зеленые, но точно не помню.
— Спасибо, это и так уже немало. Фоторобот сделаете?
— Да, я, в общем-то, неплохо её запомнил, это профессиональное.
— Что ещё было на приёме? Чем занимался Алекс? Подробнее.
— Да ничем, настроение у него было приподнятое, плюс завтрашняя командировка — должны были подписать довольно крупный контракт. Он ко всем цеплялся и веселился. Единственное — после беседы с этой дамой он был ошарашен. Алекс хорошо скрывает свои чувства, но тут было видно, что ему сообщили что-то такое, после чего он... А потом я смотрю: он беседует с Джессикой.
— Насколько импульсивной была их беседа?
— Да. Импульсивной — не то слово. Она даже отвела его в сторону. Они вышли на лестничный пролёт.
— Кто-то посторонний был на вечере?
— Нет, я не заметил. Возьмите у Норы список гостей. Я думаю, вам станет всё ясно.
— Нора была на вечере?
— Нет, Нора собиралась куда-то уезжать — к родителям, что ли...
— Что у вас случилось с Патриком?
— На вечере? Мы повздорили как обычно, вы знаете... Не выносим мы друг друга на дух, ну куда ж деваться, — он вспылил.
— Где находился магнитофон?
— Вроде стоял на столе. А так у меня голова была своим занята.
— Спасибо. Позовите Патрика.
Гарольд ушёл. Том подумал: вот чем приятно общаться с такими людьми, так это тем, что всё чётко и конкретно. Тут же в дверях появился Патрик.
— Инспектор, может, я немного рановато? — спросил он.
— Да нет, я... — Том улыбнулся. — Присаживайтесь.
Патрик сел. Инспектор заметил, что так сидят в кресле люди, у которых подавленное настроение, большой груз нерешённых проблем и неприятности.
— Патрик, распрямите плечи. Грудь подайте чуть вперёд, это помогает, — сказал Том.
— Да? В смысле? — заинтересовался Патрик.
— Вы знаете, есть связь между физиологической манерой поведения и настроением. Фразы «выше нос, грудь вперёд, выше голову» говорят о приподнятом настроении, это происходит в буквальном смысле.
— Любопытно, не обращал внимания.
— Ну, да ладно, давайте ближе к делу. Когда вы появились на приёме? — начал спрашивать Том.
— Сразу за Гарольдом.
— С чего вы вдруг сцепились?
— Мы друг друга на дух не переносим. Ну, это, в общем, личное. Поможет это делу или нет, я не знаю...
— Расскажите.
— Уже не помню, почему мы сцепились, проорали друг на друга. Джессика тихонько включила воспроизведение. В общем, потом было весело, причём так, что...
— Кто-то из посторонних был на вечере?
— Нет, все свои. Алекс, Нора...
— Нора? — Том повёл бровями.
— Да, она говорила с Алексом на лестничной площадке, я это слышал. А потом, говорят, она уехала.
— Вы были дружны с Норой и Алексом?
— У меня сейчас не самый сладкий период в жизни, но Алекс, Нора, больше Джессика, если честно, всегда поддерживали меня. У нас чисто по-человечески сложились хорошие отношения.
— Всё когда-то заканчивается, и ваши неприятности в том числе, — решил пофилософствовать Том.
— Спасибо, инспектор.
— Вы давно знакомы с этой семьёй?
— Нет, пять лет назад. Да, в этом году будет уже пять лет. Я журналист — работаю в редакции «Деловых новостей» — и как-то брал у Алекса интервью. Мы разговорились. Он человек общительный, потом пригласил на ужин. Дальше — больше...
— Что-то подозрительное, необычное помните?
— Вроде нет. Нет, всё как обычно.
— Ну, если вспомните, сообщите.
— Конечно, это большая потеря. Я... конечно.
Патрик стал жестикулировать, закивал головой.
— Ладно, — сказал Том, — вы свободны. Позовите Эльзу.
— Хорошо, инспектор.
С этими словами Патрик вышел. Том раскачивался в кресле с задумчивым видом, вскоре ход его мыслей перебила Эльза.
— Вы звали, мистер Тиманс? — спросила она и заплакала.
Том встал с кресла и подошёл к ней. Обнял старую женщину и стал утешать.
— Вы меня простите, я что-то совсем раскисла.
Она достала из кармана платок.
— Я всю жизнь жила здесь, и в моём доме никогда не было убийства! — она вытерла слёзы с лица. — А тут такое!
— Ну, подождите! Может, это ещё и не убийство!
— Да бросьте.
Она серьёзно взглянула ему в глаза.
— Он был здоров, как бык!
Том усадил Эльзу в кресло и принялся за своё дело.
— Вы давно здесь работаете?
— Давно, лет десять уже. У меня, правда, был перерыв перед замужеством мистера Тиманса, с семейным делом связан, с сыном были проблемы, и мистер Тиманс меня отпустил. Вот. А потом я вернулась опять к нему. Человек он деликатный, обходительный очень, слова грубого не скажет. Нора, правда, — та похолоднее хозяйка, но ничего, я справляюсь, хотя уже в возрасте. Так вот и живём.
Она успокоилась.
— Что за вечеринка у них была?
— Ой, вы знаете, я об этом ничего не знаю, я приготовила и ушла.
— Неужели сами справились с такой готовкой? — улыбнувшись, спросил Том.
Она перевела дыхание.
— Нет, конечно, когда вечеринка, мы нанимаем ещё людей с местного ресторана, но всем командую я, — тут она уже не без удовольствия расплылась в улыбке.
Том немного отошёл от темы:
— А вы, наверное, очень хорошо готовите?
— Ой, — она махнула рукой. — Хозяин был большой любитель поесть! Нора — то не так.
— Понятно, значит, о вечере ничего не расскажете?
Она в ответ кивнула.
— Эльза, а какие отношения были у супругов?
— Большой любви не было, — сразу заявила она.
— Вообще я удивлена его выбором. Я бы на его месте предпочла Джессику. Милая, приятная девочка, добрая, отзывчивая, несмотря на то, что небедная.
— Понятно. Эльза, если что важное вспомните, позвоните. Хорошо?
— Да, конечно. Я ведь к нему относилась как к родному сыну, — она опять заплакала.
— Пойдёмте уже к выходу.
Он подошёл к ней, обнял, и они направились к гостям.
Там Том и Крис попрощались с Норой и гостями и направились к выходу. Когда они спускались к машине, Тома кто-то окликнул:
— Инспектор!
Том сразу догадался, кто это. Он обернулся.
— Вы так и не покусились на мою прогулку?
Джессика стояла на летней площадке с бокалом и улыбалась.
— Джессика, я покусился, но есть дела, а гулять надо медленно.
— Выпейте коктейль. Это вкусно. Пять минут роли не сыграют, а удовольствие потеряете, — игриво настаивала она.
— Спасибо, — Том кивнул.
— Крис, подождите меня в машине, — сказал он и направился к Джессике.
— Вот отсюда хороший вид, мне нравится эта летняя площадка, — сказала Джессика.
— Да, вы знаете, — попробовав коктейль, начал Том. — Это действительно вкусно.
— Эльза — большая умница. А вот за теннисным кортом у нас конюшня. Вы катаетесь на лошадях? — Джессика указала рукой.
— Вы знаете, всегда хотел научиться, но...
— Я тут около 16:00 каждый день, — она сделала ещё один глоток. — Здесь очень красиво, такая природа. Вот туда уезжаешь, — она показала рукой вдаль, — и впечатление, будто на другой планете.
По ней было заметно, что ей очень больно, каждое слово давалось всё труднее. От подступавших слёз глаза стали казаться стеклянными. Том помолчал и сказал:
— Ну, ладно, не будем расстраиваться. Правда?
— Правда, — она посмотрела на него, у неё по лицу потекли слёзы.
Они сделали ещё пару глотков и помолчали.
— Всё проходит...
— Только боль становится тупее, Том. Вы, наверное, с этим не первый раз сталкиваетесь, но... Вот птицы летают, небо синее, трава зелёная. А его нет, и не будет уже никогда. А ведь ничего не поменялось. Вам, наверное, многие в жилетку плачутся?
Том улыбнулся.
— Бывает.
— У вас лицо доверительное. Наверное, чувства уже притупились?
— Не без этого. Ко всему начинаешь привыкать. Но это всегда больно. Нет, бесчувственнее не становишься. Джессика, насчёт лошади я запомнил! Вы простите, но мне, правда, пора.
— Да, без проблем, заходите, всегда рада буду вас видеть.
Том смутился и шутливо заметил:
— Ещё пару слов, и я растаю.
Немного у неё на душе отлегло, она заулыбалась, провожая взглядом инспектора.
— Счастливо, — крикнула она вдогонку, помахав рукой.
— Счастливо.
«Не женщина, а ангел!» — сбегая по ступенькам, думал Том.
Прошло несколько дней. Ситуация по делу так и не прояснилась. Не было ни единой зацепки, ничего, что могло бы хоть как-то намекнуть на «нить убийства». Свидетели давали однотипные показания. У самого Тома сложилось впечатление, будто это убийство не вписывается в реальный ход вещей: нет ни мотива, ни круга подозреваемых, вообще ничего! Да, может, это и вовсе не убийство. Хотя начальство жёстко потребовало возбудить дело. Том, отчаявшись что-то делать, решил поехать развеяться. Свою помощницу он нагрузил рутинной работой, хотя глубоко в душе знал, что это всё ни к чему не приведёт.
«По-моему, проходят последние дни тепла», — глядя сквозь лобовое стекло на улицу, мимо которой ехал, подумал Том. — «Хотя ещё солнце играет, отражается от стекла моего автомобиля, ещё зелёная листва, ещё женщины бегают в мини, затем всё это начнёт опадать... всё, кроме мини... мини опадает от другого».
Инспектор кружил по городу, пересекая один проспект за другим. Он всегда так делал вместо сидения в душном кабинете: выезжал на улицу и ехал, куда глаза глядят. Мельтешили люди, машины, здания, всё это позволяло как-то переключиться. В такие моменты он становился самим собой. Ему никто не мешал, от него никто ничего не хотел, и можно было обо всём забыть. До визита к Тимансам ещё было время.
«А пока можно и прогуляться», — подумал инспектор. Он припарковался, перебежал через дорогу и подошёл к магазинчику купить свежую прессу.
— Инспектор Том Норманн, — его окликнули.
Том обернулся. Перед ним стоял его давний друг ещё по академии, высоченный, здоровенный мужчина в кожаном пальто. В руке он держал «Таймс».
— Брюстер?! Ты?! Ну, ты даёшь — усы отрастил. Ха, и лысина! — Том потряс его по плечу.
— Ладно, я посмотрю, что ещё у тебя будет.
Они обняли друг друга.
— Триста лет тебя не видел! — не успокаивался Том.
— Четыреста!!! Том, четыреста. Том, жалко, не могу с тобой долго поговорить. Пора бежать. Тоже, вот, заскочил за прессой. Ты, говорят, дело Тиманса ведёшь?
— Я, правда, веду.
— Помни одно: его жена — редкая стерва!
— Ну, что тебе на это сказать? — его взгляд изменился. — Ну, наверное, спасибо. Я же это никуда не «пришью».
— Ходят в некоторых кругах нехорошие слухи. Круги маленькие, но доверительные. Продолжение следует
Автор Алексей Мухин. Рассказы любви. Детективы. Мистические истории. США. ФБР. Полиция