Владимир Ф. Андреев – член Союза писателей России, москвич, родился в 1939 году. Более подробных данных об этом авторе я найти, к сожалению, не смогла. Его повесть «Не говорите мне о ней…» произвела на меня неизгладимо удручающее впечатление.
Действие повести происходит в начале 60-х годов прошлого века, в городе Орске, куда герой повести, Андрей, был прислан по распределению после окончания Харьковского инженерно-строительного института. В Орске Андрей встретил Дарью, которая приехала в Орск из Оренбурга после окончания школы работать на стройке. Между молодыми людьми вспыхнула горячая любовь с первого взгляда, однако Андрей сомневался, стоит ли ему жениться на Дарье. Посоветовался в письме с сестрой и матерью. Внятного ответа не получил. Отработал свои два положенных года и решил вернуться домой один, без Дарьи. Подарил ей прощальный перстень с гравировкой. А в день отъезда получил от Дарьи письмо, в котором она сообщала ему, что беременна, но не хочет портить ему жизнь и поэтому уезжает в Челябинск. И тут-то Андрей понял, что Дарья ему очень даже нужна.
Ни одной мотивации поступков героев в повести нет. Почему они сразу сошлись, ещё понять можно: молодые, вырвались из-под присмотра родителей, почувствовали себя взрослыми. Но почему у них не сложилось – неясно. Вроде любили друг друга, а семью создавать не торопились, хотя в то время, да в строительной отрасли сразу получили бы квартиру – и живи себе на здоровье! Но ведь когда потерял Андрей Дарью – сразу же пожалел об этом! Вот и получается: то, что легко далось, не ценится!
Ещё больше претензий к языку повести. Чтобы член Союза писателей изъяснялся таким корявым канцеляритом – даже трудно себе представить! Вот пример:
«Я зашёл в магазин «Одежда» Ни одного заграничного костюма, пальто или шубы. Исключение составляли китайские рубашки с торговой маркой «Дружба». Изделия лёгкой промышленности поставлялись в основном из Магнитогорска, Челябинска и Свердловска. Мне понравились дублёные полушубки и длинные тулупы из овечьей шкуры, а также женские мутоновые и каракулевые шубы, мужские шапки из крашеной ондатры, каракуля, из лисьего меха, хорька и других степных зверьков. Продавщицы были скромны и не слишком разговорчивы. Девушки глядели на меня с немым вопросом, а встретившись с моим взглядом, тут же опускали глаза или, потупившись, отворачивались. Я купил светлую с голубым отливом рубашку. Миловидная девушка с красивыми руками без маникюра бережно завернула покупку и вручила мне, не сдержав всё-таки улыбки. Я принял свёрток с радостью и спросил, давно ли она живёт в Орске.
- Всегда, - ответила юная красавица.
Получив исчерпывающий ответ, который свидетельствовал о естественном владении русской речью, я с поклоном отправился восвояси».
На производственный очерк это ещё может потянуть, но на художественную прозу – вряд ли. А уж последний пассаж о «естественном владении русской речью» я вообще не поняла.
Вот как описывает автор жену друга героя, Ирину:
«Она сияла, серые глаза выражали открытость, нескрываемое желание и ощущение жизни».
А потанцевав с ней, Андрей
«ощутил тёплый живот Ирины».
Хммм...
Свою возлюбленную Андрей ни разу не назвал Дашей, Дашенькой или как-нибудь ещё ласково, только Дарьей:
«Дарья, когда я глажу или перебираю твои волосы, как струны арфы, вдыхаю аромат этой пшеничной соломы, мне чудится, что вот-вот из неё вылетит перепёлка».
Неожиданно, не правда ли?
Читать никому не рекомендую. Не стоит того.
Этот материал ранее был размещён мною здесь.
