?
Занавес (***автор пишет, как умеет).
Всем добра.
Использована информация из открытых источников.
