Специально отложила просмотр нашумевшего весной этого года мини-сериал «Олененок» на потом, когда вокруг меня будет меньше суеты и больше времени на раздумья. Советую и вам, если вы еще не смотрели, сделать это с не слишком загруженной делами и хлопотами головой, чтобы ничто не мешало восприятию и осмысливанию.
Это же касается всевозможных рецензий, претендующих на психологическую интерпретацию происходящего – лучше почитать их уже после просмотра. Могу сказать, что в них вы найдете все самые популярные тренды и запросы современной психотерапии – от того, что в сериале обыгрывается классический треугольник Карпмана (не без этого), до того, что сам сериал уже своего рода самотерапия и терапия зрителей (тоже верно). В любом случае, посмотреть сериал надо, если вам интересна тема добра и зла, как их отличать друг от друга и как не разочароваться в добре, если оно вдруг предстает перед вами совсем не идеальным.
В «Олененке» эта последняя проблема решается до смешного просто – бесконечно обаятельным главным героем и актером, его исполняющим, по совместительству являющимся еще и прототипом собственного персонажа, и непосредственно автором самой истории. Такое, прямо скажем, мы встречаем на экране редко – пожалуй, впервые мы видим художественное (не документальное, что важно) осмысление реальной истории, не перелопаченное многочисленными сценарными, режиссерскими и актерскими интерпретациями.
Актер излагает художественную версию своей собственной жизни – и делает это с присущим ему актерским мастерством и личностной харизмой. Тем самым ставя перед нами вопрос – а был ли в реальной жизни Ричард Гэдд таким добрым и хорошим человеком, как Донни Данн, или это всего лишь очередная попытка обелить самого себя в своих собственных глазах? И попытка тем более удачная, чем сам Ричард – более хороший актер, чем представляет сам себя в сериале?
Как бы то ни было, но Ричард представляет нам своего героя прекрасно, со всеми его достоинствами и недостатками, и вместе со всеми этими недостатками его герой очень нравится. Не вызывает ни тени удивления ни сам факт преследования его одинокой и неблагополучной психически женщиной, ни история жестокого харассмента, ни обилие вокруг него нормальных, красивых, умных и добрых женщин. Донни – чудесный, милый, добрый парень, его легко любить и с ним дружить. И остается только сожалеть, что сам он в этом продолжает оставаться глубоко неуверенным, несмотря на то, что весь мир вокруг него буквально кричит ему, что с ним все в порядке.
Да, как это ни странно, с Донни в этом сериале действительно все в порядке, и агрессоры в его жизни – вовсе не порождение и не отражение его собственных психологических проблем. Они, безусловно, есть – ну, а кто из нас полностью нормальный? Но его попытки приравнять самого себя (явную жертву) с явным же агрессором, найти в самом себе ту ущербную уязвимость, которая делает его легкой добычей для всевозможного типа преследователей и угнетателей, к счастью, остаются лишь попытками. И тут важно расставить точки над «и» в самом начале – конечно, сериал не является виктимблеймингом, и ни в какой степени не оправдывает маньяков возможными слабостями и личностным несовершенством жертвы.
Это легко увидеть, если обратить внимание на то, как именно ведут себя агрессоры в сериале, реагируя на поведение самого Донни – как они буквально распоясываются в ответ на проявление его чувствительности, эмпатии и доброты, и как забиваются в щели, получив резкий и безжалостный отпор. В этом смысле сериал сделан гениально еще и потому, что мы тут же на контрасте видим, как в аналогичной ситуации ведут себя адекватные родные и друзья Донни. Ровно противоположным образом, отвечая на доброту добротой, а на агрессию и неадекватность – сопротивлением и отпором. Видеть это столь наглядно – невероятно полезно, сразу понимаешь, чем добро отличается от зла.
Да, добро невероятно уязвимо и само может косячить так, что только держись. Но это само по себе никак не делает его злом, как бы этого сильно не хотелось всевозможным агрессорам. Им ведь только того и надо, чтобы уравнять свою жертву с самим собой, разделить собственное зло пополам, переложить часть ответственности на того, кто от них страдает. Даже если вы им в этом не потакаете (а никто не потакает в здравом уме, разумеется), они будут использовать в качестве такого потакания саму вашу доброту, проделывая с ее помощью бреши в ваших психологических границах. Злодеи всегда и во все времена будут использовать вашу доброту, а тем более вашу неуверенность в себе и потаенные психические травмы против вас. Но на то они и злодеи, а вы тут совершенно не при чем, если, конечно, не пытаетесь бороться со злодеями их же методами. Как только Донни это понимает, у него тут же все получается, и это тоже совершенно блистательно показано в сериале.
Как, впрочем, и то, что эта уязвимость тоже может обернуться добром – в первую очередь, как честность по отношению к самому себе. Нет инструмента для терапии лучше, чем ты сам, способный рационально и максимально честно констатировать нюансы своих поступков и их мотивов, порой откровенно признаваясь себе – да черт его знает, зачем я это сделал. Тот, кто тебя любит, всегда если и не оправдает тебя за эти поступки, то поймет, а тот, кто не любит – всегда будет использовать их против тебя и себе на пользу.
