Мы продолжаем публиковать перевод книги Артура Понсонби «Ложь во время войны», посвященной пропаганде во время военных конфликтов. Изданная еще в первой половине ХХ века, она ни разу не переводилась на русский язык и не издавалась в России, и теперь переводчик Владислав Трушников восполняет этот пробел.
Начало его перевода читайте здесь:
Введение
Поскольку война стала признанным институтом, к которому прибегают, когда правительства ссорятся, люди более или менее к ней готовы. Они довольно охотно обманывают себя, чтобы оправдаться. Им не терпится найти предлог для проявления своего патриотизма, или же они склонны воспользоваться возможностью для возбуждения и новой жизни, полной приключений, которую открывает перед ними война. Таким образом, происходит своего рода национальное подмигивание; все идут вперед, а индивид, в свою очередь, воспринимает ложь как патриотический долг. При низком уровне морали, который царит в военное время, такая практика кажется почти невинной. Усилия порой немного грубоваты, но делается все возможное, чтобы следовать поданному примеру. Власти нанимают агентов и поощряют их к так называемой пропагандистской работе. Типаж, который выдвинулся на первый план в распространении лжи на собраниях по привлечению новобранцев, теперь хорошо известен, и это прекрасно иллюстрирует всю ту глубину деградации, до которой опускается общественное мнение в атмосфере войны.
Располагая средствами сбора и анализа общественных настроений, вскрытия писем, дешифровки, прослушивания телефонных разговоров, шпионами, отделом перехвата, отделом подделки документов, отделом уголовных расследований, отделом пропаганды, разведывательным отделом, отделом цензуры, министерством информации, пресс-бюро и т.д., правительства различных стран превосходно оснащены для «инструктажа» своих народов.
Британский отдел официальной пропаганды в Доме Крю под руководством лорда Нортклиффа добился больших успехов. Различные методы отдела, особенно разбрасывание миллионов листовок над позициями немецкой армии, намного превосходили все, что предпринимал враг. В книге «Тайны Дома Крю» Кэмпбелла Стюарта работа отдела описана таким образом, чтобы она нас удовлетворила, и чтобы мы ее одобрили.
Утверждение о том, что использовались только «правдивые заявления», повторяется слишком часто, но при этом в качестве наглядных иллюстраций приведены поддельные материалы; поддельные письма, поддельные названия и обложки книг. Умные пропагандисты одинаково умны и в общении с нами, и в общении с врагом. Несмотря на кажущееся откровенным описание их деятельности, мы-то знаем, что слышим только часть истории. Производители неблагородных металлов знают, как использовать нужное количество сплава и для нас, и для неприятеля.
Несмотря на многочисленные похвалы успеху нашей пропаганды со стороны немецких генералов и немецкой прессы, нет никаких доказательств того, что наши заявления всегда были строго правдивыми.
Процитирую генерала фон Гутьера из 6-й немецкой армии:
«Метод Нортклиффа на фронте заключается в распространении через летчиков постоянно увеличивающегося количества листовок и брошюр. Письма немецких военнопленных фальсифицируются самым возмутительным образом. Сочиняются трактаты и брошюры, в которые вставляются имена немецких поэтов, писателей и государственных деятелей, или которые создают видимость того, что были напечатаны в Германии. Они даже носят названия соответствующих немецких издательств и типографий, хотя на самом деле выпускаются издательством Northcliffe press, которое работает день и ночь все с той же целью. Замысел состоит в том, что эти подделки, какими бы очевидными они ни казались человеку, который привык дважды подумать, прежде чем верить, могут вызвать сомнение, даже на миг, в умах тех, кто не думает самостоятельно, и что уверенность в своих лидерах, в своих собственных силах и в неисчерпаемых ресурсах Германии может быть подорвана».
С самого начала британская пропаганда основывалась на зыбучем песке мифа об исключительной ответственности Германии.
Позднее анти-германская агитация все более запутывалась благодаря неспособности наших государственных деятелей внятно рассказать о своих целях, а ближе к концу войны эта неспособность стала подкрепляться описаниями великолепного, справедливого и праведного мира на «прочных основаниях». К сожалению, все это оказалось чистейшим враньем.
Оглядываясь назад, мы можем лучше оценить пагубные последствия яда, образованного ложью, независимо от того, производилась ли она официально, полуофициально или частным образом. Во время ведения боевых действий впрыскивать отраву ненависти в людские умы посредством вранья – это даже большее зло, чем убийство. Осквернять души хуже, чем разрушать тела. Крайне важно осознать это полностью.
Постоянно множащиеся в атмосфере лжи неверные заявления приводят к тому, что настоящая доблесть, героизм и физическая выносливость, а также подлинные случаи неизбежных страданий становятся сравнимы с нечистотами, а достойное восхищения боевое товарищество попросту оскверняется. Лживый язык, говоря о жертвенных деяниях, неизбежно попирает их красоту и ценность. Именно поэтому похвала героизму со стороны правительства и прессы всегда вызывает раздражение; особенно когда политики и журналисты вещают с дешевой и вульгарной сентиментальностью. Вот почему появляется инстинктивное желание, чтобы настоящие герои оставались непризнанными, а их послужной список не загрязняли циничные языки, вооруженные печатным словом и столь хорошо умеющие врать.
В конце концов война достигает таких масштабов, что вовлекает решительно всех, и когда люди после завершения боевых действий вдруг обнаруживают, что ничего не добились, а вокруг только запустение и нескончаемое бедствие, они становятся более скептичными и начинают проявлять желание исследовать основы аргументов, которые вдохновляли в народе патриотизм, разжигали страсти и приводили к гибели тех, кто, благодаря неутомимой пропаганде, оказался готовым принести себя в жертву. Людям становится интересно, почему ни одна из мнимых целей, за которые они боролись, не достигнута. Узнать об этом особенно не терпится тем, кого объявляют победителями. Как и лорд Фишер, они начинают думать, что «нацию обманом втянули в войну» (“London Magazine”, январь 1920 года) и задаются вопросом, а разве не от них зависело обернуть правдой одно маленькое высказывание, о котором так часто приходилось слышать; дескать, это была «война, чтобы положить конец войнам».
Познавшее войну поколение еще не ушло, и было бы совсем неплохо напомнить ему о наиболее известных возгласах, крылатых выражениях и увещеваниях, которые оказали на него столь сильное влияние. Именно с целью предупредить на будущее составлена эта подборка, которая представляет собой экспозицию небольшого количества самых показательных образцов. Охватить все было бы решительно невозможно, но один аспект следует подчеркнуть особенно тщательно. Вполне вероятно, что с 1914 по 1918 год в мир выплеснулось больше преднамеренной лжи, чем за любой другой, такой же по продолжительности, период мировой истории.
Существует несколько видов маскировки, к которым прибегают, формируя ложь. Преднамеренная официальная ложь распространяется либо для того, чтобы ввести в заблуждение людей внутри страны, либо для того, чтобы обвести вокруг пальца противника за рубежом.
Вот несколько наиболее показательных примеров:
Как сказал один француз:
“Tant que les peuples seront armes, les uns contre les autres, ils auront des caons et des hommes d`etat menteurs, comme ils auront des canons et des mitrailleuses.” («До тех пор, пока народы вооружены друг против друга, будут существовать лживые государственные деятели, точно так же, как будут существовать пушки и пулеметы».)
Словно в подтверждение этой мысли, военное министерство выпустило специальный циркуляр, в котором офицерам предлагалось сообщать о действиях противника, не прибегая к строгой точности, в случае наличия так называемой неотъемлемой вероятности.
Перевод Владислава Трушникова
