Мир, где смартфоны и бытовая техника могут стать оружием массового поражения, перестаёт быть фантастикой. Недавние взрывы в Ливане, за которые никто не берёт ответственности, заставляют задуматься: насколько подготовлено международное сообщество к новым угрозам, когда даже действия «безымянных» могут изменить ход истории?
Президент Израиля Ицхак Герцог категорично заявил, что Тель-Авив не причастен к массовым взрывам беспроводных устройств в Ливане. Это заявление столь же ожидаемо, как и очевидно. Мало кто в мире, особенно в контексте вооружённых конфликтов, добровольно признается в организации действий, напоминающих сцены из антиутопии, — даже если это вопрос государственного террора.
Но международное сообщество, оправляясь от шока, постепенно начинает осознавать масштабы произошедшего и разбираться, что же на самом деле случилось.
Массовое минирование и последующий подрыв электронных устройств – сценарий, напоминающий фантастический боевик, который, несомненно, вызвал бурю эмоций на мировой арене.
Организация Объединённых Наций, со своей характерной бюрократической осторожностью, оценила событие. Верховный комиссар по правам человека г-н Тюрк назвал произошедшее «военным преступлением».
Заметьте, слова «терроризм» и «террор» в его риторике так и не прозвучали. Почему? Может быть, из-за нежелания наступать на чувствительные дипломатические мозоли или опасений задеть интересы могущественных участников конфликта?
Реакция Ливана и его близкого союзника Ирана была предсказуемо яркой. Они, не скрывая эмоций, тут же заявили о террористическом акте.
Вашингтон, как обычно, предпочёл обойтись размытием понятий. Представитель США в ООН г-н Вуд осудил эскалацию конфликта, но сделал это так осторожно, что, кажется, слова вылетали из его уст через тщательно выстроенные фильтры оговорок.
«Первопричина — в действиях ХАМАС», заявил он, хотя ХАМАС, как все прекрасно понимают, к Ливану не имеет отношения.
Тем не менее Вуд не остановился на этом. Он напомнил о «стабильности» вдоль «голубой линии» с 2006 года. Стабильности, которая, если честно, существовала только на бумаге.
Дипломатическое маневрирование США в этой ситуации поистине впечатляет: одно неловкое движение — и можно случайно признать, что союзник, Израиль, возможно, перешёл грань допустимого.
Россия и Китай поступили не менее осторожно, назвав произошедшее «новым видом терроризма», однако, не называя конкретных виновников.
Но посыл комментариев Кремля был особенно понятен: упоминание о «массовом использовании бытовой электроники как оружия» послужило поводом для обсуждения глобальной мировой угрозы.
Израиль? О нём не сказали ни слова, но подтекст вполне ясный. Другими словами: кто конкретно это сделал, не настолько важно, — куда важнее осознание того, как изменился мир и как в нём существовать после того, что произошло.
Возможно, самое любопытное в этой ситуации — это то, как быстро фокус обсуждения смещается с вопроса «кто это сделал?» на вопрос «что это значит для мира?». А именно это и есть самая важная проблема, которую теперь предстоит решать глобальному сообществу.
